«Не уйти от кары небесной». Письмо о том, как закрывали церкви

В сотне километров от Екатеринбурга, на запад, есть старинное село Киргишаны. В общем-то ничем не примечательное, каких десятки по Московскому тракту, через каждые тридцать верст. Это дневной пеший переход каторжников, после которого был положен ночной отдых в крепостном остроге. Так возникли все села, нанизанные на старую дорогу. При остроге — обязателен храм. Сначала строили, как и крепость, деревянный, со временем — каменные. В Киргишанах, словно на вершине высокого берега горной речушки, взметнулось здание Храма Казанской Иконы Пресвятой Богородицы. Сейчас здесь клуб, поэтому звонницы нет, что придавала зданию завершенный образ. Но всё равно храм очень красив. Однако наш рассказ не об архитектурной красоте, задуманной неизвестным зодчим, а о чуде возмездия за её разрушение. Впрочем, судите сами. Храм закрыт в 1936 году, когда был арестован последний священник отец Артемий. Тогда же увозилось, а больше уничтожалось многое из церковных книг, утвари, икон. Правда, часть, что удалось, киргишанцы разыскали. Но очень и очень малую часть.

Активных разрушителей было пятеро. Народная память сохранила их имена не за совершенное, а за то, что последовало потом.

Андриан Яковлевич Малеев. Односельчане всегда, рассказывая об этом событии, называют его первым. Больше всего запомнился.

Раскрыв царские ворота, чтобы видели все собравшиеся зеваки, забрался на Престол и, топнув ногой, громко произнес: “Если есть Бог, то пусть он накажет моих детей”. И что же? Через некоторое время его сын поехал за сеном. К слову сказать, привычная крестьянская забота для взрослого сельского парня. На крутом спуске, чтобы не раскатить воз, стал придерживать лошадь, но не удержался на сене и свалился прямо под конские копыта. А потом ещё и воз по нему проехал, и всё, смерть.

Или Василий Андрюков. После описываемых событий устроился на станцию Дружинино сцепщиком вагонов. Что-то там нарушил по технике безопасности и остался без руки.

Такая же участь постигла Петра Боровкова. Тоже с одной рукой век доживал.

Пожалуй, паче всех кара выпала на долю Петра Блинова. Ехал из Екатеринбурга (тогда Свердловска уже), переходил в поезде из вагона в вагон, оступился и попал между буферами. Был раздавлен сразу насмерть.

Дольше всех земля терпела Петра Андрюкова. Лет до 70. Говорят, что больше всего этому способствовала его жена Анна. Бог слышал её молитвы. А была она глубоко верующая. Дважды успевала снять с мужа петлю. В третий раз не успела… Ушла в магазин, за хлебом. А когда вернулась, застала мужа мертвым. Сделал петлю из обычных швейных ниток “номер десять” и на спинке кровати повесился.

Никчемными, что называется шалтай-болтай сложились судьбы и большинства детей разрушителей киргишанского храма. Тех, о которых знают или что-либо слышали односельчане их отцов. Не есть ли это кара за содеянное?

А может так и по всей нашей многострадальной Родине? И не пора ли нам каяться? И за грехи родительские. В чем будет выражаться покаяние? В добре к ближнему, в милостыне, в пожертвовании на храм, в трудовом участии, в сострадании к убогому. Пусть каждый решает сам за себя.

Анастасия Андрюкова (88 лет),
Анна Купакова (84 года),
Анна Сухих (77 лет),
Анна Белышева (72 года).

Записала Г. Гусельникова

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475