Протоиерей Андрей Канев: Просто следуй за Христом

Продолжение. Начало в №11 (860) – №36 (885)

Протоиерей Андрей Канев, настоятель храма в честь Владимирской Иконы Пресвятой Богородицы (г. Екатеринбург), кандидат философских наук: – Это очень важный момент. Часто современные христиане понимают под покаянием «сходить на Исповедь». А покаяние – это целый процесс изменения; слово «покаяние» – «метанойя» переводится с греческого языка как «перемена ума», то есть прежде всего должен перемениться ум. Допустим, изменили правила дорожного движения – люди будут ездить по-другому. И ум, как руководитель, меняет правила. Если раньше человек жил по волчьим законам, то придя к вере, он начинает жить как христианин (или пытаться жить как христианин). У него начинают меняться понятия, и то, к чему он привык, что он любил, оказывается не тем, что надо: не приводит ко Христу, даже противоположно Богу. Он начинает пытаться что-то менять, но это длительный процесс: не такой – «ах, вспыхнул», а дальше снова возвратился к старому. Нет, это процесс, длящийся целую жизнь. Преподобный Сисой – замечательнейший, очень яркий внутренний образец именно этого процесса. Это не просто «сходить на Исповедь».

Очень часто бывает, что человек идет на Исповедь формально, покаяния у него нет – этого не увидишь, поскольку сердце человека нам, грешникам, не видно. Мы можем судить только по результатам его жизни: почему человек не меняется или почему он после Причастия ведет себя не как человек, который со Христом встретился. А это бывает как раз из-за того, что человек на Исповедь сходил, а покаяния не произошло. Он грехи любит, а раз любит, значит, и останется с тем, что любит: любишь грехи – будешь с грехами жить, не любишь грехи – будешь с ними бороться, они уже не друзья тебе, а насильники, даже если и проявляются.

А наши любимые грехи проявляются в нас непрестанно, даже когда мы начинаем бороться с ними. Нередко, особенно на первых порах борьбы, они побеждают... Примеров тому множество. Давайте рассмотрим классический. Допустим, мы кому-то помогали, старались, отдавали человеку последнее (или предпоследнее), а он взял и вытер ноги об эту помощь и продолжил делать свои беззакония. Как отреагирует на это человек, не ведущий борьбы со своими страстями? Как минимум осудит ближнего и обидится на него, а то и разгневается и при встрече с ним скажет ему все, что о нем думает. Ведь так? А христианин, ведущий борьбу со своими страстями, может просто закрыть свой рот и не дать ядовитым словам сорваться с языка. Тот же, кто ведет такую борьбу долго, уже не осудит брата своего, не прогневается на него, а будет способен произнести слова, спасительные для своей души: «Господи, я этого человека прощаю, и Ты его прости и помилуй», хотя сердце и на эти слова может пока не отозваться сочувствием, состраданием… Кто пробовал, тот знает, как трудно менять себя, как сложен этот внутренний процесс покаяния, сколько в нем есть препятствий, которые не преодолеть с первой попытки. Навык, имеющий свой уровень сложности, тонкости, – это уже область аскетики, которой должны заниматься не только монахи-отшельники, а все христиане, желающие быть избранными Богом для Царства Небесного, а потому вслед за преподобным Сисоем скорбящие, что для этого их покаяния недостаточно.

Протоиерей Андрей Канев: – Это показатель правильного ориентира. Казалось бы, все просто: признай себя грешником, раскайся – ну хотя бы теоретически – и просто следуй за Христом. Но одна из серьезных препон, стоящих на пути современного христианина, в том, что он боится признать себя грешником, потому что ему кажется (лукавый так рисует ему картину), что он должен быть идеальным: «Вот стану совершенным, тогда и приду ко Христу». Так думают, конечно, не все, но многие; есть такая идея: «Как я, грешник, приду ко Христу?» Это лукавый выстраивает совершенно противоположное направление, совсем не ко Христу. И вот этот несчастный человек мучается, страдает, ищет радости (даст Господь – правильно найдет), но куда идет и где находится, не знает.

Это очень распространенная сейчас беда, когда человек говорит, что согрешил и поэтому не кается. Он начинает впадать в отчаяние, и, к сожалению, по такому его опыту люди начинают рассуждать о покаянии: берется неправильный опыт, и по нему начинают оценивать что-то верное и правильное. Это очень ошибочно и губительно!

Если мы начнем рассуждать о покаянии, какое оно унылое, неправильное, заводящее в духовные тупики, мы уподобимся человеку, у которого сбит навигатор, в нем неправильные карты, и вместо прекрасного сада он заехал в пустыню, но говорит, что все навигаторы плохие.

К сожалению, это очень распространенная беда: лукавый работает в этом направлении очень серьезно, стараясь сбить ориентиры христианина. Если покаяние – это перемена ума, то лукавому нужно, чтобы именно этой перемены не было. Ведь как человек меняется: сначала у него меняются понятия, потом чувства, ну и дальше – вся жизнь. А если в самом начале ум настроен неправильно, с неправильным ориентиром (навигатор или компас не туда стрелку показывает), – человек не изменится, никак! И сколько бы он ни ходил на Исповедь, как бы ни изображал благочестие, не происходит главного – внутреннего изменения, оно вообще не начинается. Только если вмешивается особый Промысл Божий, когда Господь смиряет чем-то внешним, промыслительным (начинаются какие-то потрясения), тогда человек начинает задумываться. «Господь милостив, Господь есть любовь», – говорим мы, но Господь и вразумляет так, что мало не покажется. И это есть проявление как раз отеческой любви (а не «сюсюканье»), чтобы у нас были правильные понятия.

– «Тогда,– учит святитель Игнатий – и те грешники, что принесут искреннее раскаяние во грехах, сподобятся милости Божией». И в подтверждение этих слов он приводит историю о свирепом и жестоком разбойнике, которого никак не могли поймать. Но правитель той страны, где он промышлял, будучи человеком благочестивым, поймал разбойника иначе. Он послал ему свой наперсный крест и пообещал, что все его злодеяния будут прощены при условии, что тот исправится. «Разбойник умилился, – пишет святитель Игнатий, – и сам пришел к царю. Припав к его ногам, он раскаялся во всех своих преступлениях, а вскоре заболел, и, увидев во сне Страшный Суд, понял, что конец его жизни близок. Он обратился с молитвой ко Господу. Эту покаянную молитву разбойника хорошо бы выучить и нам.

Владыко, человеколюбивый Царю! Спасший прежде меня подобного мне разбойника, яви и на мне милость Твою: приими плач мой на смертном одре. Как принял Ты пришедших в единонадесятый час, ничего не совершивших достойного; так приими и мои горькие слезы, очисти меня ими и прости. Больше этого не взыскуй от меня ничего; уже я не имею времени, а заимодавцы приближаются. Не ищи и не испытывай, – не найдешь во мне никакого добра; предварили меня беззакония мои, я достиг вечера; бесчисленны злодеяния мои. Как принял Ты плач апостола Петра, так прими этот плач мой, и омой рукописание грехов моих. Силою милосердия Твоего истреби мои прегрешения». (Продолжение следует)

Полную версию беседы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475