Инокиня Ольга (Гобзева): Человек, который любит Бога, умеет любить и человека

Продолжение. Начало в №10 (811)

Мне всегда казалось, что человек резко может поменять свою жизнь, как это сделали Вы, именно от полноты любви...

Я резко не менялась.

Как не менялись? Вы снимались в кино до 93-го года, и вдруг – раз, два! – вместо актрисы Ольги Гобзевой мы видим инокиню.

Не бывает резких перемен, как вы говорите. Я родилась в семье очень религиозной.

Ваши родители были очень верующие люди?

Очень религиозный был отец и верующая мама. Они появились в Москве в 1925 году, тогда это было очень опасно, но у нас все равно горела лампада, и мама как-то это камуфлировала. Даже когда мы ходили в церковь святить куличи, она все прикрывала. Мы как будто бы тайком шли, хотя все знали, что мы верующая семья. Даже могли бы пострадать, но Господь не допустил. Была паспортизация, отбирали паспорта у всех в доме и выдавали только тем, кто лоялен власти. Господи, как все повторяется! У меня все время мысли про Украину.

Когда мама пришла на комиссию, оказалось, что председатель ее земляк. Мама моя обладала невероятным обаянием, она была очень мягкая, добрая, и она как-то убедила своего земляка. И он отдал паспорта, и мы не были выселены, а половина дома была выселена по разным причинам из Москвы. А я знаю, что в деревнях тоже паспорта отбирали, чтобы не убегали.

То есть некий покров был над Вашей многодетной семьей (Вы же были четвертым ребенком в семье)...

Пятым, как выяснилось. Один мой братик погиб в младенчестве, Царство ему Небесное. Мне кажется, что какие-то внешние признаки судьбы человеческой вряд ли можно объяснить. Всегда существует кто-то или что-то, который как будто бы вас ведет. Ангел-хранитель, скажем. Вот я «резко поменяла свою судьбу». Да вовсе не резко!

Никита Михалков, увидев меня в облачении, сказал: «А я знал, что так будет», хотя я думаю, откуда? Просто вот так сложилось, что, по моей судьбе, я должна была пройти такой непростой путь. Больше того, сейчас, когда я уже более 20 лет как в иноческом постриге, я опять вернулась к своим коллегам актерам. Уж скольких похоронила! Их жизнь, их судьба, их нужды, их просьбы мне очень понятны.

Мое послушание было дано мне еще в 1994-м году Владыкой Сергием, человеком, который своей мудростью, очень тонким пониманием человеческой натуры вел меня по моей иноческой судьбе. Меня вначале вообще никто не воспринял, свои сказали: «Новую роль играет Ольга», а церковные люди от меня шарахались – артистка! Я была, как паршивая овца в стаде. Я и сейчас побаиваюсь бывать в таких местах, где собирается, ну так условно говоря, элита церковная, потому что я много терпела, столько пролила слез. Потому что я тогда не понимала, сейчас понимаю и радуюсь, что это были скорби, необходимые для инока, чтобы очиститься, чтоб понять. Даже из машины выбрасывали…. А одна матушка была похожа на меня, за ней медленно машина ездила. Она пришла бледная как полотно, и говорит: «Что такое? Я в один переулок, в другой, а за мной едет черная машина!?».

Я рада тому, что мое детство было невероятно счастливым. Жизнь всю наша семья провела в Валентиновке, такой был поселок, он и сейчас есть, «За здоровый быт». А почему так назвали? Потому что в советские времена давали участки тем, кто пьет или выпивает. Мол, они будут трудиться на огородах и пить перестанут.

Правда, мой отец совсем не пил, он был шофером, но вот получил, заплатил небольшие деньги. И мы получили этот участок с 1925 года, кооператив. Мой отец в 1941 году вывозил раненых с линии фронта под огнем, и буквально на нашем Бурковском поле, которое сейчас хотят застроить коммерческой недвижимостью. Наша улица выходит прямо на Бурковское поле, которое само по себе исторически драгоценное. Там захоронения XII – XIII веков, там находили кольчуги, стрелы, колчаны. Там зенитные установки стояли, а сейчас коммерческим все равно, им нужны деньги (при том, что рушится экология). Там рядом Клязьма, и очень близко грунтовые воды, водозабор. Там рушится наша память историческая – там же стояли войска Димитрия Донского, по Клязьме потом и от Яузы волоком шел Андрей Боголюбский во Владимир, где образовал Ростово-Суздальское княжество, которое стало сильнее Киевского.

Родная земля, родители, которые Вас учили вере...

Никто меня вере не учил. Это было невозможно. Мой отец каждое утро, каждый день и каждый вечер молился перед иконкой. Она была в правом углу комнаты, маленькая икона Спасителя. Он стоял на коленях по 4 часа и молился. А вот брат мой очень любил кататься на его спине, когда он поклоны клал. Нет, что вы! (Продолжение следует)

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475