Архимандрит Мелхиседек (Артюхин): Порядочность – добродетель всеобъемлющая

Мы встречаемся с архимандритом Мелхиседеком и продолжаем отвечать на вопросы. Очень много вопросов пришло, хотя и прошло не так много времени, и первый: «У святых отцов есть высказывания, что самое страшное – привыкнуть к вере. Во время богослужения все время повторяется одно и то же, человек к этому привыкает – и наступает момент, когда таинства становятся привычным делом. Когда таинства начинают становиться механическим исполнением обряда? И как этого избежать?». То есть когда таинство может стать привычкой?

– Вопрос очень серьезный. Привычкой это может стать и через неделю, и через месяц – все зависит от глубины страха Божия в человеке. Вера – дар Божий. Мы знаем, что этот дар вымаливали и апостолы: «Господи, умножь в нас веру». Один из людей подошел к Спасителю и сказал: «Господи, верую, помоги моему неверию». Мы должны этого дара тоже просить. «Со страхом Божиим и верою приступите» – каждый раз это звучит как напоминание, и нам немножко надо анализировать: а мы со страхом Божиим и с верою приступаем и вообще даже заходим в храм Божий?..

Мне вспоминается анализ и мысль отца Иоанна (Крестьянкина), который говорил: самое страшное – это привыкнуть к церкви (не вообще к Церкви как Богом установленной иерархии, богочеловеческому организму, а к церкви как к храму). Он говорил, что раньше люди входили в храм со страхом Божиим. А сейчас я наблюдаю, что завсегдатаи в храм не входят, а вваливаются...

...в прямом смысле этого слова.

– Вообще, человеку свойственно быть аккуратным. Или, наоборот, не свойственно – я не знаю, что сейчас больше.

От привычки зависит.

– Наверное, так. Но, скорее всего, первые шаги в храм – это как первая любовь: все по-настоящему, все искренне, все на максимуме, поэтому не позволяли себе опаздывать в храм – как мы не позволяем себе опоздать на самолет, в консерваторию, на концерт духовной музыки. Почему? Двери просто закроют, и все. Слава Богу, что в храме двери не закрываются, поэтому у людей есть шанс опаздывать, когда нет внутренней дисциплины, нет самоконтроля. Конечно, об этом надо просить Бога. Все надо делать заранее – прийти заранее, не прибежать, не впопыхах, когда уже все началось...

Поставить свечи спокойно, никого не расталкивая.

– Все требует неспешности, подготовки и раскачки – даже машину обязательно надо прогреть перед поездкой. И молитва так же. Недаром существует в Церкви перед Литургией последование – Часы: третий, шестой. Во время совершения проскомидии (начало Литургии) идут подготовительные молитвы.

Еще когда мы встречались с матушкой Сепфорой (это была замечательная старица, богоугодный человек), она все время говорила, что начало премудрости – страх Господень. «Господи, всели в мя корень благих, страх Твой в сердце мое» – слова молитвы Иоанна Златоуста, последование из вечерних молитв.

Охлаждение наступает из-за отсутствия страха Божия. Откуда он берется – это тайна Божия, но мы знаем, как он теряется из-за неправильного поведения в храме, болтовни, смотрения по сторонам без попытки сосредоточенной молитвы. Вспоминается совет Серафима Саровского, который говорил: придя в храм, встань перед иконой и закрой глаза.

Не отвлекайся ни на что.

– Конечно. Мешает болтовня, мешает общение, мешают «здрасьте!», «здрасьте!» – все эти «здрасьте» надо делать до Литургии. А если у кого есть дурная привычка опаздывать, а потом мешать молитве, то об этом всем нам надо задуматься.

Думаю, надо у Господа просить, чтобы не было привыкания. И, конечно, нужно контро-лировать своего внутреннего человека.

Ну а потом, батюшка, мне кажется, что хорошая привычка не так уж страшна: мы же привыкли, извините, зубы чистить, умываться – это же тоже привычка, это же не врожденный инстинкт. Думаю, что хорошо, если есть привычка ходить в церковь хотя бы по воскресным дням – как часть жизни: как утром встать, позавтракать...

– Конечно. Но в вопросе имеется в виду привыкание к церкви и потеря страха Божия. А не о том говорится, что Церковью мы живем в положительном смысле этого слова.

Да, человек пишет о механическом исполнении обряда.

– И, конечно же, образование нужно. Сейчас очень много толкований Божественной литургии – надо этим интересоваться и вникать в нее постепенно: сначала мирную ектению, потом 1-й антифон, 2-й...

Вовсе не механически стоять в храме и молиться, при этом не понимая, что священники говорят...

– Конечно.

Следующий вопрос, наверное, многим знаком: «Как быть, если даже после принятия Святых Христовых Таин все равно чувствуешь раздражение? Буквально не проходит даже нескольких минут, часов: как будто не было Причастия – корень раздражения все равно глубоко внутри сидит. Как его уничтожить?».

– На это уходит и уйдет вся жизнь. Только недавно у нас был разговор с человеком о смысле Исповеди, о смысле таинств, о смысле хождения в церковь, о самой Церкви... Нет такого эликсира, нет такой таблетки, нет Причастия на всю жизнь, которое нас освятило бы раз и навсегда. Я привожу такой пример: мы руки пачкаем каждый день. Но дело не в том, что мы их испачкали, а в том, что у нас есть шанс и возможность держать их чистыми, сколько бы раз мы их ни испачкали.

Церковь – это духовная врачебница, духовная целительница, духовная очистительница. Руки стали чистыми на несколько минут, а потом опять произошло загрязнение, – но не мыть мы их не можем, если мы только не находимся в ненормальном состоянии.

Вот это и есть борьба. И каждый раз этот промежуток будет больше и больше, когда человек будет за собой следить. Мало того, непонятно, что было бы с тем, кто задает этот вопрос, если бы вообще не было церкви, не было святых таинств.

О раздражительности однажды сказал Серафим Саровский. У него спросили: «Кто в нашем монастыре человек высокой духовной жизни, кто находится в духовном преуспеянии?». Он сказал: «Отставной солдат Иван из просфорни». – «Как солдат Иван? Да мы его все знаем, он и на службу особо не ходит, особо ничем не выделяется, простой, тихий, спокойный». Батюшка говорит: «Он по своему характеру (на который наложили отпечаток и армия, и война, и воспитание, и темперамент) настолько буйный человек, что из-за любой ссоры или недоброго слова готов открутить голову. Но он настолько сдерживает себя, что никто этого не замечает, а видят только мирное устроение. А какая борьба идет в душе этого человека и сколько раз он побеждал самого себя – об этом никто не знает. Вот он – один из самых высокодуховных людей в нашем монастыре». Так вот, значит, духовная борьба помогала ему преодолеть самого себя. Помните, как говорил Александр Васильевич Суворов: «Победи самого себя – и будешь непобедим»?

Если бы не было таинств, вы бы давно кому-нибудь голову открутили или кто-нибудь вам голову снес бы. Потому будем как к лекарству приступать к таинству Святого Причастия. Лекарство действует иногда на сутки, а некоторые нужно гораздо чаще применять. Поэтому переживать и расстраиваться не будем, но борьбу не будем прекращать до последнего своего издыхания.

Следующий вопрос: «Почему обязательно исповедоваться перед Причастием? Не превратится ли Исповедь в формальность при таком подходе? И почему в других Церквах, например, в Сербской, Греческой, нет такой традиции, а только у нас?». Очень часто задаваемый вопрос, и по-разному на него отвечают священники.

– Сейчас люди паломничают по всему миру, в том числе и в Грецию, и в Сербию. Мы с отцами обсуждали эту тему и видели, и знаем о том, что редко бывает Исповедь в Греции. Там есть один положительный момент: священник (духовник) приблизительно с периодичностью раз в месяц (может быть, чуть реже, во всяком случае, старается так) назначает исповедь семье. И гарантировано, что какое-то время, нужное лично вам, будет вам уделено. Многие отмечают положительность такой практики, потому что порой месяц, другой или полгода они живут этим наставлением. У них такой Исповеди, как у нас в России, когда мы каждый раз перед Евхаристией исповедуемся духовнику, нет. Но там все вылилось в другую крайность – нет беседы со священником, и от этого большая непросвещенность, невоцерковленность: не объясняют что-то относительно грехов, добродетелей, правила ко Святому Причащению. Был свидетелем, когда грек подходит к Причастию и даже «Отче наш» не знает...

Через Исповедь мы потихоньку воцерковляемся. Когда люди приходят первый, второй, третий... десятый раз – это как раз момент духовной встречи, духовного назидания, пусть даже краткого, но мы контролируем свою совесть, свою жизнь. А без этого может быть совершенно другая крайность. Из Греческой и Сербской Церквей надо взять тот положительный момент – кроме воскресной Исповеди пусть будет раз в месяц (или раз в 2 месяца) запланированная встреча, чтобы священник мог ответить на вопросы, Исповедь-беседа. Очень много положительного выносят люди из общения с духовником.

А упразднить Исповедь у нас – это будет катастрофа. Есть исключительные моменты – Светлая Седмица, большие праздники, которые совпали с воскресным днем. Например, Успение Пресвятой Богородицы будет во вторник, но, если человек исповедовался в воскресенье или в субботу, пожалуйста, причащайся с этой Исповедью и на праздник Успения. Мы и на подворье, и в Покровском храме своим прихожанам говорим, чтобы они не произносили такие слова: «Без Исповеди». Правильнее сказать – с прошлой Исповедью. Если в воскресенье священник исповедовал 100 человек, что же ему во вторник, на Успение, еще раз 100 человек исповедовать?..

Постом, думаю, люди не успеют совершить страшных грехов.

– Поэтому все нужно делать с рассуждением. Реформировать мы ничего не будем и не собираемся. Будем придерживаться нашей традиции исповедоваться перед каждой Литургией. Батюшкам (кто нас смотрит), думаю, очень многие проблемы можно решить в беседе с семьей или уделив особое время (10–15 минут) тем, кто попросил. Эта беседа решит многие проблемы на будущее, чем 1–2 минуты во время Исповедей перед Причастием в воскресный день.

Есть у нас так называемые «бытовые» вопросы, их достаточно много, но мы на них всегда тоже отвечаем. «Батюшка, я не смогла приехать на похороны матери и отца – не с кем было оставить детей. Молюсь за них в церкви. Совершила ли я грех, не простившись со своими близкими?».

– Дело в том, что это особые минуты, когда умирает мама, отец, да и любой родственник. Каждый человек умирает один раз в жизни. На будущее говорю, что надо было сделать все возможное. Эту ситуацию уже не поправишь, но тем, кто нас смотрит, советую. Есть книга про воинов-интернационалистов, воинов-афганцев с потрясающим названием «Любите нас, пока мы живы». Поэтому в отношении родителей, о которых мы знали, что они уже находятся на финишной прямой по отношению к Небу, надо было думать заранее. Вообще, всегда нам надо думать заранее: если не думать, то последствия будут не очень-то приятные.

В этом греха большого нет. Самое главное, что желание было, усердие к тому было. Теперь остается только с любовью молиться о них. И своим родным, близким давать совет: готовиться заранее к таким особым дням, к уходу людей. У нас и в Церкви, и в русской традиции всегда последнему прощанию придавалось очень большое значение.

Это грех?

– Ну, просто так сложились обстоятельства.

Ей надо на Исповеди сказать об этом? Чувствуется, женщина тяготится этим.

– Батюшке можно сказать об этом. Но в чем тут грех? Грех – когда человек не поехал по какой-то обиде, по непримиренности, по причине каких-то негативных чувств. Здесь она пишет, что не с кем было оставить детей. Мы же не знаем, каких детей. Может, один грудной, другому 2 года, а ехать надо было в другой город или лететь самолетом. Как?..

Главное, что человек молится, подает записки, ставит свечи.

– Конечно. И еще (может, это не к вопросу) сейчас такая мысль пришла, что мы должны делать все заранее и заранее думать. Недавно услышал фразу, и мне она понравилась, что сейчас современные девушки в самый нужный момент ни о чем не думают (может быть, речь о первой связи идет). А потом они начинают думать, почему они не думали, когда нужно было думать.

Поэтому думайте заранее, не теряйте голову никогда. В чрезвычайных поступках жизни, после которых почти невозможно вернуть ситуацию назад, думайте постоянно, не делайте опрометчивых поступков. Не знаю, почему это сказано о девушках, мне кажется, что парней это тоже касается.

Да, это касается всех. И словно в продолжение Вашего ответа вопрос: «У меня сложная ситуация, не знаю, как поступить. Я замужем, но с недавних пор мне стал интересен другой человек, и я ему более чем симпатизирую. Что мне делать? Как быть? Очень хочу встретиться с тем человеком. Дайте совет, ведь это грех». В продолжение к Вашему призыву думать заранее...

– Ситуация ужасная. Это касается сейчас...

...очень многих.

– Да всего мира это касается. Сохранение чистоты и верности – верности слову, верности браку, верности Венчанию – касается всех. Это и есть то самое искушение, тот самый соблазн, та самая борьба. Кто-то из мудрых людей сказал, что никто не обещал безбедного плавания, но Христос обещал нам тихую пристань. Это классика жанра: мир во зле лежит. Апостол Иоанн говорит: «Не любите мира, ни того, что в мире; ибо все, что в мире, – похоть плоти, похоть очей и гордость житейская». Апостол Павел говорит: «Духом умерщвляйте дела плотские – и живы будете».

Эта ситуация не лечится, как не лечится аппендицит, – аппендицит вырезается, отсекается. И гангрена не лечится – она отсекается. Сейчас то, что происходит с вами, – это телесная и душевная гангрена, она отсекается: «Вырви глаз твой, отсеки руку твою» – есть такое выражение в Священном Писании. Это говорится как раз о такой ситуации. Когда близкие люди ведут нас в погибель или мы сами являемся соблазном, мы должны друг от друга отойти на расстояние. Причем на расстояние совершенно конкретное, на расстояние физическое: не звонить, не общаться. Это никак не лечится, это только отсекается. Мой вам совет: с огнем не играют.

В Священном Писании есть такие слова, да это даже наша жизнь: невозможно ходить по углям и не обжечься. Люди говорят: «У нас духовные отношения». С этого все начинается, и «духовные» люди попадают во всякие истории. Такая история была в переписке со старцем Макарием Оптинским. Одна раба Божия пишет ему: «Батюшка, мы друг от друга получаем духовную пользу. Мы в храме познакомились. Он духовный, я духовная. Но я замужем, он женат – у нас духовная дружба...». Старец прочитал – и пишет: «Ты только не забывай, что плоть от духа недалеко отстоит», и дал совет все-таки держаться на расстоянии. Исключения бывают, но чаще всего начинается за здравие, заканчивается за упокой, тем более у женатых людей. Один человек должен быть на всю жизнь.

Видимо, у молодых...

– Любовь Сергеевна, я вас уверяю: дурь у всех. Кстати, у молодых чувство долга, ответственности, страха Божия, наоборот, есть. А со временем… Помните поговорку: седина в бороду, бес в ребро?

Вы ее часто цитируете, батюшка, как забыть...

– Это не я цитирую, это жизнь цитирует... Поэтому категорически бегите без оглядки от этой ситуации, от этого человека – это искушение.

Небольшой вопрос: «Есть люди, которые подбирают бездомных кошек, собак. Бывает, по 5–6 кошек и собак дома. Скажите, не грех ли так печалиться о бездомных животных или лучше оставить время на другое?».

– Думаю, это крайности. Оптинские старцы говорили: крайности – бесовские. Нужна золотая середина. Есть одна кошка – ну и хватит с тебя, и то, если у тебя уж какая-то особая любовь. Почему раньше были собаки в доме? У них была совершенно конкретная функция – охранная. Почему кошки были? Они мышей ловили. А сейчас это большей частью от уныния: когда у людей нет детей, нет семьи, это забота о ком-то. Просто надо подумать: а почему так произошло, что нет семьи, нет детей, внуков? Так что у кого есть одно животное, больше не заводите. Есть одна собака – хватит и одной.

И желательно маленькая. В наших малогабаритных квартирах заводят догов, гончих, для которых нужна целая комната...

– Но это исключения. Церковные, верующие, православные люди заводят не собак и живность, а детей.

Батюшка, заканчивается программа. Ваше пожелание телезрителям.

– Вчера у меня была одна встреча по проблемам в семейной жизни. Я думаю, что есть такие понятия, как уважение, понимание, благородство, любовь, верность. Но все это должно начинаться с простого устроения – доброжелательность, доброжелательность, доброжелательность. С ней можно решить все, без нее не решишь ничего. Поэтому я вам от всей души этого желаю. Замечания – доброжелательные. Реакции на замечания – доброжелательные. Просьбы – доброжелательные. Ответы на просьбы – доброжелательные. Если будет этот дух, тогда никакие бури нам не страшны. Мы никогда не будем терять мир, если не будем терять расположительной доброжелательности.

А поддерживать дух доброжелательности помогает телеканал «Союз», которому мы все усердно должны помогать, чтобы доброжелательность была всегда с обеих сторон: телеканал служит нам, а мы служим ему. Как? Доброжелательно!

Замечательные слова, батюшка. Огромное Вам спасибо! На такой красивой, доброжелательной ноте мы прощаемся с нашими зрителями.

– До новых встреч!

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475