Бог не смотрит на нашу праведность, Бог смотрит на нашу веру

О чистоте сердца

Бог, открывшись Давиду, говорит, что именно его сына Соломона сделает царем, что никогда престол в Иерусалиме не займет не потомок Давида. Конечно, Давид понимает, что это особое благословение, великая честь, ведь потомки Саула были истреблены, престол Саула был взят. А тут обещается не только что именно Соломон будет царем, но и что дети Соломона дальше и дальше будут править. Конечно, для любого царя, любого отца это великая радость. Но Давид услышал в этом большее.

На самом деле, как известно, престол Давида не устоял вовеки, Иерусалим был разрушен, народ уведен в плен, а в последние годы Израильского, уже Иудейского царства кто только им не правил, каких только военачальников там не было... И тем не менее, Дух Святой засвидетельствовал, что престол Давида устоит во веки веков и потомок от чресл Давида будет править Израилем во веки веков. Значит, речь не об обычном человеке: ни один престол, ни один род царский не может существовать во веки веков. Это очевидно было и Давиду – более, чем кому-либо другому, ведь он действительно все сердце, всю свою душу, все упование возлагал на Бога и относился к Нему так же, как, например, патриарх Иаков: все мысли Иакова были о благословении, которое он хотел получить от отца любой ценой, чтобы Спаситель мира родился среди его потомков.

Услышав это обещание, Давид понял, что речь идет не просто о наследовании его потомками царской власти, но что в его потомстве родится Мессия. Именно на основании этого свидетельства Бога царю Давиду пророчество о том, что Мессия будет сыном Давида, стало общим местом.

Осознав, что именно плод от Соломона, рожденного от Вирсавии – женщины, которую он любит, но которая стала его при не очень радостных обстоятельствах, – будет благословлен, что именно тут родится Спаситель мира, Давид, от радости не зная, что сказать, говорит вещи необыкновенно проникновенные: «Это слишком по-человечески, Господи!».

Он и не мечтал об этом, – конечно, как человек, внимающий Богу, он мог бы об этом думать, но он боялся об этом думать. И вдруг слышит свидетельство из уст Божиих и говорит: «Это слишком по-человечески». Другими словами, «Ты так понимаешь затаенные движения человеческого сердца, понимаешь, чего на самом ждет от Бога человек, что Ты действительно уж слишком человечный, Господи!» Вот так обращается Давид к Богу (подчеркну, еще не воплощенному Богу, Который еще не стал Человеком).

Мы, христиане, знаем Бога, живущего во Плоти, вобравшего в Себя всю полноту человеческого сердца, тела, человеческих страданий и боли. Конечно, Он знает все наши обычные человеческие желания и мысли и готов на них отвечать, но более всего тогда, когда эти мысли – именно слишком человеческие, обыкновенные.

Иногда мы боимся попросить Бога о каких-то, как мы считаем, ничтожных вещах. Это мелочи нашего быта, но мы – люди, и нам эти мелочи нужны, важны; а мы думаем: «что Богу докучать этими нашими мольбами…». И как же удивительно бывает, когда Бог отвечает нам даже на невысказанную просьбу! Недаром Христос в Евангелии говорит, что Он знает прежде, чем вы попросите у Него. И на самом деле Он знает все, в чем вы имеете нужду, даже если вы не будете просить, – вы только ищите Царство Небесное, а все человеческие мелочи приложатся к вам. Действительно, любой верующий человек, который сколько-нибудь внимательно старается жить пред Лицом Бога, упование возложил на Бога и ждет милости от Него хоть в малую степень своей веры, может засвидетельствовать, что в его жизни Бог не раз откликался и давал исполнение простых человеческих желаний, то есть был в этом слишком человечен. Очень важно помнить, что Бог был Человеком. И, стало быть, нам самим надо быть, насколько это возможно, человечными по отношению к другим людям.

Мы часто судим других именно как фарисеи, с высоты известных всем нам духовных потребностей и запросов, с высоты какой-то невероятно завышенной планки, мол, настоящий христианин должен поститься, очень много молиться, ходить в церковь, а все простые человеческие желания греховны, их надо искоренять, обычные человеческие поступки – лишь допустимое зло, и поэтому радоваться чужим радостям мы не можем, плакать о чужом горе не можем. И получается, что мы становимся черствыми, как фарисеи, потому что не можем быть человечными.

А когда Бог действительно выйдет к нам навстречу, исполнив очень человеческие наши желания, тогда нас посещает такой же проникновенный вскрик, как у Давида: Господи, это уже слишком по-человечески, неужели Ты настолько видишь, какие мы слабые, немощные?

Царь Давид помогает нам понять достаточно простую духовную аксиому. Он не образец праведности в фарисейском смысле, его можно укорить и с точки зрения Закона Божия, и уж тем более с точки зрения нашего либерального сознания. Но Бог смотрит не на нашу праведность, Он смотрит на нашу веру, на наше упование, Он смотрит на то, насколько мы дорожим общением с Ним, насколько Он нужен нам и важен для нас, насколько мы сами считаем себя сыновьями по отношению к Нему. Ему важно, чтобы мы надеялись на Него, смирялись перед Ним и, как сказал Самуил Саулу, слушались Его, насколько это в наших силах. Потому что послушание Богу дороже всех жертв, которые мы можем Ему принести. Давид нас учит, что праведность без веры есть ложь, лицемерие, фарисейское зло.

Смотрите программу «Читаем Ветхий Завет» на телеканале «Союз»: пятница 10.00, 23.30. Время Екатеринбурга (+ 2 часа к московскому)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475