Российская императрица Александра Феодоровна

Виктория Алисия Елена Луиза Беатриса Гессен-Дарм-штадтская – таким было полное имя немецкой принцессы, ставшей после принятия Православия Александрой Федоровной и женой Императора Николая II. За свою любовь будущие супруги боролись пять лет. Родители Николая II, Александр III и Мария Федоровна, были настроены против их брака. Но быстрое ухудшение здоровья Александра III вынудило дать согласие на свадьбу. До этого момента Николай II жил лишь редкими встречами с предметом своего обожания и ее тайными письмами: «Грущу ужасно, что писем нет от моей дорогой Аликс», – писал Цесаревич в своем дневнике.

Сама же Аликс была серьезно настроена стать русской императрицей. Она отказалась от лютеранства, два года изучала православную литературу. Но «своей» для большой Царской Семьи Романовых она так и не стала. Многие ее считали заносчивой. Она не умела с шиком одеваться, плохо танцевала, не любила балы; и, будет справедливым сказать, не стала близкой даже своей свекрови Марии Федоровне.

Невеста Цесаревича прибыла в Россию, когда действующий император находился при смерти, и у юной девушки совсем не было времени на адаптацию в чужой стране. Сразу после Венчания, Аликс стала русской государыней, и любой ее поступок рассматривался под микроскопом. Так министр финансов Сергей Витте, увидев Александру первый раз, нашел, что она красива, но успел разглядеть «нечто сердитое в складке ее губ». Поэтесса Зинаида Гиппиус, будучи уже в эмиграции, писала: «Царица никому не нравилась и тогда давно, когда была юной невестой наследника». Да, все русское общество было чрезвычайно требовательно к заграничной принцессе.

Сама же она уже через несколько месяцев после свадьбы, писала подруге: «Я чувствую, что все, кто окружает моего мужа, неискренни, и никто не исполняет своего долга ради долга и ради России. Все служат ему из-за карьеры и из-за личной выгоды...».

В конечном итоге, чем больше придворные бросали в сторону императрицы ревнивые взгляды, считая ее нелюдимой, тем более нелюдимой она становилась.

Еще большую неприязнь семьи Александра Федоровна заслужила, родив больного наследника. И сколько – чаще всего несправедливых – пересудов вызвало появление при дворе Григория Распутина!

Сама же императрица даже спустя 20 лет после свадьбы писала своему царственному супругу письма, полные любви. А ее занятия с дочерьми превратили их в настоящую гордость и украшение двора. Все четыре девушки обладали невероятным обаянием, умом, воспитанием. Как говорили про них современники, одного взгляда хватало, чтобы влюбиться в них. А вот, что написал генерал А. Мосолов, знавший их ближе многих: «Они были нетребовательны. Одно кинопредставление по субботам давало пищу разговорам на неделю». Более чем скромный быт, строгость и любовь – эта атмосфера, которой окружала своих дочерей императрица, превратила их в настоящих царевен. Увы, этот домашний труд Александры Федоровны оказался незаметен глазу публики.

И даже больше – пересуды вокруг государыни усиливались. Даже тот факт, что во время первой мировой войны она работала сестрой милосердия, вызвало непонимание у высшего света. Никто из великосветских дам не трудился в операционных, собственноручно не ухаживал за ранеными солдатами.

«В глазах России я всегда не права», – признавалась Александра Федоровна Николаю II. Впрочем, в последние годы жизни императрица стала привыкать даже к мнению циничного общества. «Когда я была молода, я ужасно страдала от неправды, которую так часто говорили обо мне. Но теперь мирские дела не затрагивают меня глубоко, – я говорю о гнусностях, – все это когда-нибудь разъяснится...»

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475