Врач Ирина Михайловна Ковалевская: «Наша задача — помочь человеку…»

Тридцать три года в психиатрии, двадцать два года — заведующая шестым отделением Областной клинической психиатрической больницы Екатеринбурга, семнадцать лет заведования интернатурой по психиатрии…

- До сих пор в общественном сознании бытует весьма искаженное представление о психиатрии, психиатрических больницах, врачах-психиатрах. Не вызывает вопросов, что лечит врач-кардиолог или ЛОР-врач, но что все-таки лечит психиатр?

— Я бы сразу уточнила: не "что», а «кого».

Врач любой специальности — кардиолог, окулист или хирург — плохой врач, если лечит только больной орган, а не человека. Человека лечит и психиатр, лечит те нервно-психологические расстройства, которые мешают ему нормально жить, плодотворно трудиться. Это можно понять на примере депрессии. Каждый из нас подвержен колебаниям настроения, у каждого настроение может быть «не на высоте», в том числе и без видимой причины. Такое состояние не является предметом заботы психиатра, поскольку человек все же справляется со своим настроением сам или с помощью близких людей. Однако, когда ему не удается одному «войти в колею», когда это начинает омрачать все его существование, мешает чувствовать сеоя полноценным человеком, тогда помощь врача-психиатра просто необходима. Ведь что такое психиатрия? Это наука о душе, душевном состоянии. Соответственно, и врач-психиатр, занимаясь человеком, в первую очередь врачует его заболевшую душу.

Люди действительно имеют весьма смутное представление о душевных расстройствах и ассоциируют их либо с «безумием», либо с каким-то известным заболеванием, с чем-то вроде ангины. Но это далеко не так. Нарушения восприятия, мышления, эмоций, воли, интеллекта, памяти… Все эти сферы очень важны для нас, так как они определяют всю нашу жизнь. Поэтому психические недуги правильнее сравнивать не с болезнью в обычном понимании этого слова, а с судьбой. И с судьбой непростой, сложной, порой драматичной. Психиатр не должен только лечить, он неизбежно вникает в судьбы, пропускает их и через свой разум, и через сердце. Вот это мы и лечим — душу человека и его «судьбу».

— С медицинскими учреждениями всегда связаны представления об уколах, таблетках. Только ли это сегодня в вашем арсенале?

— На этот вопрос нельзя ответить, не вспомнив истории. Отечественная медицина, в том числе и психиатрия, как известно, вышла из монастырей. В то время набор врачующих средств был весьма ограничен. Ограничен природными факторами, травами, словом. То есть, был очень естественен, максимально приближен к природе. Психиатрия, в отличие от других отраслей медицины, только с 40-х годов нашла свои специфические медикаментозные методы лечения, а широкое распространение специальные лекарственные препараты получили только в последние три десятилетия. В чем их преимущество? Они действуют прицельно: на депрессию, бред, нарушения поведения. Использование таких препаратов, безусловно, намного облегчает задачи врача. И все же, и все же… Так сложилось исторически, что слово было и остается важнейшим-элементом в коррекции многих расстройств. Врачи-психиатры проводят многие часы в беседах со своими пациентами. Воздействие словом, добрым отношением, любовью — вот основа основ медицины. Только искреннее желание помочь позволяет найти оптимальный метод лечения. Ведь даже то, как дать таблетку — с добрым словом, с заботой, или холодно и равнодушно — это уже элемент терапии, психотерапии.

- У многих людей, особенно верующих, слово «психотерапия» вызывает очень негативную реакцию, так как ассоциируется с магией, колдовством, другими «потусторонними» вещами. Имеют ли они в действительности что-либо общее?

— Помилуйте! Это совершенно разные явления! Что есть психотерапия? Ответ в самом этом слове: «психеа» — душа и «терапиа» — забота, лечение. То есть, лечение душой, если переводить буквально. Психотерапевт не занимается ни магией, ни колдовством, он лечит «средствами души» и этим возвращает к жизни душевные силы своего пациента. Идет душевное и духовное взаимодействие двух людей. Оккультные же методики привлекают для достижения какого-либо результата внешние, «потусторонние» силы.

В то же время, если сравнивать медикаментозные способы лечения и психотерапевтические, то в этом сравнении не следует забывать, что любой метод лечения имеет свои границы, свои показания и противопоказания. Не стоит кормить человека таблетками, там где достаточно просто дать ему выговориться, излить душу. Но и затягивать время, позволить болезни зайти далеко, пытаясь «заговорить» ее там, где нужно срочное медикаментозное вмешательство — крайне неверно. В этом, кстати, опасность обращения к разного рода «целителям» — потеря времени, необходимого для наиболее эффективного лечения.

- Сегодня немало людей обратилось к вопросам христианской веры, религии. Как Вам, человеку работающему в теснейшем контакте с многими, порой очень разными, людьми, видится такой поворот? Насколько он искренен, от сердца?

— Когда в средствах массовой информации с тоном осуждения говорят о «моде», об «увлечении» религией, у меня это вызывает чувство протеста. Ибо я, допуская некоторый элемент моды, например, выставленный напоказ нательный крестик, считаю такое обращение, а точнее, возвращение к вере не случайным. Это можно сравнить с прорывом плотины. Долгие годы духовным поискам наших соотечественников мешал искусственно созданный «затор», которы й просто не мог существовать вечно. И вот этот «затор» разрушился, вода хлынула мощным потоком. Да, пока этот поток мутный. Да, сегодня это больше хаос, чем спокойно-упорядоченное течение реки в своем нормальном, естественном русле. Много в этом потоке случайного, инородного — и явлений, и людей. Но это естественно. Время все расставит по своим местам. Обращение человека к религии — проблема не сегодняшнего дня. Оно — ровесник истории человечества. Это надо понять и принять. Человек не может жить без веры. Другой вопрос, какой будет его вера? Для кого-то вера — кумир. Для кого-то — ниша, в которую в случае чего можно спрятаться. А часто ли Вы встречаете истинно, глубоко верующих людей? Ведь сегодняшняя вера совсем иная, чем, скажем, вера начала века. Это древний закон: в одну реку дважды не войдешь. Если наши деды часто ходили в церковь, потому что просто иначе и не могли — это была вековая традиция, то сегодня многие идут в храм не из любви к Богу. Вера нашего современника достаточно меркантильна: помогите мне, утешьте меня, решите за меня мои проблемы, возьмите на себя ответственность за мои поступки. Хорошо это или плохо? Дело не в оценках. Это социально-психологическое состояние общества. Личность человека в России всегда поддерживалась на инфантильном уровне. А ребенок ищет Отца. Отца, который научит, как жить, что делать. И вот в этот момент Церкви просто жизненно необходимо осознать — человек, приходящий в храм сегодня, чаще всего нуждается не в мистических откровениях и богословских изысках, а в решении конкретных, зачастую весьма земных, но очень актуальных для него проблем. Не помочь ему — значит оттолкнуть, дать путевку в секты. И меньше всего в этом моды. Не до моды нам сейчас.

— На Ваш взгляд, возможно ли сегодня именно плодотворное сотрудничество Церкви, священнослужителей и врачей, в том числе психиатров, и как Вы представляете себе такое сотрудничество?

— Безусловно, да. Не только возможно, но и необходимо. Церковь обращается к душе человека, ее нравственным аспектам, доброму началу. Воздействие Церкви на душу не только верующего, но и просто зашедшего на богослужение, просто колоссально. Психиатр не всегда может помочь человеку так, как может священник. Но сегодня необходима обоюдная связь.

Обладает ли Церковь силами и средствами, которые позволяют избавиться от психических недугов? Если это недуги невротического уровня — да, возможно. А если психического? Представим себе ситуацию: человек (я сознательно не употребляю пока слова «больной») говорит на исповеди, что «голоса» заставляют его убить кого-то из своих близких. Сможет ли священник предотвратить трагедию? И на ком будет моральная и юридическая ответственность за такое убийство? На священнике, который, в данном случае, поверьте, не сможет помочь больному? На больном, которого «голоса заставляют»? Или на «голосах»?

А если врач, как показывает практика, располагает лекарствами, позволяющими предотвратить беду, вернуть человека к нормальной жизни, то стоит ли пренебрегать им? Человек — жертва болезни, и наша общая задача — общими усилиями помочь ему. За это мы в ответе не только перед законом, но и перед своей совестью, перед Богом. В ответе за то, как мы помогли.

Помочь человеку — вот общая задача и священников, и врачей.

С гостьей беседовал священник Димитрий Байбаков

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475