Архимандрит Савва (Мажуко): О грехе осуждения

– Если бы меня спросили: «Скажите, батюшка, по вашему опыту Исповеди какой самый распространенный грех, самый легко совершаемый?», я бы ответил: «Это осуждение».

Действительно, самый распространенный грех. В него очень легко впасть и, кроме того, наша культура как-то располагает к злословию, к осуждению, к тому чтобы взвешивать сердце и жизнь другого человека. Это очень плохо, от этого как-то нужно избавляться. Сегодня мы и поговорим, как избавиться от греха осуждения.

В Нагорной проповеди Господь нам говорит не судите, да не судимы будете. И выполнить эту простую задачу, этот завет Божий очень сложно.

Очень сложно не судить других людей… Если мы прочтем жития святых (а некоторые только этим и занимаются, упражняются в чтении подвижников благочестия) и потом обобщим их опыт, попытаемся как-то его округлить, вынести одно свойство, которое собирает вокруг себя, присущая всякому подвижнику благочестия характерная черта людей, которых мы называем святыми, то, пожалуй, это свойство – доброта. В нашем словаре аскетическом перечисляется множество добродетелей. И смирение, и послушание, и кротость. Там нет простого слова «доброта». А между тем именно она отличала святых угодников Божиих.

Особенная отзывчивость сердца к другому человеку, открытость и самое главное, что я бы назвал (может быть, не совсем красивой фразой) презумпцией доброты по отношению к другому человеку. Презумпция – такое слово латинское, юридический термин. Мы его чаще слышим в сочетании «презумпция невиновности»: всякий уважающий себя судья, адвокат, следователь, человек, который занимается в правовой сфере, подходит к любому человеку, даже подозреваемому в каком-то преступлении, с точки зрения его невиновности – такая установка изначально.

Святых людей отличала эта презумпция доброты – изначальный посыл, взгляд на другого человека без всякого подозрения, что он тебя обманет, как-то оскорбит, желает тебе зла. Нет, святые угодники Божии, как Серафим Саровский, наш Пасхальный батюшка или Оптинские старцы всякого человека, даже незнакомого, даже пришедшего со злым умыслом, встречали радостно.

Помните, как Серафим Саровский говорил вместо «здравствуй» – «Христос Воскресе, радость моя!» круглый год? Радостно говорил каждому человеку. Нехорошему, малообразованному, некультурному – каждый из пришедших был все равно радостью. И, конечно же, святые угодники Божии никогда не позволяли себе осуждать. Для них это было чем-то совершенно неестественным.

В древнем патерике есть такая повесть. Некий старец достиг больших высот в духовной жизни, созерцал тайны Божии, ангелов видел, общался с ними. Однажды он присутствовал на одном собеседовании, разговаривал с братьями. Ну, о чем говорить? Вспомнили какого-то брата – и давай его осуждать. И старец вместе с ними сидел и сказал: «Да уж». Просто междометие: вздохнул человек. Когда он возвращался в келию, подошел к двери, взялся за ручку и увидел ангела. И тот сказал: «Я тебя не пущу. Сначала ты мне скажи, что мне сделать с этим братом, которого вы сегодня судили. Отправить в ад на вечные муки или же ты позволишь мне его спасти?» И старец был настолько растроган этими словами, настолько впечатлен, что никогда в жизни своей не позволял никого судить и других братьев этому наставлял.

Есть другая история в древнем патерике, когда старец, известный старец Макарий, приглашенный на собор братьев по поводу решения судьбы какого-то брата, очень беспечного такого, невежественного и неисправимого, монаха, неудачника, пришел на этот собор с дырявой корзиной песка за спиной. Пришел и стал ходить по церкви. Братья недоумевали, что он делает? Старец сказал: «Я оставил грехи свои позади себя и не вижу, как они из меня сыплются, но пришел увидеть брата, вынести ему приговор»...

Вот, дорогие друзья мои, это очень липкий грех! Эта манера заподозривать, судить других людей – очень некрасивая. Не такой уж это мелкий грех, как может показаться – это состояние выдает отношение к другому человеку. Нужно воспитывать в себе презумпцию доброты, добромыслия относительно другого человека, свойственную великим старцам. Менять саму установку, сам взгляд на человека: смотреть на него с добрыми мыслями, без подозрения, без каких-то лишних тревог и недоверия. Конечно, я не призываю стать беспечными такими, сентиментальными, не призываю к такому розовому христианству, – но воспитывать в себе эту установку необходимо. Прежде чем судить человека, нужно его оправдать.

Вы встретили своего знакомого, о котором вам казалось, что он что-то где-то сказал, раскрыл какую-то тайну или еще что случилось нехорошее. Уточните все-таки, правильно ли вы его поняли – прежде чем судить и впадать в ярость, гнев, раздражительность, пытаться выяснить отношения, подумайте, правильно ли вы поняли этого человека.

То, о чем я говорю, не особая аскеза, связанная с интенсивным духовным опытом, – это просто воспитанность. Что отличает культурного человека от дикого, находящегося вне культуры? Культура нас с самого детства воспитывает, приучает учиться ладить с людьми, жить с ними. От того, насколько мы умеем ладить, по-доброму относиться, зависит выживание всего рода человеческого – это очень естественные вещи. Не исключительно христианские. Просто в христианстве эта презумпция доброты получила свое какое-то особое философское и богословское обоснование, поскольку Евангелие учит нас видеть в ближнем образ Божий, нашего брата. А то, что мы подходим к одной Чаше Причастия, делает нас единокровными братьями во Христе, которые воскреснут, за которыми я буду смотреть после всеобщего воскресения. Тогда откроются, как говорит нам Писание, советы сердечные, т.е. то, как я на самом деле смотрел на своего ближнего, друга, как я судил – расцветет некрасивым букетом… Поэтому сейчас, пока мы живы и можем учиться, нужно воспитывать свой взгляд в этой презумпции доброты по отношению к своему ближнему.

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475