Гениальный искатель новых путей

Музыкальное дарование будущего композитора проявилось в ранние годы. Еще не зная нотной грамоты, мальчик проводил за роялем дни напролет, так, что его родная тетя сокрушалась: «Так и горят подошвы». Маленький Саша с пяти лет стал посещать оперный театр, который вызывал у него восторг. Однако Саше нравились музыкальные импровизации, а нотной грамотой он заниматься не хотел. В возрасте семи лет мальчика показали русскому композитору Антону Рубинштейну, который сказал «Не троньте ребенка, дайте ему развиваться свободно, со временем все придет само собой». Так и случилось. Способности Скрябина не могли не вывести его на творческую стезю, и уже заканчивая школу, в возрасте 16 лет, юноша поступил в консерваторию, чтобы к 27 годам стать ее профессором.

Еще на курсе его преподаватель, пианист Василий Сафонов, не переставая восхищаться учеником, воскликнул: «Что вы смотрите на его руки. Смотрите на его ноги». Так его восторгало использование фортепианной педали учеником. А знаменитый виолончелист К. Давыдов в экзаменационной ведомости написал: «Гениальные задатки».

«Уже лет в 20 у меня было твердое убеждение, что я сделаю нечто большое», – признавался Скрябин много лет спустя. И это не было просто ощущением. За годы учебы им было написано около 50 сочинений. Это его раннее творчество – вальсы, мазурки, ноктюрны – прошло под знаком влияния Шопена. Однако директор консерватории и тут нашел место для комплимента: «Скрябин не Шопен. Он умнее Шопена».

Была у композитора еще одна способность, сильно повлиявшая на позднее творчество, так называемая «синестезия». Скрябин в буквальном смысле видел музыку. Любой звук для него сопровождался зрительной вспышкой определенного цвета. И он искренне полагал, что все люди, так или иначе обладают такой способностью. Все могут видеть музыку как и он.

Надо сказать, такая убежденность, рождала некоторые казусы. Как-то Скрябин музицировал для своих близких. Вдруг он спросил: «Какой цвет вы сейчас представляете?» «Белый», – сказал чей-то сомневающийся голос. «Какой же белый, если синий. А сейчас?» – «Желтый наверное…» – «Разве? Это красный!» Скрябин расстроился, в конце этого самого вечера насупился и ушел.

Благодаря этой своей способности Скрябин стал новатором в совершенно новом виде искусства – цветомузыке. Он грезил использовать для своих последних произведений некое световое и цветовое сопровождение. Кое-что из задуманного воплотить удалось, однако и это было частью еще более грандиозного проекта.

Скрябин мечтал создать некое произведение, которое произвело бы «революцию духа» в людях, как он сам говорил. По задумке Скрябина оно должно было включить в себя симфонию звуков, красок, танца и даже запахов и озвученной архитектуры. Что это должно быть в точности, вряд ли знал сам автор. Но что-то грандиозное. Так он планировал, что это самое произведение будет исполнять все человечество одновременно. Конечно, эти планы так планами и остались.

P.S. Правды ради скажем, что на последний этап творчества композитора и на его грандиозные задумки сильно повлияла тяга Скрябина к мистицизму. Некоторые христианские мыслители были так обеспокоены его философскими измышлениями, что распространили негодование и на его музыку. А.Ф. Лосев писал: «Христианину грешно слушать Скрябина, и у него одно отношение к Скрябину – отвернуться от него, ибо молиться за него – тоже грешно». Другую точку зрения высказал священник Василий Некрасов, уже у гроба композитора: «Помолимся же, да воспарит его светлый дух к Богу, Которому он служил своими художественными взлетами, в неземную высь, и, как на крыльях серафимских, нашими молитвами да вознесется его душа в царство вечной красоты…» Весной 1915 года странный, идеалистичный, но гениальный русский композитор А.Н. Скрябин ушел из земной жизни.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475