Диакон Михаил Кудрявцев: Прихожане любили его за доброту

Мы вспоминаем священномученика, пострадавшего от первой волны гонений ХХ века, вошедшей в историю как «Красный террор». Священник Михаил Григорьевич Воскресенский родился в 1883 г. в селе Теплый Стан в семье станового пристава Григория Дмитриевича Воскресенского. Дед о. Михаила был настоятелем храма в с.Порецком и преподавал Закон Божий в школе. В Бортсурманах о. Михаил служил с 1910 г. Прихожане любили его за доброту, благочестие и за безупречное исполнение пастырских обязанностей. Пришел 1917 год. За полгода своего жестокого правления большевики настроили против себя очень многих. Повсюду поднимались восстания. Летом 1918 г. по р. Суре отступала группа войск Колчака. Жители г. Курмыша подняли восстание, чтобы или освободиться от большевистского плена, или присоединиться к отступавшим войскам.

Восстание возглавил директор местного банка Совернин. Горожане разоружили стоявшую в городе красноармейскую роту, посадили солдат под замок. На подавление сопротивления выступил красный карательный отряд, состоявший большей частью из латышей. Возглавлял его некий Гарин, выходец из дворян Нижегородской губернии. Где бы он ни проходил, всюду мучили и убивали священников. Забили в колокол. С тревогой слушали люди безвременный звон.

Отца Михаила в это время в селе не было, он уехал в соседнюю Козловку причащать старика.

Отряд карателей расположился на горе против села. Они выставили против села орудие, намереваясь сжечь Бортсурманы. Так бы оно, вероятно, и произошло, если бы в плен к ним не попал почтальон, который доложил, что населенный пункт не окопан и не защищен. Каратели той же ночью въехали в село и приступили к арестам. Арестованных сводили в здание волостного правления.

Поздно ночью о. Михаил возвращался домой. На окраине села путь ему преградили каратели.

– Кто идет? – спросили они.
– Священник, – ответил о. Михаил.
– Давай убьем его, – услышал о. Михаил.
– Успеем еще,– ответил другой.

Отца Михаила пропустили, и он поехал домой.

А в это же самое время другие каратели пришли к нему в дом, чтобы арестовать его, но не застали и ушли. Войдя в дом, священник понял, какой ему готовится жребий, но бежать не стал. Вскоре снова пришли его арестовать.

Матушка пошла за ними, чтобы передать кафтан для тепла.

– Ему и без кафтана будет жарко, – ответили ей.

Решение уже было принято – всех арестованных казнить, всю ночь их избивали. С особенной жестокостью мучили о. Михаила.

Вины за о. Михаилом не было, и мучители обвиняли его в том, что он велел звонить в колокол и ждал с радостью отряд Колчака.

Чтобы не вызвать среди жителей села возмущение, палачи объявили, что все арестованные будут отправлены в Курмыш для суда. Однако страстотерпцы знали об уготованной им участи и готовились к смерти, каясь и исповедуясь.

27 августа по старому стилю, перед полуднем, колонна из тридцати человек в сопровождении карателей двинулась по Курмышской дороге.

Отец Михаил шел впереди и громко пел погребальные песнопения, а вместе с ним прихожане.

Так прошли 5 км и дошли до овражного места, называвшегося Степанихой. Здесь всем было велено выстроиться в один ряд, палачи встали напротив. Отец Михаил опустился на колени и с воздетыми руками молился Богу. Ни одна из 16-ти попавших в него пуль не смогла оборвать его жизнь, и тогда один из палачей подошел к священномученику и заколол его в сердце штыком.

Из 30-ти человек только один остался в живых – Иван Петрович Курепин. Он и рассказал о подробностях мученической кончины священника, церковного чтеца и 27-ми крестьян. После убийства каратели послали одного из местных жителей в Бортсурманы сказать, чтобы забирали тела или закапывали здесь – все должны быть похоронены к вечеру. Крестьяне приехали на подводах и забрали всех, а на месте расстрела поставили крест с надписью.

Вечером все убитые были похоронены в 5-ти братских могилах. У трех из них не было в селе родственников, и гробы сделать им не успели. Это – священномученик Михаил, чтец Евлампий и волостной писарь.

Гробом священномученику послужили гробы его прихожан, на которые он был положен и которыми окружен – Николая Мигунова, Николая Небасова, Николая Мигунова другого и раба Божия, имя которого неизвестно.

Дом священника каратели разграбили. Вскоре после мученической кончины мужа матушка написала властям в Москву, спрашивая, за что убили ее мужа-священника. Из Москвы пришел постыдный ответ безбожников, что муж ее пострадал безвинно.

Святый священномучениче Михаиле, моли Бога о нас!

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475