Священник Димитрий Дмитриев: Деньги в жизни христианина

Тема сегодняшней передачи сложная, но нужная и интересная – «Деньги и вера, деньги и жизнь христианина».

Как правило, в Церкви не бывает людей очень уж богатых. Люди приходят в церковь и жертвуют свои копейки, потому что не могут больше. Или, наоборот, мы знаем храмы, где и свечи, и требы абсолютно бесплатны, потому что есть люди, которые содержат приход. Платят зарплату священникам. И коммунальные услуги оплачивают конкретные люди. Как Вам кажется, тема денег в жизни людей, которые ходят в церковь, насколько сложна и обсуждаема? Мы знаем, что неприлично спрашивать о том, сколько человек получает.

– Действительно, тема насущная, жизненная. Получается, есть деньги или нет их, вокруг вроде то же самое (и природные условия те же, и погода, и отношения с близкими, друзьями). Но если их нет, что-то уходит. Уходит спокойствие. Мне кажется, это связано с тем, что значение денег в жизни не только христианина, но и вообще человека, живущего в этом мире, очень сильно переоценивается. Привязываемся мы к ним, и привязываемся настолько сильно, что даже появляется какой-то материальный эквивалент. В сознании современного обывателя количество этого эквивалента является эталоном определенного состояния. Если отсутствуют подобного рода бенефиции, это воспринимается как личное оскорбление. Поскольку я очень люблю играть в шахматы, мне вспоминаются слова одного из прошлых чемпионов мира Роберта Фишера, который говорил: «Деньги – это уважение». И он прямо требовал денег, воспринимая отношение к себе через призму этих знаков.

Мы как люди верующие, как мне кажется, все-таки должны более спокойно относиться к деньгам. Иначе эта привязанность может нас довести до состояния перманентной тревоги и вывести из спокойствия в бесконечно тревожное, нервозное состояние. Конечно, скажете вы, хотелось бы иметь определенный уровень, хочется стабильности, но никто же не говорил, что будет легко. Очень легко быть христианином в комфортных условиях. Но жизнь меняется, меняются условия, даже если смотреть на положение в нашей стране сейчас, сравнивая с тем, что было, когда наша страна называлась по-другому. Кто постарше, помнит лихие 90-е, потом и нулевые. Мы видим, как все потихоньку меняется. Здесь важно, мне кажется, эту тему не замалчивать, потому что деньги – часть нашей жизни, и серьезная часть. Поэтому, мне кажется, нужно просто о ней спокойно поговорить, не делать так, чтобы это была запретная тема. Если сделать какую-то тему запретной, она станет самой обсуждаемой. Если мы будем ее замалчивать или затушевывать. Нет, нужно просто спокойно об этом поговорить со своей позиции и не бояться этих рассуждений.

Если мы вспомним Ветхий Завет, то человек неуспешный считался грешным, потому что Господь якобы не дает ему успешности. Сейчас я, к сожалению, тоже встречаю эту позицию: если человек неуспешен, значит, что-то не так в его жизни, потому что иначе Господь позаботился бы о том, чтобы ему хватало денег.

– Было такое понимание. Насколько мне известно по преподаванию сравнительной теологии, это понимание постепенно распространилось и в современных западных странах – конечно, за счет протестантских миссионеров кальвинистского направления. Об этом мы можем прочитать в знаменитой книге Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», что как раз и получается возвращением к ветхозаветным принципам: если ты обладаешь определенным материальным уровнем, если ты здоров, счастлив, успешен, то с тобой Бог. Позиция эта, конечно, дискуссионна. По тому же Ветхому Завету мы видим: Книга Иова не совсем вписывается в этот контекст. Мы видим, что Иов, несмотря на всю свою изначальную успешность, терпит скорби и бедствия. Если кто не знает, посмотрите, почитайте обязательно, очень хорошая книга, очень насущная для нас. Причем, когда читаешь, видишь, что когда кому-то хуже, тебе почему-то не так плохо. Видишь, что и праведники тоже страдают, и надо тоже как-то пострадать в свою меру. Поэтому, мне кажется, нужно ориентироваться больше на нашу православную традицию и не зацикливаться на другом понимании.

Вопрос телезрителя: «Мы, конечно, коммунизма не построили, без денег обойтись пока не можем. Но все ли деньги можно принимать как подаяние? Те, что на крови или нечестно заработаны, можно ли принимать?».

– Вопрос не в бровь, а в глаз. Действительно, деньги-то – они и есть деньги, но способы их зарабатывания разные. Здесь вопрос: а можно ли купить себе прощение? Мне кажется, таким образом купить свое спасение невозможно. Бог видит наше сердце и знает наши мотивы, а, зная наши мотивы, Он понимает, что мы на самом деле хотим. От Бога не откупиться, как в известном анекдоте: человек, который очень много жертвовал, но не менял своей жизни, попадает на тот свет, и ему возвращают деньги. От Бога не откупиться. Нужно Ему прежде всего сердце человеческое, поэтому нужно изменить сердце. Соответственно, не каждые деньги можно принимать. Даже с точки зрения взаимоотношений. У меня маленький пастырский опыт как священника, всего пять лет, но даже с небольшой высоты того, что есть, мне кажется, если происходит такое снисхождение, то не будет роста человека. Он может подумать, что есть священник – и прощение себе можно купить. Ну и получится тогда очень нехорошо, и пастырь тоже проходит искушение. И получается, он здесь его не проходит. То есть надо выстраивать взаимоотношения на приходе, в общении с точки зрения Евангелия и пытаться быть честным с самим собой, с Богом и ближними. Иначе это будет не очень хорошо.

Мы знаем фразу «бедность не порок», но знаем еще и о том, что когда денег явно не хватает, в особенности часто у пенсионеров, то начинается ропот: как же так? Получается, я живу, не имея достаточно средств, а рядом со мной священник, у него крест, ряса, он должен же в принципе жертвовать, помогать. И часто мы видим, что люди подходят именно к священникам и просят помочь материально. Вы с этим сталкиваетесь в своей практике?

– Сталкивался неоднократно и, чувствую, буду сталкиваться с каждым днем все больше. Что здесь сказать? Раньше работал в отделе по взаимодействию с молодежью, мы также взаимодействовали с социальным отделом. Мне кажется, работа потихоньку сейчас выстраивается, идет на епархиальном уровне, распространяется по приходам. Известно, что и центры есть, появляются ночлежки, центры первичной материальной помощи. Помню, когда диаконом занимался в храме Богоявления социальным служением, мы даже отправляли некоторых людей в Казахстан без документов, даже такая возможна функция.

Тут надо идти договариваться, но это возможно. Да, такие случаи есть. Понятно, что подходят к священнику, к кому же еще им подойти? Но мне кажется, здесь важно, чтобы весь приход в этом участвовал. Должен быть человек, отвечающий за социальное служение, священноначалие это благословляет. То есть должны быть взаимодействие и помощь.

К сожалению, бывают и злоупотребления. Но здесь, мне кажется, как по Писанию, мы тоже проверяемся этими людьми, насколько мы к деньгам привязаны. Можно внести небольшие пожертвования, это людям помогает на самом деле. Конечно, все ситуативно решается. Это надо не так просто – отдать. Милостыня – это же не чтобы откупиться, надо выяснять, спрашивать, временем своим жертвовать, чтобы разбираться, для чего это и надо ли это человеку, а потом уже по ситуации смотреть.

Я представитель молодежного отдела Санкт-Петербургской епархии. Как относиться к поступкам людей, которые, когда просишь помолиться, под просьбой пишут тебе не „спаси, Господи, раба Твоего Виктора“, а „давайте соберем деньги на поездку в молодежный лагерь“? Мне кажется, это очень безнравственно».

– Вы хороший вопрос поднимаете. Мне кажется, это другая огромная тема – способ поведения христианина в интернете. Зачастую многие воспринимают интернет как продолжение своего внутреннего пространства. А на самом деле ты находишься в чужом, виртуальном пространстве, и здесь ты должен не просто самовыражаться, а, как мы видим в вашем случае, определенные требования тоже исполнять. Это виртуальная этика. Понимаю, когда ты пишешь о своем горе и вдруг получаешь сообщение, которое направлено в совершенно иную плоскость, мне кажется, не стоит обижаться, потому что это специфика социальных сетей.

Конечно, может быть, если человек читал чат или группу, в которой вы находитесь, ему следовало бы сначала как-то отреагировать на ваше сообщение, высказать свое к этому снисхождение, соболезнование, а после этого как-то аккуратно, деликатно написать о своем. Жизнь-то идет, соответственно, событийность тоже возрастает и изменяется. Надо как-то на это реагировать. Может быть, человек зашел не со стационарного компьютера, а с телефона. Может быть, более снисходительно к этому отнестись, может быть, не увидел все, что было написано до этого, или он был добавлен в эту группу позже и не видел вашего сообщения. Мне кажется, даже если вы на кого-то обиделись, можно написать ему, как сейчас молодежь говорит, «в личку», аккуратно так, по Писанию: если согрешил кто против тебя, один на один надо пообщаться. А потом уже с другом, потом перед всей Церковью. Резюмируя все сказанное, хочу сказать: специфика социальных сетей имеет место.

Мы знаем, что существует рекомендованное пожертвование, что называется. Но если у человека нет денег, а нужно Крещение, отпевание? Священник может, не получив денег, совершить требу спустя рукава? Такое может быть?

– Знаете, какой поп, такой и приход… Если мы интересуемся историей духовенства, его появления, распространения, то увидим разные примеры. Мне кажется, даже если, не дай Бог, было у кого-то такое отношение, не нужно становиться в позицию судьи. Если священник так сделал, я не назвал бы это должностным преступлением, но назвал бы это даже с этической точки зрения непорядочным поступком. Все равно же мы понимаем, что будет все в конце концов судить Господь. Недаром тем людям, которые готовятся к рукоположению, заранее рекомендуется читать «Шесть слов о священстве» святителя Иоанна Златоуста. В них встречается фраза, что из священников мало кто спасается, потому что такое поведение зачастую имеет место.

Повторюсь: не стоит осуждать. Но если мы возвращаемся к теме денег и если есть такое горе, если человек трудится при храме, а у него нет материальной возможности, то священник должен делать свое дело достойно... У меня были такие случаи. Я помню, освятил квартиру бесплатно. Но потом все равно получается, что как-то по-другому все приходит. Или вот пришел к нам один молодой человек креститься, но денег нет. Ну что, сделали так, как есть. И ничего, ходит тоже, помогает. Грядки нам копал, пол помыл. Просто он решил помочь таким образом. Ну и что? Не надо в рабов денег переходить.

Хотя, если мы читаем Священное Писание, в Первом послании к Коринфянам (9-я глава, 13-й стих), видим: Разве не знаете, что священнодействующий питается от святилища, что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования. Конечно же, батюшка тоже на что-то рассчитывает. Но если не получилось, значит, так...

Приведу один пример из моей жизни. Я был алтарником в большом известном храме, и зарплату все священники получали из церковной кружки, потому что не придет никакой фининспектор и не принесет тебе зарплату. В конце месяца мы вскрываем кружку, специальная ревизионная комиссия прихожан проверяет, сколько денег. В результате за месяц работы на восемь человек было собрано семь тысяч рублей. Понятно, что у священников есть дети… В принципе невозможно жить на эти деньги. Как Вы относитесь к тому, что в таком случае священник вынужден работать еще где-либо? В особенности это есть в сельских церквях.

– В свое время был снят замечательный фильм, снят теми людьми, которые трудились на телеканале «Союз». Четырехсерийный фильм «У Бога в огороде», по-моему, Даша Завьялова снимала. Фильм о священниках из Ярославской области, как они живут, выживают на сельских приходах. Как говорят французские христиане, се ля ви. Такое тоже имеет место. На Западе (я ездил в свое время и в Канаду) священники работают электриками, сантехниками, бухгалтерами. И вместе с тем служат. В одном приходе такое было (не буду говорить в каком, потому что там мало православных приходов, и сразу все поймут, о каком речь, нас смотрят за пределами Российской Федерации). Пришел, а там табличка: сегодня службы не будет, потому что батюшка на работе. Так получилось, что вызвали его на работу. Что ж, такое бывает. Как мне кажется, такое состояние, когда священник еще где-то трудится, постепенно будет переходить и в Россию тоже.

Есть, конечно, разные взаимоотношения Церкви и государства. Они касаются и экономической сферы. Конечно, было бы очень удобно, если бы священник получал зарплату от государства. Есть распространенный миф, многие мои знакомые были абсолютно уверены, что (цитирую): у батюшки «бабки не влазят в карман»; «поднял бабла – твори добрые дела». «Да что вы мне рассказываете, – говорят они, – у вас там денег куры не клюют, потому что вам государство платит зарплату». Я говорю: мон ами, все гораздо прозаичнее...

Тут разные моменты. С одной стороны, например, Англиканская церковь, где есть Высокая и Низкая церковь. Допустим, Высокая церковь получает зарплату фактически от государства, и священник может (не как у нас батюшка) зарабатывать где-то на стороне или ходить по требам. Но есть и сложности. Наступают, как в средствах массовой информации говорят, либеральные западные ценности. И если парламент (а в Англии Церковь зависит от парламента) принимает какое-то решение, связанное, например, с сексуальными меньшинствами, которых становится уже большинство, Церковь соглашается с этим, потому что она получает зарплату от государства.

В России, как мы видим, по Конституции Церковь отделена от государства. Соответственно, у нас нет такого положения. И слава Богу, что у нас есть определенная свобода, пока еще есть. Получается, уже каждый – кто как смог. Смог наладить взаимоотношения с сильными мира сего – одно положение дел. Кто не смог – у того другое. Я могу сказать, что, когда в свое время служил диаконом на Гутуевском, мне приходилось работать ночным сторожем в автосервисе, три через три. Всю ночь сидишь, смотришь, а потом идешь на службу и помогаешь батюшке совершать богослужение с квадратной головой, потому что уже очень устал. Так или иначе, это был опыт. Потом как-то все наладилось более или менее.

То есть каждый для себя этот вопрос решает сам. Мне кажется, многое зависит от взаимоотношений в каждой конкретной общине. Хочется, чтобы был не просто зарегистрированный приход Московского Патриархата, а чтобы была община, где верующие помогают, батюшку поддерживают. Но все ситуативно решается на приходе.

Меня поражает один серьезный момент. Когда я смотрю на количество поступающих в семинарию, в духовную академию, то вижу, сколько молодежи приходит. Далеко не всех берут, потому что не хватает учебных мест. Но очень много молодых людей идет с тем, чтобы потом стать священниками. Я понимаю, что они идут туда не для того, чтобы быть уверенными, что у них будет стабильный заработок. Более того, им, наверное, объясняют, что не будет никакого заработка, чтобы можно было прокормить молодую семью. Как Вы думаете, что заставляет сейчас молодежь идти в духовные школы?

– Вопрос хороший, потому что я окончил духовную школу тринадцать лет назад, некоторое время в них преподавал. Сейчас преподаю на курсах Иоанна Кронштадтского. Тоже замечаю, что много людей приходит. В духовной семинарии мы недавно проводили (поскольку я еще в другом отделе, – отделе по взаимодействию со спортивными организациями) шахматный матч с семинаристами. И заметили действительно много новых лиц. Сейчас и ректор сменился, Владыка Серафим, который раньше возглавлял Синодальный молодежный отдел, теперь он стал ректором Санкт-петербургских духовных школ. Я замечаю (это личное наблюдение) обновление, много новых ребят – искренних, верующих, даже немножко шебутных, харизматичных, где-то неуправляемых. Но это и хорошо. Почему они идут? Хочется надеяться: потому, что хотят служить Господу.

Когда мы говорим о деньгах, возникает и этот вопрос. Не роскошествует ли Церковь? Нет, не роскошествует, потому что стоит вспомнить любой сельский храм… Я совсем недавно был в одном далеком сельском храме, и там, к сожалению, все настолько бедно, что зимой храм закрывается, потому что топить нечем...

– Смотрите, какой еще момент. Если хочет человек прийти в храм, он должен побороть собственную гордость, должен понять, что он не автономен: ему нужен Бог. Соответственно, раз в Писании сказано, что Господь создал Церковь и врата ада ее не одолеют, то РПЦ и другие Православные Поместные Церкви являются в какой-то мере наследниками апостолов. Соответственно, мы должны стараться своему священноначалию доверять и воспринимать приход, который нам послан, как маленькое испытание. Здесь вопрос, хочу в храм прийти или не хочу. Можно найти повод, чтобы не заниматься своей духовной жизнью, не прийти в храм. Сказать: чего я к ним пойду, они там вон какие все богатые. Это найти повод не прийти в храм. А если где-то смириться и попытаться войти в положение, не просто воспринимать это через призму каких-то комедийных роликов в сети (батюшку православного выставляют в комичном образе, что им нужны только деньги, ритуальные услуги совершают), а разобраться вместе с батюшкой и помочь. Узнать, чем помочь, что надо, конкретный вопрос задать – и лично все вопросы решать. Мне кажется, мы тогда сможем говорить об общинной жизни. Не просто как я пришел в магазин духовных услуг, деньги дали или не дали, еще с меня взяли столько… Прийти, доверительно пообщаться – мне кажется, многое можно будет решить. На каждом отдельном приходе.

Подведем итоги передачи… Мы понимаем, что не от количества денег зависит счастье человека, поиск Бога и связь его с Богом, совсем не от этого, а от чистого сердца. Так, наверное, и закончим нашу передачу.

– Всех благодарим, очень интересная у нас сложилась сегодня передача, тем, кто дозвонился, спасибо за вопросы.

Записала:
Маргарита Попова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475