Архимандрит Савва (Мажуко): О добродетели смирения

– Друзья мои, мы сегодня с вами поговорим на очень сложную тему, которая касается не только христиан, людей церковных, но и тех людей, с которыми мы с вами, люди верующие, должны жить, решать вопросы, учиться жить в согласии, учиться взаимопониманию. Христиане хотя и живут в теле церковном (а Церковь – это все-таки мистическое тело), но мы принадлежим еще и социальному измерению – в нем мы находимся, хотим мы этого или не хотим: нас окружают люди, мы живем в государстве, мы граждане своей страны.

И это состояние налагает на нас определенную ответственность и ставит иногда в неудобное положение. Ты христианин, и тебе хочется видеть вокруг себя понятный стерильный мир: «Здесь – добро, здесь – зло», «поступай по заповедям, и все будет хорошо». Но жизнь оказывается гораздо сложнее. Иногда приходится принимать решения, которые, кажется, противоречат нормам поведения христианина.

Одна из проблем может быть сформулирована так: как человеку отстаивать правду или же добиваться справедливости, не погрешая против добродетели и смирения? Мы знаем, что добродетель смирения в православной традиции лежит в основании целой лестницы добродетели. Тщательное исполнение заповедей Христовых, как говорил один из старцев, научает человека его немощи, т.е. зрению себя. И когда мы сталкиваемся с ситуацией несправедливости (например, испытываем от своего руководителя, начальника, близкого человека насилие, гнет, какой-то приступ самодурства по отношению к нам или к нашим близким, сотрудникам), как поступить? Мы ведь должны смиряться, быть ниже травы, тише воды – нас как будто бы учит так Священное Писание.

Но среди сонма святых есть люди, заступники наши, угодники Божии, которые приняли подвиг святости в борьбе за справедливость, заступаясь за обиженных, за несчастных, за страну свою. Например, митрополит Филипп Московский был святителем в очень непростое время – в период, когда царь Иван Грозный устраивал жуткие репрессии: кровь лилась рекой. И в политике Ивана Грозного был такой стиль, такая манера – уничтожать своих врагов всем родом, т.е. всей семьей. Искоренялись даже дальние родственники.

И вот святитель Филипп, видя все это безобразие, торжество злости – под прикрытием как будто бы христианских ценностей, под флером красивой благочестивой лексики, каких-то церковных оборотов, даже ссылок на Священное Писание, – не побоялся сказать царю правду в глаза, зная, чем это для него кончится (мы знаем из жития святителя Филиппа, какие ему пришлось перенести страдания и скорби). В конце концов он был жестоко убит одним из приближенных царя Грозного и срочно похоронен. И в церковной истории мы найдем много таких примеров, когда мужественный святитель, епископ или же простой монах (как, например, Максим Исповедник) говорили правду в глаза своим императорам, царям и страдали за это. Как это согласуется с добродетелью смирения?

Есть расхожие представление, что человек, который исповедует веру Христову, обязан смиряться, т.е. полностью отказываться от своего мнения, не подавать голос. Если ему посылается скорбь (его руководитель или, например, супруг, старший товарищ, начальник на работе начинает над ним издеваться), единственная допустимая форма поведения – принять ее как скорбь. Молча терпеливо нести все издевательства до самого конца: мы читаем, что «всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Римл., 13, 1–2). Но жизнь человека сложнее, чем любые предписания.

Мне хочется указать очень важный момент, связанный с добродетелью смирения. Дело в том, что в Православной Церкви так и не сформировалось за 2000 лет христианской светской этики – мы пользуемся языком этики монашеской: вся наша этика, которая описывает свод добродетели, поступков, каких-то оценочных суждений, – это лексика монашеская, которая пришла к нам из монашеской культуры. И в этом нет ничего плохого, но в этой традиции, обеспеченной определенными текстами духовного содержания, авторами которых были прежде всего монахи, все термины имели четкое, хорошо понятное и писателю, и читателю значение, которое ускользает от современного светского читателя. Если вы откроете Лествичника (это энциклопедия монашеской жизни, путеводитель для любого подвижника, который несет иноческий подвиг: я это подчеркиваю – именно иноческий подвиг; это книга, которая писалась для монахов) и посмотрите на отрывки глав, описывающие состояния смирения, достижение этого состояния, вы увидите, что в монашеской культуре смирение воспринималось как духовное упражнение, которое проходило под руководством старца и связано с другими духовными упражнениями – послушанием, молитвой. И старец руководил послушником, монахом, который принимал от него это наставление, многие-многие годы. Это очень сложное духовное упражнение. И я, может быть, скажу несколько резко и неожиданно, но мы просто понятие не имеем, что это такое, но позволяем себе этот термин использовать и им злоупотреблять.

Все-таки как быть в ситуации, которую я описываю: как не погрешить против добродетели смирения в такой конфликтной ситуации? Мне кажется, есть принцип меньшего зла, который нам объясняет, как поступить. Конечно же, мы должны покоряться нашим властям. Общество наше устроено иерархически, и нельзя ломать эту иерархию, но если вы видите несправедливость, особенно по отношению к другому человеку, хотите терпеть – терпите, это ваше дело, но если вы видите, что обижают ребенка, если обижают человека беззащитного, безответного и вы за него не заступаетесь перед своим начальством все-таки это не хорошо – это недостойно христианина. Но и начальника оскорблять или делать ему замечания, «говорить правду в глаза», как будто бы тоже не хорошо. Но мы выбираем из двух зол наименьшее, т.е. идем путем свидетельства о правде. Мне кажется, для христианина это единственный верный путь.

Но чтобы научиться измерять, какое из зол большее и меньшее, мы должны просить у Господа мудрости, некоторой даже житейской опытности, чтобы не ошибиться. С другой стороны, погрешаю ли я тем, что говорю начальнику правду, иду на конфликт? Наверное, следует сказать, что да, в этом есть какой-то грех. Еще раз повторю, жизнь наша сложна и не стерильна, и чаще всего взрослый человек вынужден выбирать не между добром и злом, а между большим злом и меньшим. И просить у Господа мудрости поступить правильно, как поступил бы Христос.

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475