Святитель Филарет, митрополит Московский: «Тайна Воскресения Христова»

Христос Воскресе!

Уже провели мы несколько торжественных и знаменательных часов величайшего из праздников. Приходит на мысль спросить, довольно ли поняты нами самые первые минуты сего торжества? Возвратимся от сего светлого дня к прошедшей, сперва темной, а потом не менее дня светлой ночи, и размыслим о том, что происходило.

В полночь поспешила собрать нас Церковь для начатия торжества. Почему так? Потому что желательно было, сколько можно, сблизить начинательное время празднования с временем празднуемого, то есть Воскресения Христова. Время сие не совершенно нам открыто. Когда мироносицы при восхождении солнца пришли ко гробу Господню, он уже был открыт, и ангелы возвещали Воскресение Христово, уже совершившееся. Гораздо ранее потряслась около гроба Господня земля, ангел отвалил от гроба камень и светом своего явления привел в ужас и тем удалил стражей, чтобы открыть мироносицам и апостолам свободный доступ ко гробу. Еще ранее совершилось Воскресение, поскольку оно совершилось еще при запечатанном гробе, как свидетельствует хранительница Христовых тайн святая Церковь.

К торжеству приступили мы песнею, в которой исповедали, что Воскресение Христово ангелы поют на небесах, потом и себе просили благодати славить оное чистым сердцем, и сия песнь вначале возглашена в затворенном алтаре, когда церковь еще молчала. Что значит сей чин? И здесь видно исследование событию. Ангелы узнали и прославили Воскресение Христово прежде человеков: ибо человеки узнали оное вначале от ангелов. Небо не отверзлось, видимо для земли, когда Христос отверз оное невидимо, силою Креста Своего и, вместе с Воскресением Своим ввел в оное патриархов, пророков и святых ветхозаветных, при славословии ангелов. Верою, а не видением знаем мы сей торжественный крестный ход Церкви Небесной и, чтобы наше знание о нем было не слишком темно и образовательное подражание оному в Церкви земной не слишком мертво, для сего имеем нужду просить от Христа Бога благодати и чистого сердца; потому что чистые сердцем Бога узрят (Мф. 5, 8).

Испросив от Самого Воскресшего Христа помощь, чтобы достойно славить Его, мы начали славить Его весьма необыкновенным чином. Оставив алтарь и храм, мы остановились в ночи, на западе, пред затворенными вратами храма; и там возгласили первое славословие Пресвятой Троице и Христу Воскресшему. Кадило и крест отверзли нам врата храма, и тогда из тьмы внешней вошли мы в его внутренний свет и неудержимо предались восторгам праздника. Здесь видны такие необычайности, что их надлежало бы признать несообразными, если бы не предположить в них сокровенного и глубокого знаменования. Какое же это знаменование? То самое, которое мы отчасти уже указали. В видимых действиях Церкви земной по возможности начертать образ невидимого торжества Церкви Небесной. Это есть древний и высокий закон церковного богослужения, чтобы в нем представлялись образы небесного.

Воскресение и восхождение Христово началось не от гроба только, но и от ада; ибо, по крестной смерти Своей Он был, как исповедует Церковь, «во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, даже до ада низшел Он, и тамо сущую тьму разрушил». До сего, хотя патриархи, пророки и праведники Ветхого Завета не были погружены в глубокой тьме, в которой погрязают неверующие и нечестивые; однако и не выходили из сени смертной и не наслаждались полным светом. Они имели семя света, то есть веру во Христа грядущего; но только Его действительное к ним пришествие и прикосновение Божественного света Его могло засветить их светильники светом истинной небесной жизни. Их души, как мудрые девы, были близ дверей небесного чертога; но только ключ Давидов мог отпереть сии двери; только Жених Небесный, Который из сих дверей вышел, мог войти в них обратно и ввести за Собой сынов брачных. Итак, Спаситель мира после того, как в видимом мире распялся и умер, в мире невидимом даже до ада нисшел, и души верных озарил, и от сени смертной извел их, и двери рая и неба им отверз; и, паки в видимом мире, «свет Воскресения показал».

Не примечаете ли теперь, каким образом сие невидимое Церковь соединила с сим видимым и одно в другом изобразила? Как бы вместе с обитателями невидимого мира, на западе, во мраке ночи, как бы в сени смертной, стояли мы пред затворенными вратами храма, как бы пред затворенными вратами рая. Чрез сие Церковь хотела сказать нам: так было до Воскресения Христова, и так было бы вечно без Воскресения Христова. Потом славословие Пресвятой Троицы и Христа Воскресшего, крест и кадило нам отворили врата храма, как бы врата рая и неба. Чрез сии знамения Церковь сказала нам: так благодать Пресвятой Троицы и имя, и сила Христа Воскресшего, вера и молитва отверзают врата рая и неба. Горящие свечи в руках наших не только знаменовали свет Воскресения, но в то же время напоминали нам о мудрых девах и возбуждали к готовности со светом веры, с елеем мира, любви и милосердия, встретить Второе, славное Пришествие Небесного Жениха в полунощи времен и найти для себя отверстыми Его царские двери.

Торжествуя Христу, для нас Воскресшему, да взираем в то же время умиленным сердцем на Христа, за нас распятого, страдавшего, умершего и погребенного, чтобы радость не забылась и не сделалась несмысленной. Только тот имеет полную и неотъемлемую радость Воскресения Христова, кто со Христом и сам воскрес внутренне и имеет надежду воскреснуть торжественно, а сию надежду имеет только тот, кто приемлет участие в Кресте, страданиях и смерти Христовой, как учит Апостол: Аще сообразни быхом подобию смерти Его, то и воскресения будем (Рим. 6, 5). С Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8, 17).

Вслед за ангелами вступили мы в торжество Христова Воскресения: с патриархами, пророками и праведниками образно в нем соединились, как в рай и в небо, введены в церковь для празднования. Подумайте же, каково посему должно быть празднование наше! Оно должно быть близко к ангельскому; должно быть достойно общения с Небесной Церковью патриархов, пророков и прочих святых, должно быть достойно рая и неба. Не думайте, что сие требование слишком велико и неисполнимо для нашей немощи. Кто празднует чистым сердцем, тот празднует с ангелами. Кто празднует с любовью к Богу и Воскресшему Христу и в духе братолюбия к ближним, тот празднует в общении с Небесной Церковью; и если, как уверяет тайновидец, «пребываяй в любви в Бозе пребывает» (1 Ин. 4, 16), то пребывает он, конечно, не ниже рая и неба. Но если не очень трудно возвыситься, чтобы праздновать в общении с ангелами и Церковью Небесной; то, к прискорбию, очень нетрудно и отпасть, и удалиться от их общения. Кто радость духовную погружает и погребает в веселии плотском, тот уже не с бесплотными ангелами празднует. Кто занимается земным так, что забывает небесное, тот не близок уже к Церкви Небесной. Кто не старается охранить свое празднование от дел греховных, тот не в общении со святыми празднует. Кто не хранит и не питает своего внутреннего света и небрежением попускает ему гаснуть, тому не много надежды увидеть отверстые Царские двери Небесного чертога, хотя и видит на земле отверстые царские двери святилища.

Христе Спасе, славимый на небеси ангелами и блаженными духами святых человеков! «И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити!» Аминь.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475