«Дни и ночи у мартеновских печей...»

В 1864 г. француз Пьер Эмиль Мартен усовершенствовал принцип регенерации тепла, предложенный незадолго до этого немецким инженером Фридрихом Сименсом, членом обширной династии инженеров и промышленников, среди которых были, к слову, и российские подданные. Результатом усовершенствований стала сталеплавильная печь, ставшая известной как мартеновская. Очень скоро новый способ выплавки металла покорил Европу, и мартеновками были оборудованы многие заводы.

В 1868 г. в Англию и Швецию на обучение поехал уроженец Вятской губернии Александр Износков. В этом путешествии он и познакомился с новым методом плавки, который произвел большое впечатление на молодого инженера – и он загорелся идеей нововведения на родине. К сожалению, инициатива Александра Александровича не нашла широкой поддержки, только один промышленник поверил в молодого инноватора – это был Дмитрий Бенардаки.

Сын греческого эмигранта, он еще будучи совсем молодым выиграл торги по винным откупам – попросту говоря, собирал налоги с винодельческой промышленности России (довольно типичный метод обогащения в то время), и через несколько лет его имя гремело на всю страну – оборотистый молодой человек, уже к 27 годам скопивший серьезное состояние, начал скупать заводы по всей стране.

«Этот отставной поручик нажил огромное состояние своим умом и ловкостью. Человек он был необыкновенной доброты, готовый услужить, и весьма серьезно, всем и каждому. Многие наживали благодаря ему целые состояния…» – вспоминал о Д. Бенардаки один из современников.

Богатство позволяло Дмитрию Егоровичу давать деньги на благотворительность и спонсировать деятелей искусства. Именно он одним из первых разглядел талант Н.В. Гоголя и неоднократно помогал финансами отечественному классику, а тот, в свою очередь, списал с Дмитрия Егоровича образы добродетельных миллионеров Костанжогло и Муразова для второго тома «Мертвых душ».

Поверил промышленник и в А.А. Износкова. Отчасти из интереса, а отчасти потому что сам старался быть на острие прогресса: это на заводе Д.Бенардаки – впервые в нашей стране – появились паровые машины, передовые токарные станки, подъемный кран. Более того, промышленник не просто владел заводами, но и сам управлял ими. Его видели и в цехах, и на территории завода, и в затоне, и в конторе управляющего. В то время он строил завод в Сормово под Нижним Новгородом, для которого А. Износков предложил в кратчайшие сроки, из отечественных материалов и при помощи местных мастеров соорудить первую в России мартеновскую печь.

Уже в сентябре 1869 г. был заложен первый камень. Надо сказать, что А. А. Износков внес в конструкцию печи множество нововведений: улучшил ее конструкцию, решил применить предварительный нагрев металлической шихты в специально построенной для этого камере.

Уже к началу весны 1870 г. строительство было закончено, и 16 марта печь была готова. Еще через 5 лет тут же, в Сормово, заработала и ее «сестричка». Новая сталь сормовичей выходила высокого качества, да еще была более дешевой, чем у конкурентов, которые не разглядели перспектив в новации.

Логично, что новая технология произвела фурор, и вскоре А.А. Износков начал строить мартены во всей Российской империи: на Путиловском, Пермском заводах по всему горнозаводскому Уралу. Сталеплавильный метод Сименса-Мартена стал основным в отечественной промышленности более чем на век.

P. S. Возможно сейчас непросто понять масштаб прорыва, но мартеновские печи – это целая веха в металлургии, их перестали использовать только в начале XXI в. Сталь, выплавленная в них, шла на российские корабли, танки, рельсы, а сами печи стали настоящим символом российской промышленности. В советское время они были просто поэтизированы: целый сонм художников специализировался на изображении сталеваров у мартенов, а поэты-песенники увековечивали их образ в своих строчках: «Дни и ночи у мартеновских печей не смыкала наша Родина очей».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475