Церковь лечит людей от грехов и смерти. Врачи этого не умеют

Что большинство из вас знают о жизни российской глубинки? Беспредел чиновников, полная разруха, безысходность, беспробудное пьянство, унылое бесцельное выживание – вот что обычно о жизни в провинции рассказывают газеты и телевидение. Все это имеет место, но есть в глубинке и другая жизнь – счастливая и радостная. Не легкая, не беззаботная, не вольная, а просто другая, с Богом. Камышловские священники знают об этом не понаслышке.

Иеромонах Далмат, клирик Покровского собора: – Я родился в Петропавловске, в Казахстане. Отец был шофером, а мама работала на секретном заводе в конструкторском бюро на Байконуре, где собирали двигатели ракет.

У нас была большая семья: три брата и восемь сестер. Я – старший.

Мой средний брат Николай – священник, служит в Артемовском. Младший брат Андрей учится на системного администратора. А по выходным помогает мне в алтаре.

Я рано стал работать, лет с 12. Пас коров у деда в деревне. Родителям помогал.

Стадо огромное, а я один. Коровы такие непослушные – стоит отвернуться, как разбегаются, кто куда. Изводили меня до слез. Бывало, так за день набегаешься, просто сил никаких. Однажды я сижу и плачу: «Господи, помоги! Пусть эти непослушные коровы не разбегаются!» Собрал стадо на лугу и пошел обедать. Возвращаюсь –, что такое?! Коровы стоят кружком как вкопанные, хотя никто за ними не следил. У меня сердце екнуло. «Какой сильный, – думаю, – наш Бог! Буду ему служить».

Когда я поступил послушником в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь, родственники много раз приезжали, чтобы меня оттуда забрать. Даже денег настоятелю давали, чтобы он меня выгнал. Когда я об этом узнал, то сказал им: «Если не прекратите, то я так далеко уеду, что в жизни не найдете!» Когда они поняли, что мое решение стать монахом не изменится, снова пошли к настоятелю. Только на этот раз стали просить, чтобы он давал мне послушания полегче. Беда с этими родственниками!

Мама долго не могла смириться с тем, что ее старший сын стал монахом. Но однажды пришла в Церковь, посмотрела, как я исповедую, и успокоилась.

осподь сподобил меня строить Чимеевский мужской монастырь вместе с его игуменом отцом Арсением, который был моим духовником. Когда мы начинали, там ничего не было, даже нормальной дороги – только голое поле. Но по молитвам Матери Божией и помощи через Ее чудотворный образ все получалось.

Сегодня многие хотят, чтобы Церковь кормила, одевала, обувала, подменяя собой государство. Это, конечно, важно и нужно, кормить и одевать страждущих, но главное дело Церкви – приводить людей ко Христу, говорить о Христе. Это ее главная и единственная задача. Об этом говорят все апостолы и святые.

Иногда люди раздражаются, что я долго исповедую. Мол, его не дождаться. Но я по-другому не могу. За то короткое время, что человек исповедует через меня Христу свои грехи, я должен постараться пробудить его совесть к покаянию и исправлению. Потому что без этого все будет напрасно.

О главном в монашестве расскажу такую историю. Однажды два монаха шли по пустыне мимо развалин древнего города и увидели там гору золотых монет. Тот, что шел впереди, просто переступил через золото и пошел себе дальше. А второй забрал золото в монастырь. Найденные сокровища он до последней копейки потратил на людей: построил новый храм, больницу, странноприимный дом и школу. А оставшиеся деньги раздал бедным. Когда он молился, то просил Бога открыть ему, правильно ли он поступил. И Господь ответил: «Ты хочешь знать, каков твой поступок в глазах Моих? Так знай, что поступок твоего брата, который не взял золота много выше в глазах Моих, чем все твои благодеяния. Ибо благодеяния – это не дело монахов. Твое дело – каяться и молиться».

Истинное покаяние – это исправление. Это сознательный отказ от грехов, сопротивление им, и делание вместо злых дел дел добрых. Сразу это редко у кого получается. Но Господь помогает.

Если Господь оставит Своей милостью мир хотя бы на минуту, мир погибнет, сгорит от катаклизмов, катастроф и человеческой гордыни. Все держится милостью Божией.

Нет ничего страшнее гордыни. Гордый человек хуже безумного. Он никого не видит и не слышит. Когда он приходит в Церковь, то указывает, как и что нужно делать. Но Господь милосерден. Гордых Господь смиряет. Посылает человеку такие жизненные обстоятельства, чтобы он одумался, честно взглянул на себя и начал исправляться.

Я очень люблю рыбалку. Кроме храма и кельи на свете нет более удобного места, чтобы молиться.

Недавно у меня на Исповеди был один молодой человек. Стоял, кривлялся, руки в карманах. Я спрашиваю: «Ты зачем пришел?» – «Ну, типа, исповедоваться» – «А раскаиваешься в грехах?» Стоит, ухмыляется: «Да нет» – «А тогда зачем пришел?» – « Ну, типа, так надо» – «Кому надо?» Пожимает плечами. Я ему говорю: «Никакие грехи я тебе отпускать не стану, раз ты в них не раскаиваешься. Давай, брат, ты на службу походи, молитвы почитай, а мы за тебя тут помолимся».

Сегодня нашей Церкви нужны священники-духовники, священники-миссионеры. Время священников-прорабов, которые занимались стройками, осталось в девяностых.

Некоторые думают, что делают Господу великое одолжение, что пришли в Церковь. Когда приходят в больницу, так не думают. Стоят тихо, просят, руки врачам целуют, лишь бы те их вылечили. А Церковь – это тоже больница. Только гораздо более важная, чем земная. Церковь лечит людей от грехов и смерти. Врачи этого не умеют.

Денис Ахалашвили,
ответственный редактор
Свято-Пафнутьева
Боровского монастыря

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475