Митрополит Ташкентский и Узбекистанский Викентий: Святые угодники Божии переходят границу человеческого и живут уже другой жизнью

Мы находимся в Успенском кафедральном соборе города Ташкента. 23 ноября за всенощным бдением сюда были торжественно принесены на вечное пребывание мощи святого мученика Виктора. Их поместили рядом с честной главой святого мученика Викентия. Символично, что именно здесь, накануне дня их памяти, эти святые встретились: оба эти угодника Божии – Небесные покровители митрополита Ташкентского и Узбекистанского Викентия, главы Среднеазиатского митрополичьего округа. Владыка, человек, приняв монашество, не отказывается и от того святого, который был дан ему при Крещении в младенчестве?

– Да, конечно, мы почитаем имена и святого, которого приняли при Крещении, и того, которого приняли в монашестве. Так получилось, что эти два святых почитаются в один день. И у меня есть икона с этими двумя угодниками Божиими, мучениками Виктором и Викентием. Мы за службой поминаем их обоих, почитаем их, и слава Богу, что сейчас у нас даже есть святые мощи этих святых угодников Божиих. Главу святого мученика Викентия мне передали наши благодетели уже давно, а частицу мощей мученика Виктора мы получили от наших благодетелей из Москвы накануне праздника памяти этого святого и торжественно принесли их в храм, совершая крестный ход перед началом вечернего богослужения. Они будут здесь находиться для постоянного поклонения наших верующих, чтобы люди могли приобщиться той благодати Божией, которая исходит от святых мощей мучеников Виктора и Викентия.

Мы знаем, что мученик Виктор был полководцем, воином, служил в римской армии. В то же время он был глубоко верующим человеком. Император заставлял всех своих воинов в знак преданности власти поклоняться языческим богам. Виктор был верным своему императору, своему долгу воина, но в то же время был верным и Небесному Отцу, истинному Богу. И он считал, что должен кланяться только истинному Богу, не раздваиваться, почитая и языческих богов, и истинного Бога. Он был твердый воин, – воин своего земного Отечества и воин Отечества Небесного. Но он предпочел почтение Небесному Отечеству; для сегодняшнего времени очень хороший пример, чтобы мы не раздваивались, как это бывает в нашей жизни: когда мы бываем в церкви, делаем одно, а когда выходим из церкви, то мы совсем другие – мы растворяемся в этом мире, и не знают, православные мы или неправославные, верующие или неверующие. Мы живем как все, – а он был тверд в своей вере и когда нужно было исповедовать свою веру, не постеснялся, не побоялся, а мужественно сказал, что он христианин и языческим богам кланяться не будет.

Конечно, за это он претерпел страшные мучения, но терпел их с благодарностью и любовью к Богу и даже с желанием пострадать за Христа, ради Христа: он глубоко понимал, что за нас Христос пострадал, Он дал нам блаженную вечность. И чтобы получить вечность временными страданиями, он и решился на такой подвиг, потерпел и получил венец мученичества: сейчас он находится в Царствии Божием и все его сегодня почитают – и вся Небесная Церковь прославляет его подвиги, его мученичество, и мы на земле его тоже почитаем.

Владыка, рядом со святыми мучениками Викентием и Виктором – праведный Симеон Верхотурский, любимый уральский святой. Он буквально сам, простите меня, нарывался на оскорбления (что, может быть, сейчас нам не очень понятно): он что-то не доделывал.

– Специально, чтобы его поругали.

Как воспринимать его подвиг? Он во многом непонятен: человек, в общем-то, провоцировал по отношению к себе агрессию.

– Это непонятно нам, ведь мы привыкли жить как будто бы (как будто бы!) по правде: честно выполнять свой долг. Он тоже жил по правде, только это – Божественная правда. У нас есть две правды: земная (или, как мы еще говорим, мудрование плотское) и Божественная (мудрование духовное). У него как раз мудрость была духовная: он специально делал так, чтобы его поругали, чтобы через это потерпеть. Его не хвалили, а, наоборот, ругали, и он через это упражнялся в том, чтобы смирить свою гордыню: он чувствовал, что есть гордость, есть самолюбие. У нас такое самолюбие, что чуть-чуть скажут слово не совсем приятное, и мы сразу обижаемся. А он с этим боролся, чтобы не обижаться, радовался, что его оскорбили. Его ругали, выгоняли – было по-всякому. Вот у нас святой праведный Симеон Верхотурский. Мы очень рады, что он здесь, в Ташкенте, в Средней Азии, с нами находится частицей мощей: он и для нас тоже большой пример для подражания, чтобы жить мудрованием не плотским, а духовным. Нам надо расти до этого. Не то чтобы он был ленивый и не хотел работать – он хотел получить укор, чтобы упражняться, чтобы совершенствовать свою духовную жизнь, чтобы бороться со своей гордыней, самолюбием, честолюбием. Он так делал сознательно.

Владыка, получается, что он все время вводил в искушение людей – взялся сшить полушубок, сшил, но воротник или карман не сделал, незначительные части, которые хозяин и сам может сделать. Но он в людях провоцировал какие-то вспышки гнева – хорошо ли это было с его стороны?

– Эти люди тоже должны были упражняться в смирении и духовной жизни – я думаю так, и я так себе представляю праведного Симеона: он был очень хорошим проповедником духовной жизни и веры Христовой, потому в том месте, где он жил, до сих пор огромное количество храмов. Это плод трудов праведного Симеона: он не просто жил в доме, где шил какие-то одежды, – он с людьми беседовал, их учил, и давал возможность теоретическое учение применять на практике. Прямо сразу делал такой ход, что надо смиряться, не гневаться и не раздражаться: «Ну ладно, не совсем дошил. Слава Богу, что сшил хотя бы!» – вот так, если по-христиански. Если человек не готов к этому, то он, конечно, будет гневаться, раздражаться, хулить всякими нехорошими словами. Это уже плод мудрования плотского. Я думаю, он им так и говорил, готовил их к тому, чтобы они правильно отнеслись к этому его делу. И делал это для того, чтобы они упражнялись в смирении.

Мы знаем, что было у нас много таких блаженных, Христа ради юродивых, – они делали, казалось бы, шалости, но те, кто знал, понимал, в чем суть этих шалостей, на них не обижались. Кто-то бросал в них всякими предметами, а другой понимал, что это Божий человек и он делает что-то такое, что мы сейчас не понимаем, но потом поймем, – а неподготовленные гневались, раздражались, кричали и так далее. Думаю, праведный Симеон вел такую работу со всеми, с кем сталкивался, и доводил их до какой-то степени духовности, а потом уже испытывал их, как они это поняли на самом деле.

В Узбекистане мы почитаем пророка Божия Даниила. В Бухаре есть источник Иова Многострадального. И есть предание, что он проходил по этим местам, по этой земле, освятив ее своими стопами. Проходил здесь в Индию и тоже проповедовал апостол Фома – мы считаем, что эта земля была просвещена апостольской проповедью апостола Фомы, апостолов Варфоломея и Андрея Первозванного. Так что много святых апостолов, которые просвещали светом Евангельского учения землю Средней Азии.

Получается разговор, как друг с другом встречаются святые разных веков. Вот – святые мученики Виктор и Викентий. И Вы говорите об Иове Многострадальном, а он фактически тоже Небесный покровитель Государя Николая II: в день его памяти Государь родился...

– Здесь как раз установили такую икону, люди уже привыкают, становятся ближе к Царской Семье.

Такого почитания в Средней Азии не было?

– Не совсем. Слава Богу, сейчас уже узнают более подробно об их подвигах, их трудах и, конечно, к ним относятся уже с большей любовью. Это очень приятно.

Владыка, Государь родился в день памяти Иова Многострадального, но его Небесный покровитель – святой Николай Чудотворец?

– Да, святитель Николай Чудотворец. Икону святителя Николая Чудотворца подарил Святейший Патриарх АлексийI как дар этому храму в 1958 году в день освящения храма. Тогда архиепископ Гермоген совершил такое чудо: маленький храм так расширил, что храм стал большим.

Владыка, 1958 год – этопериод борьбы с Церковью. Уже окончилась военная и послевоенная волна милосердия к Церкви – и опять Церковь воспринимается как классовый враг. А архиепископ Гермоген сумел построить вот такой огромный храм – как же это вышло?

– Вот такой он молитвенник и труженик на ниве Церкви Христовой. Конечно, очень много ему помогали простые люди – они работали здесь день и ночь. Было получено разрешение реставрировать старый храм – действительно он был старый и сделан не из кирпича, а из сырца (как говорят сейчас, из глины), и когда сюда пришла комиссия, одна стена упала как раз прямо перед их глазами или над этими людьми. Они говорят: «Да, тут надо обязательно что-то делать – это опасно». Он сделал большой забор вокруг и начал работать: заложил большой фундамент и начал кладку. И каждый день множество людей здесь было, очень много народу – каждый что-то делал: кто-то подавал кирпичи, кто-то разгружал, кто-то поднимал их наверх. Работа кипела, и очень быстро, за очень короткое время подняли стены, поставили купола.

Надо было успевать, пока советская власть не опомнилась?

– Да. И когда опомнилась, тогда посмотрели...

...и разрушать не стали.

– Здесь есть еще ковчег с мощами святителя Иоанна Шанхайского. Это нам благочестивые люди привезли из Америки. И тоже мы рады. Этот святой, можно сказать, почти наш современник, современный святой нашей Церкви. Его жизнь для нас – особый пример. Находясь в Китае, потом в Европе, потом в Америке, он не потерял свое лицо как православный христианин, он был ревностным пастырем и архипастырем, служителем Церкви везде, где бы ни был. Хотя его и осмеивали за особенности его характера и жизни – он немножко юродствовал, – но это юродство было вразумлением для многих.

Владыка, у нас в Храме-на-Крови икона святителя Иоанна Шанхайского – он в полный рост и босиком. Внучка воспринимает его как «святого Иоанна, который босиком», а теперь еще спрашивает: «Почему?». Говорю: «Он свою обувь отдал бедным». – «Почему?». – «Потому что у них не было». И она огорчилась – видимо, к себе приложила. В принципе, детская реакция свойственна и нам, взрослым: я понимаю, что на это не совсем способен, и прикладываясь к этой иконе, думаю: «Святитель Иоанн, я тебя прошу о помощи, но не собираюсь повторять твои подвиги». Что Вы на это скажете? Мы ко многим святым обращаемся за помощью, но мы не даже и не намереваемся пытаться делать так, как делали они.

– Мы имеем мудрование светское, мирское, а святитель Иоанн имел духовное. У него понятие совсем другое – он это делает сознательно, с пониманием дела, чтобы тем смирить себя: может быть, навлекая на себя осмеяние, недовольство или ропот. Каждый человек воспринимал по-своему: посмотрел на архиерея, что он босиком ходит по Нью-Йорку. Что такое с ним случилось? Некоторые: «Ты нас позоришь». Другой говорит: «Что-то с головой». Но для него, с духовной точки зрения, это хорошо, ибо он хочет ради Христа потерпеть некоторые обиды, укоры: поскольку он любил Христа Спасителя, он хотел в чем-то Ему подражать. Ведь Христа Спасителя тоже называли бесноватым, говорили, что Он с ума сошел, еще что-то – по-всякому, и раз Христос Спаситель терпел такие укоры, то тем более он как простой человек тоже хотел так себя поставить, чтобы ради Христа потерпеть эти укоры, унижения, оскорбления. Это – особая психология православного христианина, и духовность тоже особая – она как будто немножко не входит в наш светский, мирской разум. Святые угодники Божии переходят границу человеческого и живут уже другой жизнью, совсем по-другому, поэтому бывает, что нам непонятно, зачем так делать, – а он делает это с пониманием и осознанием, что хочет пройти путь скорбный, страдальческий, ведь это путь, ведущий в Царство Божие.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий), который был архиереем на этой кафедре, – святой, к которому сейчас обращаются за помощью многие и многие. Даже люди другой веры, как было и при его жизни, и, наверное, люди, в результате тяжелой болезни понявшие, что «Кто-то там есть».

– Да, мы очень благодарны святителю Луке (Войно-Ясенецкому), ведь он совершил подвиг исповедничества здесь – в Ташкенте и Ташкентской епархии. Он был здесь главным врачом городской больницы – преуспевающий врач, профессор, прекрасный хирург. Его любили, уважали: он все это делал бескорыстно.

Как раз началась революция (здесь тоже бушевали всякие направления, были всякие перепалки, стрельба и клевета – чего только не было), а он всех принимал, всех лечил. И в то же время был по-настоящему глубоко верующий человек – он ходил в церковь постоянно, участвовал в жизни Церкви: здесь было общество православных христиан, «Православное братство», и он был одним из лидеров этого братства, выступал на собраниях. Интересно такое из его жизни: он выступал на одной из встреч, и архиепископ Иннокентий (Пустынский), когда тот закончил, сказал: «Уважаемый врач, вам надо быть священником». А он просто сказал: «Буду».

Но ситуация так усложнилась, что нашего архиепископа Иннокентия выгнали и кафедра осталась без Правящего архиерея. Здесь очень сильно бушевали раскольники, обновленцы, захватывали храмы, и православным людям негде было даже молиться, – и вот врач взял на себя такой подвиг: стал священником, проповедником слова Божия и защитником православных христиан, которые не хотели идти в раскол. А потом даже стал епископом града Ташкента, Правящим архиереем Ташкентской и Туркестанской епархии.

Вся территория Средней Азии была тогда полностью под его архиерейской властью. Он был здесь очень мало времени, но сделал очень много. Во-первых, защитил Православие, сохранил Православную веру, хотя было очень сложно. Большую роль сыграли его вера и его авторитет, его слово: народ был готов все выполнить, что он скажет. Он сказал: ни в коем случае не ходите к раскольникам, не ходите на их богослужения, – и он так строго сказал такие слова, что прямо дрожь берет… И действительно, люди туда не ходили. У нас было несколько храмов, но не было ни одного храма, где можно было молиться, и люди на Боткина, где сейчас наше кладбище, молились под навесом. Народу там было битком. Рядом храм типовой, нормальный, красивый, хороший, – но туда никто не ходил: там были раскольники.

Так что он сыграл большую роль для нашей Церкви, для нашей епархии в те самые тяжелые годы для Русской Православной Церкви. Раскольники, Москва и Патриарх Тихон далеко, трудно разобраться в ситуации, а он разобрался, твердо встал в вере и не отступал от канонической Церкви. Слава Богу, что все-таки он все это перенес и остался в нашей памяти, в нашем сердце...

И мы почитаем его, имеем перед собой икону святителя Луки, которая была написана на Афоне, в одном из афонских монастырей. Она была освящена потом на гробнице с мощами святителя Луки (Войно-Ясенецкого) в Симферополе. Оттуда мы получили частицу мощей и торжественно привезли ее сюда, и до сих пор она у нас есть. Здесь тоже совершается много чудес: слава Богу, люди получают большую помощь от святителя Луки.

У нас тут были большие работы – мы убрали потолок: он был плоский, а потом сделали его куполообразным. Когда сняли, тут проходил дневной свет, грело солнце, падал дождик. И когда я занимался здесь с рабочими, подошла одна женщина, плачет и говорит, что ее мама прошла рентген, УЗИ, и нашли раковые метастазы по всему телу. Плачет: «Не знаю, чем помочь!». А я говорю: «Подойдите к святителю, так же поплачьте, как передо мной плакали, скажите ему, чтобы он исцелил». Она пошла, долго плакала. Может быть, еще приходила, а потом через некоторое время приходит ко мне радостная: «Мы прошли рентген, нет ничего». Вот такое интересное чудо. Их много. Просто многие еще не рассказывают – это тоже один из наших предрассудков: не скажу никому, чтобы не сглазить, не потерять благодать, не возвратилась болезнь – вот такое есть у нас маловерие. Но наде-емся, что люди будут говорить, рассказывать о чудесах, которые получают от святителя Луки в нашем соборе у этой святыни – его святой иконы с мощами.

Владыка, у вас чудеса просто не должны переводиться – здесь столько мощей святых, что очередь должна стоять, отовсюду должны приезжать. Как Вы думаете, почему если мощи стоят в храме, то их перестают замечать, а стоит их привезти куда-то и очередь стоит много часов?

– У нас такая ситуация сложилась с блаженной Матроной. Есть икона с ее мощами, они здесь постоянно находятся, многие знают, что есть такая икона, приходят, смотрят, прикладываются, но очереди нет. А вот привезли из Москвы частицы мощей и объявили, что из Москвы привезли, так здесь была около 10-ти дней очередь до вокзала – день и ночь люди шли. Мы радуемся, что люди приходят к святыням, которые мы привозим из других мест, но мы говорим: «Как же так? У нас тут постоянно они на месте, а люди не приходят!». Такой менталитет, что ли (и это не только здесь).

Мы призываем всех к святыням приходить, получать исцеление, помощь, защиту, наставление, вразумление и много-много помощи, в которой нуждается человек в этой жизни.

Спасибо, Владыка, мы присоединяемся к этому призыву и Вас сердечно благодарим.

– Спаси Господи!

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Записала:
Татьяна Муравьёва

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475