Историк Петр Мультатули: «Император Николай Второй – исключительная личность в истории России»

Беседа в эфире православного телеканала «Союз»

(Окончание. Начало в № 35)

  – Петр Валентинович, мы вернемся к разговору о манифесте…
  – Это никакой не манифест – это бумажка, неизвестно кем написанная и подписанная. Ей позже приделали «шапку», причем ее никто не видел. Эти бумаги привез Гучков и тут же передал Ломоносову. Это удивительно таинственная, мрачная личность русской революции; он все копии документов потом увез в США. На сегодняшний день есть в Гарфе один подлинник, который в двадцатые годы был найден в Академии наук. Что такое Академия наук тех лет? Это Покровский – главный фальсификатор всего, что связано с Царской Семьей; через него царские письма шли за границу, с его участием фальсифицировалась переписка Императора, Императрицы, не без его помощи создавались фальшивые дневники Вырубовой. Поэтому доверять, естественно, этой бумаге невозможно. Но даже если предположить, что Император подписал эту бумагу, она с юридической точки зрения ничего не значит. Во-первых, Царь не имел права отрекаться – никогда, только в двух случаях. Первый – если он уходил в монастырь перед смертью, отдавая престол сыну. Манифест об отречении, если он даже мог появиться, должен быть подписан при свидетелях и об этом должно быть гласно объявлено. Ничего этого не было в 1917 году. Мы знаем, что когда Александр I передавал престол (не отрекался, а передавал престол) Николаю Павловичу, это было зафиксировано в трех документах, при свидетелях. Здесь ничего этого не было, и Император Николай II просто не мог вообще даже сказать потом об этом – все окружение его было уничтожено. И на самом деле, кроме Христоподражательного подвига Царя, мы не знаем, что он пережил в эту ночь. Мы знаем, что он молился целую ночь, но что ему открылось – не знаем: те люди, с которыми Царь мог бы поделиться своими мыслями об этом и сказать правду, были убиты – граф Татищев, Долгорукий и другие.

  – И мы знаем, что он не Алексию Николаевичу передал престол, как думал Керенский…
  – Да, это очень интересная история. В журнале «Клио» написана была очень интересная заметка, опубликованная историком Николаевым. В ней сказано, что Керенский в 1919 году в интервью одному из тбилисских журналов рассказал, что о перевороте «мы знали уже в конце 1916 года, и по нашим планам Николай II должен был отречься в пользу Алексия. Когда мы узнали, что престол отошел Михаилу Александровичу, для нас это был шок, для нас это была абсолютно неприемлемая ситуация…». Почему – понятно: если бы Император Николай II передал престол Алексию Николаевичу, произошла бы видимая легальность передачи власти – это первое. Второе – Алексий Николаевич был болен гемофилией; Распутин, единственный человек, который мог бы действенно лечить эту болезнь силой молитвы, был убит к тому времени. И что получалось? Престол перешел бы к больному несовершеннолетнему ребенку, который мог бы в любой момент умереть, и его смерть не вызвала бы никаких вопросов – «получил очередную рану, умер от кровопотери». И Николай II, естественно, ломал планы заговорщиков, он воевал и сражался до последнего. Это, кстати, очень хорошо понимали в том числе и враги Николая II. Михаил Кольцов, известный большевистский журналист, публицист, писал, что защищал монархию, дрался за нее один Царь.
  – То есть, по сути, был духовный подвиг перед Богом…
  – Конечно, духовный подвиг, и потом – сколько ему это стоило физических и моральных сил? Лилиден пишет, что после событий марта 1917 года Царь выглядел как глубокий старик, а ему не было и сорока восьми лет.
  – Петр Валентинович, поскольку Вы занимаетесь этой темой, – насколько реально находить истинные документы, касающиеся того периода, восстановить картину? Как Вам это удается, ведь третья Ваша книга вышла…
  – Вы понимаете, конечно, самое страшное, когда исследователь, историк считает, что он что-то нашел, что-то установил – это все, конец историка.
  Человек должен всегда понимать, что, во-первых, какие-то его заслуги минимальны, и вообще, когда мы касаемся Царской темы и дела служения Христу – чем меньше мы будем думать о своих заслугах, тем лучше. Наши заслуги совершенно не при чем: нам Господь дал возможность что-то сделать – слава Богу, что мы ее можем реализовать. Что касается документов, мало найти документ – сейчас в Гарфе открыто очень много документов, вы можете смотреть, изучать, сколько угодно: в Гарф, в Гарсп, в Российском государственном историческом архиве в Петербурге. Но мало посмотреть документ: его надо анализировать – документ документу рознь.   Например, когда я писал о миссии комиссара Яковлева (он в Тобольск вывозил Царскую Семью), у меня создалось сразу впечатление, что все это игра – будто уральцы хотели отбить Царя по дороге. Но чтобы подвести к этой мысли читателя, мне пришлось потратить шесть-семь страниц, потому что читатель должен с тобой понимать. Потом в Гарфе находится только одна записка Заславского, главы этих уральских отрядов, который якобы хотел отбить Царя у Яковлева. Он пишет: «Товарищ Яковлев, я поехал выполнять ваше распоряжение, все произойдет так, как мы с вами условились». Все! Больше не надо пяти-шести страниц – достаточно этой бумаги. Надо сравнивать документы, и когда мы проделываем анализ документа, выясняется: лжи действующих лиц просто неимоверное количество! Вот, например, опять-таки записка Яковлева, которая всем представляется. В ней он описывает свою встречу со Свердловым: «Когда я приехал к Свердлову, Свердлов меня спросил в своем шутливом тоне: «Ну что, Антон, много народу пострелял?»… И дальше он переходит к Царской Семье. И у читателя создается впечатление, что Свердлов сознательно так кроваво шутит.
  Берем другой документ Яковлева – «черновые записки»; он пишет, что перевозил хлеб из Уфы в Петроград и во время перевозки хлеба постоянно были нападения на поезда – шла гражданская война. И он очень часто применял расстрелы, и когда пришел к Свердлову, думал, речь пойдет об этом. И когда Свердлов его строго спросил: «Ну что ты там много народу расстрелял, когда хлеб провозил?», он пишет: «Я испугался, что сейчас мне придется давать отчет». Но Свердлов перешел к другой теме разговора.
  Все пропадает, когда ты берешь два документа – маленькие нюансы, но они определяют многое. Для чего говорили об этом кровавом шутливом тоне? Чтобы доказать: якобы Свердлов хотел уничтожить Царскую Семью по дороге. Это неправда, он не хотел, она должна была быть привезена в Екатеринбург и уничтожена здесь. Но «по дороге» Свердлов играл свою тонкую игру, обманывая немцев и, по некоторым сведениям, на мой взгляд, в том числе и Ленина. Это отдельная тема. Свердлов вел свою линию: он обманывал и уральцев, кроме своих доверенных лиц, Голощекина, и большевиков в Москве, какую-то часть, и немцев, которые требовали вывоза Царя. Эта тонкая игра потом уже нужна была Яковлеву для каких-то оправданий своих действий. Но мы должны смотреть первые документы, первоисточники, и анализируя разные источники мы придем к каким-то открытиям, которые тоже, конечно, нужно будет еще подтверждать.
  – Да, не хотелось бы, чтобы истина оставалась где-то рядом… Конечно, все точки над i мы не расставим сейчас. Наверное, это невозможно, да и не нужно. Но все-таки хоть более или менее объективный, взвешенный взгляд на тот период истории хотелось бы увидеть. Кстати, Вы факт расстрела Царской Семьи подвергаете сомнению в своей книге «Свидетельство о Христе до смерти». Почему? Я знаю, что были очень противоречивые высказывания самого Юровского – он сам себе противоречил, когда писал об этом событии…
  – Вы понимаете, я говорю более осторожно: факт расстрела Царской Семьи, каким его излагают главные палачи, реальные или мнимые, произойти не мог. В 25-метровой комнате расстрелять одиннадцать человек из маузеров, браунингов, винтовок, выпустив почему-то неимоверное количество пуль в маленьком, замкнутом пространстве невозможно.
  – Все погибнут…
  – Там будут рикошеты такие, что пули будут в головы стрелков лететь! Значит, уже какое-то вранье. Потом, есть масса вопросов – были огромные противоречия между показаниями Медведева, начальника охраны, Екимова, других подельников и их воспоминаниями. Есть показания обвиняемых, которые были следствием арестованы, допрошены. А есть воспоминания Юровского и всех прочих – это ни в коем случае не может являться доказательством по уголовному делу. Потому что доказательством в уголовном деле может являться только допрос: тебя вызвали, допросили в качестве подозреваемого, обвиняемого или свидетеля – это показания и факт для уголовного дела. А все, что писал Юровский после революции, сидя в Москве, и все, что писали за границей другие люди, не может являться доказательствами: это мы можем только принимать к сведению как исторический документ. Так вот, между показаниями обвиняемых есть большие нестыковки и, к сожалению, почему-то в следствии Соколова нет ни одной очной ставки.И не только у Соколова, потому что там не один был следователь. Почему – непонятно. Но совершенно ясно, что есть противоречия, а раз есть противоречия, мы не можем не задумываться, что же там произошло на самом деле, если это произойти не могло. Значит, либо это был другой расстрел, по-другому проведенный, либо это было убийство другим способом. И об убийстве другим способом мы знаем – об этом говорили те же Медведев, Кудрин и так далее: обсуждался вариант – убить их всех кинжалами. Известно, что применялось и холодное оружие. Соколов говорит о найденных следах от ударов штыком, как он считал…
  – Но ведь мы видели фотографии деревянной стены, изрешеченной пулями…
  – Безусловно; только очень интересно, что в основном все пули, которые были выпущены, приходились на уровень пояса либо почти все были выпущены в пол. А потом, кто вообще мешал им расстрелять эту стену для имитации расстрела? Опять-таки, я не говорю, что это так и было, но я хочу сказать, что есть вопрос: вот так расстрел произойти не мог. Юровский в своих бесконечных записках и воспоминаниях приводит разные сведения о стене, куда стреляли. То он пишет, что стена была деревянная и не давала рикошетов, то она была каменная и давала рикошеты, то она была деревянная, покрытая штукатуркой, и рикошеты были несильные. Человек руководил убийством, он непосредственный участник – как это так, ты не знаешь, какая там была стена?
  – У нас звонок из Екатеринбурга. Мы слушаем вас, здравствуйте!
 – Здравствуйте, Петр Валентинович! Спасибо Вам огромное за Ваше выступление, объяснение, нам никогда даже и не показывали такое, о чем Вы говорите. Скажите, пожалуйста, где можно приобрести Ваши книги?
  – Сейчас вышла последняя моя книга третьим изданием – «Свидетельство о Христе до смерти». В ближайшее время она поступит в продажу здесь, в Екатеринбурге, и в Москве тоже.
  – Вы продолжаете, Петр Валентинович, дальше открывать для себя какие-то страницы этой истории, что-то новое?
  – Да, сейчас у меня вообще есть задумка написать о Николае II книгу с условным названием «Отречение, которого не было». Эта тема очень важна для России. Мы должны, наконец, понять главное: знание истины – это наше оружие против того, что сейчас происходит в войне, которая ведется против нас. Потому что на Западе историю России представляют как историю бесконечных убийств, грабежей, насилия, постоянного желания напасть на Запад, а народ – как идиотов каких-то, которые ничего не знают. И якобы все регионы страны боролись за свободу – вот почему существуют новые государственные образования: якобы потому, что разные нации приняли в своем «освобождении» активное участие. Но нам-то зачем об этом говорить, ведь нам неприятно, когда нам начинают представители Эстонии говорить о Пыталовском районе или латыши и литовцы начинают выдвигать какие-то территориальные претензии, или поляки требовать компенсации за Катынь. Мы молчим, вот что страшно. И молчим в первую очередь потому, что у нас нет четкого понимания того, что происходило. Даже наша высшая государственная власть не всегда владеет этим оружием – она не может всегда отвечать адекватно на эти наглые претензии, в том числе и Украины. Что такое была Украина в 1918 году? Составная часть Российской империи, братский народ был, который насильственно германская элита оторвала и втянула в братоубийственную войну, залила кровью – эти бесконечные Скоропадские, Петлюры и все прочие. Потом на Украине были свои кровавые партийные деятели – Косиоры, Хрущевы… А сегодня украинское государство предъявляет какие-то требования за голодомор. И ответа нормального, адекватного мы не видим сейчас. А ответ в том, что мы являемся правопреемниками Союза Советских Социалистических Республик, Великой Победы в 1945 году. Но в то же время мы являемся правопреемниками Российской империи и победы, которая обязательно состоялась бы в 1917 году… Совсем другой разговор. Понимаете, мы другое государство, мы до сих пор ведем свой отсчет от 1917 года, при этом советская власть еще признавала прежнюю идеологию, они говорили: «Да, мы ведем отсчет от семнадцатого года…». Теперь другая власть; мы отвернулись от большевистской идеологии, но отсчет нашей истории все равно идет от 1917 года. Это безумие!
  – Вообще любой шаг, наверное, любое событие в истории всегда имеют значение для последующих поколений: они очень сильно могут испытывать на себе результаты предыдущих событий. Есть такое мнение, что история развивается по спирали… Как Вы к этому относитесь – может повториться нечто подобное в нашей сегодняшней истории?
  – Я не очень люблю эту «спираль», потому что вообще считаю, что история развивается по своим законам, ее творят не Николай II, не Сталин, не Гитлер, не Ленин, а строит ее Господь Бог. И именно Господь Бог посылает той или иной стране либо испытания, либо славу в той мере, в какой она верна Ему. И когда Россия была верна Христу, заветам родной старины, она была непобедима всегда. Она сокрушала Наполеона, шведов, поляков, немцев. Как только Россия стала отрекаться от самой себя – потому, что без Православия нет России, – когда она стала отрекаться, предавая саму себя, мы увидели, что произошло… Понимаете, очень неправильно думать, что злодеяние не повлечет за собой материального возмездия – это идет просто автоматически. От убийства Царской Семьи начинается безумная кровь: убийства революционного террора – бесконечная кровь. И когда сейчас начинают кричать о 1930-х годах, мы, православные люди, должны понимать, что это было возмездие в целом народу. Были мученики невинные, но эти мученики только подтверждали, что произошло беззаконие. И священники, убитые на Бутовском полигоне, и невинные люди… Представляете, этот Левашовский полигон под Петербургом – там простые беспартийные люди лежат разных национальностей. Но это жертвы, которые последовали за грехопадением, за предательством, за изменой 1917-го года. Поэтому мы должны понимать: если мы хотим, чтобы наша Россия развивалась поступательно, спокойно, чтобы она была великой и богатой страной и в материальном плане тоже, мы должны делать все, чтобы она была богата в духовном плане. А до сих пор, когда мы начинаем говорить о Николае II, нам повторяют эти заученные, глупые разговоры о Ходынке, о 9 января 1905 года. Уже двадцать раз было доказано: 9 января – это трагедия; никто с этим не спорит. Но что это такое было? Это была первая «оранжевая революция» в истории России, первая «цветная» революция. Она была сделана на японские деньги, проведена с помощью эсеров, первые выстрелы прозвучали по армии, первыми убитыми были полицейские и солдаты.
  – Но тем не менее до сих пор вспоминают как «кровавое воскресенье»…
  – Царь не имел никакого отношения к этому; после того как он узнал, что произошло, каждой пострадавшей семье было выдано по 50 тысяч рублей – это целое состояние было.
  – У нас звонок из Смоленска, я прерву, извините. Слушаем вас, здравствуйте!
 – Алло, я хотел бы задать вопросы.
  – Слушаем.
  – Почему Николай II – невинно убиенный? Ведь до него тоже были цари – Павел I, Петр III – невинно убиенные. Почему их святыми не признали?
  – Во-первых, это вопрос не ко мне, а к Архиерейскому Собору и к руководству Русской Православной Церкви – я не решаю, кого прославлять и канонизировать. А что касается Павла I, вы знаете, работа по его прославлению шла еще до революции, собирались материалы о чудесах, которые творились на могиле Павла Петровича. Но это вопрос… Все святые, которые были прославлены у Бога, будет воля Божия – будут прославлены и на земле. Относиться к ним должно, конечно, с огромным уважением.
  – Но, наверное, все-таки не только в связи с фактом невинного убиения человека его прославляют в лике святых…
  – Конечно.
  – Петр Валентинович, мифы, которые в большом количестве существуют вокруг нашей истории, – это участь только России и ее многострадальной истории, или в принципе вообще история развития любой страны всегда окружена мифами?
  – Это зависит опять-таки от верности страны Богу. Во Франции, например, самые такие светлые фигуры французской истории, безусловно, Жанна д,, Арк и Людовик ХVI. Посмотрите, что творится с Людовиком ХVI – то же самое: клевета, ложь, совершенно зверское убийство королевской семьи, за исключением одной принцессы. Над королем глумились, его заперли в Тампле, так же, как в Ипатьевском доме русского Царя, его отгородили полностью от Парижа, чтобы ни кто не мог его видеть, ему не давали общаться со своим сыном. Над ним провели глумливый суд и убили его зверски, потом убили его жену и замучили сына. И лгут о Людовике ХVI уже 200 с лишним лет – что он был слабый, недальновидный политик… Но в России все-таки наступило понимание, пускай не на высшем уровне. Более, чем сделала Церковь, нельзя прославить: нельзя больше сказать хорошего о Николае II, чем сказать, что он святой. Во Франции этого не произошло ни в каком виде – ни со стороны Церкви, ни со стороны общества. Даже, может быть, со стороны общества больше людей, которые почитают Людовика ХVI, чем со стороны Католической Церкви. Мы видим: никакого покаяния не произошло во Франции, но над Францией и над ее историей глумились когда-то точно так же, как над Россией, но в меньшей степени, потому что по значению Россия – больше. Вот с чего начинается развал любой страны – с издевательства над властью, особенно над верховной властью, а особенно над Божиим Помазанником. Точно так же там издевались над королями, над Церковью. В начале XX века, об этом мало кто знает, против Католической Церкви во Франции был проведена жуткая компрометация; более того, были убийства священников, ограбления храмов. И Николай II, кстати, заступался за Церковь, известны его резкие письма руководству Третьей республики по этому поводу. Это борьба зла с добром.
  – Какое сегодня отношение к нашему Императору Николаю II в странах Запада? Понятно, что славянский народ Сербии уважал всегда и почитал Николая II, но другие страны как – есть ли там какой-то интерес к личности Государя, или это только наше, родное?
  – Вы знаете, по моим оценкам, Запад находится в состоянии тотального оболванивания, Запад находится в тоталитарной системе. Хотя они пытаются сказать, что у нас была тоталитарная система, но на Западе система ничем не лучше. Сказать правду о Николае II они не могут, и не только о Николае II, – вето по целому ряду вопросов. Если вы начнете говорить, что Людовик ХVI был великий король, вас назовут роялистом, если вы начнете вдруг слишком хвалить Жанну Д Арк, будут говорить о том, что вы националист и прочее, прочее…
  – Но мы говорим при этом о плюрализме мнений, о демократии этих стран…
  – Действительно; но где она, эта демократия? Почему нужно постоянно твердить о сталинизме, о том, какая жуткая Россия, о каком-то тоталитаризме Путина и не замечать, что нынешняя Россия в миллионы раз более свободна, чем Запад? Ни по разнице мнений, ни по тому, что мы можем с вами высказаться, ни по степени открытости общества не сравнить нынешний Запад. Поэтому о Николае II (Людовик ХVI – он как бы свой) говорят только как об олицетворении варварской России. Конечно, есть люди среди французов, которые многое понимают, но даже им до конца совершенно не понять подвиг Николая II, абсолютно. Вы начнете им говорить о Христоподражательном подвиге – они на вас будут смотреть как на человека «с зайчиком в голове».
  – Даже если в нашей стране далеко не все могут понять этот подвиг…
  – Но у нас есть авторитет Церкви, которая прославила Царя, против этого ничего нельзя сказать.
  – Но тем не менее находятся люди, которые против этого…
 Петр Валентинович, Царские дни, которые проходят сейчас в Екатеринбурге, фестиваль православной культуры – на Ваш взгляд, насколько они важны сегодня? Насколько нам вообще важно искупать грех, который наши предки совершили в начале XX века?
  – Я глубоко против всенародных покаяний в том плане, как нам пытаются их предложить: ходить толпами, Крестными ходами – или приходить на Исповедь и говорить: «Вы знаете, я убил Царскую Семью», как мне рассказывали батюшки. Это, конечно, не покаяние; это подмена покаяния.
 – Покаяние в сердце каждого…
  – Самое главное покаяние перед Царской Семьей – не повторять лжи о ней, говорить о ней правду, не лгать на Церковь, не вести к расколу своей собственной Церкви, не клеветать на историю своей страны! Искажена не только истина о Николае II, вы представляете, что делается с историей Великой Отечественной войны – потоки лжи, клеветы, «Германия великая страна», «Сталин и Гитлер одно и то же». Это такая же идеологическая война с Россией, как война против памяти Николая II. Мы должны совершить церковное покаяние своих грехов, если выступали против Царя, гадости какие-то повторяли, клеветали на него – это понятно, это личное покаяние при таинстве Исповеди. Но в первую очередь наше покаяние как народа должно быть в том, чтобы почитать Царскую Семью. Пусть для православных это будет Царь-Мученик, для буддистов – «белый царь», для неверующих – глава государства, которого ты должен уважать. К сожалению, этого нет, и в первую очередь покаяние должно заключаться в этом. Потому что сейчас есть очень большая опасность, определенные сектанты, которые подменяют понятие почитания Царской Семьи внутрицерковным расколом – вот это недопустимо. Нельзя использовать светлое имя Царской Семьи в неправедных целях… Я всегда говорю, что Император Николай II, от которого в общем-то отвернулись и многие иерархи, – с каким почитанием он относился к священному сану! Вы посмотрите, как он принимал благословение отца Иоанна Сторожева в Екатеринбурге!
  – Да, действительно, очень важно нам сейчас находить какие-то крупицы истины, свидетельства – благодаря в том числе и Вашим книгам, – которые мы имеем возможность, слава Богу, сейчас прочитать. Хоть что-то немножко начинает раскрываться, потому что еще недавно мы могли читать только книги Юровского. Спасибо Вам большое, Петр Валентинович!
 Напомню, у нас в студии был Петр Валентинович Мультатули, историк, исследователь судьбы и эпохи царствования Николая II. Спасибо большое, и до встречи.
  – Спасибо, всего доброго!

Беседовала
Полина МИТРОФАНОВА
Расшифровкааудиозаписи –
Елена ШОНОВА

© При использовании информации ссылка на СМИ
«Информационное агентство Екатеринбургской Епархии»
(свидетельство о регистрации ИА №11–1492 от 29.05.2003) ОБЯЗАТЕЛЬНА.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475