Матушка Анна Молокова: С полным доверием к Господу

Рано или поздно каждый из нас задумывается: в чем смысл жизни? На первый взгляд, в рамки этого понятия укладывается то, о чем мечтает большинство: иметь любимую работу, семью, достойное материальное положение. Но часто бывает, что душевный тупик наступает, когда многое достигнуто. Наша задача – узнать и пройти именно тот жизненный путь, который нам дает Господь. Он не похож ни на чей другой и дает свой опыт, который в итоге и отвечает на вопрос: в чем смысл жизни?

Матушка Анна: – Здесь у нас самые маленькие ребятки от 2-х до 3-х лет. Сейчас у нас тихий час, все спят, сонное царство: это у нас самое спокойное время суток.

С раннего утра и до середины каждого буднего дня матушка Анна – воспитатель в детском саду. Мягкость, забота, тепло, ласка так необходимы малышам, которые много времени проводят не с мамой. Любовь к детям – в самой природе матушки Анны, ведь она мама семерых детей и прекрасно знает, что значит быть матерью.

Матушка Анна: – Мой рабочий день сегодня закончен. Сейчас пойдем домой, к своим деткам, ласкать своих.

Коллега матушки Анны: – Отработала, Анна Викторовна? Ну, удачного воспитания тебе дома. До свидания, до понедельника.

Матушка Анна: – Вот она детка – маленькая конфетка! Самая маленькая сидит дома и самая большая.

Самая маленькая – Василиса, самая большая – Евдокия, а между ними – Тихон (кадет Пермского суворовского училища), Анастасия и Алексей (учащиеся Свято-Симеоновской православной гимназии), Дима и Маша (воспитанники детского сада, в котором трудится мама). Рядом с ними любимая бабушка Лена – мамина мама. Все это дружное семейство заполнило трехкомнатную квартиру в центре Екатеринбурга, в которой выросла матушка Анна, где жила вместе с папой, мамой и старшим братом.

Матушка Анна: – Детство было яркое, веселое – раньше не было такого, что семье было страшно за ребенка, я все свое детство провела на улице.

А на улице был двор, друзья, любимый парк «Зеленая Роща», где стоял и манил старинный полуразрушенный Александро-Невский храм. В нем уже возобновлялись богослужения, и бегать к нему можно было беспрепятственно.

Матушка Анна: – Сейчас тут пробка, а тогда проезжала одна машина в день. Мы катались с горок прямо туда, ходили все мокрые, замерзшие. А в храм тянулись – было чувство, что мы не просто взялись непонятно откуда. Это чувство было свыше, оно было внутри.

Аня росла, взрослела, и это чувство в ней тоже росло и взрослело. Приходило понимание, почему люди так долго, по два часа стоят на службе в храме. Хотя поначалу удивлялась: ну зашли, поставили свечку – и все… Но оказалось, что это только начало: неслышно, невидимо, глубоко и основательно духовная составляющая жизни заполняла ее душу.

В 17 лет Анна впервые стала матерью – крестной матерью. С первой Исповеди перед таинством и началось ее воцерковление под сводами Иоанно-Предтеченского кафедрального собора. Оно шло параллельно с учебой. Девушка окончила горно-геологический лицей и поступила в вуз того же направления, а попав в студенческую среду, повела себя совсем не по-студенчески в привычном понимании этого слова.

Матушка Анна: – Я ушла: поняла, что так неправильно жить – прыгать-скакать, песни петь и в то же время знать, что есть Бог, Церковь. Неофитство началось – я резко все отбросила и полностью ушла в Церковь.

Иерей Иоанн Молоков, настоятель прихода во имя Иоасафа Белгородского (г. Екатеринбург): – Она была не только прихожанкой, она еще и помогала: где-то подсвечники почистит, где-то пол помоет. Молодая девушка и приходит в храм – конечно, это сразу бросилось в глаза.

Отец Иоанн родом из города Заречного. Именно там он впервые переступил порог маленького храма-новостроя.

Иерей Иоанн: – Можно сказать, что, зайдя в эту церквушку, я там и остался.

Стал настолько усердным прихожанином, что настоятель пригласил его в алтарь. Переступил порог святого места молодой человек с замиранием сердца и с великой благодарностью за то, что ему позволено было это сделать.

Матушка Анна: – Значит, он должен быть порядочным, добрым, достойным человеком: на самом деле, не каждого человека позовут в алтарь.

Иерей Иоанн: – Первое мое впечатление было, что я ничего не понимаю. Все, что там происходит, для меня было не то чтобы иностранный язык, а вообще другой мир. Я не знал совершенно этот мир, и мне казалось, что никогда его не «освою».

Он общался с духовным отцом, много читал, размышлял, учился видеть и узнавать Божию волю и Его Промысл в каждом событии, повороте жизни; к моменту встречи с Аней будущий священник поучился в Екатеринбургской духовной семинарии, отслужил в армии, по благословению Владыки Викентия помогал в Иоанно-Предтеченском соборе и стоял перед выбором, где именно продолжить духовное образование. Владыка благословил поступать на новый факультет педагогического университета в Екатеринбурге – теологический. А первокурсница горно-геологического, как выяснилось, тоже была в духовном поиске: Аня решительно забрала документы из престижного вуза.

Иерей Иоанн: – Мы вместе поступили в институт, учились, сидели за одной партой, уроки делали.

И влюблялись друг в друга. Однажды Иван предложил Ане обручиться.

Матушка Анна: – Это такой чин, не таинство: батюшка читает молитвы – и мы обмениваемся колечками.

Иерей Иоанн: – Где-то год мы ходили обрученными, с колечками, но жили еще в разных местах: я – в соборном доме, Аня – дома, здесь.

Они не расставались, но и конкретных сроков свадьбы не назначали; может быть, когда-нибудь, после окончания... Но сама любовь приблизила день их Венчания, ставший праздником для них и всего 3-го курса теологического факультета. Теперь, когда они стали венчанными супругами, духовные искания молодого мужа продолжились с новой силой и в совершенно конкретном направлении – священство.

Матушка Анна: – У батюшки был период, когда он думал и о том, как быть ближе к Церкви, и о том, что это, может быть, не его. Такое испытание было. У нас уже была семья, Евдокия родилась. И пока Евдокия росла, эти года 2 у него как раз и был такой период; видимо, у него что-то менялось. Я совершенно спокойно к этому отношусь – не так, что он со мной советовался, говорил: «Вот ты знаешь...». Я себе особо не представляла, как это будет.

Иерей Иоанн: – Никогда не приходилось сомневаться в ее поддержке: она действительно надежный человек, на которого можно опереться в самый тяжелый момент своей жизни.

Его рукоположили во диакона, когда в семье появился на свет второй ребенок – сын Тихон.

Матушка Анна: – Я была в роддоме, вообще «без меня меня женили», я даже не видела ничего.

Священническая хиротония практически совпала с Крещением новорожденного Тихона. И ее молодая матушка увидела только на фотографиях.

После Тихона в семье Молоковых дети стали появляться на свет с разницей в полтора-два года. Когда-то отцу Иоанну, единственному ребенку, воспитанному мамой, многодетность казалась чем-то, мягко говоря, странным. Но как-то один из трудников Иоанно-Предтеченского архиерейского подворья – сторож дядя Петя – сказал: «Отец Иоанн, какие вы молодцы! Дети – это счастье, это жизнь. А я так жалею, что запрещал жене рожать».

Иерей Иоанн: – Эти слова на меня так подействовали, что я перестал бояться многодетности. Я действительно стал не понимать людей, которые говорили: «Зачем так много детей рожать! Как вы с ними справитесь?» Как-то справлялись... Мы небогатые, родители наши тоже. Живем все вместе, своего жилья как такового нет. Но все равно Господь все управлял.

Это по вечерам, когда все собираются вместе, в доме бывает шум и гам. «У нас соседи такие понимающие, такие терпеливые», – улыбается матушка Анна. К тому же большую часть времени дети все-таки заняты делом: кто-то делает уроки, кто-то – в музыкальной школе, или на занятиях хора, или в спортивной секции, а кто-то – дежурит по дому, помогает маме поддерживать порядок. Правда, полная тишина в этом доме наступает только после вечернего правила, перед сном.

Матушка Анна: – Батюшке иногда говорю: «Ну что? Как там собрание прошло?». Он отвечает: «Сейчас спать всех уложим, я тебе расскажу».

Нельзя сказать, что ей настолько тяжело, что крест матушки давит, что многодетность с ее заботами не оставляет времени на себя. Забота о внешнем виде ничуть не умаляет забот материнских и не заменяет внутреннюю духовную работу: без молитвы, без обращения к Господу (матушка Анна это точно знает) не будет ни крепкой семьи, ни любви – ничего. Молитва помогает.

Матушка Анна: – Просто бывает, что теряется нить общения с Богом. Отчего она бывает потеряна? Оттого, что ты был в чем-то невнимательным, рассеянным. Но как только молитва и внутреннее состояние спокойствия возвращаются, снова все налаживается.

7 детей – столько же характеров и судеб. «Вырастить и воспитать их, – говорит матушка Анна, – возможно только с полным доверием к Господу». А это бывает очень непросто. Если, к примеру, ребенок далеко (как суворовец Тихон), он получает и военное образование, и мужское воспитание.

Матушка Анна: – Конечно, мне хочется иногда плакать, и я плачу. Первый день, например: «Тихон, как дела?» – «Все хорошо. Все, давай». – «Молодец, все хорошо». И плачу. Конечно, вот так, но все-таки считаю, что мы правильно поступили.

Как в любой семье, и в этой тоже бывают кризисные моменты воспитания. Переходный возраст уже настиг старшую Евдокию; и у остальных детей не за горами.

Матушка Анна: – Бывает, кипишь, это из меня выходит. И очень жалко и обидно, что иногда это выходит на свою семью. Нужно стараться не повторять этого: не надо себя прямо корить, но надо понять, что это неправильно, что так поступать в своей семье нельзя.

Получается, что дети воспитывают ее, а она – детей. Смысл этого воспитания, как и всей ее жизни, в том, чтобы дети выросли добрыми, честными, справедливыми, богобоязненными.

Матушка Анна: – Богобоязненность – это когда человек боится оскорбить, нарушить заповеди, боится быть оторванным от Бога, боится потерять эту ниточку, связь.

Иерей Иоанн: – Когда я к Богу пришел, надо было узнать всю тайну, но тайну Божественную постичь невозможно. Так и матушку Анну до конца раскрыть все равно невозможно.

Матушка Анна: – Сейчас, когда их семеро, мне кажется, что уже ничего не страшно. Я думаю: время идет, надо еще детей. Тихон уже уехал, уже вырос. Так потихонечку они все разлетятся, все уйдут – неизвестно как: может, в разные города разлетятся, а мы с батюшкой останемся. Поэтому смысл все-таки не в детях, а в том, чтобы у нас с батюшкой был мир: я могу детей наругать, а батюшку буду слушать, с ним я не буду ругаться.

Иерей Иоанн: – Она как совесть выступает в моей жизни. Если меня куда-то начнет заносить, она всегда придет и скажет: «Ты это что? Хорош! Давай, в нормальное русло». Вот так.

Записала:
Людмила Ульянова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475