«Религиозные школы не просто имеют право на существование, их должно быть значительно больше…»

На Международной конференции «Семья и будущее России», прошедшей 17–18 февраля в Екатеринбурге, неоднократно затрагивалась тема новой редакции Закона РФ «Об образовании». Читатели «Православной газеты» имеют возможность узнать точку зрения по этому вопросу одного из докладчиков – А.А. Степановой, православной мамы, дети которой учатся в Свято-Алексиевской школе г. Екатеринбурга.

- Анна Алексеевна, каков, на Ваш взгляд, был первый вариант закона «Об образовании»?

- Напомню, закон «Об образовании» был принят в 1992 году в результате широкого обсуждения, и для того времени был достаточно сильным документом, который обеспечивал демократизацию нашей школы. Закон разрешил целый спектр всевозможных образовательных учреждений, частных, религиозных школ, привузовских лицеев и так далее. Закон позволил открывать образовательные учреждения религиозным организациям и частным лицам. При этом с момента аккредитации и по мере выполнения государственного стандарта образования образовательные учреждения получали государственное финансирование. Таким образом, государство нам гарантировало, говоря: я оплачиваю российским детям обучение физике, химии и т.д., а вы, родители, если хотите, платите за древнерусский язык или искусство средневековой Японии, — за все, что желаете дать ребенку дополнительно к госстандарту.

Кроме того, в законе был еще и такой момент: если ребенок обучается в негосударственном образовательном учреждении, — а государство не финансирует это частное учебное заведение, — то семья имеет право получить компенсацию в пределах нормативов финансирования по госстандарту. Это что-то типа «образовательного ваучера», который каждый ребенок имел. Ведь все мы налогоплательщики.

- В чем суть последней версии закона?

- 22 августа 2004 года был принят закон №122-Ф3, который в народе окрестили «О монетизации льгот». Это документ большого объема, и он вносит изменения в массу законодательных актов, которые касаются различных областей нашей жизни, – от психиатрических лечебниц до мелиорации земли и садово-огородных товариществ. В том числе в этом законе были приняты десятки поправок к закону «Об образовании».

После принятия поправок финансируются только государственные и муниципальные образовательные учреждения. Это значит, что для частных школ каналы финансирования перекрыты. В результате родители, отдавая ребенка, например, в религиозную школу, сначала платят за чужого ребенка – за обучение в государственных школах, как налогоплательщики, а потом – за своего ребенка.

При этом если частные школы не относятся к религиозным, они в принципе могут стать муниципальными, т.е. получать, пусть небольшое, но государственное финансирование. А вот религиозные школы стать государственными не могут никак, они могут быть только частными, потому что и в 1992 году, и по сей день есть положение о том, что в образовательных учреждениях деятельность политических партий и религиозных организаций запрещена.

- …Хотя нельзя сказать, что эта норма соблюдается…

- Факт, что эту норму не соблюдают, но давайте обсудим ее законность. Прежде всего, признаем, что проблема воспитания интересует, прежде всего, религиозные организации. Слава Богу, эта проблема совсем не интересует секты и политические партии, – они не хотят образовывать и воспитывать, они хотят манипулировать. Но всем нашим религиозным конфессиям нужны школы. Ведь школа – это и есть то самое «звено», за которое можно «вытянуть всю цепь»: религиозная общеобразовательная школа является самым глубоким и всесторонним средством воздействия на личность ребенка, а через него и на всю семью и общество.

Религиозные школы не просто имеют право на существование, их должно быть значительно больше, чтобы обеспечить элементарное право человека, право семьи – обучать ребенка в своей религиозной школе, где его будут учить в соответствии с теми религиозными законами, нравственными законами, которые приняты в семье. Иначе получается, что в семье учат одному, а в школе – другому. Кроме того, такие школы должны быть на достаточно близком от дома расстоянии (я, например, вожу своих детей в православную школу через весь город и знаю, какое это «счастье»). И эти школы должны быть пусть платными, но недорогими, доступными для часто многодетных семей.

- Думаю, таких семей становится все больше и больше, – кто стремится уберечь детей от нравственного и духовного растления. А для этого необходимо ребенка «укоренить» на родной почве – культуре, традициях и вере предков. Но, как видим, для родителей религиозная школа становится «недоступной мечтой», особенно в финансовом отношении.

- Именно так. Поэтому я говорю не только о православных образовательных учреждениях. В такой же ситуации находятся школы других традиционных для нашей страны конфессий. А ведь именно они являются еще и лучшим заслоном от сект, потому что детям из религиозных школ секты просто не интересны.

Молодых людей сектанты подлавливают прямо на улице, и в сети попадаются лучшие – самые одаренные, самые тонкие… но не имеющие сегодня «противоядия», которым раньше были философская и общегуманитарная подготовка, пресловутая идеологическая «подкованность».

Таким образом, современные поправки к закону «Об образовании» направлены, прежде всего, против религиозной школы, против ортодоксальных религий. А секты всегда найдут себе «лазейки». Традиционные конфессии же, в отличие от сект, прекрасно осознают меру ответственности за свои действия. И здесь следовало бы очень осторожно пересматривать действующий закон, ведь норма о запрещении деятельности религиозных организаций уже изжила себя. Почему в наших школах, вузах не могут действовать традиционные религии? Это был бы естественный способ заполнить ныне существующий идеологический вакуум. Вспомните сказку Андерсена про оловянного солдатика: из пустой табакерки всегда выскакивает черт… Я уверена, что мы не справимся с задачей воспитания, пока у нас средняя и высшая школа отделены от Церкви.

- Какие еще изменения внесены в новой редакции?

- Внесено большое количество поправок, причем зачастую выброшены целые статьи. Так, полностью исчезли ст. 40 «О государственных гарантиях приоритетности образования» и ст. 44 о «Материально-технической базе учебных учреждений». Документ «подчищен» профессионально и методично.

- Какой выход из этого положения возможен?

- Возможно решения на уровне муниципалитета. Если мы откроем сайт Департамента образования Москвы, увидим следующее. Первым пунктом идет федеральный закон, а вторым – закон об образовании города Москвы, где читаем: всем частным школам возвращено финансирование с момента аккредитации образовательного учреждения, в объеме федерального компонента.

- Как это удалось сделать? Что еще предусмотрено москвичами?

- Не знаю, как им это удалось: в законе сейчас есть такая норма, что местный закон об образовании и все инструкции должны соответствовать общему законодательству. Но московский закон есть, и он хороший.

Например, не секрет, что в религиозных школах у нас училось много больных детей. Благодаря малокомплектности такой школы, индивидуальному подходу и воцерковленности учащихся больной ребенок получает поддержку и может нормально учиться. Теперь же многим детям-инвалидам из-за стоимости обучения закрыт «вход» в школу. А ведь многие из них в общеобразовательное учебное заведение не смогут войти в самом прямом смысле — просто подняться по ступенькам… Так вот, в московском законе для детей-инвалидов прописана масса механизмов: кто за что платит, кто за что отвечает, кто проверяет.

Такой же подход и к одаренным детям.

Так что московский закон – действительно хорошая работа.

- Как мы можем повлиять на ситуацию?

- Прежде всего, широкая общественность должна знать о том, какие «замечательные» поправки внесены в закон об образовании. А потом следует действовать в соответствии с существующей процедурой: депутатский запрос, внесение изменений и т.д.

- В качестве резюме давайте перечислим те моменты, которые требуют внимания общества.

- Я бы хотела подчеркнуть следующее.

1. Поправки 2004 года, внесенные в закон «Об образовании», носят антидемократический и антицерковный характер и ущемляют наши права и свободы.

2. Государство должно обеспечивать единство образовательного пространства, или госстандарт. Ребенок, сменив школу, не должен «попасть на другую планету». Пусть госстандарт невелик, но это тот объем знаний, что должен иметь каждый ребенок.

3. Государство должно каждому учащемуся обеспечить финансирование образования в рамках госстандарта.

4. Сворачивать все многообразие форм образования до государственно-муниципального образца – это неверный подход. Система образования переживает тяжелый кризис, и не только экономический. В этой ситуации государству нужно искать надежных партнеров, не менее заинтересованных в деле воспитания и образования, а таковыми являются и все традиционные конфессии.

5. Государство проблемы современного образования не решит, если не будет опираться на гражданское общество и частную инициативу. Существует много социальных групп, которые хотели бы принять участие в обучении и воспитании подрастающего поколения, но нынешнее законодательство зачастую не позволяет им этого делать.

Например, обучение военному делу в нашей стране доверено только государству, а казачество, у которого есть вековые традиции военного, патриотического воспитания, не имеет права иметь свои кадетские корпуса. Другой пример: в одном из приходов, как сообщала «Православная газета», пожилые женщины организовали пошив детских пеленок и распашонок в помощь молодым мамам. Такая инициатива вполне могла бы дорасти до приходского детского сада, где получили бы заботу мамы и дети, и сами бабушки.

От государства требуется, чтобы подобное учреждение было бы легко зарегистрировать и получить финансовое обеспечение по количеству детей. Необходимо привлекать все заинтересованные стороны, все свободные рабочие руки: традиционные религиозные организации, приходы, казачество, объединения родителей и т.д.

6. Потребность традиционных религиозных конфессий, тем более Православия, в образовательных учреждениях очень высока, но последние годы она не удовлетворялась даже при наличии скромной государственной финансовой поддержки. Дети из семей верующих должны иметь возможность посещать религиозную школу. А для этого она должна находиться недалеко от дома ребенка и быть недорогой.

7. Традиционная религиозная школа является лучшим превентивным средством против развития всевозможных фундаменталистских, экстремистских и тоталитарных сект.

8. Частные и религиозные школы выполняют важную социальную роль. В таких школах учится немало детей с различными тяжелыми заболеваниями, осложняющими или делающими невозможным обучение в муниципальной школе. В частных, религиозных школах состояние таких детей компенсируется индивидуальным подходом учителей и дружеским расположением класса. Таким образом, больные дети не чувствуют себя инвалидами, в то же время здоровые дети получают важные нравственные уроки.

- Существенным остается вопрос: почему Государственная Дума без широкого обсуждения в обществе приняла такие серьезные поправки к закону об образовании, касающемуся буквально каждого из нас?…

- Этот вопрос сейчас так или иначе обсуждается всеми средствами массовой информации и даже в самой Госдуме. Депутаты никак не могут понять: как же был принят такой «потрясающий» закон?

Понятно одно: если мы не будем осуществлять постоянных усилий по сохранению демократических свобод, в том числе свободы совести, то наше общество будет скатываться к авторитаризму и тоталитаризму. Демократия сама по себе не «держится»…

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475