Протоиерей Константин Пархоменко: Притчи Христовы в свете современных знаний

Наша тема звучит таким образом: «Притчи Христовы в свете современных знаний». Батюшка, скажите, пожалуйста, какие знания нам открываются, если мы можем иначе посмотреть на притчи?

– Казалось бы, святые отцы столько толковали, комментировали притчи – разве нам мало святоотеческих толкований? Да, как ни странно, мало. То есть, может быть, и достаточно для спасения, но для более глубокого понимания притч мало знаний, которые нам оставили святые отцы. Потому что надо помнить: во времена святых отцов (скажем, Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, каппадокийцев – это IV век) уже не существовало такого государства, как Израиль, такого народа, как иудейский, который жил там, на Святой Земле, он был рассеян по всему лицу земли. После Иудейской войны, а потом после следующего Иудейского восстания в 130 году римляне разрушили полностью всю Палестину, то есть иудейские поселки, городки, город Иерусалим, запретили евреям селиться на их родине под страхом смертной казни. На месте Иерусалима раскинулся языческий город Элия Капитолина.

Культура народа, жизнь и быт времен Христа – все это оказалось уничтоженным или погребенным под землей. Даже святые отцы, которые приезжали в Палестину и бродили по святым местам, связанным с жизнью Иисуса Христа, не понимали, что где находилось. Я уже, по-моему, как-то приводил такой пример: в IV веке историк епископ Евсевий Кесарийский написал работу, в которой попытался идентифицировать все евангельские места с реальными местами его времени – он проделал огромную работу, она до нас дошла. Так вот, современные ученые, проверяя эту работу, говорят, что он только на 20% был прав. То есть даже в IV веке уже на 80% было неизвестно, где что находится: что такое Силоамская купель, где находится купель Вифезда, лежали ли там расслабленные? И так далее. Поэтому еще в XVIII – XIX веках наше незнание подлинной иудейской культуры привело к тому, что атеисты стали смеяться над Евангелием, говорить, что это неверно, неправда, что вообще не было этой купели – купели Вифезда с пятью крытыми портиками: Иерусалим, как старый центр и нашего города, можно было за час пройти весь, а тут какая-то гигантская купель с пятью крытыми портиками – это невозможно.

И тогда, в середине XIX века, верующие начинают раскопки на Святой Земле. И миру оказались явлены достопримечательности времен Иисуса Христа. Находят ту самую купель и подтверждают, что действительно была такая уникальная купель, гигантская. Почему она была такая большая? Она была возле иерусалимского храма и в ней омывались те, кто приходил в храм, – паломники. А паломников было много, мы сами знаем, со всего мира тянулись тысячи, десятки тысяч людей. И перед входом в храм они должны были смыть всю ту скверну, которая налипла за время их паломничества, чтобы войти к Богу достойно. Такая купель действительно была сооружена, с пятью крытыми портиками. И многое другое: XIX, XX и даже XXI век – время пристального, внимательного исследования истории, культуры, быта времен Иисуса Христа.

Сегодня нам, как никогда в другое время, известно практически все о жизни и быте времен Иисуса Христа. Между прочим, мы можем сказать спасибо евреям, нашим братьям, которые в 1947 году свое государство Израиль стали воссоздавать, вернувшись на родину – после Великой Отечественной войны им дали право вернуться, восстановить свое государство, потому что они очень много пострадали от фашизма. Они очень любят свою культуру, и они стали тоже проводить раскопки и изучать древность – в Иерусалиме есть целый Институт, занимающийся изучением библейской археологии.

Есть в Израиле целые деревни, в которых восстановлен быт I – II веков – времен Иисуса Христа. Кто поедет в Израиль в паломничество, не поленитесь съездить на экскурсию в такую деревню, она находится недалеко от современного Назарета. В ней полностью восстановлен быт времен Иисуса Христа: как жили, как мололи зерно, какие кувшины носили женщины... Это были огромные кувшины, каждый весил 20 килограммов! Я такой кувшин попытался поднять, поставить себе на плечо, а женщины по нескольку раз в день ходили к источникам. Пресвятая Богородица носила такие кувшины. Я и на жернове пять минут помолол, а для того, чтобы намолоть на одну семью муки, нужно было этот каменный жернов вращать в течение часа! Пять минут я помолол – у меня рука просто онемела. Представляете, какие руки должны были иметь женщины времен Христа! Но это к слову.

Поэтому о жизни и быте времен Иисуса Христа нам сегодня известно много. И мы благодаря этим знаниям сумели по-новому взглянуть на притчи. Всем нам известны наши любимые, постоянно звучащие притчи. И мы, надо сказать, много новых интересных граней обнаружили в этих притчах.

Я рад нашей сегодняшней встрече, отец Михаил, ведь у нас будет возможность поговорить об этом – как может сверкнуть какой-то гранью та или иная притча в свете современных знаний.

Почему в Евангелии используется именно язык притчи?

– Спасибо за вопрос. Притчи – излюбленный жанр времен Иисуса Христа, их языком обычно общались раввины, мудрецы, со своими учениками. До нас дошло много раввинистических притч, правда, надо сказать, иудейские книги притч не дотягивают до притч Иисуса Христа – притчи Иисуса Христа гораздо интереснее – Он этот жанр развил и превратил в то, что сегодня он из себя представляет. Это блестящий жанр маленькой миниатюры. Это маленький рассказ, придуманный Иисусом Христом, который иллюстрирует какую-то мысль Христа.

Почему важно было говорить притчами? Я напомню, что у нас есть четыре Евангелия, три из них очень похожи: от Матфея, Марка и Луки. Иоанн стоит особняком: у Иоанна притч нет. Почему? Как установили современные библеисты, Евангелие от Иоанна было написано на иерусалимском материале, то есть иерусалимские христиане, создавая свое Евангелие в конце I века, внесли в него тот материал, те речи, которые Иисус Христос произносил в Иерусалиме. Сами понимаете, что в Иерусалиме народ образованный, интеллигентный. Поэтому им можно этими провинциальными притчами (потому что это провинциальные раввины говорили притчами) не говорить, а можно сразу применять высокое богословие. А Матфей, Марк и Лука основываются на материале проповедей Иисуса Христа, которые звучали на берегах Галилейского озера. Слушатели Христа – рыбаки, крестьяне, мелкие ремесленники, совершенно простые люди, не книжные. Потому что только 3% евреев умели писать в то время, 10% умели читать. Эти люди были необразованными, «от сохи».

И, конечно, чтобы им было интересно слушать, необходимо было «упаковать» Учение Иисуса Христа в какие-то емкие миниатюры. Христа было интересно слушать, люди Его слушали открыв рот, далее они неискаженно эту миниатюру несли в свой дом, передавали своим соседям – если применить богословие, то при передаче, особенно через десятые руки, это богословие просто растворится. А если рассказать маленькую историю, в которой два или три действующих персонажа и их роли очень четко прописаны, то тут уже искажений никаких не будет. Потому Иисус Христос специально «упаковывал» Свое высокое Учение в этот популярный, любимый народом жанр анекдота, притчи (я сказал «анекдота», потому что многие притчи несут юмористический оттенок, Христос говорил с юмором – Его тем более было интересно слушать). И вот это Учение Христос вкладывал в сердца, уши людей, чтобы они понесли это учение дальше. До нас дошло около сорока притч Иисуса Христа, и каждая из них – совершенно уникальная, самостоятельная богословская миниатюра.

Мы как-то говорили, Каким был Иисус Христос – Он был очень умным Человеком. Не потому, что Он был Богочеловеком, а Он и по-человечески был очень умным. Кто думает, что притчу сочинить легко, для тех богословы обычно проводят такой тест: сочините пару притч. Одну притчу еще (из жизни какую-то зарисовку, ситуацию) мы можем придумать, а парочку, три – нет. А в Евангелии их сорок (возможно, их было больше). Господь Иисус Христос думал о том, как Учение донести до людей, думал, как удачнее подать Свою мысль, и сочинял такие миниатюры – притчи, дарил их Своим слушателям.

Батюшка, с чего мы начнем? Просто пересказ притчи – это одно, а ее пересказ в свете современных знаний – другое. Как нам это совместить?

– Я буду говорить о том, что стало известно о притчах в свете современных знаний. Я расскажу о нескольких очень известных, популярных притчах и о том, что позволило им заиграть большим количеством оттенков, от чего проявилась вся их глубина. Почему нам это важно? Потому что мы лучше понимаем мысль Иисуса Христа, что именно Он хотел сказать этой притчей.

Возьмем самую первую притчу – о блудном сыне. У некого отца было два сына. Один сын, младший, сказал: «Отец, дай мне надлежащую часть имения, я уйду, займусь своим делом». Отец дал ему требуемое, сын ушел на чужбину, там промотал все с блудницами, впал в такую нищету, что был вынужден наняться в свинопасы к богатому человеку и питался рожками, которыми питались свиньи. Потом он подумал: «Вернусь-ка я к своему отцу. Наверно, он меня не отвергнет». Он возвращается к своему отцу. Отец ожидал его, увидел его издали, побежал, упал ему на шею, обнял, поцеловал, сказал: «Принесите ему одежду, принесите обувь, перстень». То есть он восстанавливает сына в статусе своих наследников, потому что обувь носили только хозяева, перстень – это перстень-печатка, которым можно запечатывать письма или товары. В это время возмутился старший сын: «Я столько лет работал, а ты не дал мне даже козленка зажарить, чтобы повеселиться с друзьями, а этому блудному сыну ты говоришь зажарить целого ягненка». И происходит потасовка. Все мы знаем эту притчу.

Чаще всего, конечно, у нас эту притчу рассматривают с точки зрения того, что мы, люди, уходим от Бога, душа каждого человека может уйти от Бога. И, к сожалению, часто мы такой неправильный выбор в своей жизни делаем, проводим жизнь свою блудно, грешно, а потом уже, можно сказать, на четвереньках, ползком возвращаемся к Богу, и Он нас никогда не отринет, Он всегда ждет нашего покаяния, Он нас обнимет и опять назовет Своим сыном или Своей дочерью.

Конечно, этот смысл, на котором святые отцы делали акцент, верный, правильный. Но это не первичный смысл – первичный смысл другой. Когда Христос рассказывал эту притчу Своим слушателям, Своей аудитории (нужно всегда учитывать аудиторию), в то время все были верующими людьми. Это сегодня есть верующие и неверующие, а в то время все по определению были верующие. Поэтому говорить, что какой-то человек ушел от Бога, потом покаялся, пришел – для этой публики это бы не работало. Никто из них не уходил от Бога, они все были верующими, худо-бедно. Эта притча, конечно, о другом. В первую очередь – о том, что некие люди ушли от Бога, имеются в виду преимущественно самаряне и язычники. Иудеи – это верные Богу, старший сын, который жил все время с отцом, отец – безусловно, Бог, а младший сын, непутевый, – те народы, языческие или самарянские, которые сбились с истинного духовного курса и, можно сказать, ушли от Бога.

И вот Иисус Христос начинает проповедь. И ко Христу притекают не только иудеи, но и самаряне – мы знаем, толпы самарян выходят послушать Христа. И язычники робко приближаются ко Христу. Даже народы, чуждые Бога (в еврейском понимании), подтягиваются к Нему. И евреям это не нравилось. Христос, рассказывая им эту притчу, обличает их настроение: надо радоваться возвращению в объятия Отца заблудших народов.

Что же мы видим в свете современных знаний (то, что я сказал, было известно и без них), как современная библейская археология, современные исследования обогатили нас в понимании этой притчи? Они, конечно, на какие-то оттенки ее указали. Во-первых, попросить наследства при живом отце – это было катастрофическим преступлением: можно было делить наследство только после смерти человека. Это как сейчас человек придет к родителям и скажет: «Знаете что? Выселяйтесь из квартиры, я буду делить квартиру». – «Сынок, так мы тебе завещали эту квартиру!» – «Нет, я ничего знать не хочу». Хотя такая ситуация сегодня, кстати, возможна, к сожалению. На Востоке это было невозможно. Известно, что на Востоке, если бы сын попросил себе при живом отце свою часть имения, то отец, справедливости ради, взял бы хорошую палку и отдубасил сына. Это было бы нужно, как бы он ни любил сына: нужно было наказать сына – если бы он этого не сделал, случился бы огромнейший скандал: мнение соседей очень много значило в древнем мире. Сегодня мы на мнение соседей можем не обращать внимания, хотя в деревнях («что там сосед скажет») до сих пор это имеет значение. Итак, он должен был проучить сына, наказать. Он, отец, этого не делает – показана абсолютная, бесконечная любовь Бога.

Второй момент: сын возвращается к отцу. Никакой еврейский отец (мы это совершенно определенно знаем, исходя из наших современных знаний) сына просто так не принял бы обратно… Поступок отца, который дал сыну часть имения, отпустил его, не очень хорошо говорил об отце; в любом случае, отец мог бы еще более-менее сохранить лицо, если бы этого сына не принял, сказал: «Убирайся отсюда! Я тебя вычеркиваю из своей жизни», ведь сын плюнул в лицо отцу своей просьбой. Он этого не сделал – мы знаем: отец его принимает. Любой нормальный отец на Востоке и сегодня (представьте себе восточный менталитет) дал бы сыну какую-то епитимью, сказал бы: «Иди в хлев со слугами, будешь убирать там, работать, потом посмотрим». Здесь отец ничего не помнит, то есть показано безусловное прощение.

Мы часто упускаем очень важную деталь, другое действующее лицо – старшего сына. Старший сын устраивает скандал на улице. Сказано: «Он, возвращаясь с поля, услышал крики, позвал слугу, говорит: «Что там такое?» – «Там твой блудный брат вернулся, там пир готовится»». Он, не заходя в дом, на улице устраивает скандал – и это тоже, в свете наших современных знаний о еврейской культуре, абсолютный нонсенс: нельзя было выносить личные разборки на улицу – это и сегодня не принято, но на Востоке это было просто табу, это было запрещено. Он тем не менее устраивает эти разборки на улице, скандальные, мерзкие. Он кричит, что не войдет в дом, говорит: «Ты не дал мне козленка с друзьями погулять» (а козленка на поминках обычно жарили, то есть это намек: я бы хотел, отец, тебя закопать уже, похоронить и камень на твоей могиле поставить, чтоб жить, а ты мне не дал). Прорывается вся злоба, которая все это время была. Оказывается, что и не очень-то хорошим был этот сын. Притча показывает нам безусловное великодушие и абсолютную любовь Бога, Который готов отпустить, Который верит, всматривается, ждет, что человек или народ вернется. Если кто-то захочет возвратиться (или конкретный человек, или весь народ), Бог побежит навстречу, обнимет, опять введет тебя в статус Своих детей, ничего не вспомнит, что было в прошлом плохого. А те, кто с Богом, тоже должны себе в душу заглядывать: искренни ли они с Богом? Или они трудятся, ожидая только получить какой-то награды и их любовь к Отцу притворная, фальшивая. Даже в свете этнографических каких-то вещей как много мы можем узнать об этой притче!

Или другая притча – о десяти девах. Мы все ее любим. Я специально ее упоминаю, это притча с юмористическим оттенком. Объясню ситуацию. Еврейская свадьба совершалась следующим образом: жених у себя дома торговался с отцом невесты насчет приданого, то есть сколько отец даст приданого. Это было очень важно – молодые люди начинают свою семейную жизнь, свой бизнес, им необходима какая-то отправная точка. Приданое невесты очень ценилось; когда еврейская девочка рождалась, начинали копить приданое для нее, и к тому времени, когда ее выдавали замуж, у нее было приданое. В то время, пока жених обговаривал со своим будущим тестем вопрос о приданом, невеста, богато украшенная, ждала в отцовском доме на своей женской половине жениха вместе со своими подружками. Подружки имели при себе светильники, с этими светильниками они должны были сопровождать невесту, идти впереди и петь песни, освещать дорогу к дому жениха, когда жених придет за невестой, и потом, когда будет пир, с этими светильниками они будут кружиться и петь...

Притча о том, что девушка ждет жениха, с ней ждут подружки. Жених не идет. Юмор в том, что жених очень долго не идет. Настолько долго, что все засыпают. Значит, жених оказался с торгашеской жилкой: он торгуется до упора. Он потом пришел в полночь, как мы знаем. Это нонсенс. Обычно жених в четыре часа, в пять часов вечера приходил за невестой, и начиналось веселье.

Этот жених, видимо, торгуется долго: сколько коз, сколько мотков какой-то материи отдаст отец. Это уже вызывало улыбки у слушателей Иисуса Христа. Конечно, улыбки вызывали и девушки, которые заснули. Это тоже немножко смешно. Сидели, сидели, вместо того чтобы чем-то заняться, поговорить, обсудить все, сидели и ждали и так переволновались, что все заснули. Вот наконец в полночь жених приходит, стук в дверь: «Отворяйте, жених идет». Жених идет со своими друзьями. Он уже договорился, сколько отец за свою доченьку ему принесет… Девушки вскакивают, а у пятерых масло выгорело в светильниках, они не взяли с собой запасного елея. А пятеро умных взяли с собой маленькие сосудики с елеем, они могли елей подлить. Те, у кого выгорело масло, говорят другим девушкам: «Что нам делать? Дайте нам от елея вашего, поделитесь». А те отвечают: «Идите к продающим». Это тоже смешная зарисовка, потому что глубокая ночь, все лавки закрыты. К каким продающим ночью? К кому стучаться? Уже все давно закрыто и не работает. Это такой мягкий «отсыл», но на самом деле понятно, что девушки не хотят делиться своим маслом, просто какую-то отговорку придумали.

О чем эта притча? Это притча о том, что мы должны ожидать Господа Иисуса Христа, Который придет на землю в любое время, когда Ему угодно. Немного с торгашеской жилкой, жених, тем не менее, символизирует Иисуса Христа. Христос с юмором говорит об этом. Он может вернуться в любое время, потому что это Его право, право Жениха. А задача невесты и задача девушек, которые приготовились к празднику,– ожидать Его.

Трудно задавать вопросы – часто открывается несколько неожиданный ракурс. Может быть, расскажете еще о какой-нибудь притче – например, о добром самарянине?

– Тоже все любят и знают эту притчу. Некий человек шел по дороге из Иерусалима в Иерихон, на него напали разбойники, окровавленного бросили… Мимо прошли священник, потом левит, и, наконец, вдруг появляется самарянин. Самарянин положил его на своего ослика, привез в гостиницу, дал денег работнику гостиницы (два динария) и потом сказал: «Я еще возвращусь и, если истратишь больше, тебе возмещу».

Как же современные знания позволяют нам эту притчу глубже истолковать? Мы знаем о конфликтах, которые были между иудеями и самарянами. Самаряне подлавливали евреев и даже убивали их. Иудеи им платили той же монетой. За сто лет до Рождества Христова один иудейский первосвященник даже приказал сжечь один самарянский город. Самаряне с иудеями никогда не сообщались, они были страшными врагами. И эта притча переворачивает с ног на голову представления людей, показывает, что милосердным может быть самарянин. Интересно, что во многих еврейских притчах фигурировали священник и левит, это были нарицательные фигуры (как у нас есть анекдоты про Штирлица, Петьку и Чапаева). Священник сказал это, левит сказал это, а следующим, третьим, появлялся простой еврей, который всю ситуацию как-то мудро разруливал. И когда Христос начал рассказывать эту притчу, люди подумали: ну вот, священник прошел мимо, левит прошел мимо – значит сейчас появится простой еврей, выйдет на сцену. Нет, появился самарянин. Слушатели были в шоке. (Окончание следует)

Расшифровка:
Арсения Волкова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475