Игумен Дамиан (Залетов): Служение

Окончание. Начало в №36 (837)

В чем сокровенный смысл богослужения в храме и как оно влияет на повседневную жизнь человека?

– Думаю, с очень многих сторон можно подойти к этому вопросу, сама тема – как букет из множества цветов, которые прекрасны и неповторимы.

Можно сказать, что богослужение и сам храм напоминают нам на земле о нашем предназначении и о результате нашей жизни. Человеку свойственно что-то забыть. А вот видишь храм, слышишь звон, сразу понимаешь: «Нет, не здесь, на земле, я прикреплен, а есть иной мир, иная жизнь, вечность. Здесь только взлетная полоса, а я самолет, и не чтобы кататься по земле, а в итоге взлететь». Вот об этом нам напоминает храм и богослужение.

Приходим в храм, слышим богослужение, молитву, и это богатство смыслов, знаков, символов нас соединяет с Небом. Уже здесь, на земле, чувствуем контакт с ним, видим реальность духовного мира, присутствие Бога – мы можем с Ним соприкоснуться в таинствах Церкви, и понимаем, что это начало, залог. Это и есть подлинная реализация жизни, когда человек отрывается от земли, ориентируется на Небо и выполняет соответствующие действия. С этой точки зрения, богослужение – это не только какой-то педагогический нравственный вопрос, а именно связь с Небом, с другим миром, напоминание и живая связь одновременно. Поэтому человеку, который отрывается от храма, не интересуется богослужением, мало ходит в церковь, надо это изучать, этим интересоваться. Это такая красота, богатство, это сфера… родная нам! Вот где родное – подлинное и вечное. Мы можем где-то в другом месте быть меньшими специалистами, а это – родное, малая родина, нюансы истории, нашей биографии… Поэтому знать богослужение совершенно необходимо.

В мир вошло много так называемых «достижений» светского – по-своему это неплохо, что трамвай едет, лифт работает, вода горячая подается. Но это не ценность, это технические достижения, которые, слава Богу, есть, и мы не возражаем.

Но технические достижения должны служить чему-то более важному. Человек освободил время и силы от забот: как выжить, как не замерзнуть, как куда-то добраться. Освободились ресурсы для главных вещей в жизни, вечных. Так должно быть, но, к сожалению, происходит путаница, и важные прекрасные достижения люди воспринимают как самоценность и стремятся их увеличивать и увеличивать. Мы видим проблемы от этого.

Как по плоскости движемся, а вертикали не видим...

– Мы видим, например, новые города, а в них нет храмов. Или, например, Москва так разрослась, что оставшиеся где-то маленькие сельские храмы потерялись в домах, по одному на многотысячные районы. Сейчас есть замечательная программа строительства новых храмов в Москве и других городах. Чтобы мы среди скал железобетона, среди этих достижений нашей цивилизации, могли, не напрягаясь поисками по карте между домами, практически на каждом шагу обрести храм – вспомнить духовный смысл, услышать звон: пусть он чуть-чуть придаст смысл городскому шуму, этому хаосу. А тем более как хорошо, если зайти внутрь, уйти от шума, прийти в другой мир. За это мы и ценим наше православное богослужение, его тысячелетнюю традицию, бережем ее, сохраняя иномирность его: другие запахи, облачения, одежды, другие голоса, другая музыка, искусство. Все другое – и должно быть иное, поэтому нельзя это совсем приближать к реальности нашей жизни, должен сохраняться смысл инаковости. Эта замечательнейшая программа реализуется сейчас достаточно успешно. И наш храм строится по этой программе милостью Божией. Дома, метро, супермаркеты… Всю жизнь смотреть на это? И больше ничего не надо? А теперь – раз, и храм перед глазами.

Кстати, ловишь себя на этой мысли, когда посещаешь страны с христианской культурой, которая не прерывалась. Мы, бесспорно, восхищаемся и удивляемся цивилизационному взлету в советское время. Наши технические, экономические, социальные достижения похвальны, – но возникает духовный провал, вакуум: где же духовность, где вечность? Где эти вещи, которые нас связывают исторически, ориентируют на что-то иное, Небесное? Этого очень недостает. А в тех странах, которые этого не пережили, по крайней мере так резко (то есть храмы никто не разрушал, их даже строили), все по-другому. Идешь по городам Европы, и на каждом шагу храм, на каждой улочке. Пусть небольшие, это вопросы культуры и искусства, но так приятно, что все есть для человека. И совершенно другой ритм; как приятно там находиться!

Мы сами рады вырваться из цивилизации хотя бы на природу. Природа – это храм Божий, Божие творение. Или побывать в таких вот удивительных местах: восхищаемся там улочками, небольшими храмами – никому ничего не мешает, все прекрасно. У нас сейчас есть шанс чуть-чуть восполнить этот пробел («чуть-чуть» в том смысле, что надо еще работать над этим). Не то что двести – нам и две тысячи храмов не помешает; но грустно, когда есть сопротивление, непонимание. Чье? Людей, которые превратились, наверное, в машины. Люди-машины. Или, как Гоголь сказал: мертвые души. Это страшно, грустно, бессмысленно. Я надеюсь, что все будет преодолено.

Отец Дамиан, какова роль мирянина в богослужении в храме?

– Апостол говорит: все мы царственное священство. Мы, конечно, отвергаем идеи протестантствующих лиц, которые считают, что нет священства как иерархического служения, а все как бы священники. Не должно быть уклонений, каких-то крайностей. Такой же крайностью можно считать мнение, что все значение в иерархии, в священниках, а миряне «случайно сюда зашли, не было бы их, еще лучше было бы». И эта крайность неприемлема.

Наоборот, мы говорили, нужна гармония. Каждый участвует в общем служении. Есть богоизбранная иерархия, профессиональная. Это слово понятно сейчас. Любое хорошее дело должно быть профессионально, умело, правильно настроено. Мы рады профессиональным врачам, строителям и понимаем, насколько невозможно по-другому ставить вопрос. Должны быть и люди, которые занимаются богослужением профессионально, этому посвящают жизнь.

Посвятить жизнь – это же прекрасные слова, великие ценности, которые все понимают. Есть иерархия, есть служение внутри иерархии, но все мы вместе предстоим пред Престолом Божиим. Мы тоже возносим наши молитвы и обращаемся к святым, Божией Матери, ангелам. Иерархия продолжается Господу, и мы пребываем в этой удивительной мировой гармонии, в такой прекрасной богоустроенной системе, где каждый занимает свое место, может расти, развиваться, нет никакой стихийности, никакого неустройства. Об этом тоже сказано в Писании: Бог есть Бог гармонии, мира, все должно быть благообразно и по чину. Поэтому мы все едино молимся пред Господом.

А совершают богослужение посвященные в это люди, которые на это ориентированы своей жизнью, которые делают это профессионально, духовно, тогда как мирянин может и должен еще многими другими вопросами заниматься. Один должен думать, как хлеб посеять, другой – как дом построить, третий – еще что-то. И тоже прекрасные вещи делает, нам всем нужные. Каждый занимается своим прекрасным делом.

Непосредственно в храме как должен вести себя мирянин, чтобы полноценно быть участником службы?

– Этот вопрос имеет однозначный ответ: разумно должен себя вести. То есть разумом он должен постигать, что происходит. У некоторых людей есть тенденция на упрощение: «Давайте все упростим, чтобы все было понятно, просто». Собственно говоря, есть протестантский путь: не надо работать, не надо развиваться, не надо изучать, а все упростить – от Священного Писания до вероучения и богослужения. Это примитив, не достойный великого Божественного мироустройства.

Собственно говоря, это не мы создали какую-то сложную систему – например, богослужения. Это вдохновлено Господом, взято святыми отцами от созерцания Небесной гармонии, от созерцания удивительного устроения мира сего, Божия замысла. Это отпечаталось в богослужении. И это призыв на Небо. Это главное. Нужна ориентированность на Небо, к вечности, к великим ценностям. Нельзя забывать: даже на земле все так прекрасно и все нам напоминает, как должно быть прекрасно там. Уставы менялись, традиции менялись, но всегда они отображали красоту и гармонию. Наш мир сложен и прекрасен, и богослужение по-своему сложно и прекрасно. Это мешает погрузиться в математическую простоту современного мира, где все считается, все вычисляется. А мы говорим о философии мира, вот это и есть наше богословие, наше богослужение.

И мирянин должен поступать разумно, то есть должен изучать – надо постигать, понимать, что происходит. Это есть такое богомыслие, участие в богомыслии.

Надо разбираться. И необязательно учиться в семинариях, просто надо минимально быть внимательными, быть опытными. Мы говорили об опытности: усердие и терпение производят опытность. Если люди регулярно ходят в храм, стараются там сконцентрировать внимание, то, во-первых, они открывают свое сердце, им хочется, им интересно.

Вот первый шаг: хочется и интересно. Чем верующий отличается от неверующего? Не тем, что у верующего все легко, просто и доступно. Ему тоже трудно встать в шесть утра, пойти куда-то, трудно попоститься. Но он этого хочет, ему интересно, хоть и трудно. А у неверующего человека, нецерковного так: трудно, поэтому не надо. Но как только открывается сердце к живому участию, Господь вкладывает и в память, и в понимание, несомненно, даже больше, чем прочитаешь и изучишь. А тем более время течет, терять его нельзя.

Сейчас не как раньше, когда грамотность начиналась с изучения Часослова и Псалтири. Конечно, это огромное преимущество, книги не помешают, могут ускорить, развить процесс. Тем более, сейчас много разных других средств… Нужно разумное участие. А второе, что с этим неразрывно, конечно, – сердечное покаяние. Все остальное откроется, добавится.

Отец Дамиан, какие, на Ваш взгляд, самые яркие примеры служения есть в нашей истории?

– Я думаю, что очень ярко проявляются и понятны для людей те служения, в которых совместилось духовное и светское, земное. Например, вспомним святителя Луку (Войно-Ясенецкого) – врача-хирурга и удивительного человека, священника и святого. Интересно, насколько в человеке раскрылись все грани.

Мы строим храм Феодора Ушакова – великий адмирал, его всегда знали и уважали. Он канонизирован не за то, как воевал хорошо, а за то, какой он был человек: скромный, смиренный, добродетельный. Хотя как адмирал мог претендовать на большую честь и достоинство, многие о себе публикации и пр. Это человек, который реализовал свое служение как адмирал, но реализовал как духовный, верующий человек. Отсюда и уникальность раскрытия его таланта: он не проиграл ни одной битвы, были одни победы.

Удивительное время было, такое непростое, очень ярко проявились уже сложные расхождения: XVIII век, уже шли разрушительные процессы, Французская революция... На Руси тоже не все так просто, и декабристы уже скоро выступят, и Наполеон приближается… На этом фоне, казалось бы, самые светские люди, военные (мы привыкли к их лихим образам), а тут вдруг – Суворов, величайший верующий человек. Ни одного поражения! Ушаков – ни одного поражения! А почему, спросим? Величайшие верующие люди, которые сконцентрировались на этом служении не как на каком-то орудии для удовлетворения самолюбия, тщеславия, наград, не на саможалении, страхе, сомнении политика – они полностью отдались служению, присовокупив к нему жертвенность, милосердие и к врагу, и к своим воинам. Именно верующие, именно подвижники духа сумели стать такими военными адмиралами, генералиссимусами. Или врачами…И таких примеров из жизни, понятных для нас, можно много приводить. Даже временные служения приобретают яркие черты полноценного исполнения, когда человек соработничает с Богом.

Спасибо Вам большое, отец Дамиан! Благословите наших телезрителей.

– Пусть Господь нас вразумит, укрепит, чтобы мы всю свою жизнь были соработниками Ему в деле нашего спасения и в деле исполнения тех служений, которые Им вверены нам в нашей земной жизни.

Расшифровка:
Елена Клевцова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475