Митрополит Казанский и Татарстанский Кирилл: Жить по закону и по благодати

Окончание. Начало в №44, 2024 г.

Про то, что было 400 лет назад: когда Патриарх Гермоген оказался в заточении, можно представить, как его убеждали и кто убеждал. И в той ситуации он выстоял. То есть это человек правды Божией. Получается, так.

– Он видел их насквозь, видел их интересы, что их интересует вовсе не Русь, не Православная вера, а личная выгода, личное положение, чтобы они остались у кормила власти. Не нужно быть большим духовным человеком, чтобы это увидеть. А он был глубоким духовным человеком, он видел каждого из предателей насквозь, они отверглись Бога, отверглись своей веры. Народ воевал за веру, царя и Отечество. Когда человек отвергает веру, он как бы отвергает самого себя. Они показали себя как совершенно нерусские, неправославные люди. Для него как для Патриарха, национального лидера, как бы сейчас сказали, они были предателями. А он никого не боялся ни в молодости, ни в зрелости, ни в старости, он верил Господу Богу. Невероятной силы человек! Наверное, должны быть какие-то гермогеновские уроки в школах или где-то еще, чтобы людям было немножко это понятно.

Например, Сергий Радонежский. Кто он? Игумен сначала маленького монастыря, который он сам основал. И какой авторитет был у этого человека, какая небывалая сила духа! Он мог определять будущее страны, мог влиять на Великого князя, вообще на все. Он шел к князю и не боялся говорить. Любой князь мог арестовать его, если что-то не понравилось. А он ходил и говорил… Это защита русской земли. Где бы мы были, если бы не Сергий Радонежский?

Без таких людей не было бы страны. Они – настоящие герои, духовные создатели государства. Александр Невский, Сергий Радонежский, Патриарх Гермоген – эти люди дали цивилизационный выбор, каждый в свое время. Мы должны молиться за них, чтобы они помогали нам быть мудрыми в той жизни, в которой нам Господь судил жить.

И свой дух тоже нужно воспитывать. Мы же сильно расслаблены, нам ничего не хочется. Зону комфорта покидать никто не хочет. Появилась ситуация с военными действиями, и до сих пор мы живем в биполярном сознании: с одной стороны, война, военные действия, гибнут люди, возвращаются инвалиды, очень много горя; с другой стороны, идет жизнь, где есть рестораны, гулянки, как будто ничего не происходит. Кто-то плетет сети, делает обогревательные печки, свечи, ходит по госпиталям, помогает, а кто-то продолжает жить, как жил. Это разделение до сих пор существует, и это следствие неусвоенных уроков нашей истории. Такая ситуация может нас в какой-то момент вынести совсем не туда, куда бы нам хотелось.

Мне кажется, не случайно в нашем разговоре звучат имена Патриарха Гермогена и Царя-мученика Николая II. Помимо того, что была воля государя прославить Патриарха Гермогена в лике святых к 300-летию Дома Романовых, помимо сведений о том, как трепетно он молился перед его иконой (когда его канонизировали, прославили как священномученика), есть еще одна связка. 16 июля 1989 года, когда на месте снесенного Ипатьевского дома вышли на первое открытое моление, было три хоругви: с образами Государя, великомученика Георгия и Патриарха Гермогена. Причем и на следующий год, когда выходил Анатолий Михайлович Верховский (Царствие ему Небесное) и его единомышленники, хоругвь с Патриархом Гермогеном обязательно присутствовала. Я спрашивала Светлану Николаевну Верховскую: «Почему именно Патриарх Гермоген? Потому что он за правду?» И она тогда сказала, что он за правду, и мы тоже должны.

– Я благодарен Светлане Николаевне и Анатолию Михайловичу за то, что хоругви, которые они хранили, они передали в Храм-на-Крови. Теперь они находятся в священном углу, если можно так сказать, у расстрельной комнаты как напоминание о первых искренних шагах простых людей... Это так же, как народное ополчение: люди стали подниматься, осознавая, что нужно заканчивать со всей этой смутой, со всем этим бродяжничеством, потому что можно лишиться чего-то большего. Так же и Анатолий Михайлович со своими друзьями и близкими по духу людьми начал почитание Царской Семьи. Конечно, все было с благословения Владыки Мелхиседека, с его духовным участием и руководством. Сегодня невозможно представить Екатеринбург без Храма-памятника на Крови. Невозможно представить дни памяти Царственных Страстотерпцев без крестного хода к Ганиной яме. И везде был Анатолий Михайлович.

Я всегда его поминаю с любовью. Он же человек из народа, геолог, нормальный мужик, совершенно советский. А Господь вырвал его из этой ситуации, и он стал носителем этой идеи. Господь дал ему силы и талант, он открыл все эти места, которыми к этому времени воспользовались миллионы людей. Его могут не знать, не помнить, но Господь распорядился так, что царь-мученик взял его как бы в проводники для своего имени. Таких народных героев выносит волна, но это не пена, которая быстро исчезает, а стержень, вокруг него потом все начинает крутиться.

Об Анатолии Михайловиче можно сказать Евангельскими словами: да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого. Иногда это создавало большие проблемы. По-журналистски хочется изложить все красиво, а он говорил: «Нет, было так и так. И либо мы вот такими словами, либо вообще никак. Мне никакой славы не надо, не смейте обо мне что-то такое прославляющее говорить». Эта правда была очень прямая и немножко детская. Одна маленькая девочка недавно писала письмо Деду Морозу: «Дорогой Дед Мороз, я вела себя... пыталась вести себя хорошо». Вот такая детская честность. Может быть, не будет дерзким сказать, что у Патриарха Гермогена, помимо его мудрости, была такая детская честность. Господь говорит: будьте как дети. Со временем мы это качество теряем...

– Христос же сказал: не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18:3). Поэтому каждый святой – дитя Царства Небесного. Каждый из них, при всей мудрости, зрелости, подвижничестве, а у кого-то и мученичестве, – дитя Божие. Патриарх Гермоген наверняка был таким же, как и все остальные, которые там. Но он был очень мудрым, очень стойким, очень мужественным, у него не было колебаний туда-сюда. Для него верность Родине, верность своему исповеданию, верность Христу были непоколебимым стержнем, от которого он не мог отойти ни при каких условиях жизни. Поэтому мы его и чтим, любим. Надеемся, что поставим ему здесь памятник.

Сейчас пошла мода на памятники. Это сложный момент, скажем так. Это не характерно для русского православного сознания, это уже более современный подход – ставить памятники святым. Икона – это икона, а памятник – это памятник. Помню, в Ярославле поставили памятник Троице Живоначальной; тогда еще не было Успенского собора, он стоял на месте собора. И было большое возмущение у людей, никак не могли к этому привыкнуть. Сейчас уже привыкли, что есть такое изваяние, но православные часто обходят его стороной. Но все равно памятник стоит. Это довольно сложный момент восприятия глубокого духовного мира. Но все равно люди должны к этому подойти. Сейчас начинается большая реставрация корпусов Казанского Богородицкого монастыря. Надеемся, что в процессе в монастыре появится памятник Патриарху Гермогену.

Если говорить о реставрации древних достопримечательностей, то храм-памятник в память о павших воинах, который был построен по указу государя Ивана Васильевича Грозного...

– Он построен при императоре Александре I в 1823 году. Это первый храм-памятник. Потом появился в Севастополе похожий, еще где-то есть несколько таких храмов. Но его освятили в 1823 году; в прошлом году было двухсотлетие. То, что там были захоронены павшие воины, это так. Но храм-памятник – это уже более близкое к нам по времени явление.

То есть получается, что при Иване Грозном там были захоронены воины, а при императоре Александре I там появился храм-памятник. Спасибо, Владыка. Вот так развеиваются мифы.

– Облик городов меняется. Там, где раньше были деревянные здания, сейчас каменные, было одно, сейчас другое, где-то стоял крест, потом поставили храм. Но сегодня там идет реставрация. Очень видовое место, невероятно красивое. Мы хотим, чтобы это был храм-памятник всем воинам, павшим за Родину, не только тем, кто когда-то здесь воевал, а именно всем тем, кто за веру, царя и Отечество положил свою душу. Это священное место, куда бы ходили и воины, и молодые люди, и дети, научались патриотизму, любви, принципу, которому мы когда-то учились: «Раньше думай о Родине, а потом о себе».

Владыка, Ваша церковная молодость проходила сначала на Урале, потом...

– Везде проходила.

Наверняка Вы встречались с живыми исповедниками веры. Это когда не просто могут снять с работы или лишить элементарных социальных благ, социального пакета, а можно и сесть...

– Дело в том, что я когда-то служил на 101-м километре. Понятие «101-й километр» – это когда запрещали жить ближе, чем на сто километров от столицы. В городе Александров, где я начинал служение, почти весь правый клирос состоял из ранее сидевших. Когда мы общались, они очень интересно рассказывали. Причем должен сказать, что они никогда не хаяли советскую власть. Они уже ничего не боялись, каждый из них отсидел (в основном, по 58-й статье), но никогда не говорили плохо о руководителе страны, который их посадил. Так что это тоже для меня большой урок.

Уничижение прежней истории в любом виде не должно быть нам свойственно. Было и было. Надо смотреть вперед. Если мы будем все время копаться, сколько там сидело... Да, это было, и это очень тяжелый урок для нашей жизни, но мы не должны к этому возвращаться. Мы должны понимать, что это было крайне плохо для всего народа, была война с собственным народом, уничтожали целые сословия. Люди даже в 80-е годы еще боялись говорить, что они дети дворян или купцов, должны быть детьми рабочих или крестьян. Лозунг был: «Земля – крестьянам, фабрики – рабочим», а на самом деле их сделали крепостными. До войны у людей не было паспортов, они работали за трудодни. За колоски сажали, детей отделяли от родителей, высаживали в голых полях. Сколько их там погибло!.. Такая была жестокость и ненависть к своему народу. Значит, это был не их народ.

Это было, мы должны это знать, но мы не должны в этом все время сидеть, мы должны идти вперед. Ведь было же много доброго и хорошего параллельно с этим. У людей были и радости, и праздники, люди стремились к чему-то лучшему. У людей была радость. Сегодня веселья много, а радости мало. А раньше люди радовались, встречая друг друга. Доставали палку колбасы и радовались. – «У вас колбаса есть?» – «В принципе, есть». – «Икра какая-нибудь или красная рыба есть?» – «В принципе, есть». – «Покажите мне этот „Принцип”, где все есть».

Это было, но мы это пережили, слава Богу. Надо идти дальше, но помнить об этом тяжелом уроке. Когда ты чем-то заразился, переболел, ты уже знаешь, что заразы надо избегать, и помнишь об этом. Историческая память должна быть, но не надо постоянно себя уничижать, что у нас все было плохо, страшно. В других странах было примерно такое же, а, может быть, и хуже. Болея за свой народ, за свою страну, за самих себя, мы должны стремиться только вперед, к Богу.

В Апостоле мы читаем такие слова: «Сила Моя в немощи совершается». Мне кажется, что это перекликается с тем письмом девочки: «Дорогой Дед Мороз, я вела себя… пыталась вести себя хорошо». Даже такой человек, как апостол Павел, который был восхищен до седьмого неба и видел неизреченные тайны Божии, просит, чтобы Господь отнял у него жало в плоти. А Господь говорит: «Нет, довольно для тебя благодати Моей». Наверное, это очень утешительно звучит для нас, когда мы о чем-то молимся и не получаем, или когда пытаемся вести себя хорошо, но тоже не получается, или даже не пытаемся, но где-то в глубине души хотели бы пытаться.

– Мне сейчас вспомнился разговор с одним священником. Я как-то приехал к друзьям (это далеко), а у них как раз поменялся архиерей. Это было время пандемии. Я спросил, как они сейчас живут. Он подумал, что я имею в виду смену архиерея, и сказал: «Раньше мы жили по благодати, а теперь живем по закону, у нас все по документам». Там был замечательный Владыка, но он скончался. Он был энциклопедистом и невероятно душевным человеком. Обладал таким количеством знаний, причем на любую тему! Так вот, жить по закону и по благодати, совмещать и то, и другое – очень нужно. А жало в плоти есть у каждого, чтобы мы не расслаблялись. Благодать Божия для того и дается нам при Крещении (священникам – при рукоположении), чтобы преодолеть человеческие слабости и немощи, зацепиться за край благодати Божией и вырваться из жизни в лучшее состояние. Но нужно иметь желание. Без желания, без труда ничего не сделаешь. Поэтому я желаю, чтобы мы возжелали лучшей доли человеческой и духовной, чтобы Господь дал нам то, что нам нужно, по нашим силам, по нашим возможностям, чтобы не было сверх того.

Говорят, история не знает сослагательного наклонения, но трудно себе представить, если бы при том уже разлагающемся российском обществе начала XX века мы одержали бы победу, вошли в число победителей Первой мировой войны и у нас были бы приобретены еще какие-то территории. Смотрите, идет война, Царица, Царские дети в госпиталях с ранеными, с кровью, с трупами. А где остальная элита? На балах? Сколько людей из высшего света последовали их примеру? Жили, как и сейчас: одни одно делают, другие – другое. Если бы эта элита стала элитой для других приобретенных стран, еще неизвестно, что было бы.

Царь совершил подвиг спасения страны через свое само- отречение. Нам это понять и принять очень сложно. Рассуждая на эту тему, становится, с одной стороны, печально и горько; с другой стороны, наверное, чуть более понятно, что Господь нас через это горнило испытаний сохранил, дал нам силы, чтобы мы просуществовали до сегодняшнего времени. И сегодня мы должны жить, думать о лучшем будущем, стремиться к нему, брать знамена наших настоящих героев.

Сколько сейчас героев! Вчера ко мне подходила мама погибшего солдата: он вынес пять человек из горящей машины, а сам сгорел. Пятерых спас, а сам спастись не смог. Ему было всего 24 года. Единственный сын. Как ее утешить? Но он же герой. И сколько сейчас таких людей, которые ценой собственной жизни спасают других! Они тоже герои. Этим и живем.

Нам нужно стараться вымолить прощение у Бога, чтобы кровь не проливалась, и православные наконец-то перестали сражаться с православными. Слава Богу, что Матерь Божия любит нас, несмотря ни на что. Знаете, для матери чем более больной и несчастный сын, тем он более дорог, тем больше она о нем беспокоится. Вот мы такие больные, несчастные, какие-то неправильные дети, и Божия Матерь благодатью защищает нас и в этой жизни, и, надеемся, в жизни будущей. Хочется надеяться, что мы все придем в Отчий Дом Божественный, каждый через свои сложности и трудности, что Царица Небесная нас все-таки вытянет этой благодатью из всего неправильного. Будем стараться жить правильно. Дай Бог здоровья всем, радости и утешения в этой жизни.

Записали:
Нина Кирсанова
и Таисия Зыкова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475