Социальное служение Русской Православной Церкви

«Гражданское общество и благотворительность» — так называлась II Международная конференция благотворительных обществ и организаций, проходившая в Екатеринбурге 23–27 октября.

Около 400 представителей Российского и Областного правительств, Госдумы, Совета Федераций, других государственных структур, коммерческих, общественных и религиозных организаций всех регионов Российской Федерации и зарубежных стран собрались в нашем городе, чтобы обсудить зарубежный и отечественный опыт взаимодействия государственных, коммерческих и общественных организаций по построению гражданского общества.

Русскую Православную Церковь на конференции представлял священник Димитрий Байбаков.

От имени Русской Православной Церкви, Екатеринбургской Епархии, ее правящего архиерея епископа Екатеринбургского и Верхотурского Никона приветствую уважаемых организаторов и всех участников II Международной конференции «Гражданское общество и благотворительность».

Замечательно, что ныне здесь, в условиях тяжелейших социальных потрясений, междоусобных национальных конфликтов, хаосе мнений, прогнозов и лозунгов звучит призыв к милосердию, а не к насилию и агрессии. Хотя нельзя не заметить, что до сих пор слова «милосердие» и «благотворительность», с одной стороны, имеют некоторый конъюнктурный оттенок, особенно насыщая собой лексику некоторых политизированных деятелей на время избирательных кампаний, а с другой, так полностью и не раскрыта глубинная суть этих понятий, поскольку, по большому счету, они все еще не стали неотъемлемой частью общественного мышления. Большая часть наших сограждан все еще склонна воспринимать благотворительность как некую государственную функцию, осуществляемую либо через систему социального обеспечения, далекую от совершенства, либо через благотворительные общества, в лучшем случае мало чем отличающиеся от государственных структур, а в худшем — быстро компрометирующие себя деятельностью, от благотворительности далекой.

Между тем, нужно ли искать какие-то новые пути благотворительности и оказания милосердия людям, нуждающимся в них, когда в нашем Отечестве веками эта деятельность была одной из главных функций Православной Церкви?

Языческая древность была эгоистична. Человеколюбие, милосердие, забота о ближнем вовсе не считалось добродетелью. Всякий индивид преследовал исключительно собственные интересы, нисколько не заботясь о других, потому что язычники знали только земную жизнь. Древность не знала снисхождения к слабым, сострадания к угнетенным, заботы об убогих и бедных, попечения о преступниках. Это все было чуждо язычеству. Только принятие христианства в корне изменило нравственные понятия людей, внесло в жизнь новый идеал, совершенно противоположный прежним понятиям: все люди братья, дети одного Небесного Отца и составляют одну великую семью. В отношениях между ними полагается новое начало братской любви. Именно братской -потому что над нами наш общий Отец.

И не случайно поэтому с крещением Руси, со строительством храмов сразу же началось обустройство при них учреждений призрения. Так, еще в 1091 г. епископ Переяславский Ефрем приказывает строить больницы «для безвозмездного врачевания всех приходских».

Еще более активизировалось социальное служение Церкви с учреждением и развитием монастырей. Вся отечественная медицина вышла именно из монастырей. И первыми врачами на Руси были именно монахи. Первый же государственный акт относится к 1551 г., когда в царствование Иоанна Грозного при составлении судебника была выработана статья о необходимости попечения о нищих и больных. Светский тип врача и светская больница появились еще позднее.

В России 18–19 веков церковной благотворительностью были охвачены практически все нуждающиеся в ней. Помощь оказывалась и жертвам войн — солдатам, раненым, «военноувечным» (так ранее назывались инвалиды войны), семьям военнослужащих, недужным, престарелым. Получали ее и нищие, безграмотные, сироты, безработные, погорельцы. Значительная помощь оказывалась и морально оступившимся людям — алкоголикам, осужденным. Как правило эта деятельность осуществлялась либо самими приходами и монастырями, либо обществами благотворительности, учрежденными при них. Если же таковые функционировали при муниципальных органах управления. Церковь принимала самое активное участие в их работе. В рамках благотворительной деятельности организовывались лазареты, больницы. Божии дома (приюты), где тяжелобольных, инвалидов, сирот и бездомных обслуживали сестры и братья милосердия из числа мирян-доброхотов или послушники монастырей. Открывались столовые, чайные, в которых все нуждающиеся могли получить питание по существенно сниженным ценам либо бесплатно. Создавались также производственные мастерские и церковно-приходские школы, в которых бесплатно обучали грамоте всех, кому это было нужно. Вместе с тем, Православная. Церковь проводила большую работу по воспитанию прихожан в духе милосердия и побуждала их к личной благотворительности.

Ярким примером, а может быть и высшей точкой развития церковной благотворительности в России, была созданная в Москве в 1905–1910 гг. Великой княгиней Елизаветой Федоровной, принявшей впоследствии мученическую кончину близ Алапаевска, Марфо-Мариинская обитель. По замыелу основательницы, ныне причисленной к лику святых, здесь должны были соединиться воедино две добродетели: служение Господу через помощь ближнему и непосредственное служение Богу через молитву и работу над собой. Это был монастырь, сочетавший в себе благотворительную и медицинскую работу, монастырь, обращенный к нуждам мира. Сестры шли в дома заболевших бедняков, трудились в монастырской больнице и аптеке, в бесплатной столовой и библиотеке, шли в госпитали и лазареты. С началом Первой мировой войны многие из них в качестве сестер милосердия находились на фронтах. В монастырском приюте для девочек- сирот обучали медицине, уходу за больными, рукоделию. Был обустроен специальный дом для девушек, работавших на фабриках, и бедных студенток.

К 1917 г. обитель насчитывала 150 сестер, ее деятельность приобретала все больший размах, она становилась подлинно всероссийским центом милосердия. Ангельской доброте Елизаветы Федоровны и ее сподвижниц не нужны были ни премии, ни известность.

Единственной их целью было нести людям утешение. И может быть главным достижением Елизаветы Федоровны являлось объединение вокруг цели бескорыстного служения обездоленным самых разных слоев русского общества. Это была программа служения всех — всем. Без различия национальности, сословия, вероисповедания. Обществу помогали аристократы и купцы, художники и писатели, врачи и духовенство, простые люди и даже те, кто «не интересовался» религий. Просуществовала Марфо-Мариинская обигель до 1926 г.

В соответствии с постановлением ВЦИК и СНК СССР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» Церкви было запрещено заниматься благотворительной деятельностью в любых формах. Были закрыты все приходские учреждения (а, к примеру, в Москве практически при каждом приходе был пусть небольшой, но дом старчества), ликвидированы все церковные попечительства -около 20 тысяч, почти двести монастырских больниц. Приходам под страхом уголовной ответственности было запрещено оказывать даже конкретно-адресную помощь своим прихожанам. Сами понятия «милосердие», «сострадание» стали как бы составным компонентом «опиума для народа». На долгие десятилетия Православная Церковь в России была от общественной деятельности отлучена. В годы войны, правда, от помощи не отказывались и в общей сложности на нужды обороны Русской Православной Церковью было перечислено свыше 150 млн. рублей. Позже власти сами «выжимали» из Церкви до 50, а то и выше процентов дохода в Фонд Мира. Благотворительностью это, конечно, назвать сложно, скорее — оброк, ибо интересовали только деньги.

Даже в марте 1988 г. председатель Совета по делам религий Харчев докладывал преподавателям ВПШ: «Сейчас в Москве, да и вообще в крупных городах, катастрофически не хватает низшего медперсонала в больницах — обычных нянечек. Только в Москве не хватает 20 тысяч. Церковные деятели обратились к нам с просьбой разрешить им деятельность милосердия. Что делать: разрешить или не разрешить? Разрешить, пусть выносят «утки»? А как при этих условиях будет выглядеть политический и моральный облик коммуниста, если умирающий человек будет умирать с мыслью, что советская власть не может ему «утку» подать? Мы не можем сейчас разрешить благотворительную деятельность».

«Малую травку родить труднее, чем разрушить каменный дом» — писал Василий Розанов. Очень трудно, не так быстро как хотелось бы, происходит возврат Церкви к социальной деятельности. Только с 1990 г., всего пять лет, как было возвращено право заниматься делами милосердия и благотворительности.

Но в каком состоянии Русская Православная Церковь получила это право? Из 60 тысяч церквей — 6 тысяч, из тысячи монастырей — 20, из 120 тысяч духовенства — 10 тысяч на всю Россию. В Свердловской области из 600 церквей и 13 монастырей — только 20 храмов и ни одного монастыря, из 900 священнослужителей — 50. Плюс оторванный от своей веры, от своих корней народ и отсутствие какой-либо финансовой помощи извне. Православная Церковь была самым настоящим образом обескровлена.

Другой трудностью, препятствующей активно использовать данную законом возможность, являлась и до сих пор является ситуация в самой Церкви. Десятилетия государственного безбожия привели к забвению навыков и форм приходской социальной работы. Но проблема не только в утрате знаний и нехватке средств. Проблема в том, что сам приход за это время изменился под государственным прессингом: далеко не всегда пока он являет собой подлинную, деятельную общину. В больших городах приходы состоят из людей мало или совсем незнакомых друг другу. Но и в небольших приходах у прихожан недостает навыков общения и совместной работы на общее благо. Большинство прихожан не связывают с храмом иных обязательств, кроме тех, которые имеют отношение к богослужению. И это не вина наших верующих. Сегодня в Церкви уже три и даже четыре поколения, для которых приходская жизнь рамками закона была строго ограничена только богослужением, и многие просто не имеют представления об иных ее формах. И там, где речь идет о финансовой помощи, предположим, детскому дому, у крупных приходов больших затруднений не возникает: Но Церковь — это не банк. И она никак не должна ограничиваться только финансовой, пусть и весьма нужной, помощью.

Большого уважения и признательности заслуживают священнослужители и миряне, которые за небольшой промежуток времени оказались способны организовать братства, сестричества, иные добровольные объединения для оказания помощи страждущим. И несмотря на существующие трудности, есть основание надеяться, что наша Церковь окажется способной в прежней мере, но на новом уровне возродить служение милосердия и братской любви.

На чем основывается такая надежда? На том, что по действию Промысла Божия наша Церковь, лишившись многого, сохранила главное. Она сохранила таинственную благодатную жизнь, имеющую своим центром Литургию, Божественную Евхаристию, через которую Дух Святой человеческую общину преобразует в Тело Христово. Именно этим главным церковная община отличается от любой другой группы людей или коллектива, именно в этом главном — ее сила, ее духовный потенциал, а значит, и жизнеспособность. И на вопрос: есть ли у Русской Православной Церкви возможность ответить на вызовы нашего трудного времени — вместе с апостолом Павлом в смирении и простоте сердец мы можем сказать: «Немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков» (1 Кор. 1, 25).

Примеров тому сегодня, к счастью, можно привести немало. Возрождается Марфо-Мариинская обитель. Ее сестры, чуть более 20 человек, ежедневно обслуживают совершенно безвозмездно около 200 больных и престарелых: ухаживают за ними, ходят в аптеку, за продуктами, ведут домашнее хозяйство. Какая искренняя и бескорыстная любовь исходит от них! При Первой городской больнице Москвы, вернее при ее больничном храме во имя Царевича Димитрия, уже пять лет существует община сестер милосердия, ежедневно посещающая наиболее тяжелые отделения клиники, ухаживающая за тяжелобольными. Позже на базе больницы и этой общины было открыто Свято-Димитриевское православное училище сестер милосердия, выпускницы которого трудятся в Первой городской, Институте Склифасовского и других клиниках. Буквально год назад этой же общиной был открыт православный детский прпют.

Интересен опыт больничного храма во имя Иконы Божией Матери «Целительница» при Институте клинической психиатрии. Оба священника этого храма по гражданскому образованию — врачи-психиатры. Помимо духовного окормления пациентов института ими создан Православный центр солидарности для лиц с алкогольной и наркотической зависимостью в подмосковном селе Ромашково, где желающие освободиться от этих страстей получают эффективную духовную и медицинскую помощь.

В Петербурге усилиями Санкт- Петербургской епархии и органов здравоохранения открыта первая после 1917 г. «Церковная благотворительная больница святой блаженной Ксении Петербургской» для престарелых малоимущих людей. Двухэтажный корпус рассчитан на 55 коек. Помимо врачебной помощи пациенты будут получать и духовное окормленпе, иметь возможность исповедоваться, причаститься, собороваться.

Небольшой дом престарелых открыт при Ярославском Толгском монастыре, где монахини, многие из которых имеют медицинское образование, ухаживают за одинокими пенсионерами.

По всей России, в областных центрах и небольших городках, священнослужители и миряне посещают детские сады и дома старчества, интернаты и тюрьмы, больницы и военные госпитали, оказывая посильную материальную и духовную помощь.

Екатеринбургская епархия, насчитывающая сегодня около 150 приходов, 7 монастырей и около 200 священнослужителей, также не остается в стороне от этой деятельности. Так, после страшного пожара в Верхотурье в мае прошлого года православные приходы епархии собрали для погорельцев десятки миллионов рублей, несколько машин с одеждой и домашней утварью. Только Епархиальное Управление на свои средства закупило на 20 миллионов необходимых вещей, передав этот дар для распределения между нуждающимися.

При епархии создано постоянно действующее православное общество «Милосердие», куда ежедневно обращаются десятки людей, получая конкретную помощь — деньгами, одеждой и обувью, направлением на лечение, добрым советом.

Миссионерско-катехизаторский отдел епархии уже неоднократно проводил курсы занятий для желающих избавиться от курения и алкогольной зависимости. Приглашал ведущих богословов и проповедников из Москвы для чтения публичных бесплатных лекций по истории христианства и другим темам. Совсем недавно, в канун 110-летия епархии, в Доме Кино состоялся благотворительный показ православных фильмов.

При Областной психиатрической больнице Екатеринбурга уже третий год несет свое служение больничный приход во имя святого Целителя Пантелеймона, созданный по инициативе администрации и врачей клиники. Священнослужители и постоянные прихожане храма помимо богослужебной деятельности заботятся о духовном окормлении пациентов, в том числе и нескольких детских отделений. При храме открыта воскресная школа, библиотека, регулярно посещаются отделения. На Пасху и Рождество больным делаются подарки, организуются выступления церковного хора. В ближайших планах — строительство комплексного храма Целителя Пантелеимона, техническая документация на который практически готова и сейчас требуется лишь помощь спонсоров. Комплекс будет включать в себя не только храм, воскресную школу и библиотеку, но и церковную поликлинику, аптеку, а в дальнейшем и общежитие — приют для нуждающихся.

Планируется также открытие Дома милосердия для малоимущих и приюта для девочек в области и дома престарелых в Екатеринбурге.

К великому сожалению, не всегда пока хватает сил и возможностей для удовлетворения всех просьб о помощи, но постепенно дела милосердия становятся естественным компонентом церковной жизни. И может быть, стоит уже подумать о создании долгосрочной программы помощи страждущим с активным участием Православной Церкви. Распределение средств, выявление лиц, особо нуждающихся в участии, обмен опытом, поиск новых форм духовной и социальной помощи — все эти задачи могли бы успешно решаться представителями Церкви совместно с другими общественными организациями.

Многие люди ждут нашего участия. И пусть рука братской помо- щи будет протянута каждому. нуждающемуся в ней. Мы готовы сотрудничать со всеми, для кого благотворительность — не рекламная акция, не зарабатывание политических капиталов, не выставление напоказ собственной личности, не вербовка своих приверженцев, а действенная любовь к ближнему.

Мы призываем на деле исполнить завет Христа Спасителя: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут».

ЛИТЕРАТУРА:

1. Митрополит Кирилл «Церковь в отношении к обществу», ЖМП 2, 1990
2. о. Всеволод Чаплин «Церковь и благотворительность», ЖМП 6, 1989
3. «Концепция возрождения духовного просвещения и благотворительности», ЖМП 7, 1991
4. Е. Пяткин «Деньги милосердия», ЖМП 9, 1992
5. М. Руденко «Будьте милосердны… мир оставляю вам», ЖМП 11, 1991

Священник
Димитрий БАЙБАКОВ

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475