Подвиг страстотерпцев. 15 мая — память свв. Бориса и Глеба

«Молитеся о державе сродников ваших, богоугодней быти, и сыновом Российским спастися.» С таким молитвенным призванием обращается Русская Православная Церковь к страстотерпцам, благоверным князьям Российским Борису и Глебу, великим заступникам за Православную Родину нашу.

15 мая мы почитаем перенесение святых мощей благоверных князей Бориса и Глеба. При этом имеется в виду два переноса останков одних из самых почитаемых русских святых — в 1072 и 1115 годах. А сам подвиг страстотерпцев Церковь празднует 6 августа, ибо именно в этот день в 1015 году принял мученическую смерть старший из братьев — Борис.

Благоверные князья Борис и Глеб были сыновьями Крестителя Руси равноапостольного князя Владимира. Следом за отцом они всем сердцем приняли Святое Православие и последовали за Христом, приняв страдание за спасение соотечественников, или, как говорится в церковных песнопениях, «за новые люди христианские». Борис был опытным воином, он как раз возвращапся с верной дружиной из успешного похода на печенегов, когда узнал, что князь Святополк, чтобы занять княжеский «стол» в Киеве после только что случившейся кончины отца своего князя Владимира, приготовил убийство Бориса, своего брата по отцу.

Может, впервые на Руси, всего за два десятилетия до того ставшей Православной, возникла проблема, которую не удалось разрешить по сей день. Чем ответить на предстоящее покушение, надо ли соблюдать политические расчеты и требования княжеского права. Надо ли любой ценой наказать самозванца? Или необходимо следовать высшему Закону, заповедям Христовым и призвать не к противостоянию, но к согласию и любви? Дело шло о том, может ли правитель православный — князь стать не только началом, но и одной из сторон предстоящей гражданской войны… Разные правители России решали этот вопрос по-разному. Благоверный князь Борис не вступил в бой, наоборот, он отослал от себя верную и опытную в боях дружину со словами: «Как я могу поднять руку на брата своего?» Сам князь остался с самыми близкими людьми в своем шатре на берегу реки Альты. Надеялся ли он на вразумление Святополка, прозванного затем народом Окаянным? Скорее всего, нет. Летопись приводит его слова: «Лучше мне единому умереть, чем стольким душам…» Убийцы, подобравшиеся к шатру ночью, слышали, как и о чем он молился: «Господи Иисусе Христе! Своею волею пожелавший пригвоздить на кресте руки Свои и принявший страдание ради грехов наших! Сподоби и меня принять страдание. Не от врагов принимаю, но от брата; не поставь ему, Господи, во грех». Святой Нестор Летописец рассказывает, что Борис услышал «шопот зол вокруг шатра», все понял и вознес благодарную молитву Господу за исполнение своей просьбы. Убийцы пронзили его копьями, но он нашел силы выйти из шатра и умолять: «…Мало ми время дайте, да помолюсь Богу моему». И ему не решились отказать… После этой последней жертвенной молитвы Борис сказал убийцам, называя их братьями: «Братие, приступивше скончайте службу вашу и буди мир брату моему и вам, братие.» Тело Бориса обернули шатром и повезли в Киев. Уже под городом увидели, что страстотерпец-князь еще дышит. Два варяга добили Бориса мечами. Погребли убитого в Киеве, на Вышеграде, у церкви святого Василия.

Убийство скрыть не удалось. И когда Святополк начал вызывать князя Глеба из Мурома в Киев, князь Ярослав предупреждап его: «Не ходи! Он обманывает тебя, и Борис убит.» Но Глеб знал цену Святополку. Нестор утверждает, что при смерти отца Глеб был в Киеве и поспешно вернулся в свой северный удел, спасаясь от Святополка. Но ныне он направил свою ладью навстречу опасности, то есть, в сущности, вслед за братом своим князем Борисом. В устье Медыни, близ Смоленска, все повторилось: смирение князя — «Не губите меня, братия мои милые и дорогие; но если кровью моею насытиться хотите, то я в руках ваших», просьба одному за всех умереть и отпустить дружину, молитва и твердость перед лицом убийства. На сей раз злодеи бросили тело на растерзание лесным зверям, привалив его бревнами.

Лишь через несколько лет тело князя Глеба было найдено нетленным и погребено рядом с могилой князя Бориса на Вышеграде. Важно, что в этих трагических событиях проявились и верность, и предательство: угр, то есть венгр в нашем сегодняшнем понимании, Георгий Угрин, брат строителя монастырей преподобного Моисея Угрина, старался закрыть князя Бориса своим телом и был убит буквально на его груди. За это он почитается Церковью святым, как и брат его. А повар князя Глеба Торчин в ответ на приказ: «Возьми нож и зарежь господина твоего, иначе погибнешь сам!» перерезал князю Глебу горло. И сколько раз нечто подобное повторялось потом раз за разом на многострадальной русской земле! Князь Ярослав двинулся в поход на Святополка Окаянного. Однако теперь не княжеская усобица, не желание высокого положения, а стремление прекратить братоубийство горело в сердцах воинов. И мало кто решился встать за убийцу. Святополк сгинул, как его и не было. А невинно убиенные благоверные князья заслужили быстрое и всенародное почитание, уже через пять лет был установлен им праздник и составлена служба, а через шесть лет был освящен первый храм в их честь. Они, по словам церковной службы, «страстию — то есть страданием — купи себе царствие небесное и венец приняли от руки Господней», «отняли поношение от сынов русских» и стали первыми чудотворцами на земле нашей, первыми святыми, канонизированными Русской Православной Церковью. Показательно, что их почитание сразу установилось как всенародное, упреждая церковную канонизацию, «славянская и варяжская Русь стекалась в Вышеград в чаянии исцелений».

Удивительно, что так возник в нашей Церкви доселе небывалый чин «страстотерпцев», принявших смертъ не за веру во Христа, но вольной смертью последовавших Спасителю нашему. Вот как пишет об этом Георгий Федотов, исследователь житий святых Древней Руси: «Подвиг непротивления есть национальный русский подвиг, подлинное религиозное открытие новокрещенного русского народа. Нестор в своем всемирно-историческом прологе к житию вызывает в памяти всю историю искупления человечества для того, чтобы «в последние дни» ввести в Церковь народ русский как «работников одиннадцатого часа». Эти работники сумели с гениальной простотой младенцев плениться образом Христа и абсолютной красотой евангельского пути… Чрез жития святых страстотерпцев, как чрез Евангелие, образ кроткого и страдающего Спасителя вошел в сердце русского народа навеки, как самая заветная его святыня…»

Давайте подумаем обо всем этом в канун дня памяти святых страстотерпцев благоверных князей Бориса и Глеба, великих заступников за православную Россию. Будем помнить об этом и 19 мая, когда Православная Церковь празднует память праведного Иова Многострадального, чье житие, чьи испытания составляют одну из книг Ветхого Завета. И может быть, тогда нам будет яснее и история нашего Отечества, и поступки последнего российского императора, государя Николая II, чей день рождения приходится на 19 мая и так близок дню памяти благоверных князей Бориса и Глеба?

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475