Ответы архиепископа Викентия и митрополита Амфилохия на вопросы уральцев в студии радиостанции Екатеринбургской епархии «Воскресение» (телепрограмма «Архипастырь» 20 февраля 2004 года)

Екатеринбург, 25 февраля, «Информационное агентство Екатеринбургской епархии».

Сегодня мы с радостью представляем вам очередной выпуск телевизионной программы Екатеринбургской епархии «Архипастырь». Наша передача выходит на «10-м канале» по субботам в 11.30 и по воскресеньям в 20.00. На епархиальной радиостанции «Воскресение» программа «Архипастырь» выходит в 14.20 и 20.20 по вторникам.

Напоминаем, что на телеканале «ТВЦ-Екатеринбург» в пятницу в 7.30 и в понедельник в 9.00 выходит телепрограмма «Епархия. События недели», в субботу в 7.30 и во вторник в 17.30 — новая программа «Человек веры». А с понедельника по пятницу в 20.00, 22.30 и в 07.25 вы можете знакомиться на «10-м канале» с «Новостями Епархии».

Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, телезрители и читатели православных изданий! В студии ведущая Валентина Ефремова. Я с большой радостью представляю вам участников сегодняшнего эфира: Высокопреосвященнейшего Викентия, архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского, а также дорогого гостя нашей Епархии, его Высокопреосвященство митрополита Черногорско-Приморского Амфилохия, члена Священного Синода Сербской Православной Церкви.

- Владыка Викентий, первый вопрос я задам Вам. Вы недавно вернулись из паломнической поездки в Сербию. Это каким-то образом связано с нынешним визитом нашего уважаемого гостя, митрополита Амфилохия, с его паломнической поездкой?

- Да, по благословению Святейшего Патриарха Алексия я посетил Черногорию, встречался с Владыкой Амфилохием в Черногории. Познакомился со многими святынями Сербской Православной Церкви. Там я также участвовал в праздновании памяти святителя Саввы Сербского, просветителя Сербской земли. Увидел, как люди уважают, ценят и чтят память этого великого православного святителя. Он святитель не только для Сербии, но и для всего Православия. Ещё мы основали там Фонд в честь Святой Десницы Иоанна Предтечи. Этот фонд должен совместными усилиями Русской и Сербской Православных Церквей содействовать духовному возрождению наших народов, ибо оба наших народа в лихолетье были отлучены от Бога, от Церкви, от церковных традиций и от той культуры, которая основывалась на Православной вере. Конечно, нам нужно это делать с Божией помощью. Тут нужна особая сила. Мы своими немощными силами сделать этого не сможем. Поэтому, мы обращаемся к святыням нашей Церкви, в том числе и к той величайшей святыне, которая сохранилась по молитвам и стараниям сербского народа в Цетиньском монастыре. Мы надеемся, что с помощью молитв, заступничества и благодати Иоанна Крестителя Господь поможет нам совершить эту величайшую миссию. К этой святой руке приходит много людей. Мы надеемся, что к ней будут притекать паломники и из нашей Церкви. Мы надеемся, что она потом побывает во многих местах Сербии и России, поднимая тем самым нравственный дух наших народов. Мы надеемся, что люди услышат глас Святого Иоанна Предтечи, который говорит: “Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное!” К этому мы и будем призывать наши народы.

- Вы хотите сказать, что паломничество сербского митрополита к нам не случайно?

- Да, это его ответный визит в нашу Епархию. Сейчас Владыка был вместе со мной на Всемирном Русском Соборе. Там я пригласил его приехать к нам. Он не отказал. Мы взяли благословение на этот визит от Святейшего Патриарха Алексия. После этого мы с Собора приехали в нашу Епархию, чтобы Владыка мог познакомиться с нашими святынями. Наши святыни не только всероссийские, но и всемирные. Храм-на-Крови, монастырь на Ганиной яме. Эти святыни величайшие для нас, и они тоже должны быть посещаемы. Люди должны иметь возможность прикасаться к этой великой благодати Божией.

- Владыка, Вы первый раз были в Сербии?

- Да, впервые.

- А Вы, Владыка митрополит, в России, наверное, уже бывали?

- Да, в России я уже бывал. В 1984-м я был в Санкт-Петербурге как декан нашего богословского факультета. Потом я несколько раз был в Москве по разным причинам. С Владыкой Викентием я познакомился по телефону. Мои друзья, которые занимались созданием Фонда в честь Десницы Иоанна Крестителя, сказали мне, что есть Владыка Викентий, который является членом этого фонда. Я и раньше понимал, что этот фонд – серьёзная вещь, но когда я увидел, что представитель Московской Патриархии участвует в этом, я понял, что в этом фонде есть какое-то призвание Божие. Тогда я пригласил Владыку на праздник в честь создания этого фонда. Я благодарю его, что он был у нас в Черногории несколько дней, прикладывался к руке Святого Иоанна и к мощам наших святых, видел и благословил наш народ. Он сказал нашему народу слово и все понимали, не надо было переводить. У наших народов близкие языки. Так вот, после Собора в Москве я уже три дня был здесь, у вас.

- Владыка, мне кажется, я буду недалека от истины, если скажу, что во время этой поездки, помимо многого другого, Вами всё-таки двигал интерес к трагическим событиям, которые произошли в российской истории в 1918 году на Урале. Это гибель Царской Семьи, Русская Голгофа. Я знаю, что Сербия первая откликнулась на это величайшее в истории человечества злодеяние и с тех пор чтит память Царственных Страстотерпцев. Я думаю, что и Вы хотели посмотреть на эти места, связанные с трагической гибелью Царской Семьи.

- Конечно. Знаете, я имел счастье познакомиться с этой трагедией, когда был семинаристом. Конечно, нам говорили об этом и в школе, но меньше. У нас в семинарии были блестящие русские профессора после революции. Я помню отца Виктора Царевского, который преподавал литургическое богословие. Помню профессора нравственного богословия, диакона Павла. Помню профессора истории Церкви, отца Викентия. У нас было много других русских, с которыми я встречался. Это целый народ! Мне кажется, около миллиона русских после революции переехали в Югославию. Особенно мно-го их было в Сербии и Черногории. И инженеры, и профессора, и священники, даже епископы. Целые монастыри были. Они потом стали называть себя карловчанами. Образовался целый Собор Русской Зарубежной Церкви. Я познакомился со многими из этих людей, и они рассказывали мне многое о России. У меня возник интерес. Потом я встречался с русскими на протяжении всей моей жизни. Когда я учился в Швейцарии, там, в подвале, была маленькая русская церквушка, которой руководил архимандрит Пётр, царствие ему небесное. Встречался и во Франции, в институте святого Сергия, где я преподавал два года нравственное и аскетическое богословие. В Афинах тоже. Так что у меня много русских друзей. В 1974 году я встретился во Франции с А.И. Солженицыным, когда он эмигрировал из СССР. Ещё до этого прочитал его “Архипелаг ГУЛАГ”. Я подарил ему бриллиантовый крестик с Афона, подписал: “Александру крестоносцу – афонский крест”. Так что трагедия Царской Семьи знакома всему миру. Нам она известна в первую очередь, наверное, благодаря большому количеству русских в Сербии, и, с другой стороны — благодаря нашим богословам. Таким был отец Юстин Попович, который был миссионером закарпатской России, а также Владыка Николай Велимирович, который в прошлом году был причислен к лику святых. Он в 1934 году построил колокольню в монастыре святого Наума, а на этой колокольне – часовню в честь Страстотерпца Николая II. К сожалению, после войны коммунисты всё это уничтожили, но я надеюсь, что хотя бы некоторые иконы и фрески оттуда сохранились, их надо искать. В 1970 году я был на богословском съезде в Америке, в Бостоне. Встретил несколько знакомых. Там видел красивую икону отца Киприана, знаменитого русского иконописца в Америке. Когда я был в России первый раз, это было опасно, но я привез с собой 20 иконок Царственных Страстотерпцев. Но в Санкт-Петербурге я их так и не дал никому. Боялся. Я был в храме святого Иоанна Кронштадтского, там я тоже побоялся отдать их кому-то. А потом, когда я был в Сергиевом Посаде, точнее, когда уже возвращался оттуда в автобусе, со мной ехал один иеромонах, и я, тайно, передал ему эти иконки. Такие времена были страшные! Кто бы мог подумать, что наступит новое время, и на этом месте унижения, скорби не только Царской Семьи, но и всего русского народа и Православия, вырастет красивый храм. Другие храмы, которые я видел, тоже впечатляли меня. После этого, я думаю, каждый ощущает, что жив Господь Бог!

- Владыка Викентий и Владыка Амфилохий, я знаю, что Вы служили в Храме-на-Крови в это воскресенье Божественную литургию. Какое впечатление произвёл на Вас этот храм?

Владыка Амфилохий:

- Знаете, Храм-на-Крови и храмы на Ганиной яме – уникальны. И места, и символика, и связи с этим глубочайшим унижением… Это изумительно… Я благодарен Богу. И Владыке Викентию, конечно, без его участия ничего бы не получилось, а также губернатору, который тоже помогал, и Святейшему Патриарху, без благословения которого, конечно, ничего бы не было. Но, в конце концов, если бы в душе народа этого бы не существовало, тоже ничего бы не получилось. То, что какой-то старик, хоть и боялся, рассказал, где находится Ганина яма – тоже чудо Божье. Интересно, что безбожники начали бросать людей в ямы. У нас и революционеры, и нацисты в Боснии, Хорватии, Черногории, то-же бросали людей в ямы. Откуда такое надругательство – для меня не понятно.

- В девяностых годах и Сербии, и вашему народу, пришлось пережить очень тяжёлые испытания. Могли бы Вы об этом рассказать? Каково сейчас состояние духа у людей?

- Да, это страдание. Но страдания присущи православным народам. В том числе и сербскому народу. Мы живём на Балканском полуострове. Там всегда идут войны. Все войска, как с запада на восток, так и с востока на запад, проходят через этот полуостров. Мы живём на мосту между Европой и Азией. Всем народам, которые живут там, нелегко. Я рассказывал Владыке, что 6 апреля 1941 года Гитлер бомбардировал Белград на Пасху. За день были убиты 6000 человек. Храмы тоже пострадали. Была уничтожена национальная библиотека. В 1944 году Тито, который возглавлял у нас революционеров, чтобы уничтожить своих противников, снова бомбардировал Белград. В 1999 году из центров мировой мощи Белград снова бомбардировали, и снова на Пасху. На бомбах, которые скидывали на город, были написаны пасхальные поздравления. Что тут сказать?! Конечно, очень трудно. Когда мы ожидали каких-то улучшений в жизни государства, экономики, культуры и церковной жизни, — началась эта новая гражданская война, раздор внутри Югославии, а после этого – бомбардировка Боснии. Я знаю одну семью, 25 человек было в этой семье. 24 были убиты нацистами в Боснии. Только один ребёнок чудом остался жив. А когда была бомбардировка в 1999 году, убили его и его семью. В Косово до сих пор не имеют права жить православные сербы. Я был там в это время, видел, как вступили войска НАТО. Видел беженцев. Это ужас. Я никогда не забуду. Помню, как хоронили девочку, которую четыре человека изнасиловали, а потом зарезали. Помню, как хоронили священника, которого нашли без головы. Было уничтожено много церквей и монастырей, в том числе и тех, которые не были уничтожены даже во время турецкого ига, а оно длилось 500 лет. Только благодаря присутствию западных войск кое-что удалось сохранить.

- Как Вы оцениваете роль нашего Владыки в возрождении Русской Православной Церкви и нашей Епархии?

- Видно, что Бог ходит по Уралу. Когда находишься здесь, ощущаешь присутствие Духа Святого. Все тут имеют в себе ревность и силу Божию. Весь народ, который уже толпами посещает Храм-на-Крови. Я надеюсь, что со всего мира народ будет приезжать сюда. Вы знаете, Господь подарил Уралу и его окрестностям такую природную красоту! С другой стороны, в этой красоте были совершены такие ужасные дела. Это стыдно для человека. Достоевский в этом прав, когда говорит, что стыдно человека звать животным. Это стыдно для животных! Они не могут наделать таких ужасов, которые может натворить человек. Я не могу понять, откуда берутся такие люди, которые могут на таком месте делать ужасные дела. Это по-человечески трудно объяснить. Это может быть объяснено только как какое-то сатанинское деяние. С другой стороны, смотришь: из этого ужаса рождается новая красота. Всё преображается. Храм-на-Крови – это преображение красоты природы, а также – преображение и очищение этого ужаса, – получает какой-то глубинный смысл. Храм как бы жертва. Всё в мире имеет жертвенность, если оно подлинное. Здесь эта жертвенность достигла своей вершины. Здесь начинается новая история. Не только для Урала, не только для России, но это и новая история Православия. Это даёт что-то новое всему миру. Возьмём, например, Америку. Да, красивые вещи, технология, всё это хорошо. Но подлинное будущее этого мира рождается здесь, в Храме-на-Крови и на Ганиной яме. Моя душа очень радуется этому.

- Я хочу вставить маленькую историческую справку. Интересен тот факт, что массовое крещение сербов произошло в 610–641 годах при византийском императоре Ираклии. Это почти на 400 лет раньше, чем крещение Руси. Первые семена Евангелия в одну из исторических областей Югославии принесли святые апостолы. Небесным покровителем Сербской Православной Церкви является святой Савва Сербский, живший в ХII-XIII веках, а патриаршество в Сербии было установлено в 1346 году. Первым сербским патриархом был Ионикий, ныне причисленный к лику святых. Нынешний сербский патриарх – Павел. Великими святынями считаются мощи Симеона, отца святого Саввы, святого Стефана, святителя Василия Острожского, сербского царя Лазаря. А теперь перейдём от истории к современности. Я хотела бы задать вопрос Владыке Викентию. Владыка, расскажите, пожалуйста, о своих впечатлениях от поездки в Сербию. Владыка Амфилохий уже рассказал о том, как идёт возрождение, но Вы впервые увидели Сербию после этих страшных погромов, жестоких убийств, насилия. Какой Вы увидели Сербию сейчас?

Владыка Викентий:

- Несмотря на годы лихолетья и эту последнюю бомбардировку 1999 года, дух сербского народа не погас. Он всё ещё силён, и люди готовы продолжать до конца свои духовные стояния. В стране, хотя и с трудом, как и у нас, возрождается любовь к своему отечеству, к своим традициям, ценностям, Вере Христовой. Строится великолепный собор в честь святого Саввы. Правда, строится он уже давно. Сейчас многие обратили на него внимание. Многие российские предприниматели будут участвовать в финансировании этого проекта. Собор строится на пепле святого Саввы, так же, как у нас на пепле Царственных Страстотерпцев построен монастырь с семью храмами. Поэтому я был особенно удивлён и тронут крепким духом этого народа.

- Перед тем, как мы перейдём от общих исторических вопросов к частным, сделаю ещё одну вставку. В настоящее время в Сербской Православной Церкви насчитывается 3500 приходов, 204 монастыря, около 1900 священников, 1000 монахинь и 230 монахов. Владыка Амфилохий, позвольте задать Вам несколько частных вопросов.

- Пожалуйста.

- Откуда пошли Ваши предки? Кто был основоположником этой линии?

- Вы знаете, в Черногории есть некий особенный дух. Это, наверное, единственный из славянских народов, где частная память идёт в глубину. Начиная от отца моего отца, я могу рассказать свою родословную на 14 поколений в глубину. Прямо как в библейской родословной. В XV столетии жил воевода Зета Богич. Он сражался с турками, а потом скрылся в этих горах. Из этого корня вышло около 20 фамилий. Память об этом сохраняла Церковь. Когда у нас дают записки поминовения, то поминают всех. Владыка уже видел, как это делается. Мой папа в атеистические времена боялся того, что будет с его сыновьями. У него было 7 сыновей и 2 дочери. Мать родила 15 детей. Многие умерли маленькими. Его уговаривали, чтобы он пошёл на государственную службу как учитель, но он сказал, что не хочет учить детей неверию. Он остался в деревне, хотя и окончил гимназию перед войной. У лавры монастыря Морача он посадил семь виноградных лоз для спасения своих семи сыновей. А сейчас все знают, что это Кива Радович, а точнее, его сыновья. Всё это полезно для памяти, для отыскания своих корней. Слава Богу, моя семья была глубоко верующая. Мы выдержали эти испытания.

- Расскажите о своём пути к Богу. Что послужило толчком к тому, что Вы пошли в Белградскую Духовную Семинарию?

- Всё так сложилось. Всё-таки, основную роль сыграл мой отец. Меня и совсем маленького уже всё это интересовало. Закона Божиего в школах, конечно, не было. Но посмотрите, как Бог заботится о каждой душе! У моего отца был сундук, в котором он хранил некоторые книги. Я нашёл там маленькую книжку. Я до сих пор не могу точно сказать, был ли это Новый Завет, но это только Новый Завет мог быть. Я помню, что там было Матфеево Евангелие, но там ни конца, ни начала не было. Я прочитал одну-две страницы, не больше, но благодать Божия посетила моё сердце. Наверное, в то время не могло быть другого способа заинтересовать ребёнка в изучении Закона Божия. Это было моё первое знакомство с Церковью и Богом. Потом я ходил в церковь, причащался. Наш классный руководитель это видел и дал мне книгу Ленина “Социализм и религия”. Он дал мне задание, чтобы я эту книгу прочитал, а потом рассказал ребятам в классе о сюжете всего этого. Я показал, что я не согласен с этим. Когда я рассказывал, я ни разу не сказал, что это моё мнение. Я говорил, что так говорит Ленин, что религия – это опиум для народа, что это мнение Ленина, а не моё. Вы знаете, иногда в жизни бывает такой промысел Божий… Когда моя мать была, как говорят у нас, в благословенном состоянии, по-вашему – в чревоношении, она целый день шла через горы, чтобы приложиться к мощам Василия Острожского. Там она ночевала, наутро причастилась, а потом целый день пешком возвращалась домой. Мой дедушка, царствие ему небесное, Радислав его звали, он очень любил мою маму за то, что она родила так много внуков, ведь у него самого был только один сын. Так вот, он сказал: “Если этот ребёнок будет мальчик, то это будет мой священник!” Мама рассказала мне об этом уже когда я учился в семинарии. Раньше она не хотела об этом рассказывать.

(Окончание беседы — в следующем номере).

Свои вопросы Владыке Викентию вы можете задать, позвонив на телестудию Епархии по телефону 17–93–38. Храни вас Господь!

С архиепископом Викентием и митрополитом Амфилохием беседовала журналист Валентина ЕФРЕМОВА. Расшифровка аудиозаписи — Евгений ЛОГИНОВ

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475