Протоиерей Георгий Климов: Канон Священного Писания Нового Завета

Тема нашей передачи – канон Священного Писания Нового Завета. Расскажите, пожалуйста, что значит понятие канона Нового Завета...

– Проще всего сказать: канон – это сборник, который мы традиционно называем Новым Заветом, собрание апостольских писаний – 27 книг, которые условно можно поделить по тематике на Книги законоположительные (четыре Евангелия), Книгу историческую (Книга деяний), Книги учительные, и есть одна пророческая Книга – Апокалипсис, или Откровение Иоанна Богослова. Но если мы говорим о понятии канона и задаемся вопросом, что это значит, то здесь можно скользнуть по истории.

Вообще-то, греческое слово «канон» обозначает «правило, эталон». Соответственно, если Церковь называет этот сборник каноном, то встает вопрос: это канон чего? Ко времени формирования канона (это вторая половина IV столетия), мы найдем, например, у святителя Афанасия Великого такие слова относительно того, что из себя представляет этот сборник. В одном из Пасхальных посланий, обращаясь к пастве, святой отец говорит: «Вот источники воды живой, жаждущий приходи и пей». И добавляет: «Пусть никто к этим книгам ничего не прибавит и да не убавит. Сделавшему так да будет анафема».

Подобные слова через 40 лет (может быть, чуть поменьше) практически повторяет святитель Иоанн Златоуст. То есть для них понятно, что этот сборник – определенный эталон, эталон учения о спасении. Святитель Иоанн Златоуст, рассуждая, что это действительно эталон того, как нам спасаться, говорит, что мы не можем изменить меру длины, объема, веса и так далее – то есть, изменив эталон, мы изменим представление о мире. То же самое мы не можем сделать и с каноном священных Книг: добавив что-то или убавив, мы исказим истинное и, можно сказать, спасительное учение о вечной жизни, которое нам дает Святая Церковь.

Формировался канон достаточно много времени. Естественно, он начал формироваться в то время, когда апостолы писали свои Евангелия, послания, письма, как их иногда называют (это вторая половина I-го столетия). Традиционно говорится, что, возможно, первой книгой стало Евангелие от Матфея. Евсевий Кесарийский (Евсевий Памфил, епископ Кесарийский, – найдем это утверждение в его «Церковной истории», его иногда называют отцом церковной истории), говорит, что Матфей написал свое Евангелие в 8-й год по Вознесении – то есть это где-то 40-е годы, начало 40-х. А последними Книгами Нового Завета из этих 27 традиционно считаются Евангелие от Иоанна и три послания. Это рубеж веков – 98-й – 102-й годы по Рождестве Христовом. Вот, по сути дела, время, когда писались Книги и, соответственно, начал формироваться канон.

Потом проходит эпоха мужей апостольских, потом – эпоха так называемых апологетов, которые достаточно обильно начинают цитировать Книги святых апостолов, ссылаться на них, утверждать, что в разных Поместных Церквах эти Книги знают, почитают именно как богодухновенные, почти что наравне с библейскими Книгами Ветхого Завета. Ну а последний этап – вторая половина IV века, время так называемого закрытия канона. Тогда представители различных Поместных Церквей (в данном случае – Афанасий Великий от Александрийской Церкви, блаженный Иероним и блаженный Августин – от Западной Церкви, отцы-каппадокийцы – святители Василий Великий, Григорий Богослов (Каппадокийская Церковь), и можно здесь сослаться на так называемый Лаодикийский Поместный Собор, состоявшийся около 363 года) именно 27 Книг перечисляют как богодухновенные, несомненно апостольские, свидетельствуя, что Церковь во второй половине IV столетия тот сборник, который мы называем традиционно Новым Заветом, уже имеет.

Причины формирования канона очень серьезны. Как это часто бывало в истории Церкви, когда существование верующих или самой Церкви оказывается под вопросом, буквально «быть или не быть», святые церковные учители, религиозные вожди встают на защиту Церкви. Нечто подобное произошло и с формированием канона. Дело в том, что, начиная где-то со второй половины II столетия (это уже эпоха церковных апологетов), мы видим, что в жизни Церкви происходят серьезные подвижки, положительные – Церковь начинает победоносное шествие по вселенной, уже не только низшие слои общества приходят ко Христу (рабы, вольноотпущенные), но и люди из высших классов и сословий принимают христианство. В языческом мире, по сути дела, приходит осознание того, что наступают последние времена язычества. Язычество встает на защиту веры отцов. А как это сделать? Конечно, всеми правдами и неправдами язычество пыталось защитить свою веру, но часто это было связано именно с прямым обвинением, с хулением Церкви Христовой.

Церковь начинает понимать – если не иметь под рукой чего-то, сославшись на что, можно будет сказать: «то, в чем нас обвиняют, не наше, – вот наше учение», тогда, можно сказать, бой будет проигран. И тогда Церковь озаботилась собрать в единый священный каталог те книги, которые подлинно принадлежат апостолам, являются подлинно богодухновенными. Это как раз где-то рубеж II и III веков.

Еще одна, можно сказать, побочная причина, связана с гностицизмом. Во второй половине II столетия гностицизм набирает обороты. Один из церковных учителей того времени, Климент Александрийский, апологет, называет гностицизм многоглавой гидрой: одну голову отсечешь – несколько появляется. Так вот, на чем паразитирует гностицизм? Это дуализм – учение, что есть Бог добра и бог зла, но гностики понимают, что апостольские писания имеют большой авторитет в среде верующих, и начинают прикрываться – озаглавливать свои книги именами святых апостолов или превратно толковать подлинно апостольские изречения.

И здесь Церковь тоже начинает видеть необходимость отмежеваться от гностиков и от их так называемых апокрифов. Она начинает формировать канон. По сути дела, ядро канона мы имеем в недрах Церкви Христовой уже в первой половине III столетия – это примерно 22 книги. Свидетельства об этом мы находим у таких апологетов, как Тертуллиан, священномученик Ириней Лионский, чуть попозже – Ориген. Так что III век в этом смысле был самым плодотворным.

Несколько вопросов. Первый: что такое богодухновенность Священного Писания?

– Очень серьезный вопрос. Если посмотреть православную энциклопедию (статью «Богодухновенность»), то мы, прочитав там много, в конце увидим приписку, что это учение, которое имеют и католики, и протестанты, и православные его придерживаются, но как такового православного учения о богодухновенности Церковь не имеет. И встает вопрос: почему? Не имеет не определения богодухновенности, а именно учения как такового. И, мне кажется, что здесь можно рассуждать, что Священное Писание как слово Живого Бога несет на себе Божественную печать. Одно из Божественных свойств это невозможность до конца постигнуть Бога – Таким, Какой Он есть – для человека.

Это свойство лежит и на слове Божием, на Священном Писании, на Книгах Нового Завета. Поэтому здесь мы вынуждены говорить, что чтение Священного Писания как таковое – это своего рода таинство (ведь, участвуя в таинствах церковных, мы знаем, верим, что в них действует благодать, но сам механизм не можем описать), и нечто подобное происходит с чтением Священного Писания: человек, ищущий спасения, жаждущий спасения, молящий Господа, чтобы Он ему открыл путь ко спасению, читающий Писание, постигает действительно то учение, которое ему необходимо. Но это вообще.

А если говорить о богодухновенности как о свойстве Священного Писания, то, пожалуй, здесь рабочим определением можно обозначить следующее: богодухновенность – это особое воздействие Бога Духа Святого, поэтому термин правильно произносится «богодухновенность», а не «вдохновенность». Это особое воздействие Духа Святого на пророка или апостола (мы говорим о Новом Завете – на апостола), при котором воздействие апостола, сохраняя свои личные свойства, становится орудием Божественного Откровения, которое дается апостолу именно чтобы он раскрыл учение о спасении верующему человеку.

И мы с вами в этом определении можем найти два очень важных аспекта. Во-первых, это воздействие Бога Духа Святого на апостолов. А кто такой апостол? Если говорить о Книгах Нового Завета, чем они отличаются от Книг Ветхого Завета? Традиционно мы говорим: это Книги, написанные после Рождества Христова, но, мне кажется, это не совсем верно: Книги Нового Завета написаны апостолами после Святой Пятидесятницы – они уже стали храмами для Бога Духа Святого, в этом состоянии они пишут книги.

То есть они – соредакторы Бога Духа Святому. Но мы говорим, что они сохраняют свои личные свойства, способности, может быть, даже черты характера. Пожалуй, самое важное здесь : они не теряют дар свободной воли – не впадают в транс, не становятся в механическом, что ли, смысле тростью в руке книжника-скорописца, как мы читаем в Писании. Нет. Они при свободном волеизъявлении свою волю соподчиняют воле Божественной, открывают нам, как нам необходимо спасаться. Очень важный момент: конечно, Бог всеведущ, Он знает все. Естественно, Он и человеку может открыть совершенно все тайны – и микромира, и макромира, но апостолы записывают только то, что нам необходимо знать для спасения.

И, сказав об этом, мы можем пойти в своих выводах дальше, ответить на вопрос, почему так много обвиняют Церковь, что апостолы не написали в своих писаниях. Ведь они (или пророки в Книгах Ветхого Завета) могли бы, например, написать о параллельных мирах, о тайнах микромира и так далее. Но мы говорим: все, что нам необходимо знать для спасения, открыто в Священном Писании. Все, без чего мы можем обойтись или что затруднит нас (в силу того, что мы будем только тратить время на то), апостолы опускают.

Я приведу пример, чтобы было ясно, что я имею в виду. Евангельские повествования нам не говорят ничего о самом большом промежутке времени в жизни нашего Господа. В Евангелии от Матфея мы находим свидетельства (это концовка 2-й главы), что Христос возвращается из Египта Младенцем – «отроча», то есть праведный Иосиф возвращается из Египта и поселяется в Назарете. Христос еще Младенец. А дальше в этом же Евангелии в следующем стихе (начало третьей главы) говорится о том, что Иоанн приходит на берега Иордана и крестит Христа. То есть Христу уже 30 лет. Промежуток времени, как минимум, в 25–26 лет из жизни нашего Спасителя для нас полностью закрыт, за исключением одного события, когда Христу 12 лет (Лк. 2) – помните события, где Христос теряется, и Божия Матерь и потом находит в Иерусалимском храме? Вот, пожалуй, все.

Можно задать любопытный вопрос: а где же повествование о самом большом промежутке времени в жизни нашего Господа? Здесь мы так и говорим: поскольку апостолы ничего нам об этом не написали, значит, наше спасение не зависит от нашего знания или незнания того, что было в это время со Христом. Может быть, конечно, это звучит даже жестоко, на первый взгляд, но с другой стороны, ведь Церковь говорит, что нам для спасения выделена минутка в минутку, мгновение в мгновение, и тратить время на то, без чего мы можем спастись, нам не следует.

В средствах массовой информации часто говорится, что нашли какие-то списки, свитки, которые так или иначе опровергают Священное Писание, всячески пытаются доказать, что Христос жил, может быть, не в Свое время или это выдумка более позднего времени. Сохранились ли какие-то памятники канона Священного Писания Нового Завета с древнейших времен, где они хранятся?

– Да, памятники древнехристианской письменности – именно священных новозаветных текстов. Если мы говорим об этом, то да, это целая отрасль библеистики, текстология, которая имеет свои определенные цели как наука. Но если мы говорим о древности списков новозаветных Книг, то сейчас самым древним считается список – отрывок Евангелия от Иоанна – папирус, датируемый где-то 120-ми гг. по Рождестве Христовом. Древнее нет ничего. Конечно, есть гипотезы, выдвигающие тексты, папирусы, которые можно было бы датировать 70 – 80-ми гг., но это пока еще не общее достояние библейской науки. А если мы говорим уже о всеобщей распространенности новозаветных сборников как таковых, то это уже вторая половина II века, а лучше, наде-жнее сказать – начало III века. Раньше, в принципе, нет ничего.

Иногда наши «доброжелатели» говорят: «Посмотрите, 120-е годы, а Христос-то жил когда?». Понятно, что эта разница в десятках лет, может быть, и ставит под вопрос историчность всего того, что описывают евангелисты. Но, мне кажется, это очень предвзятое отношение именно к христианской Церкви и к памятникам древнехристианской письменности. Ни у кого, например, не вызывает сомнений тот факт, что жил когда-то Гомер, что из-под его руки вышли тексты – «Одиссея» и «Илиада». Если же вы обратитесь, например, к самым древним спискам с этих произведений, то они будут датированы VII или VIII веком по Рождестве Христовом. Но мы не сомневаемся. А тут почему-то несколько десятков лет – и сомнения. То есть в данном случае мы, верующие люди, конечно, принимаем учение Церкви, что все было вот так и больше никак.

Знаете, мы говорим о богодухновенности Книг Священного Писания (в данном случае Нового Завета) и должны, наверное, сказать еще вот о чем. В свое время это, можно сказать, очень четко и прекрасно обозначил один из выдающихся современных богословов – священномученик Иларион Троицкий (Иларион, архиепископ Верейский) – он был, как известно, и преподавателем кафедры библеистики Нового Завета Московской духовной академии, ему принадлежат прекрасные труды о взаимосвязи между собой Церкви, церковного Предания и Священного Писания.

В этих работах священномученик Иларион проводит очень важную мысль, которой мы как верующие Православной Церкви должны держаться. Он говорит (представляете, как?), что Священное Писание есть собственность Церкви, есть достояние, имущество Церкви. Церковь для себя создавала тексты Священного Писания, для научения своих верных чад спасению. Поэтому (дальше мы выходим на очень важное положение) Священное Писание можно правильно понять только в Церкви Христовой. Здесь ни второго, ни третьего не дано. Если кто-то, находящийся за пределами Церкви Христовой, Православной Церкви, носительницы истинного учения, пытается рассуждать, как, кто, где, когда написал, не руководствуясь, не вдохновляясь в хорошем смысле слова церковным Преданием, то должны ли мы на это обращать внимание?

А вот здесь мы как раз вскрываем и еще очень важный аспект. Если мы говорим, что Книги Нового Завета были написаны в состоянии богодухновенности святыми авторами, то какие критерии, что мы можем правильно понять написанное ими, если текст богодухновенный? У нас есть только одна возможность правильно понять – если мы находимся в том же Духе, что и писавшие эти тексты. Но кто из нас может сказать, что мы находимся в том же Духе? Этого нам не дано.

Тогда что нам делать, как нам быть? А здесь Церковь нам и говорит, что любой священный богодухновенный текст мы можем понять правильно, но с помощью того, кто его объяснил, – из тех церковных учителей, которые достигли, стяжали того же Духа, что и святые апостолы. Это наши церковные учители, например, святитель Иоанн Златоуст, святитель Василий Великий, которые объясняют нам эти тексты. Поэтому здесь мы как раз и говорим, что, обращаясь к попытке правильно понять богодухновенный текст, никогда не поленись обратиться к тому, кто этим же самым Духом его правильно понял, прочитал и нам это оставил. Нельзя этим пренебрегать.

Очень важно к ним обращаться.

– Очень важно – да, потому что голос наших церковных учителей, по сути дела, не что иное, как голос Священного Предания, голос Бога Духа Святого в Церкви, они – носители именно этого общепринимаемого учения.

Время формирования канона, как мы уже выяснили, достаточно продолжительное. Как мы знаем, были и другие книги – апокрифы. Что такое апокрифы? Мы знаем, что есть и апокрифические евангелия – например, в книге Дэна Брауна тоже говорится об этом...

– Да, есть целая отрасль, занимающаяся изучением этих книг. Вообще, если говорить о термине «апокриф», то он переводится как «утаенный», «скрытый». Это нейтральный термин, как мы понимаем, в самые первые десятилетия, когда появляются апостольские Книги, христиане могли их так обозначать. Апостольские писания, – как апокрифы, то есть хранимые в тайне от всех.

Но мы должны сказать, что с течением времени, начиная с середины II столетия, когда начинается расцвет гностицизма (а гностики, как известно, уже в контексте рассуждений об апокрифах, начинают кичиться какими-то своими особыми, скрытыми знаниями, когда начинается эта эзотерика, и верным, а лучше сказать – верующим, начинают говорить, что если они не будут иметь доступа к их особым тайнам, то не смогут спастись, поскольку Евангелие, послания – это все для простецов, просто будоражащие умы и не более того, и начинают свои писания выдавать за апостольские или превратно толковать), Церковь термину «апокриф» начинает придавать негативное значение.

И вот дальше мы должны обозначить самое важное, принципиальное отличие апокрифа от подлинной апостольской, новозаветной Книги. Мне кажется, здесь мы можем рассуждать по двум критериям – догматическому и историческому. Апокриф – это книга, написанная кем угодно, но только не апостолом. Это первый момент. А с исторической точки зрения (или догматической тоже) мы можем сказать, что апокриф ничего к учению о спасении добавить не может. Более того, он это учение обязательно искажает. Хотя в Церкви Христовой есть апокрифы, к которым Церковь относится достаточно спокойно, то есть это книги, которые вполне могли быть вписаны в благочестивое раскрытие учения о спасении.

Одна из немногих таких апокрифических книг – это Протоевангелие Иакова. Но, с другой стороны, читая эту книгу, мы невольно все равно сталкиваемся с такими описаниями, которые не совсем могут быть вписаны в парадигму учения о чудесах Христовых. То есть когда говорится, что Христос, будучи отроком, допустим, лепил из песка и глины птичек, которые потом взлетали, вспархивали, конечно, здесь мы должны задуматься о правомочности таких утверждений.

Но если говорить об апокрифах вообще, они действительно классифицированы по разрядам новозаветных Книг – есть и апокрифические евангелия, и деяния, и послания. Но, мне кажется, апокрифы вообще в истории Церкви чаще всего появляются благодаря излишней любознательности, может быть, даже греховному любопытству верующего человека на предмет того, о чем мы уже говорили в начале передачи, – где был Христос в то время, которое не описывает Евангелие, когда Он был отроком, юношей, молодым человеком? Мы не знаем, а очень хочется узнать. На фоне этого «очень хочется узнать» появляются такие книги.

Как соотносятся Священное Писание и Священное Предание?

– Священное Писание – это часть Священного Предания. Мы можем говорить, что Священное Предание выражается в различных видах. Есть иконографическое предание – это наши иконы; есть литургическое предание – это наши богослужебные тексты; есть графическое (то есть записанное) предание, которое мы называем именно нашим Священным Писанием. Но в силу того, что первично именно Предание, а не Писание, мы говорим, что Писание подчинено Преданию. Более того, утверждаем, что правильно понять Писание мы можем, только опираясь на Священное Предание. Здесь третьего не дано. Что такое Предание? Мне кажется, универсальную формулировку, или определение, Преданию дал в свое время святитель Филарет, митрополит Московский, сказав, что Священное Предание есть жизнь Бога Духа Святого в Церкви. То есть Церковь оживотворяется Богом Духом Святым. Бог Дух Святой дает нам жизнь в Церкви, и это есть Предание.

Хотелось бы услышать совет, как правильно читать Священное Писание, ведь это священные тексты...

– Здесь мне хотелось бы вспомнить рекомендации, в свое время данные святителем Феофаном Затворником. Он, мне кажется, универсально говорил, что Священное Писание не может не учить нас спасению. Но наше спасение зависит и от нашей молитвы, от молитвенного духа, вообще от умения правильно молиться. И вот святитель Феофан рекомендовал: помимо того, что ты включаешь чтение Священного Писания в свое молитвенное правило (причем он говорил, что не надо читать много, хотя бы десять стишков последовательно), обязательно заставь себя, прочитав, вспомнить, о чем ты прочитал, но еще лучше обязательно родить в себе какую-то мысль от прочитанного.

На первых порах это бывает очень сложно сделать. Все выветривается, как будто семя сеется при дороге или там, согласно притче Евангельской, где дьявол похищает. Но, по мере принуждения себя, вспомнить, а потом еще какую-то мысль родить (а потом еще можно ее и сверить: а так же ли рассуждают у нас святые отцы?) – это все приводит именно к духу молитвенности верующего человека, развивает в нем духовную интуицию, правильное понимание священных текстов, да и вообще откровение воли Божией как таковой, которая нам очень нужна.

Спасибо Вам за очень содержательную беседу. Думаю, она найдет отклик и у наших телезрителей.

Записала:
Маргарита Попова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475