Протоиерей Андрей Канев: Любовь к себе плотская и любовь Евангельская – это вещи разные и несовместимые

Продолжение. Начало в №1 (994)–№3 (996) 2019

– Мы продолжаем нашу беседу о страстях и борьбе с ними – мне бы хотелось продолжить разговор о цели христианской жизни: я уже упоминал, что в пути очень важно держаться правильной цели. Казалось бы, банальная, простая истина, но насколько она важна в деле спасения: если ты правильно поставил цель, то правильным путем и пойдешь.

Мы уже изучали творение святителя Игнатия (Брянчанинова) «О последовании Господу нашему Иисусу Христу» («Аскетические опыты», т. I), где святитель обозначил 3 условия правильного следования Христу. Я их напомню: это самоотвержение, отречение от мира и несение креста своего. Мы закончили нашу беседу очень ободрительными отеческими словами святителя Игнатия: он учит, что человек, который искренне пытается бороться с грехами, пытается нести свой крест, отвергнуться себя и мира, непременно получит Божию помощь. А человеку, который не следует этому наказу (мы сейчас говорим не про иноверцев или еретиков, а про христиан, которые настроены не так), эти слова Спасителя и учение Церкви о спасении кажутся «безумными», «устаревшими», «какими-то унылыми», и так далее.

Святитель Игнатий так и пишет: «Учение, представлявшееся жестоким при поверхностном и ошибочном взгляде из плотского мудрования, является самым разумным, преисполненным благости: оно воззывает погибших к спасению, убитых – к жизни, погребенных во аде – на небо» (то есть взывает к спасению).

А что происходит с христианами, которые считают, что «все это ерунда и спастись можно по-другому»? Давайте посмотрим, что дальше пишет святитель Игнатий о тех, кто считает, что слова Христа Спасителя о самоотвержении сказаны не для них: «Нерешающиеся на произвольное отречение от себя и от мира насильно вынуждаются совершить то и другое. Когда придет неумолимая и неотразимая смерть, тогда они расстаются со всем, к чему были привязаны: самоотвержение простирают до того, что скидают с себя самое тело свое, повергают его, отставляют на земле в снедь червям и тлению».

Мы на земле живем временно. По меркам истории – это пара секунд, пара мгновений, и мы предполагаем, что должны дожить до пенсии, до 60 с лишним лет, – хорошо бы так, но кто нам это гарантирует? Никто! Жизнь может быть очень короткой, и как бы мы ни откладывали в сторону мысли о неумолимой смерти, что она будет когда-то потом, – это неправда.

Мы, священники, практикующие на приходах, так часто отпеваем молодых… К сожалению, те болячки, которые раньше были свойственны старикам, сейчас свойственны уже и молодежи: от инфаркта умирают 40-летние люди, от онкологии – 20-летние или вообще дети. Мы настолько пропитаны грехом и заразой, что наше тело сделалось слабым, немощным, и жизнь в нем теплится еле-еле, можно сказать. Но мы все равно забываем о смерти, забываем, что умирать придется неизбежно, как бы мы ни отталкивали от себя эти мысли.

А святитель Игнатий продолжает: «Когда придет неумолимая и неотразимая смерть, …скидывают с себя самое тело свое, повергают его, оставляют на земле в снедь червям и тлению». И это понятно: когда человек умирает, душа покидает тело, оставляя его, как одежду, – она отходит ко Христу на суд, а тело остается (погребается) на земле до всеобщего воскресения.

«Самолюбие и привязанность к временному и суетному – плоды самообольщения, ослепления, душевной смерти» – обратите внимание на эти слова, братья и сестры: «Самолюбие есть извращенная любовь к себе. Безумна и пагубна эта любовь. Самолюбивый, пристрастный к суетному и преходящему, к греховным наслаждениям – враг самому себе. Он – самоубийца: думая любить себя и угождать себе, он ненавидит и губит себя, убивает себя вечною смертью». Это ведь так и есть – помните, в Евангелии есть притча, кто ближний твой? В ней говорится о самарянине, который спас человека, побитого разбойниками. А почему Господь начал эту притчу рассказывать? Перед этим к Нему пришел законник и спросил: «Какая заповедь бóльшая?» Господь ему говорит: «Ты же законник, ты знаешь, – в законе чтó написано? кáк читаешь? Покажи свои знания!» Он отвечает: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душой твоей, и всей крепостью твоей, и всем разумением твоим и ближнего твоего, как самого себя». Господь говорит: «Правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить!». После этого и был задан вопрос, кто ближний... Заповедь «Возлюби ближнего, как самого себя» надо по-евангельски понимать: часто слышу, человек говорит: «Да я себя не люблю! Нет-нет, вовсе не люблю!», – а начнешь разбираться и оказывается, что очень даже любит, но греховно: угождает страстям, потакает прихотям, не любит, когда на него кто-то давит, защищает свое достоинство, очень легко нападает на других, осуждает – и так далее, и так далее. И как только кто-то пытается отнять хотя бы часть того, к чему человек привык, это доставляет очень большие страдания и неприятности.

Но любовь к себе плотская и любовь евангельская – это вещи разные и несовместимые. Земная любовь к себе – это нам понятно: мы себя очень любим и очень заботимся о себе, но греховно.

А что значит по-евангельски любить себя? Если ты себя любишь, то желал бы, чтобы у тебя вечно болели зубы? Любой в разуме находящийся человек скажет: «Не хочу я такой жизни – живешь, например, 80 лет, но у тебя постоянно болят зубы – каждый день адская боль, когда ничего соображать не можешь! Хочется такой жизни? Нет».

Мы, как верующие люди, понимаем, что на земле человек проживает свой отрезок времени, а после смерти – бесконечность. Знаете, в математике есть знак бесконечности (восьмерка, на боку лежащая), и нет у него ни конца, ни края? Это здесь у нас есть годы, текучесть времени, а там – бесконечность. И кто скажет, что он добровольно хочет в ад, что хочет вечно страдать? Безумный только может такое сказать, наверное: все мы скажем, что страдать не хотим, что мучиться – больно, плохо, некомфортно, себя жалко. Но если в вечности мы не хотим страдать, мучиться, гореть в огне и так далее, то надо сейчас свою жизнь – этот отрезок времени подготовки к вечности – провести соответствующим образом. Вот что значит настоящая любовь к себе, а если мы говорим: «Я сегодня здесь живу сладко, радостно, весело, беззаботно, а там будь что будет – после нас хоть потоп», – это как раз состояние самолюбия, о котором говорит святитель Игнатий.

Получается, что любить себя надо, – но только делать это надо правильно по отношению к вечности, спасению. Ведь действительно не хочется страдать и мучиться! Уж лучше здесь эти десятилетия помучиться в борьбе с грехами, чем потом вечно мучиться в аду – эти состояния несопоставимы даже по времени!

Самолюбие наше – это действительно безумие, это действительно погубление себя! Поэтому святитель Игнатий и пишет так строго, но четко: «Самолюбие и привязанность к временному и суетному – плоды самообольщения, ослепления, душевной смерти. Самолюбие есть извращенная любовь к себе. Безумна и пагубна эта любовь. Самолюбивый, пристрастный к суетному и преходящему, к греховным наслаждениям – враг самому себе. Он – самоубийца: думая любить себя и угождать себе, он ненавидит и губит себя, убивает себя вечною смертью. Осмотримся, развлеченные, оту-маненные, обманутые суетою! Опомнимся, упоенные суетою, лишенные ею правильного самовоззрения»! Это звон колокола при пожаре – можно подумать: «Зачем меня будят? Я так сладко сплю!», а, оказывается, тебя спасают и этот звон набата – звон колокола при пожаре… Святитель говорит: «Самолюбивый, пристрастный к суетному и преходящему, к греховным наслаждениям – враг самому себе. Он – самоубийца: думая любить себя и угождать себе, он ненавидит и губит себя, убивает себя вечной смертью» – это истина, которую мы должны принять и понять.

«Осмотримся развлеченные, отуманенные, обманутые суетою! Опомнимся, упоенные суетою, лишенные ею правильного самовоззрения!» – насколько правильные слова, ведь суета – то состояние, которое называется нашей обыденностью. Мы что-то делаем: это уборка, готовка, поход в магазин, уроки, подготовка к следующему дню, планирование – изо дня в день у нас есть мелкие (но, может быть, важные) занятия; а суета не в них, и суетимся мы не потому, что они есть, – мы должны убирать, готовить обед, заниматься с детьми, готовиться к следующему дню, – однако суета захватывает ум и человек становится пленником этой суеты.

Святителю Игнатию вторит преподобный Никодим Святогорец, который говорит, что есть одно искушение – многозаботливость, которое тоже губит нас. Что значит «многозаботливость»? Это когда мы увлекаемся суетой, повседневностью, не видим в ней духовной жизни, не видим, как правильно поступить в той или иной ситуации… Когда ум наш захвачен суетой, он в плену.

Но христианская жизнь – это не когда не надо готовить, прибираться, заниматься детьми, гладить брюки или рубашку: она не про это совсем. Все это можно делать с другим настроением, с другим умом, – а суета или не суета, это зависит от ума человека, его настроя.

«Справимся с опытами, которые непрестанно совершаются пред очами нашими. Совершающееся пред нами, непременно совершится и над нами»: сравним себя с другими. «Тот, кто употребил всю жизнь на снискание почестей, взял ли их с собою в вечность? не покинул ли здесь громкие титулы, знаки отличия, весь блеск, которым он окружал себя? не пошел ли в вечность единственно человек с делами его, с усвоенными качествами во время земной жизни?

Тот, кто употребил жизнь на снискание богатства, кто накопил множество денег, приобрел обширные пространства земли в свое владение, устроил различные учреждения, дающие обильный доход, жил в чертогах, сияющих золотом и мрамором, разъезжал на великолепных колесницах и конях, – взял ли это в вечность? Нет! он оставил все на земле, удовлетворившись для последней потребности тела малейшим участком земли, в котором одинаково нуждаются, которым одинаково удовлетворяются все мертвецы». Человеку здесь рукоплескали, он собирал стадионы, а умер, закопали в землю – и хорошо, если его вспомнят в какие-то даты.

Но человек уходит в вечность со своими делами. А если он «употребил всю жизнь на снискание почестей», то с чем он уйдет? Допустим, жил человек ради славы – и страшно представить, что он уйдет с теми страстями, которые накопил.

«Тот, кто употребил жизнь на снискание богатства, …взял ли это в вечность? Нет!» – отвечает святитель Игнатий, и мы тоже знаем этот ответ: в гроб человеку ничего не кладут – никаких домов, «Мерседесы», люксовых вещей из серии элитного потребления. Там это уже не нужно. Туда человек берет, во-первых, дела; во-вторых, качества своей души: как он жил, так и воспиталась его душа. Если человек хотел богатства, роскоши, славы, власти и всех греховных вещей, трудно представить, что всю жизнь живший ради богатства окажется кротким и смиренным. Такого просто не может быть.

Святитель пишет: «Он оставил все на земле, удовлетворившись для последней потребности тела малейшим участком земли, в котором одинаково нуждаются, которым одинаково удовлетворяются все мертвецы», что богатые, что бедные, что знатные, что незнатные – для вечности ни элитный участок кладбища, ни дальний уже не имеют никакого значения.

«Кто занимался в течение земной жизни плотскими увеселениями и наслаждениями, проводил время с друзьями в играх и других забавах, пировал за роскошною трапезою, – устраняется наконец самою необходимостью от привычного рода жизни. Наступает время старости, болезненности, а за ним час разлучения души с телом. Тогда узнается, но поздно, что служение прихотям и страстям – самообольщение, что жизнь для плоти и греха – жизнь без смысла». Поэтому мы и говорим о смысле жизни христианина: если цель жизни – спасение, тогда перечисленные увлечения, непонятная суета – это жизнь без смысла.

«Стремление к земному преуспеянию» – как горько, наверное, будет услышать эти слова современным людям. Что такое преуспеяние? Успех: хороший ты человек или нет, сейчас судится по успеху – удалось тебе что-то накопить и достичь чего-то – значит, ты молодец! Так вот, «стремление к земному преуспеянию – какое странное, какое чудовищное! – пишет святитель Игнатий. – Оно ищет с исступлением. Едва найдет, как найденное лишается цены, и искательство возбуждается с новою силою»... Насколько это удивительная правда жизни...

Немножко отвлекусь: меня всегда удивляло, как в СМИ рекламируются очень-очень дорогие автомобили. У нас по статистике большой процент населения живет если не за пределами бедности, то на грани, и мы, простые люди, видя цену такого автомобиля, не понимаем, зачем он вообще нужен, когда он стоит несколько твоих квартир или домов, если бы у тебя было их много: зачем это нужно? А затем, дорогие мои, чтобы мы с вами начали ориентироваться в «настоящей жизни». Нам же говорят: «Ты этого достоин!» Ты думаешь: «На автомобиль люксового уровня не хватает. Но я хотя бы телефон в кредит возьму – как у того товарища, который разъезжает на этом самом автомобиле в рекламе». И ты залез в кредит – покупаешь телефон. А чем он отличается от простого телефона? Да ничем. Не знаю, насколько это правда или неправда, но основатель компании Apple перед смертью сказал (могу, конечно, сейчас цифры не те сказать, прошу прощения, но смысл останется тот же), что по телефону за 1 000 долларов и по телефону за 30 долларов звонить одинаково.

Смысл в том, что святитель Игнатий прав: ты стремился, достиг успеха, купил этот автомобиль, – а он стал уже намного дешевле и уже немодным, ведь он такого-то года выпуска, а на следующий год появится уже другой; ты думал, что насладишься славой и успехом, а оказалось, что ездишь уже на старой машине… Так же и с телефонами, и со всем другим, и не будет никогда этому конца.

Есть такой образ ослика: чтобы он бежал, ему вешают морковку перед носом. Элитные, люксовые вещи – как морковка для многих и многих людей, они будут стремиться достигать их, думая, что так получат признание в обществе, утвердят свое положение – но это все мираж! «Ничем настоящим оно недовольно: оно живет одним будущим, оно жаждет только – того, чего не имеет. Предметы желания приманивают к себе сердце искателя мечтою и наде-ждою удовлетворения: обманутый, постоянно обманываемый, он гоняется за ними на всем поприще земной жизни, доколе не восхитит его нежданная смерть». Представляете, каков ум человека, который заражен этим: он понимает, что другая модная вещь стоит еще дороже, что надо где-то деньги искать, он ищет их законным и незаконным путем, – это вообще страшное состояние... «Как и чем объяснить это искательство, поступающее со всеми подобно бесчеловечному предателю и всеми владеющее, увлекающее всех?» – святитель Игнатий задает вопрос: чем можно объяснить то, что мы постоянно всем не удовлетворены? Оказывается, тем, что «в душах наших насаждено стремление к бесконечным благам».

Оказывается, Адаму, когда он еще не согрешил, Господь вложил в душу вечное стремление к Нему – Богу, как к Источнику всех благ. Но после грехопадения стремление изменилось – оно стало направлено не на Бога, а на удовлетворение своих страстей, поэтому ни одна страсть не может быть удовлетворена здесь, на земле: любая страсть не имеет своего конца. Человек достиг чего-то одного, выполнил, удовлетворился, но этого ему недостаточно – он будет стремиться к большей степени, так скажем, этого греха, этой страсти.

Святитель Игнатий пишет: «…мы пали, – и ослепленное падением сердце ищет во времени и на земле того, что существует в вечности и на небе». Ориентир сместился, стрелка компаса показывает не туда, и человек со всей страстностью, со всей силой своей души, к сожалению, ищет миражи, а не истину, не спасение.

«Участь, постигшая отцов и братий моих, постигнет и меня. Умерли они, умру и я. Оставлю келлию мою, оставлю в ней и книги мои, и одежды мои, и письменный стол мой, за которым проводил я многие часы; оставлю все, в чем нуждался или думал нуждаться во время земной жизни. Вынесут мое тело из этих келлий, в которых живу, как бы в преддверии к другой жизни и стране; вынесут мое тело и предадут земле, послужившей началом для тела человеческого. Точно то же постигнет и вас, братия, которые читаете эти строки, умрете и вы: оставите на земле все земное, одними душами вашими вступите в вечность» – святитель пишет про себя, но и нам говорит эту правду, которую, собственно, мы знаем, но оставляем в дальних уголках нашего сознания. Человеку, который пытается разобраться со страстями, известно, что смерть есть, и она не где-то за горами, а может быть завтра, послезавтра или вообще сегодня ночью. Как об этом было сказано Евангельскому богачу, который накопил большой урожай и вместо того, чтобы делать дела милосердия, решил повеселиться подольше, а Господь сказал ему: «В сию ночь душу твою возьмут у тебя»...

Смерть – это участь, которая всех коснется. Поэтому если человек увлекается какой-либо страстью (стремится, например, к обогащению или веселой жизни) и будет при этом напоминать себе о вечности, о смерти, это тоже будет одним из важных инструментов для правильной настройки души.

Святитель Игнатий дальше пишет: «Душа человека стяжавает качества, соответственные своей деятельности. Как в зеркале изображаются предметы, против которых оно будет поставлено, так и душа запечатлевается впечатлениями соответственно своим занятиям и делам, соответственно своей обстановке.

В зеркале бесчувственном образы исчезают при удалении предметов от зеркала; в словесной душе впечатления остаются. Они могут быть изглаждаемы и заменяемы другими, но для этого требуется труд и время. Впечатления, составляющие достояние души в час смерти ее, остаются достоянием ее навеки, служат залогом или ее вечного блаженства, или ее вечного бедствия». Не надо думать, что если человек будет жить во славе, власти, богатстве, это никак не отразится на его душе, – обязательно отразится!

Если мы с вами, простые люди, в нашей жизни будем видеть только суету, будем роптать на окружающих, развивать свои страсти, эта обстановка тоже будет влиять на душу. И качества души, которые мы приобретем, необходимо оценивать: христианские они или нет? Речь о том, что пока мы живы, мы получаем некий опыт грехов, страстей (может быть, и каких-то добродетелей, но в основном страстей и грехов), и они накладывают отпечаток на душу. Исправлять это сложно, но можно, но если человек умирает в таком состоянии развитой страсти, то это остается с ним навсегда: после смерти покаяние невозможно, – вот о чем пишет святитель.

Заканчивая сегодняшнюю беседу, будем помнить, что память о смерти – этот инструмент духовной жизни и настройки для борьбы со страстями – очень важен для переоценки нашей жизни. Этот инструмент необходимо использовать и в подготовке к Исповеди, и в подготовке к таинствам, и в подготовке к молитве. Будем напоминать себе: «А что, если этой ночью умру?» Тогда, наверное (хоть чуть-чуть), станем внимательнее молиться. Поэтому очень желаю нам с вами помнить об этом инструменте – и уже традиционно, заканчивая беседу, прошу: если у вас есть какие-то примеры, вопросы, касающиеся темы, которую мы обсуждаем, присылайте их, тогда мы с вами будем выстраивать дальнейшую работу в соответствии с вашими вопросами, запросами и примерами. Я настойчиво об этом прошу, ибо это был ваш запрос – создание такой передачи, и для меня лично важна связь с вами. Помоги Господь всем нам! Давайте трудиться над своим спасением. (Продолжение в следующем номере)

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475