Протоиерей Григорий Григорьев: Вера как ветер радости

Окончание. Начало в №7 (952)

Для чего существует Церковь с ее таинствами? В первую очередь, таинство Исповеди – опять же восстановление образа Божия: Исповедь – как второе Крещение. В таинстве святого Причастия Господь сходит в душу человека – и восстанавливается подобие Божие. Почему сейчас так мало духа любви? Люди перестали причащаться. Я не говорю, кто в этом виноват, – никто не виноват, это такая раскладка. То есть люди реальной жизнью отучены от Причастия. У них нет духа любви, подобие Божие никак не восстановить. Даже если они пытаются держать этот образ, то содержимое его не соответствует тому, о чем сказал Господь: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, что будете иметь любовь между собой».

Первые христиане во времена Христа не просто так причащались каждый день, они буквально восприняли слова Спасителя: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь (каждый день)». И Он говорит: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Сие есть Тело Мое, Кровь Моя; ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем». Люди постоянно об этом заботились, и вот в этом было как бы укрепление их веры: это показатель полного доверия к Богу.

Можно сказать, у нас редкое Причастие... А что значит редкое Причастие? Если мы берем заповедь Моисееву, шесть дней работай, седьмой отдай Богу, то раз в неделю – это чтобы не умереть. Раз в неделю – это редкое Причастие. А то, что после этого, – это эпизодическое, периодическое Причастие. То есть человек пытается разобраться в грехах, пытается что-то говорить, что он «недостоин причащаться». Понятно, что недостоин: кто может быть достоин встречи с Богом? Ведь Причастие изначально всегда было исцелением для грешников, а получилось, что у нас оно как-то незаметно превратилось в награду праведников: сначала стань праведником, исцелись, восстановись, – а потом мы тебя причастим. Но вообще израильские законоучители все время в этом обвиняли Христа: «Кем Ты окружен? Вокруг Тебя блудники, мытари – одни грешники». А Он им отвечал: «Не здоровые нуждаются во враче, но больные». Чем больше болезней, чем больше грехов, тем чаще надо причащаться: раз в неделю может причащаться человек благодатный, который находится в благодатном состоянии, – ему можно реже причащаться, а всем больным просто каждый день надо причащаться. По крайней мере, пока болезнь не уйдет, пока не восстановится образ и подобие Божие. Только тогда восстановится доверие к Богу, и человек только тогда окажется в лодке Божественной любви на реке Божиих заповедей. Ибо говорить о вере в Бога без этого невозможно.

Если я правильно понял, разлад в семье, когда там появляется верующий, происходит именно из-за перекоса в сторону правил и предписаний, которые не связаны с самым главным – с Причастием?

– По сути дела, вера – это духовный пример. Конечно, мы должны быть в таком духовном состоянии, чтобы, глядя на нас, все захотели стать православными и говорили бы: «Православные люди самые счастливые, самые красивые, самые успешные, самые удачные. Даже когда у них возникают какие-то трудности, то все эти трудности Господь превращает в радость» – надо быть духовным авторитетом для своих близких. Если, например, у жены были какие-то проблемы со здоровьем (физическим, психическим), она пошла в церковь, воцерковилась и эти проблемы исчезли, то муж обязательно придет к вере. А ведь бывает так, что жена стала ходить в церковь и у нее уныние, депрессия, она изучает свои грехи, которые по милости Божией скрыты Богом и должны открываться по благодати Божией – это не значит, что не надо изучать свои грехи, но не более чем как человеческое мнение: их надо знать, но надо понимать, что мы не увидим свои грехи без особой Божией благодати – чтобы открылось видение, нужна особая Божия благодать. И это возникает только через Причастие.

Вообще, чтобы произвести уборку мусора в грязном подвале, надо иметь источник света. И видение тьмы души происходит через источник света. Мы разжигаем костер своей души и начинаем видеть все темные места души, но без этого мы не увидим темных мест. А люди иногда как бы зацикливаются на этих местах и говорят: «Я, наверное, никогда не спасусь». А когда он так говорит, куда у него наведен навигатор души? На адскую бездну. И ветер хаоса начинает наполнять душу такого человека. Ну и как близкие родственники, глядя на него, захотят прийти к вере? Они скажут: «Ну, понятно, была нормальная, здоровая жена, пошла в церковь – вообще вошла в депрессию, просто человек заболел». Конечно, любой здравомыслящий человек, глядя на такого, не придет в церковь. То есть мы должны давать людям именно пример духовной радости, преумножения любви, тогда люди пойдут в церковь. Все-таки Церковь при Первом Пришествии Христа – это место духовного утешения, а не место суда: если все время ходить к любящему Отцу, то будешь в состоянии радости. И главное условие готовности души человека к Причастию – радость от встречи со Христом, любовь к Богу. Вот это должно быть главным условием, а не видение своих грехов.

А видение грехов произойдет уже по Божественной любви, когда человек духовно окрепнет. Надо будет – Господь ему покажет его немощи и его грехи. А у нас многие люди ходят на суд, на суде постоянно находятся и суд этот приносят домой. И они считают, будто для Бога очень важно, что мы съели, что прочитали.

Я еще раз говорю: все правила, вся подготовка, все посты крайне важны, но они не главное. Главное – это стяжание благодати Святого Духа. А порой вспомогательные моменты становятся главными, когда Исповедь превращается в билет на Причастие, когда таинства начинают формализовываться, когда люди начинают рассуждать, что если как бы без подготовки причаститься, то и заболеть можно… Как будто бы от Бога могут приходить какие-то болезни или наказания.

Да мы всегда не готовы. Для Причастия главным препятствием является дух осуждения – как говорит апостол Павел, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе. Вот если мы пришли в духе осуждения, то Господь проходит сквозь нас… «И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим»… Если священник причащает человека, он говорит: «Во оставление грехов и в жизнь вечную». Но наши грехи могут быть нам прощены в той степени, в которой мы простим тех, кто нас обидел, кто нас «достал», кто был по отношению к нам несправедлив. Понятно, что не хватит ни у одного человека духа любви и благодати, чтобы простить обидевших, но мы можем перед причастной Чашей об этом Бога просить: «Господи, дай мне благодать прощения». Вот это самое главное.

А так ты в духе осуждения пришел, в духе осуждения уйдешь, со Христом не встретишься, и вера твоя повредится. Я лично считаю, что это главная деформация человека, которая может наступить у причащающегося в духе осуждения.

И надо помнить, что все духовные немощи, все духовные проблемы без особой Божией благодати никогда не пройдут. Именно таинство святого Причастия, когда мы стоим в очереди к Чаше, когда принимаем Тело и Кровь Христа, – это место нашей прямой молитвы о преумножении духа любви, благодати прощения, разума, о том, чтобы ветер радости наполнил нашу душу и все наши грехи стали талантами.

Вы уже говорили о любви к самому себе. Наверное, любовь к самому себе невозможна и без веры в себя. Как найти границу между верой в себя и гордыней?

– Я думаю, здесь только один индикатор: «Ищите прежде Царствия Небесного и правды его, а все остальное приложится вам». Если человек возлюбил Бога всем сердцем, крепостью, душою, то он видит в себе образ Бога и любит в себе Божественную часть – ту часть, тот поврежденный образ, который ему отчасти, возможно, удалось восстановить с Божией помощью. То есть это любовь лучшего в себе, но такая любовь всегда будет характеризоваться жертвенностью, будет проявляться в любви к другим людям. Допустим, у нас есть два яблока, и кто-то просит нас угостить его яблоком... Мы надкусим одно, надкусим другое, и человек о нас подумает плохо: «Вот какой жадный». А для чего мы это делаем? Чтобы наиболее сладкое отдать тому, кто у нас попросил, отдать самое лучшее: отдавать для другого самое лучшее – это и есть критерий. Такая любовь никогда не будет эгоистической и даст человеку огромную радость. А эгоистическая любовь – это съесть оба яблока ночью, когда никто не видит, в темной комнате. Ну и что? Никакой особой радости не будет, может, даже человеку это все будет неприятно. А если кто-то зайдет в момент, когда он ест, и увидит его, – вдвойне будет неприятно.

Человек должен понять, что самая большая радость в жизни – делать малые добрые дела бесконечно, постоянно по отношению друг к другу надкусывать яблоко и отдавать близкому самое сладкое... Это надо делать постоянно, в том числе в семейной жизни, в жизни прихода. Вот тогда это будет действительно агапэ (др.-греч. ἀγάπη) – братская любовь: Болши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя. Вот тогда это действительно будет именно приход любви.

Можно так сказать в утешение: все-таки Церковь Божия построена на камне веры апостола Петра. Ему Господь сказал: «Ты Петр, камень, на сем камне созиждется Церковь Моя, и врата адовы не одолеют ее». И мы помним, что Петр был столпом веры, он даже по воде шел, но мы помним, что душа Петра всегда была наполнена сомнениями, он периодически утопал, и когда Господь ему сказал: «Ты Петр, камень, на сем камне созиждется Церковь Моя, и врата адовы не одолеют ее», – начинается цепь предательств Петра. То есть он в доме Каиафы от Него отрекается, и это проходило через всю его жизнь: даже когда он уже был приговорен к смерти в Риме, он убежал из Рима (ему помогли бежать православные люди), и он встретил Христа, идущего в Рим на распятие. Христос сказал: «Я иду вместо тебя повторно принять смерть на кресте». И вот тогда Петр вернулся и попросил распять его вниз головой, ибо считал себя недостойным быть распятым как Христос. Вот тогда агапэ вернулась.

Конечно, он был восстановлен в апостольстве после Воскресения Христа, на Галилейском море, и Господь обращается к нему: «Симоне Ионин, любишь ли Меня? Паси овец Моих». Петр говорит: «Ты знаешь, Господи, как я люблю Тебя». Господь трижды обращается к нему с этими словами, и Петр даже огорчается, почему это происходит – есть семь греческих слов, которые означают разные виды любви. Господь говорит: «Ты готов жизнь отдать за Меня?». А Петр отвечает: «Господи, Ты знаешь, как я Тебя уважаю». «Ну а жизнь отдашь за Меня?». – «Господи, Ты очень для меня дорог». И тогда Господь ему говорит: «Когда ты был молод, то ходил где хочешь, а когда состаришься – поведут туда, куда не хочешь». Он как бы предрекает ему мученическую смерть на кресте. Петр это понял, и ему это не понравилось: он, глядя на Иоанна Богослова, говорит: «А он что?», так как среди них ходила мысль, что любимый ученик Христа не умрет: Господи! а он что? Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною.

И мы видим, что любовь Иоанна Богослова была такая великая, что его не могли казнить – пытались, но не могли: мечи гнулись, в воде он не тонул, в огне не горел, звери его не ели. Его сослали на остров Патмос, где он тоже не мог умереть. И уже когда он был в возрасте 110-ти лет, то попросил учеников подняться с ним на гору, где они выкопали ему крестообразную могилу, засыпали… Тут же раскопали – его там не было. По легенде, он был взят живым на Небо. То есть любовь Иоанна Богослова сделала его бессмертным.

И вот возникает вопрос: почему же не на любви Иоанна Богослова Церковь Христова возникла, а на вере апостола Петра? Сомнение – это поиск, это дорога. Мы сомневаемся в том, что нам дорого, что важно, значимо. Именно в этом мы сомневаемся.

На самом деле вера Петра близка всему миру, а вера Иоанна Богослова в духе любви – это тот путеводный маяк, та дорога в Царствие Небесное, куда мы наводим навигатор своей души. Поэтому, конечно, у нас у всех постоянно исчезает дух любви, нам его катастрофически не хватает. Для этого надо часто причащаться, и первые христиане именно поэтому причащались ежедневно.

Понятно, что человек не может ежедневно причащаться, потому что не может человек каждый день ходить в церковь. Да, у первых была практика запасных Даров: им давали с собой запасные Дары домой, которые заготавливались один раз в году в Великий Четверг – день памяти Тайной Вечери. Они высушивались, и у православного человека всегда был крест, Евангелие и запасные Дары. Эта практика была во времена Вселенских Соборов, а потом уже, к VI Собору, видимо, благоговейное отношение к этим Дарам у людей ослабело, и эта практика была постепенно отменена. Запасные Дары остались, но в память об этом людям стали раздавать просфорки, антидоры. Всенощное бдение, которое служится в храме, является как бы плачем по Литургии, воспоминанием о ней. Я считаю, что вера именно как верность заповедям и доверие к Богу невозможна без регулярного Причастия.

Перед тем как выносится Чаша, священник читает молитву: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго...». Как Вы считаете, человеку причащающемуся важно верить, что это самые настоящие Тело и Кровь Христовы?

– Думаю, это важнейшее условие, и думаю, что не надо бояться сомнений: лукавый всячески будет пытаться сбить человека и подвергнуть его сомнениям. Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил, что превращение хлеба в Тело, а вина в Кровь – это таинство большее, чем сотворение вселенной, чем сотворение всего мира. Мы, конечно, умом этого никогда не поймем. Чтобы понять это, надо иметь духовное зрение, именно младенческую веру, и просить Бога, чтобы Он преумножил наше духовное зрение. Но оно преумножится только когда мы будем регулярно причащаться.

По моему опыту, опыту сегодняшнего дня, люди отучены от Причастия. Церкви в этом смысле работают не на полную мощность. Раньше, если человек находился на Божественной литургии и не причащался, он писал объяснение Правящему епископу, который мог его отлучить от Церкви: должна была быть причина, обоснование, как он мог остаться на Литургии верных и не причаститься – тогда он, по сути дела, должен был уйти на ектении оглашенных из храма; кто оставался до конца, обязан был причащаться.

Я еще раз подчеркиваю: сейчас таких правил нет, за это человека никто не накажет. Но нам никто не запрещает изучать благочестивый опыт наших древних предков, православных христиан, которые имели дух любви, в отличие от нас, значительно больший и жили в очень непростые времена. И мы ориентируемся на тех, у кого ветер радости постоянно наполнял паруса души. И когда анализируем, чем они от нас отличаются, видим, что частым Причастием: это главное их отличие от нас.

Ежедневное Причастие решает очень много проблем человека. В моей практике бывают люди, которые приезжают с разными проблемами, в том числе с разными нервно-психическими болезнями, с расстройством нервной системы, с личными проблемами. Со всей страны приезжают в храм в Юкках. Я иногда человека спрашиваю: «У вас есть возможность какое-то время пожить здесь, в Юкках, в деревне или в городе, и ходить каждый день на Причастие?». И когда есть такая возможность, прошу причащаться несколько дней подряд. Человек потом приходит на беседу и говорит: «90% этих вопросов уже решилось». То есть при частом Причастии человек получает ответы на очень многие вопросы. Ведь задача священника – быть не посредником между Богом и человеком, а проводником. Пастырь добрый не тот, кто заслоняет Бога своей личностью, а тот, кто ведет человека так, чтобы Бог не был заслонен. Настоящий пастырь добрый должен быть прозрачным: через него человек всегда будет видеть Бога. Но для этого человек сам должен находиться в духе любви. Поэтому все люди выбирают священников, все ищут духовников.

Как найти духовного отца? Это практически невозможно, это как найти родителей. Если Богу угодно будет, – найдут, но все должно быть в духе, должен быть один дух, то есть надо голос почувствовать. Конечно, всегда было два направления. Был ветер радости, были какие-то аскетические направления: икономия – мягкий подход, акривия – жесткий подход. И в духовных вопросах такое разномыслие естественно, об этом апостол Павел говорил: «Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные».

Но для меня показатель... Знаете, ведь апостолы были рыбаками Божиими. Бывают соревнования по рыбной ловле, но заканчиваются они всегда взвешиванием. И побеждает тот, кто больше рыбы поймал. Я думаю, что все пастыри должны быть такими замечательными Божиими рыбаками и всеми возможными методами Божий невод распространять шире на мир, чтобы охватывать как можно больше людей, чтобы все Божии люди пришли ко Христу. И Церковь именно то место, где проходит «взвешивание» по количеству причастников – должен быть неуклонный рост числа причастников в храмах. Я только в этом вижу нашу главную духовную задачу: без этого мы духовно людей не изменим. Правила – да, нужны, необходимы, но они очень индивидуальны всегда для каждого человека в зависимости от его немощи, болезней и рекомендаций духовного отца.

Многие все-таки боятся подходить к Чаше.

– Так людей научили. Ко мне приходит одна женщина и дает истертую бумажку. Я говорю: «Что это?». – «Это мои грехи». Спрашиваю, почему бумажка такая истертая. Она говорит: «Я 3 года с ней хожу на Причастие». – «Так ее надо заламинировать, и тогда это будет билет на Причастие».

Люди не виноваты, их так воспитали. Ведь что такое Исповедь? Это второе Крещение, это Рождество Христово, это когда птица Феникс (душа человека), которая превращена грехами в пепел, возрождается из пепла. И, конечно, каждый день так исповедоваться невозможно. Поэтому всегда Исповедь и Причастие были разными таинствами. Все священники причащаются без Исповеди – исповедуются по мере необходимости. А для мирян существует такое правило. В данном случае это больше называется благословением на Причастие, я бы это Исповедью в полной мере не называл, это отчасти Исповедь.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский, имея много людей, конечно, не мог провести индивидуальную Исповедь. Иногда он исповедовал индивидуально, во внебогослужебное время, без спешки, длительно, чтобы помочь человеку разобраться в чем-то, настроить навигатор его души. А так он просто благословлял всех на Причастие и нередко призывал человека к Причастию словами: «Ты хочешь причаститься?». Человек говорил: «Я не готов». А он говорит: «Я же не спрашиваю, готов или нет, хочешь ли?». Человек отвечает: «Но я не готовился». – «Последний раз спрашиваю тебя, маловер, Господь стучится в твое сердце». И, как правило, после третьего призыва люди причащались. Вот такая практика тоже существовала.

Я думаю, если бы было несколько Иоаннов Кронштадтских, так и революции бы не было, и мир был бы другой, и мы жили бы в другой стране. Хотя знать этого наверняка мы не можем. Поэтому для меня самым главным показателем веры является постоянное Причастие. Вера превращает все грехи в таланты, и тогда человек оказывается в лодке Божественной любви на реке Божиих заповедей. Невозможна верность заповедям без любви – надо доверять Богу и находиться в лодке на реке Божьих заповедей.

Благословите нас на прощание.

– Помните, Господь сказал: «Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем». Помните, первые христиане причащались каждый день. Да, сегодня у нас нет такой возможности, но старайтесь причащаться хотя бы раз в неделю. И тогда вы увидите, как ваше доверие к Богу действительно начнет возрастать, вы окажетесь на реке Божьих заповедей, и Ветер радости Господь наполнит паруса вашей души. Вы возьмете прямой курс на Царствие Небесное и получите Духа Утешителя, и радости вашей никто не отнимет от вас. Божие благословение да пребудет со всеми вами!

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475