Александр Карелин: Кроме нас здесь жизнь лучше никто не сделает

Продолжение. Начало в №25 (874) – №30 (879)

На злую силу Вы способны ответить силой?

– Ну, конечно.

А Вы знаете свою родословную, откуда пошла фамилия Карелин?

– Карело-финны.

Оказались высланы предки?

– Да.

Это в каком веке-то было?

– Давно.

То есть при царе-батюшке?

– Да. Поэтому вся эта мешанина сделала нашу сибирскую душу неуступчивой.

Сейчас Вы человек не только новосибирский, но еще и московский, поскольку являетесь депутатом Государственной Думы. Как в глубинке сибирской относятся к Москве?

– Ну как, столица, город-герой, Кремль, символ государства, символ власти – именно как символ возможности, Россия – это же страна провинции.

А есть ли обида на Москву за прошедшее, может быть, за последние годы, особенно то, что случилось с Россией в годы 90-е?

– Вы знаете, порицать власть у нас же национальная забава. И я это на себе сейчас очень хорошо ощущаю. Став депутатом Государственной Думы, я понимаю, что вслед за доверием приходит внимание слишком пристальное. И второе – очевидная укоризна, что вот вы должны такие правила придумать, чтобы у нас жилось хорошо. А учитывая, что я живу там, а работаю здесь, этот контраст для меня очень очевиден.

И, наверное, очень многое болезненно воспринимаете, да? С болью в душе.

– Я бы по-другому сказал. Болезненно – нет. Каждый раз приходится для себя находить аргументы, что делает государство, что должно делать население. Почему гражданин и житель – это разные категории. Потому что живем мы укладами и правилами, законы наступают в пятую очередь, если не в седьмую. «Верно – не верно». «Стыдно – не стыдно». «Хорошо – плохо». Подать бабушке руку – не подать, когда она входит в трамвай, или остаться сидеть, демонстрируя либеральное пренебрежение. У нас было так принято дома: поднимись, поздоровайся, потом уже все остальное. Это часть традиции, часть уклада. Достаточно просто: если ты в этих традициях находишься, повторяешь их, то они остаются традициями. Поэтому правила очень важны для нас. Для всех.

А Вы сказали, что на себе чувствуете иногда порицание власти.

– В подъезде кто-то нагадил – власть плоха. А то, что это не инопланетянин прилетел, а кто-то из наших, из соседей. Или в лифте вандальничает, принять закон про подожженные кнопки. Я говорю: подожди, какой закон? А ты уверен, что это не твои же ребятишки или соседский? Возьми ты его за ухо и отведи домой. Не надо закон. Иждивенчество это называется, что кто-то за нас должен все решить. Я об этом говорю. Об укоризне.

Когда Вас избирали в Госдуму, с какими наказами посылали в Москву Ваши избиратели?

– Разными. Приедешь – разберись, чтобы никто не дрался в Госдуме, чтобы за волосы не таскали, соком не обливались. Я все-таки стартовал немножко с других ступеней, я уже был девятикратным чемпионом мира. Я понимаю, что все мои земляки гордились сопричастностью к этим победам: каждый из них – частичка этой победы. Когда я приходил и начинал объясняться еще хуже, чем сейчас, ясно, что сначала они разговаривали со мной как со своим земляком, что я не опозорил Новосибирскую область. И только потом задавали мне вопросы. И городская больница, когда я приехал только с чемпионата мира – врачи смотрят на меня. Я только-только заявился как кандидат. Мне дали бумагу, в которой написано, что сломался томограф и из-за того, что его нет, пять человек в день умирает. Тогда был министром путей сообщения Николай Емельянович Аксененко, ушедший уже. Я пришел к нему – он наш, новосибирский, – говорю, не могу в Минздраве пробиться, вот такая грустная цифра. Ну, не буду перипетии рассказывать. Все получили эту жизненно важную возможность.

Александр, как Вы считаете, должны ли дети изучать основы Православной веры на школьной скамье?

– Конечно, в правильной, адаптированной подаче материала. Кто-то там говорит, что клирики захватят мировосприятие молодежи. Я с этим не согласен.

Человек просто должен знать свою веру...

– Должны понимать, как появлялись основные вероучения. Почему на такой территории такой котел и сплав, опять же мы должны об этом говорить – и о русском языке.

Но при этом очень просто и легко в школе было включено секспросвещение... Мы лишили детей возможности познавать основы своей родной веры, но место пусто не бывает.

– Мы пытаемся ориентироваться на так называемые развитые страны, хотя сами можем полмира научить. Новосибирское Законодательное собрание на всякий случай выдвинуло версию закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных ценностей. Он намного жестче назывался в первой редакции. И когда нам за это начало доставаться перед Олимпийскими играми в Сочи… А там написано только одно: пока человек не сформировался, не нужно ему эти суррогаты предлагать.

Закон был принят?

– Конечно. Но нам за него досталось так. Мне один швед говорит: слушай, ну ты же понимаешь, что вы сейчас нас пугаете. Я говорю: все, что вы не можете перевести на свой язык, вас пугает. Почему вы не даете нам оставаться самими собой? Он говорит: почему пишете плохо сейчас? Ну кто вам может простить? Только русские могли такое придумать. Он говорит: ну то, что я здесь вижу, я понять не могу. Тридцать минут я с тобой разговариваю, сидим на берегу Черного моря, через 30 минут встаю, уже биатлонисты гонятся. Ну только у вас такое есть. Кто вам может такую вольготность, такую безразмерность простить – вот эту огромность во всем остальном.

Прямо так и сказал?

– Да, так и сказал. Мы слишком многое на себя примеряем. Даже то, что нам не нужно, но пока мы это не примерим, пока мы не хапнем этого соленого до горечи… Мы определиться не можем, нам кажется, что там лучше. Поэтому, возвращаясь к первому вопросу, традиции. Нужно их повторять. Правильно. Не потому что так в книжке написано, меня так бабушка учила. «Вот сюда можешь лампадку поставить, масло должно быть таким, а ладан нужно поломать вот так, чтобы не коптилось». Кто-то скажет, что это мелочь, это техника делает нас такими, как мы есть.

Моя задача очень проста. Я хочу, чтобы наше государство было таким же богатым и сильным, как наша страна, чтобы она этими ресурсами разумно распоряжалась. Чтобы в каждой точке было интересно, чтобы мы понимали, что это такое, какова это территория. Чтобы мы, прежде чем ехать знакомиться даже с самыми уникальными мировыми достопримечательностями, могли поехать в тот же трофейный Калининград и увидеть могилу Канта. Не потому что это протестант, а потому что он писал прошение императрице, где были подданные российские: прошу меня назначить ректором университета. Просился ненадолго. Мы везде, поэтому мы должны знать и если не разбираться, то хотя бы ориентироваться. Мы должны понимать, что мы, как православные русские, приходя в удивительную бескрайнюю Бурятию, уважая буддизм, можем с ним добрососедствовать. (Продолжение следует)

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз»:
http://tv-soyuz.ru/peredachi/veruyu-moskva-27-03;
http://tv-soyuz.ru/peredachi/veruyu-moskva-03-04

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475