«Красота одухотворенная». Беседа с ректором Уральской архитектурной академии Александром Александровичем Стариковым и преподавателем академии профессором Владимиром Александровичем Блиновым

Беседа с ректором Уральской архитектурной академии Александром Александровичем Стариковым и преподавателем академии профессором Владимиром Александровичем Блиновым, удостоенными высокой церковной награды – Ордена святого благоверного князя Даниила Московского III степени.

- Вот уже много лет архитектурная академия вносит свой вклад в дело сохранения и реставрации храмов. Расскажите, пожалуйста, подробнее об экспедиции “Каменный пояс”, её задачах, трудах, достижениях.

А. Стариков: В 1971 году мы начали серьезную работу по изучению архитектурного наследия, в том числе и храмового зодчества. В течение более чем двадцати лет работала постоянно действующая экспедиция “Каменный пояс”. Целью программы было изучение, сохранение и оптимальное использование памятников истории и культуры Урала. В ряду этих памятников — храмы и монастыри. Все они находились в плачевном состоянии, и дело усугублялось тем, что вышло правительственное постановление сохранять только те храмы, которые представляют историко-культурную ценность. Но кто же в заброшенных селах мог определить эту ценность? И храмы, коль есть предписание, сносили. В начале 70-х годов в Свердловской области под охраной находились всего десятка два всех памятников. Поэтому большинство храмов были просто-напросто обречены. О духовной ценности речь тогда вообще не шла. Миссию историко-культурной оценки взялась осуществить наша экспедиция. Порой приходилось останавливать разборку храмов на ходу. Каждое лето в течение двадцати лет мы выезжали на местность, заранее определив маршрут. Обмеряли храмы, проводили фотофиксацию, уточняли архивные данные. В состав экспедиции входили преподаватели, студенты, аспиранты. Мы составляли первичную научную документацию, паспорт. Это и был охранный документ. Экспедиция детально обследовала все области Урала. Было выявлено более тысячи храмов. Считаю, что именно в то время был сделан основной вклад в дело их спасения.

- А работа в Верхотурье? Разве там сделано меньше?

А. Стариков: В Верхотурье мы также делали паспортизацию памятников: и Кремля, и отдельно сохранившихся храмов, и монастырей. Но там наши отряды реставраторов вели еще и воспитательную работу. В мужском монастыре располагалась колония. Когда началось восстановление стен, башен, кровли над храмами, руководство колонии прониклось важностью этой работы. Заключенным было запрещено заходить в храм, чтобы сохранить святыню от осквернения. Еще помнится, что для реставрации нужен был кирпич крупного размера, какой тогда не производили. Пришлось даже открыть небольшой заводик по производству такого кирпича. Это было в 70-е годы. А в 90-е, когда начала действовать губернаторская программа по Верхотурью, мы продолжили эту работу. В нашей лаборатории по новым технологиям освоили производство фаянсовых иконостасов. Первый такой иконостас из 3000 деталей был установлен в Крестовоздвиженском соборе. Много проектируется у нас и новых храмов. По нашим проектам построены часовня святой великомученицы Екатерины, храмы на Ганиной яме, в Верхней Пышме…

- Александр Александрович, насколько я знаю, один проект победил на международном конкурсе…

А. Стариков: В Италии, во Флоренции, отмечали 100-летие одного православного храма. Но настоятеля его, как и прихожан, не удовлетворял внешний его вид. У храма не было колокольни. Была поставлена задача реконструировать этот храм и сделать колокольню. И вот наш дипломник под руководством профессора А. Долгова выполнил эту работу. Его проект получил награду на международном конкурсе как лучший проект по реставрации. Мы отправили его во Флоренцию. Но у итальянцев строгое законодательство: чужим архитекторам в Италии проектировать не разрешают. Там итальянцы представили свои проекты. Но когда все посмотрели на наш… сами свои проекты сняли.

- В академии есть специализация “храмовое зодчество”. Вы целенаправленно готовите специалистов. Многие ли студенты выбирают этот путь?

А. Стариков: Сейчас при кафедре истории искусств и реставрации каждый год выпускается несколько дипломников, которые работают по реставрации или проектированию храмов. В свое время меня благословил Патриарх Алексий II. Он говорил, что в России одновременно строится 7000 храмов. Но ведь это не простое дело. Никто не учил нынешних архитекторов проектировать храмы. Они не знают ни канонов, ни норм. Я высказал Патриарху свои опасения: зачастую это просто перерисовка со старых чертежей. А ведь каждый храм должен быть уникален, неповторим.

- Но у молодежи тоже нет духовной основы…

В. Блинов: Слушая вашу беседу, вспоминаю высказывания Ф. Достоевского о том, что красота спасет мир. Наши студенты все время воспитываются в красоте, в духовности, пусть даже светской. Но когда они еще постигают основы православной культуры, это уже другая красота, не орнамент. Это красота одухотворенная – и традициями России, и любовью к ближнему, и знанием нашей русской истории. Я смотрю в глаза наших студентов и радуюсь, что это не какие-то разболтанные люди, а славные девушки и ребята. И еще Достоевский говорил, что в каждом русском живет православный человек. Когда ко мне пришли наши преподаватели и высказали идею об открытии храма святой Татианы, ректор был в отъезде. Мы ждали с тревогой… Но он нашу идею поддержал, и всем стало очень радостно на сердце.

А. Стариков: Конечно, нас как педагогов тревожит то, что духовный вакуум в нашем обществе заполняет другая идеология. Поэтому мы решили создать храм. Вынесли этот вопрос на ученый совет. Он проходил тяжело. Было много ярых противников. Но большинством голосов мы это решение провели. Храм во имя святой мученицы Татианы – не домовая церковь. Ему дан статус межвузовского. И сейчас многие студенты и преподаватели вузов приходят туда, крестят детей, венчаются.

- Владимир Александрович, я знаю, что вы подарили храму святой Татианы икону “Одигитрия”. Расскажите о ней.

В. Блинов: Да, так было, я считал своим долгом вернуть икону в лоно Церкви. В то время, когда рушили храмы и разбрасывали иконы, она разными путями попала в мой дом. И я всегда мечтал, чтобы она вернулась в храм. Сейчас сотрудники и прихожане храма утверждают, что икона посветлела. Стали выявляться цвета, которые были зачернены. По мере своих сил я участвовал и в открытии этого храма.

- А храм во имя царевича Алексия в селе Кашино – ваша идея?

В. Блинов: Да, я подал идею открытия храма в память царевича Алексия. В селе создали общину, мне хочется назвать настоящих подвижников: это супруги Чепурины Юрий Михайлович и Лидия Васильевна, которые общину возглавили, взяли на себя первые заботы. Юрий Михайлович занялся сбором средств, его жена открыла церковную лавку.

Не могу не сказать и о нашей творческой группе “Поклонный путь”. У нас разработан ряд интересных предложений, связанных с увековечением памяти Царской Семьи. Мы разрабатываем паломнический путь, поклонный путь от Царского Села, который свяжет и Храм-на-Крови, и маленький храм в Кашино. На нем будут установлены различные памятные знаки.

Пытаюсь внести свой маленький вклад в Православие и на литературном поприще. В Союзе Писателей мы подготовили сборник духовной поэзии “Прощеное воскресенье”. Дай Бог, в этом году он увидит свет. Недавно опубликована моя поэма “Час княгини Марии”, посвященная житию Евфросинии Суздальской. А есть работа, которую не учтешь в каких-либо ведомостях. Это сочетание нашей работы – учебной и воспитательной, донесение до студента нравственных основ Православия.

Беседу вела Людмила Косовская.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475