Протоиерей Димитрий Смирнов: «Церковь стоит на молитвах мучеников»

У нас в гостях протоиерей Димитрий Смирнов, председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями.

Знамение времени

– Батюшка, мы сегодня приехали с Вами со службы, посвященной священномученику Владимиру (Медведюку), который пострадал в 1937 году. XX век весь обагрен кровью наших мучеников, и сейчас Церковь, наверное, на их молитвах держится. Насколько Вы сами ощущаете заступничество нашего покровителя отца Владимира и тех мучеников, которые в XX веке отстояли для нас Православие?

– Я ощущаю это очень явственно, и это не фигура речи. Храм Владимира (Медведюка) Священномученика и Новомучеников и Исповедников Российских в Петровском парке в Москве был расписан двадцать лет назад. Последние два годы шло его обновление, реставрированы фрески.

Николай Евгеньевич Емельянов (он был доктором наук, специалистом по базам данных и много лет возглавлял кафедру информатики в Свято-Тихоновском богословском университете) поражался прямой взаимосвязи – увеличение числа храмов, восстановленных, построенных вновь, шло параллельно с открытием все новых имен священномучеников.

Это знамение времени, того, что они участвуют в нашей жизни. Очень важно нам знать эти имена, потому что христианство по своей природе исторично.

В любой другой религии абсолютно неважно, кто ее основатель, – мифический ли персонаж, или реально существовавшее историческое лицо. В христианстве это основополагающая, фундаментальная вещь – если Христос не Воскрес, то наша вера тщетна. И подвиг мучеников, особенно для русских людей, которые фиксируют внимание именно на страдании, очень значим, ведь каждый человек, который своим страданием запечатлел веру в Воскресение Христово, есть дополнительный фактор укрепления нашей веры.

Когда начинали восстанавливать храм, мы про отца Владимира мало что знали, было только три человека, которые его знали. Сейчас одна его младшая дочка осталась. Их свидетельства, фотографии, которые они нам дали скопировать, много помогли. Ну и само его дело: прежде, чем его убить, его ж сначала мучили, отправили на Беломорканал, где, по замыслу большевиков, он должен был сгинуть (этот канал и тогда не был никому нужен, и сейчас, главная цель была – сгноить как можно больше народу).

Но он выжил и сразу начал служить, уже в другом селе, так как в Москву въезд был запрещен. По второму разу его взяли и очень быстро расстреляли. Самое главное, что он не отказался от своего служения, так и остался иереем Божиим, жизнь за это положил. Это, конечно, свидетельство XX века о том, что Христос Воскрес. Его подвиг очень вдохновляет. Если человек отдает жизнь, значит, его христианство подлинно.

Надо не спрашивать, а делать

– Нередко спрашивают, как побороть малодушие. Вот и обернись назад, посмотри на этих людей, как они жили, сравни свои страдания с их жизнью.

– Да, отец Александр, ты очень часто спрашиваешь – как? На самом деле в этом кроется одна, можно сказать, методологическая ошибка. Обычно люди не хотят себя ни в чем ущемлять, а думают, что достаточно в каморке под лестницей найти холст, на котором нарисован очаг, взять золотой ключик, его два раза повернуть – и оп-ля! Ты уже не жадный, а щедрый, ты уже не ленивый, а трудяга-молитвенник, ты уже не пьяница, а монах, и так далее. Так не бывает. Поэтому когда люди спрашивают – «как», я уже подозреваю, что просто человек не хочет ничего делать.

– Что значит «делать во славу Божию» и как этому научиться? Вот опять вопрос – как: начиная дело, говорить: «Господи, это Тебе»?

– Сначала надо выучить Евангелие, близко к тексту, практически наизусть. В начале сказано: «Чтобы люди видели твои добрые дела и прославляли Отца, Который на Небесах». Прославить Бога для верующего человека означает совершать добрые дела, с точки зрения христианской.

– Но нередко же бывает доброе дело не Христа ради, а ради корысти.

– Это не доброе дело. Доброе дело – это только ради Христа.

– Послушаем звонок из Казахстана.

– У нас был батюшка 14 лет на приходе, и его перевели в Актюбинск, а мы, прихожане, хотим, чтобы он к нам вернулся. Мы его очень любим. Как нам его вернуть, куда обратиться?

– Обращаться нужно к митрополиту Алма-Атинскому и Казахстанскому. Но обычно не просто так священников переводят, обычно в этом есть церковная надобность. В епархии вам могут разъяснить, с чем это связано, но если решение принято, указ митрополита подписан, тут уж вернуть назад нельзя. Тут надо как-то смириться и довольствоваться тем, что есть.

Я все очень хорошо понимаю, особенно если священник хороший. А для Церкви важнее, чтобы он на новом месте, пользуясь своим опытом, знаниями, христианским устроением, еще в одном месте очаг христианской жизни зажег.

– А люди часто говорят: «Был батюшка, была воскресная школа, были катехизаторские курсы, были занятия с детьми, народ собрался, а новому священнику ничего не надо, все распустил, и какая польза?».

– Что значит – новому священнику ничего не надо? А вам-то надо? Или священник сам все проводил? Люди-то остались! Надо продолжать. А если священник умрет?

– Но люди привыкают к такому сильному пастырю, за ним легко идти.

– Они шли какой-то период, но за этот период и сами должны были окрепнуть, бесконечно нельзя на веревочке.

Подвиг терпения

– Есть вопрос, батюшка.

– Вы говорили о мученичестве за Христа, но не все так могут. Скажите, пожалуйста, в какой мере вменяется людям верующим в мученичество такой их подвиг – когда они живут со страждущими людьми, болящими, не верующими, не понимающими их, а они терпят, не избирают путь спокойной жизни? Стезя эта тоже ради Христа, ну и ради ближнего.

– «Вменяется» – термин юридический и в этой ситуации неправомерный: отношение Церкви к человеку не юридическое. Если человек терпит нечто, и терпит не скрепя сердце, а по-христиански, то он в результате своего долготерпения приобретает смирение, а если он приобретает смирение, тогда к нему в сердце приходит благодать Святого Духа. И вот когда благодать пришла, можно сказать, что это вменилось, но на самом деле не «вменилось» ничего, а просто к нему благодать пришла, которая его и утешает, и исцеляет, и наставляет его на всякую правду, и дает возможность молиться – благодать учит человека молиться, и исправляет его жизнь, и вводит его в жизнь вечную. Это происходит ради его подвига терпения.

– То есть называется он мучеником или нет, это не есть важно?

– Это вообще не важно. Важен результат.

– Есть следующий звонок – из Ростова-на-Дону.

– Скажите, пожалуйста, как любить врагов, особенно в наше время? Допустим, руководителей предприятий, которые зарплату не хотят платить вовремя, или чиновников, которые все вывозят капитал за границу...

– Советую почитать Евангелие. Когда Господь говорит: «Любите враги ваша», Он говорит не о том чувстве, которые вы можете испытывать к внуку, а о том, когда этот вот человек попадет к вам в руки, а ваши руки будут уже на его горле. Чтобы вы отнеслись к нему так, как вы бы хотели, чтобы он к вам отнесся, вот что значит – с любовью. Любовь – это относись к ближнему так, как ты бы хотел, чтобы он относился к тебе.

У Господа имен много

– Послушаем еще вопрос.

– Это раба Божия Галина. Я изучаю, читаю Библию, несколько раз читала. В Ветхом Завете звучит имя Господа – Иегова, а потом Господь Саваоф, что это означает?

– У Господа множество имен. Те имена, что вы приводите, они просто еврейской транскрипции. А еще Бога могут называть Вездесущим или Милосердным. В Ветхом Завете, конечно, не звучит имя Иисус Христос, а в Новом Завете нам открывается это имя Божественное Иисус, что по-еврейски значит Спаситель. Если мы будем исследовать Священное Писание или возьмем Симфонию (это такая специальная книга, по которой можно найти любое место в Библии), то можем найти все имена Бога, которые употребляются в Библии.

– «Если око твое будет чисто, то и все тело твое будет светло» – поясните, о чем идет речь, о нашем плотском оке или внутреннем?

– Разумеется, говорится, что глаза – зеркало души, в которых отражается ее состояние: злоба и зависть, добро и любовь, гордость и смирение, все отражается в глазах, вот что Господь имел в виду.

– «Блаженны вы, егда возненавидят вас человецы»; почему быть ненавидимым людьми – блаженство? По-моему, это очень скорбно, ведь Господь призывает нас к любви друг к другу...

– Одно другому никак не мешает.

– Почему быть ненавидимым блаженство?

– Речь идет о блаженстве присутствия благодати Божией в сердце человека. Если христианин достигает определенного уровня близости к Богу, то окружающие его люди, даже домашние, начинают его ненавидеть. Потому что тот свет духовный, который он излучает, им колет глаза.

– Как Христа ненавидели. Уж, казалось, что Он им сделал плохого?

– Ягненок, которого волк захотел съесть у ручья: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Диву даешься, вот люди пишут всякие гадости про Церковь, что она им сделали? Что Церковь сделала Кагановичу, который лично взорвал Храм Христа Спасителя? Ненависть к Богу, ко Христу, к тем людям, которые почитают Христа, их трясет. Взорвать не могут – хотя бы кресты снять, разбить купола.

– Тьма ненавидит свет, тут дело в том, что Он – Свет.

Детям нужен не коллектив – детям нужна семья

– Ответим на следующий вопрос.

– Отец Димитрий, Вы меня простите заранее за мой вопрос, я хочу уточнить кое-что. Может быть, месяц назад, у Вас в передаче прозвучал вопрос о детях и детском саде, и Вы сказали, что в детский сад детей не нужно в принципе отдавать. Но вот мы, люди, много отдавшие детям, любим свою работу и работаем не за деньги, и нам было немножко странно слышать, что детский сад вообще детям не нужен, что там очень плохо. Или я не так поняла?

– Мое детство прошло на пятидневке в детском саду, у нас были замечательные воспитатели, я их помню по именам, мою самую любимую воспитательницу звали Ия Петровна. Можете себе представить, мне было три года, а я помню, как звали мою воспитательницу; даже помню некоторых детей, была у меня в группе Оля Овсеенко, был Гена Маслов – живы ли, нет ли. С Олей я очень дружил, а от Генки много терпел. Но это ничего не меняет, даже то, что моя мать большую часть жизни проработала в детском саду.

И что из этого? Разве с чужой тетей ребенку лучше, чем с мамой? Вы хотите, чтобы я подписался под этим выражением? Да никогда в жизни. Само существование детского коллектива, где собираются 20, 25 детей одного возраста, – ситуация для ребенка невыносимая, она совершенно противоречит замыслу Божию. Если Он дает матери 19 детей или там 20, то она их рожает постепенно, если бывает одна, редко две двойни, и все. Все дети разных возрастов, есть младшие, старшие, это и есть семья. А детский коллектив сверстников – это педагогическое уродство и аномалия. Вы как педагог, что, это не понимаете? Слава Богу, что вы пытались скрашивать это несчастье для детей.

Я понимаю, у меня самого в семье была такая ситуация, была голодная страна, мы не всегда ложились спать сытые. Зарплаты хватало на неделю, хорошо еще дед помогал, и был единственный способ выкормить троих парней – уйти из школы, где мать преподавала русский язык и литературу, и пойти в детский сад: там, за счет того, что часть детей болеет, а готовят пищу на общее количество, остается еда, кормили всегда хорошо, нормы были всегда хорошие, так можно было и котлету, и пюре взять, я все это меню прекрасно помню. Но это ничего не меняет. У матери моей была такая ситуация, я что, ее за это осуждаю? Нет. Но я туда не хотел идти никогда.

В самом учреждении «детский сад» ничего хорошего нет. Даже если там прекрасный ремонт, замечательный бассейн, всякие кружки, да что угодно. Ребенок, когда идет в детский сад, испытывает стресс – ребенок должен воспитываться в любви: ни одна самая роскошная воспитательница не может дать любви 20 детям одного возраста.

Детям не апельсины нужны, им нужно, чтобы папа, мама, бабушка прижали его к теплой груди, целовали ему головку, чтобы он чувствовал себя защищенным, чтобы он в этом вырастал, как на огороде приусадебном, а не как в поле, где только химию добавляют, чтобы потом на рынке продать.

Детский сад – уродское изобретение вонючей советской власти. Почему возникли детские сады? Потому, что матери делали аборты бесконечные, потому, что они не могли прокормить больше, чем одного ребенка, не говоря уже о том, чтобы накопить ему на ранец, и так далее. Вы забыли, может быть, а я-то все помню, и как шесть часов на морозе за мукой стоял при Хрущеве, и жизнь в бараке, когда клопы на тебя сверху падают. Все помню, и детский сад, и пионерский лагерь, в котором я дал страшную клятву, что если у меня будут когда-нибудь дети, я никогда их не отдам в пионерский лагерь.

Детям нужен не коллектив, там вырастают уроды, детям нужна семья.

Если б детям нужен был коллектив, Бог нас устроил бы как коллективных существ, а Он нас устроил как семью – есть отец, мать, дети, бабушки, дедушки, старшие братья, сестры, где один ухаживает за другим, все помогают маме, папе и так далее.

А те, кто нам новую жизнь строили, уничтожили всю страну и весь народ, спалили и изуродовали, и стала страна первой в мире по числу абортов, а это – самоубийство народа, и детский сад туда же включался.

– Так серьезно, батюшка?

– А как же! За любую ниточку потяни, и мы увидим, что ничего хорошего не принесла советская власть нашему народу. И, пожалуйста, пусть кто оспорит, я же не против, оспорьте. Я-то рассуждаю не извне, я был внутри, сам работал в детском саду, сторожем, мойщиком окон работал, дедом морозом работал, художником-оформителем работал.

Я прихожу в наш детский дом «Павлин» (это бывший детский сад), даже архитектурная планировка мне родная – в таком же работала моя мама, и в такой же я ходил, когда она звонила и говорила: «Ну, приходите есть гороховый суп», и мы ели с черняшкой, наворачивали там на кухне столько, сколько влезет, – растущий организм. Так что я очень благодарен детскому саду, но как задумка это ужасно.

Надо протереть тусклое стекло

– Сказал Бог: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему». В чем состоит образ и подобие человека Богу?

– Подобие состоит (вернее, должно состоять, мы подобие-то тоже утратили) в том, что мы имеем те же качества, которые в Боге: во-первых, любовь как совокупность всех совершенств, терпение, милосердие, кротость, воздержание, благость.

– То есть подобия человек должен достигать еще?

– Да, он должен его вернуть. А образ Божий заключается в том, что мы отличаемся от всего животного мира тем, что, во-первых, человек это есть семья, семья – это образ Святой Троицы, семья – это образ Церкви, разумность, совесть, брак и вера. Вера – это видение невидимого мира. Как люди некоторые говорят: «Я верю, что что-то есть». Что это значит? Значит, он видит, что есть иной мир. Чем он видит? Очами веры. Видит смутно, как апостол говорит: «Как сквозь тусклое стекло», но видит, что что-то есть. Поэтому нужны книги – Евангелие, Ветхий Завет, чтобы это стекло сделать для себя прозрачным, чтобы увидеть, что там.

– Да, как бы хотелось расчистить этот образ и достичь подобия. Спасибо, батюшка, за Ваши ответы.

– Всего доброго. Мы не осуждаем тех, кто своих деток отдает в детский сад, но только тогда, когда это вынужденная мера, а не как панацея: в некоторых семьях, как в аду, поэтому уж лучше в детском саду.

Смотрите программу «Беседы с батюшкой» на православном телеканале «Союз»: воскресенье, понедельник, вторник, среда – 13.00 (в записи), 22.00 (прямой эфир). Время Екатеринбурга (+ 2 часа к московскому). Телефон прямого эфира: (495) 781-49-54

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475