Священник Владимир Зайцев: «Очень хочу, чтобы наш храм стал для всех прихожан местом встречи с Богом»

Священник Владимир Зайцев, руководитель Миссионерского и Катехизаторского отделов Екатеринбургской епархии, настоятель храма во имя Святителя Иннокентия г. Екатеринбурга, своей активной пастырской и гражданской позицией широко известен на только в городе и области, но и далеко за их пределами. 12 апреля, накануне престольного праздника храма, у отца Владимира был День рождения. Батюшке исполнилось 28 лет. Сегодня мы публикуем интервью, которое отец Владимир дал журналу Свято-Пантелеимоновского храма Екатеринбурга «Православный вестник».

— Отец Владимир, расскажите пожалуйста, где вы родились, в какой семье?

- Я родился здесь, в Екатеринбурге, 12 апреля 1975 года. Однако, жил я в своем родном городе не часто. Мои родители по профессии геологи, и мне приходилось вместе с ними много ездить: Удмуртия, Казахстан, Челябинская и Курганская области… Где я только не был. Жили мы в основном в небольших городках, деревнях, где от храмов либо ничего не осталось, либо их занимали склады, клубы, молокозаводы. Родители не были религиозными людьми, и от них ничего узнать было невозможно, да и разговоров таких не было. Зато они смогли привить мне доброту и определенное великодушие — желание служить не только себе, что очень пригодилось в Церкви. Каждое лето я приезжал в Екатеринбург к бабушке. Она, хотя и верила в Бога, но в Церковь практически не ходила, вела светский образ жизни и достаточно редко сама заговаривала на религиозные темы. В раннем детстве эти эпизодические упоминания никак не откладывались во мне, но позже я старался прислушиваться и что-то запоминал. Дед был неверующим, хотя и крещеным, о других родственниках и говорить не буду, в те времена всем было не до того — выполняли пятилетки. Моим крещением, а тем более катехизацией, никто не занимался.

— Тогда как же Вы узнали о Боге, о вере, о Церкви?

- Господь Сам Себя открыл. Уже лет с 10–11 я стал ощущать, что, как говорится, “что-то есть”. Особенно подтолкнул меня к этому один житейский случай. Как-то с моим папой, Игорем Петровичем, мы ехали в Курганскую область — в ту деревню, где тогда жили. Ехали на мотоцикле, и хотя было лето, 300 километров на открытом воздухе — нешуточное испытание, а по дороге еще и несколько поломок было, сел аккумулятор, выбрасывало в кювет… Короче, одни неприятности. Так вот, всю дорогу я молился: “Господи, помоги нам доехать. Господи, ну пожалуйста…” Мы добирались целый день и все же добрались. Чувство радости и торжества было не столько от того, что наконец-то обрел покой, а от того, что “Он” услышал. Слова как бы сами собой нашли — в какую форму сложиться, а испуганное сердце подсказало — к Кому обратиться. И с тех пор я молился достаточно часто, никому об этом не рассказывая. Самое замечательное, что мне удавалось не только просить, но и благодарить…

— Неужели так сразу Вы получили правильное представление о Боге?

- Конечно, нет. Мое детство оказалось яркой иллюстрацией филогенеза, то есть повторения в своем развитии развития цивилизации. Начиналось все, чего греха таить, с суеверий, примет. Когда стал постарше и прочитал книгу “Легенды и мифы древней Греции”, пришло понимание о языческих божествах. Будучи в старших классах и обнаружив на родительских полках атеистическую литературу, я не только не поколебался, но еще более расширил свои знания. Кроме того, был определенный личный опыт. В выпускных классах, всерьез занявшись историей, много читая, также узнавал много нового. Из книг Карамзина, например, о том, какое огромное значение в жизни нашего народа занимала вера. А образ князя Владимира так поразил своей мощью, что я уже в школе решил креститься. Но возможности такой не было.

— То есть детство Ваше прошло в созерцательности, спокойствии и учились Вы, наверно, на “4” и “5”?

- То, что я много читал, еще не означало какой-то отличности от других. Если честно, то в детстве я был настоящим “бандитом”, особенно в средних классах. Учился действительно неплохо, но при этом жизнь была полна всяких приключений. Мне часто приходилось драться из-за задиристого характера, а так как сил, как правило, не хватало, то мне частенько доставалось. Потом у нас в школе бывший “афганец” организовал клуб “Голубые береты”, в котором я занимался несколько лет. Нас готовили к службе в ВДВ, и многие из выпускников клуба именно там и служили. Представляете, чем мы занимались: физподготовка, рукопашный бой, походы с ночевками, сплавы по рекам, постоянные “бои” между собой и с другими клубами… Одним словом, то, что надо мальчишке. Игра — игрой, но испытания были весьма серьезные: бывало, я почти замерзал, умирал от жажды, падал с крыш, срывался с деревьев, взрывался на самодельных бомбочках, меня расстреливали из стартовых пистолетов, дрались опять же, — но, повторяю, это то, что было мне тогда нужно. Ну, а кроме всего прочего, я вновь и вновь убеждался в любви ко мне Того, Кому имя — Господь, и где-то в нравственной жизни я старался, не отвечал, но старался отвечать Ему тем же.

— А в комсомоле Вы были?

- Да, по собственной воле. Наш набор был последним в школе. Уже можно было решать — вступать или нет. И шестеро из класса, в том числе и я, сделали свой выбор. Кто бы мог знать, что мы — последние комсомольцы. Сразу скажу, никакой активности я там проявить не успел, скорее, это была дань уважения, и в том числе моему прадеду Владимиру Владимировичу Губанову, отцу моей бабушки Надежды, который, отслужив на флоте, вернулся в годы революции в Курган, где стал военным комиссаром и был расстрелян в двадцать два года колчаковцами.

— Вы говорили, что готовились к Армии…

- Да, я хотел служить. В университете была военная кафедра, где я с удовольствием учился. 6 июня 1996 года на сборах в 32-м военном городке я принял присягу и вместе с дипломом об окончании университета получил воинское звание лейтенанта, командира мотострелкового взвода. Сейчас я офицер запаса.

— Когда же Вы крестились? Как видно, не в школе?

- В 1992-м я приехал поступать в Уральский государственный университет на исторический факультет. Я еще был абитуриентом, когда выбрал храм, в котором решил принимать Крещение — храм Вознесения Господня. Он тогда совсем недавно открылся, но чем-то мне очень понравился. Однако делать одновременно два таких важных дела, как сдавать экзамены и готовиться ко Крещению, я не захотел, ведь и тому и другому нужно было свое внимание. 24 июля я сдал последний вступительный экзамен, а 26-го, в воскресенье, за два дня до памяти великого князя Владимира принял Святое Крещение. На Крещении со мной была моя мама, Татьяна Николаевна, но решение креститься было, конечно, самостоятельным.

— Как отнеслись к этому Ваши домашние?

- Бабушка была очень рада. У родителей же на первом плане была другая радость — сын поступил в университет, и они как бы не возражали. Уже потом начались некоторые споры, особенно с папой, ведь он не был крещеным, да еще коммунист, а до веры тогда еще не дошел. Сколько же копий было сломано впустую! Потом я спорить перестал, а только молился и оставлял дома разные книги, которые попадались на глаза, прочитывались… После того, как папа прочитал Библию, он вообще перестал возражать, а в 1995 году в Далматовском монастыре и сам принял Крещение. Сейчас регулярно исповедуется, причащается. С мамой чуть сложнее. Хотя и крещена она была в детстве, и в трудную минуту обращается к молитвам, но ее путь к Богу еще продолжается.

— После крещения очень многие успокаиваются с чувством выполненного долга и посещают храм лишь на Рождество, Крещение, Пасху. Как вы стали постоянным прихожанином?

- Опять же чудесно, то есть по промыслу Божиему, совершающемуся в жизни каждого человека. После крещения я сразу уехал в деревню, затем недели через три вернулся в Екатеринбург. Радость от обретения веры не гасла, и я вновь пришел в храм. Священник, который меня крестил, а это был отец Димитрий Байбаков, сказал при крещении о том, что в ближайшее время нужно исповедоваться и причаститься, что я и решил сделать, спустя почти месяц. Исповедь принимал тоже отец Димитрий, но каково же было мое удивление, когда он, спустя столько времени, обратился ко мне сам: “Ну что, Владимир, что же ты до исповеди так долго идешь?”… С тех пор почти каждый день, пока в храме Вознесения служил отец Димитрий, я приходил на службы: или утром, или, когда уже начались занятия в университете, после занятий, вечером. После служб мы много беседовали, я поджидал батюшку, пока он собирался, иногда нам было по пути. Однажды отец Димитрий сказал, что у каждого христианина должен быть духовник: “Посмотри по храмам, поприглядывайся к священникам и выбери”. “Батюшка, — ответил я, — куда же мне еще от Вас идти? Зачем мне кого-то искать?” Так отец Димитрий не только крестил меня, но и по сию пору является моим духовником, много раз помогавшим в самые сложные минуты жизни. Когда душа порою надламывалась, он умел находить слова спасения, мягко и ненавязчиво возвращая меня к жизни. Он же подготовил меня к священству, и он же до сих пор ведет меня по жизни. Вообще, о своем духовнике я мог бы роман написать, но, как говорится, это отдельная тема.

— Вы долгое время служили в приходе Целителя Пантелеимона?

- Да, с того времени, как в 1993 году приход открылся, опять-таки следуя за отцом Димитрием. Сначала был простым прихожанином, затем стал, где мог и чем мог, помогать — на службе, по хозяйству. Когда появилась воскресная школа — активно занялся ею, в университете распространял “Православную газету”… Дел хватало.

— Кстати, а какое место в Вашей жизни заняла учеба?

- Для меня университет всегда будет звучать только с большой буквы. Если бы вы знали, как укрепил он мою веру! Родной исторический факультет оказался самой благодатной почвой не только для образования, но и для духовного роста. Есть даже мнение, что после богословия самая важнейшая наука — это именно история — время людей, пытающихся исполнить волю Божию, нужно только это увидеть. Моя специализация имела отношение и к духовности, это была кафедра истории и теории международных отношений. Это было очень интересно. А люди! Сколько прекрасных преподавателей и сокурсников я повстречал. Только в Епархии, с нашего же курса, трудятся кроме меня еще три человека, плюс около десятка человек являются прихожанами.

— Что же Вы хотели, заканчивая университет?

- Отслужить в Армии, отдав, так сказать, свой долг Родине, кое-чему научиться, и служить Церкви. В любом качестве, в каком бы она ни позвала.

— А о монашестве Вы не думали?

- Как не думал, думал, даже очень серьезно думал. У меня были довольно близкие отношения с отцом Флавианом, он сейчас настоятель Крестовоздвиженского монастыря. А тогда он был иеромонахом в монастыре Спаса Всемилостивого. Я частенько ездил к нему. Удивительнейший человек, в котором ключом бьет жизнь, и от этой полноты хочется попробовать жить так же. Не скрою, где могу, я ему подражаю. Ну, а кроме того, желание отдать себя всецело Богу, казалось, может реализоваться только в монашестве. Я думаю, что это был определенный этап, но с любым движением души нужно поступать очень осторожно и рассудительно. Для меня же вообще лучшей проверкой всегда было время. Мне кажется, у каждого молодого христианина за полтора — два года до женитьбы есть желание уйти в монастырь, как определенный сигнал к тому, что человек готов к самостоятельному, личностному выбору. А ведь брак — это тоже выбор, да еще какой.

— Теперь — самое интересное: расскажите о Вашей матушке.

- Об этом можно писать второй роман. Знакомству с ней я обязан двум дорогим местам — Храму и Университету.

Как-то осенью 1995-го, на следующий день после Покрова Богородицы, вечером воскресного дня я пришел в храм. Захожу в крестилку, а там на приступке сидит маленькая девушка по имени Наташа и смотрит, как алтарник чистит кадило. Так я ее увидел впервые. Потом оказалось, что она учится на химическом факультете университета, приехала из Тюменской области и живет в общежитии недалеко от моего дома. Вот так и познакомились. Наташа младше меня на два с половиной года, но умом обладает очень острым и вскоре стала моим первым помощником в воскресной школе. А 10 октября 1996 года я сделал ей предложение, и 11 мая следующего года мы венчались. Среди поздравлявших нас был и отец Флавиан, рассказавший притчу об одном монастыре, где не было у братии ничего своего, а было все общее. Эти слова до сих пор являются нашим девизом, мы даже болеем вместе. Сейчас матушка университет уже окончила и для меня является таким “тылом”, с которым можно быть спокойным в любых обстоятельствах.

— А когда Вы решили стать священником?

- Я не решал. Господь позвал, и отец Димитрий благословил. О такой чести я даже и не думал. Мне было все равно — как, кем служить Церкви, я с радостью принимал любое послушание. Понимаете, если человек будет про себя думать, что он достоин того или другого, а Церковь “аксиос” не споет, то как ни думай о себе высоко, ничего хорошего не получится. Поэтому-то словосочетание “решил стать” не очень-то подходит для церковной жизни. А рукоположили меня во диакона вскоре после венчания, 3-го июня. Отец Димитрий еще пошутил: “Владимира на Владимирскую”. А на следующий день, когда совершалось отдание Пасхи и память святого мученика Иоанна-Владимира, князя Сербского, Преосвященнейший Владыка Никон посвятил меня в священники. Удивительно, я вновь переживал то, что когда-то испытывал при крещении: неисчерпаемый источник сил открывается в Боге, и замечательнее всего то, что чем больше своих отдаешь, тем больше от Него получаешь. Через два дня после рукоположения у меня была защита диплома. Казалось бы, при таком стечении событий, почти потрясений, неминуемо должны были возникнуть проблемы, но все прошло прекрасно. Потом начался “сорокоуст” — священническая, если можно так сказать, практика, первые сорок дней служения. Первый раз в своем родном храме Целителя Пантелеимона я служил 7-го июня 1997 года.

— В завершение, отец Владимир, чего Вам не хватает в Вашей теперешней жизни?

- Знаний, опыта во всех возможных сферах. Мне интересно все, но более всего — люди. И вот опыта общения пока еще недостает, ведь мне еще и 30-ти нет. Но я очень надеюсь на милость Божию. И еще я очень хочу, чтобы храм, который я теперь по благословению Владыки Викентия окормляю — храм Иннокентия Московского, стал для всех наших прихожан местом встречи с Богом и людьми Ему работающими и спасающимися все вместе.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475