Николай Валуев: Надо идти навстречу друг другу

Продолжение. Начало в №37 (838) – №41 (842)

Недавно Вы подарили Кузбасской митрополии икону Божией Матери «Всецарица», написанную на Святой Горе Афон. Расскажите историю этого списка.

– В ноябре 2013 года я оказался на Афоне впервые в жизни. Очень повезло с погодой. Мы проехали много монастырей, были в Ватопеде, я привез оттуда несколько икон. Одну из них недавно подарил Полтавченко (это губернатор Санкт-Петербурга, икону Георгия Победоносца – он тоже Георгий).

Нам батюшка рассказывал, который в Ватопеде живет, об истории иконы «Всецарица», о том, что она излечивает от рака. А я вспомнил, что онкология в Кузбассе не редкость, я не знаю по отношению к другим регионам, но люди болеют, проблема есть.

А Вы как-то связаны с Кузбассом?

– Я избирался от Кузбасса, от Кемеровской области. У меня возникла мысль сделать список, тем более, что я узнал в каком монастыре пишут эти иконы. Мы туда приехали, видели это собственными глазами. Я был поражен красотой и заказал несколько икон сразу, одну – семейную. И уже в Сергиевом Посаде мне сделали для нее оклад. С батюшкой из Сергиева Посада я познакомился тоже в Кемерово. Он сказал, что у них мастерская есть. Я говорю: когда привезу икону в Москву, к вам ее в Сергиев Посад привезем, и вы сделаете оклад.

Это икона с Афона?

– Я говорю о «Всецарице», да. Некоторое время она находилась в Москве, около 2–2,5 месяцев, пока делали оклад в Сергиевом Посаде. Он резной, на это потребовалось время. И на записи одной программы я узнал, что маленький сын одной из артисток болен раком крови. А икона как раз находилась у меня в квартире служебной в Москве. Мысль возникла: давайте к вам икону привезем, в его комнате поставим, она от рака лечит. Приезжаю, привожу, оставляю, уезжаю. Пока делали оклад, два с половиной месяца прошло. Прямо у его кровати, напротив, диванчик поставили, она там стояла. Узнав об этой иконе, о ее чудесных свойствах, ходил к ней весь двор, и даже одна девушка, с ее слов, которая не могла забеременеть, – забеременела. Во как! Но самое главное, самое чудесное – парень выздоровел. Мать мне прислала смс, врачи не понимали, что происходит, у него резко изменились анализы, все в недоумении. У меня в телефоне осталась эта смс, могу показать. Я забрал потом эту икону, потому что ее надо было везти в Кузбасс, Владыка был извещен об этом. Мы ее привезли, и она поехала в Таштагольский район и находится сейчас там в храме. Я попросил Владыку, чтобы каждым крестным ходом икону проносили по всему Кузбассу – бывает, люди не могут приехать, все-таки область-то немаленькая, – по всем городам чтобы ее каждый год проносили. Будем надеяться, что так оно и будет.

По сути, Вы положили начало, может быть, крестному ходу, который станет традиционным, со «Всецарицей». Если говорить об Афоне, что Вас там потрясло?

– Храмы, монастыри…Все дышит историей, древностью, а самое главное – все дышит благолепием. Немного смиреешь, вступая на Афонскую землю, чем-то она отличается.

После поездки на Афон Вы почувствовали, может быть, какие-то изменения в Вашей жизни? Почувствовали такую сугубую благодать и помощь Божию?

– Почувствовал, что строже стал к себе относиться.

Недавно Вы были на освящении нового собора в Ульяновске...

– В Ульяновске он уже построен. Совершенно недавно мы были в Челябинске, там строится церковь Александра Невского, строится на пожертвования, рядом с воинской частью.

Вы принимаете приглашения поддержать, например, освящение или строительство храма, приезжаете?

– К сожалению, я не могу везде быть, приглашений очень много, участвовать в различных мероприятиях, в том числе и церковных.

Как с восстановлением храмов? В Ульяновске, например, все-все было порушено.

– Владимир Ильич Ленин сподобился родиться именно там. На Соборной площади стоял огромный храм, сопоставимый с храмом Христа Спасителя. Планируется его восстановить. Но это огромная стройка.

В Московской митрополии идет интенсивное восстановление, оно заметно, но выезжаешь за Садовое кольцо, за МКАД в сторону северо-запада, сторону Урала – сколько еще духовной разрухи через эти остатки храмов, к которым еще некому приступить.

– Даже если эти храмы восстановить, то они тут же и придут в упадок – там нет жителей. Можно судить по величине храмов, сколько людей там когда-то жило, допустим, до революции. Российское государство дореволюционное в меньшей степени являлось строителем церквей, львиную долю вносили жители. И можно себе представить, насколько была Россия богата, когда строили такие храмы, которые сейчас в развалинах, и сколько было разрушено этих храмов, их многие сотни по всей стране. А сейчас появляются люди, которые считают своим долгом строить храмы на собственные деньги, или они становятся организаторами того, что люди вскладчину собирают деньги и снова строят храмы. Вот это традиция истинно русская, настоящая, она мне больше всего нравится.

Вам известны такие люди?

– Сергей Игнатьев (Татарстан), Александр Ильтяков (Курганская область), Александр Замахин (Ленинградская область). Это только из тех, с кем я близко общаюсь.

Это настоящие храмостроители, которые часть заработанных средств жертвуют на восстановление храмов.

– Юрий Михайлович Федяев и Владимир Григорьевич Гридин – это Кемеровская область.

Вам приходилось помогать в строительстве какого-нибудь храма самому?

– Да.

В Ленинградской области или еще где-то?

– В Ленобласти.

Не скажете, какой храм?

– Деньги отдавал, и все, там стройка идет, это не один храм.

Вы верите в то, что такая лепта будет хранить и Ваших детей, и Ваших внуков и распространится на весь род?

– Конечно, у меня дети на пожертвования сами денежку опускают, и я уверен, что так будет продолжаться.

То есть Вы их приучаете уже...

– Конечно. (Продолжение следует)

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475