Каждая нация жива своими историческими и культурными корнями

Недавно появившиеся в городе Талице профессиональные кузнецы первый крупный заказ выполнили для местного храма в честь Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла.

Таличанину Роману Старикову нет еще тридцати лет.

Выпускник престижного факультета Тюменской архитектурно-строительной академии, он мог выбрать для дальнейшей работы преуспевающую компанию и жить припеваючи. Но что-то потянуло его домой, и он решил, что из Талицы никуда не уедет, потому что здесь его корни, на этой земле жили его предки, здесь родился сын.
С детства его завораживали изделия, выполненные искусными руками кузнецов. Хотелось самому научиться превращать холодный металл в живой материал, в оригинальные вещи. Свои убеждения, собственное жизненное кредо Роман может выразить одним предложением: “Каждая нация жива своими историческими и культурными корнями”. А поскольку сейчас начали возрождаться исконно русские ремесла, то многие свои детские фантазии и задумки Роман уже сумел осуществить, открыв собственную кузницу и начав собственное дело.
По русской истории мы знаем, насколько уважаем в селе был кузнец, недаром его труд был воспет и в народных песнях, и в художественных произведениях классиков русской литературы. Но почему-то образ кузнеца всегда ассоциировался у нас с образом хмурого нелюдимого старика с большой всклокоченной бородой, в кожаном фартуке и огромных варежках. Талицкие кузнецы в этот образ “не вписываются”. Они молодые, красивые, сердца их открыты людям. Их сегодняшняя кузница также, по большому счету, не отвечает представлению многих о том, какой она должна быть. Для ее размещения было найдено помещение с действующим горном, которое и приспособили под кузницу.
У современных кузнецов не было рядом опытных мастеров-наставников, которые могли бы что-то показать или подсказать: кузнечный промысел на Руси был почти что забыт и заброшен. «Умерли» ремесла, ушли люди, умевшие чему-то научить. Поэтому приходилось до всего, что сейчас могут и умеют, «доходить» своим умом. Были перелистаны горы книг в поисках специальной литературы, книг, давно ставших раритетами. Приходилось все восстанавливать буквально по крупицам. Но первые результаты работы уже вселяют надежду на то, что кузнечный промысел в городе будет развиваться и процветать. А первые изделия, которые можно увидеть на улицах города, радуют не только мастеров и заказчиков, но и «обыкновенных» жителей: они украшают город, вносят в его облик какой-то особый колорит. По мнению Романа последние десять лет затишья в нашей стране сгубили многие эксклюзивные производства, и его предприятие «родилось» вовремя – позднее было бы намного труднее воплотить в жизнь выстраданную идею.
Ежедневно с 6 утра до 17 вечера в горне пылает жаркий огонь, температура достигает 1800 градусов. Металл поддается ковке, если его разогреть от 800 до 1500, перекалить нельзя. Зимой в кузнице холодно, летом жарко, но работа кипит, потому что на каждый заказ у Романа и его помощников Алексея Скоморохова и Антона Власова уходит до полутора месяцев. К примеру, чтобы выполнить заказ на изготовление ажурных ворот, им необходимо выполнить до тысячи различных операций.
Как было сказано выше, первая работа талицких кузнецов предстала на суд зрителей и ценителей древнего мастерства металлической ковки в виде трехстворчатых ворот в ограде Петро-Павловской церкви. Затем ажурная решетка появилась на церковной звоннице. Причем мастера в своей работе постарались сохранить первоначальный вид прежних металлических ограждений церковных ворот и колокольни – восстановили по старинным рисункам и фотографиям.
Сегодня даже по всей стране найдется еще немного мастеров художественной ковки. И так понятно желание талицких кузнецов не просто возродить ремесло, но и поднять его на должную высоту. Роман мечтает показать таличанам, как и чем можно украсить родной город. Ведь умели же это делать при заводчиках Поклевских, основателях талицкого винокуренного, ныне спиртового завода. Поклевские оставили в городе о себе память на долгие поколения красивыми постройками, в их числе – местный храм, который в прошлом году отметил свое 200-летие.
Поговорить о возрождении исконно русских народных ремесел меня «заставили» два диаметрально противоположных фильма, которые демонстрировались на фестивале документального кино «Россия», прошедшем недавно в Екатеринбурге. В качестве эпиграфа к своему фильму «Стеклянный остров» автор сценария Анна Гашина вынесла следующие слова: «В нашей северной (не только по географическому признаку) стране люди просто стекленеют. Где же тот господин Андерсен, что расколдует стеклянных мальчиков и девочек?». Кадры фильма переносят нас в цеха стекольного завода. Попеременно с работой автоматической линии изготовления стеклянных изделий, где всю работу выполняют механизмы, оператор Александр Филиппов показывает и участки цехового потока, на которых заняты «живые» люди. Живые ли? Такой вопрос невольно возникает, когда смотришь на почти автоматические движения их рук и на их лица, не выражающие никаких эмоций. Стеклянные лица.
Особенно щемит сердце от другого кадра. На берегу озера, отделяющего остров, где расположен завод, от города, стоит маленький мальчик и смотрит в сторону дымящихся фабричных труб… И столько в его глазах тоски, ожидания, тревоги и надежды одновременно, что становится ясно, что там, на «стеклянном острове» находится кто-то из очень близких и дорогих ему людей. И мальчик боится вновь увидеть их «стеклянные глаза» в своем доме, в своей жизни, и очень надеется на то, что добрый волшебник поможет «расколдовать» его маму или папу. И тогда они все вместе смогут обсудить серьезные детские «проблемы», сходить в кино или цирк, просто погулять, взявшись за руки, по улицам города. Но, видимо, работа, не требующая от человека вложения в нее частички своей души, постепенно «убивает» и саму душу человека. Ему становится безразлично все: и то, что он делает, и как живет, и мир, его окружающий. Он даже не замечает того, что от этого страдают люди, которым приходится общаться с ним.
В фильме режиссера и автора сценария Юрия Шиллера «В Затоне» в роли доброго волшебника выступает Кузнец. Затон – это прибрежный район Новосибирска, где находится база речного флота. Среди частных деревянных домиков затерялось строение, на двери которого прибиты кованые буквы «Кузня». Но в то же время этот домик хорошо знают многие местные ребятишки, от них в кузне отбоя нет. Среди «незваных гостей» Кузнеца немало беспризорников и детей, у которых случился конфликт в семье. Здесь они находят не только приют и пищу, но и внимание и понимание. Здесь они начинают ощущать себя полноценными людьми, имеющими право на личное мнение, на собственные дела и поступки.
Но вернемся к кузнецам из города Талицы. Мне кажется, что их мысли и настроения во многом созвучны с мыслями и настроениями героев фильма «В Затоне». Роман Стариков также мечтает построить собственную кузницу, такой, какой она ему видится, какой должна быть. В планах у него, когда крепче станут на ноги, благотворительность. Запросто мастера смогут полмесяца потрудиться, чтобы сотворить в городе детский чудо-городок. И не считает Роман несбыточной идеей то, что когда-то он сможет пригласить к себе нескольких ребят из детского дома, и хотя бы одного из них сделать настоящим кузнецом, мастером.
Мастеровые люди на Руси всегда ценились. Ценились не только их навыки и умение работать, но и их отношение к своему делу, к своему труду. Мастеровые люди нынешней России возрождают не только старинные народные промыслы, но и поднимают в обществе авторитет рабочего человека. Человека, который вкладывает в свое дело часть души, которому не безразличны окружающие его люди. И чем больше будет в нашем обществе людей с «горящими», а не «стеклянными» глазами, тем добрее и счастливее будем мы сами и наши дети.

Материал подготовила Лидия ЕЖКОВА

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475