Апостол Петр: условия христианской святости

В ПЕРВОЙ главе своего послания апостол Петр определяет цель христианской жизни как стяжание, или можно сказать по-другому, достижение святости. В контексте Послания святость есть некое состояние, которого человек должен достичь. Причем он должен непременно стремиться к нему и его достигать. Святой апостол подчеркивает, что достижение святости и стремление к ней есть нравственная задача всякого человека, но уж с очевидностью, с неизбежностью это задача для христианина. И в подтверждение своих слов ссылается на свидетельство одной из самых древних книг Ветхого Завета, Книги Левит: «Посему [,возлюбленные], препоясав чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа. Как послушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем, но, по примеру призвавшего вас Святаго, и сами будьте святы. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят. И если вы называете Отцем Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего».

Здесь основанием призыва к святости служат слова Бога «будьте святы, потому что Я свят», они встречаются дважды. И по существу, мысль, отраженная апостолом Петром, становится ключевой темой христианской аскетики, христианского аскетического свидетельствования о стяжании Святого Духа, как цели христианской жизни. Но важно, что апостол Петр использует несколько другой ракурс для обозначения важности и необходимости стяжания Святого Духа. Он опирается на свидетельство Ветхого Завета, и это представляется важным и интересным.

Святость, как норма для человека... Ведь есть не только свидетельства святых отцов, аскетов, пустынников, не только свидетельство апостола Павла, не только Евангельское свидетельство Господа нашего Иисуса Христа, как мы читаем о том в Евангелии, особенно у евангелиста Иоанна Богослова. Святость есть норма человеческой жизни, установленная еще в Ветхом Завете, и это тем более важно и интересно, что в Ветхом Завете возможностей для стяжания Святого Духа, для осуществления этого призыва не было никаких.

Люди, которые знакомы с беседой преподобного Серафима Саровского и Александра Николаевича Мотовилова, знают, что святость для человека возможна через стяжание Святого Духа. Если Дух Святой соединяется с человеком, то через благодать Святого Духа человек может стать святым. Для человека Ветхого Завета благодать Святого Духа была в принципе недоступна – Христос еще не пришел на Землю, Он еще не воплотился, и, стало быть, человеку была недоступна и святость. Только в даре Святого Духа, сошедшего в Пятидесятницу на апостолов, открывается возможность соединения Святого Духа и человека – открывается возможность святости. Но задача ее достижения была озвучена даже для ветхозаветного человека – тем более она непреложна для человека новозаветного, живущего после сошествия, дара Святого Духа людям – после сошествия Духа Святого в Пятидесятницу на апостолов. Дух Святой доступен новозаветному человеку, и приемлет каждого, приступающего к таинству святого Крещения.

Апостол Петр подчеркивает непреложность святости, как обязательной нормы человеческого бытия, человеческого существования. И этой мыслью должен проникнуться всякий христианин; неуместны никакие разночтения в этом представлении о святости, как норме человеческой жизни. Мы призываемся в Церковь не совершать жертвоприношение, не исполнять какие-то обряды или церемонии. Все в Церкви нужно, чтобы делать человека святым, помогать ему становиться святым, учить его святости, причащать его к святости – приобщать к святости, вдохновлять святостью, чтобы он становился святым.

СВЯЩЕННОЕ Писание категорично в этом призыве к святости, и весь опыт Церкви говорит о ее необходимости. Вопрос не в том, может человек или не может, а в том, что он призван и должен. Христос говорит, и с этого начинается Нагорная Проповедь: будьте совершенны, как Отец ваш Небесный совершенен есть. Это повторение тех же слов Книги Левит, как еще ветхозаветного свидетельства (но почему-то мы обращаем внимание на другие слова, и категоричность этого призыва, подтвержденного свидетельством Иисуса Христа, для нас остается в тени). Апостол Петр, посылая свое письмо к христианам, вновь и вновь обращается к этому же утверждению; собственно, ему посвящены все послания апостола Павла (напомню, что апостол Петр пишет свои послания Церквам, обращенным ко Христу проповедью апостола Павла). И он тоже подтверждает и своим авторитетом, и своим опытом, что святость непреложна и должна быть целью христианской жизни.

В православном богословии есть такой термин «обожение». На языке богословия обожение, то есть причастие человека Божественным энергиям, преображение его в действиях божественных энергий, причастие божественной природе есть цель христианской жизни. На языке богословия эта мысль впервые была озвучена Афанасием Великим, когда он боролся с арианством. Потом в совершенном своем выражении словесном она была подтверждена в трудах святителя Григория Паламы, но еще до того, в Ветхом Завете, в Книге Левит, на которую ссылается апостол Петр, мы видим то же самое: даже людям, еще лишенным возможности быть обоженными, еще не способным проникнуться Божественными энергиями, уже им, в самом начале бытия Израильского народа как некоего оформленного этно-религиозного общества полагается на языке Ветхого Завета свидетельство со стороны Бога, что обожение есть подлинное призвание человека. И именно для этого и нужна Церковь, и именно в осуществлении этого призыва есть цель христианской жизни.

ВАЖНО также подчеркнуть в контексте прочитанного места из апостола Петра, что в Священном Писании святость имеет два аспекта. С одной стороны, святость есть некоторое Божественное свойство, Божественное качество, которое показывает абсолютное совершенство правды и добра, как может о нем судить человек, совершенную, абсолютную праведность. Но если под праведностью понимать полноту, чистоту правды, любви, смирения и других свойств, все это в совершенной степени есть Бог. В совершенной, абсолютной степени все хорошие человеческие качества есть у Бога, и это человек называет святостью – абсолютное совершенство всякого блага, так назовем. И, по мысли Церкви, возможность человека быть таким святым открывается, как мы уже говорили, через причастие Святому Духу. То есть через действие, когда Бог как-то срастворяется с человеком, соединяется с человеком, начинает жить в человеке. Вот через эту жизнь причастия Бога к человеку он может иметь доступ к полноте совершенной праведности и совершенной святости. Это содержание святости передается греческим словом «агиос», как пишется на греческих иконах. Такой-то святой, допустим, святой Афанасий Великий – это именно святость по отношению к людям, святость человека, как знак его причастия к Богу.

Но у святости в Священном Писании есть еще и другое измерение, и оно более передается не греческим словом «агиос», а еврейским словом «кадиш»: святой – это тот, кто совершенно непричастен к скверне, греху, нечистоте, тлению, смерти, тот, который совершенно лишен всего нечистого. Именно на еврейском языке, на языке Ветхого Завета, святость предполагала именно это исключительное противоречие с миром, исключительную невозможность сочетаться с миром, исключительное избранничество, изъятость от всего, что есть в этом мире, – избранность своего рода. И именно этот акцент делается в книгах Ветхого Завета, когда Бог повелевает Своему народу воздерживаться от всего нечистого, скверного в пище, в поступках, в супружеских отношениях, в отношении к святыне, к священному отношению к храму, ковчегу. Он призывает Свой народ уметь различать эти вещи, уметь проводить разделение между всем остальным миром и самими собой, быть не похожими на тех, кто живет по законам мира сего, всячески стараться отстраняться от духа, которым живет все в этом мире.

И на самом деле, если мы задумается над таким пониманием святости в контексте Священного Писания, мы поймем и увидим, что одно предполагает другое. И в истории христианской Церкви человек, получивший благодать Святого Духа, начинал жить иными измерениями, иным духом, иными ценностями. Он действительно пытался провести между миром и собой некую грань. Именно поэтому некоторые люди уходили в пустыню, чтобы ни с чем мирским не смешиваться: они это делали не по своей воле, так влекла их благодать Святого Духа, полученная ими. На самом деле представление о святости как о совершенстве с неизбежностью предполагает и отстраненность от мирского, того, что живет противно установлениям Божиим, противно воле Божией, противно заповеди Божией. И апостол Павел и призывает к святости в этом отношении, указывая необходимые условия, чтобы эта святость человеком была достижима и обращая внимание на два условия, необходимых для ее достижения: с одной стороны, то, что делает с человеком Бог, и с другой – то, что должен делать сам человек, получив эту благодать, силу и действия Божии и ощутив в себе, как говорит апостол Петр, веяние Святого Духа.

Смотрите программу «Исследуйте писания» на телеканале «Союз»: понедельник–вторник 03.00, 13.00, 23.30. Время Екатеринбурга (+ 2 часа к московскому)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475