Убиты за веру

Трагическая история Русской Православной Церкви в XX веке до недавнего времени относилась к темам, фактически закрытым для объективного изучения отечественных исследователей. С открытием недоступных прежде архивов началось интенсивное научное изучение этой темы.

При рассмотрении картины массовых репрессий против духовенства на Среднем Урале особое внимание вызывает самый первый период – репрессии против священнослужителей Екатеринбургской епархии летом 1918 года.

Сбор материалов о мученической кончине церковнослужителей шел в Екатеринбургской епархии все годы гражданской войны. Публиковались эти материалы в периодическом издании «Известия Екатеринбургской Церкви». После установления на Урале советской власти издание «Известий Екатеринбургской Церкви», как и всей церковной литературы, прекратилось.

За границей сбор материалов о пострадавших от репрессий священнослужителях активно вели клирики Зарубежной Церкви (РПЦЗ). В итоге многолетней работы в 1949 и 1957 годах Свято-Троицким монастырем в Джорданвилле был выпущен наиболее полный сборник материалов о новомучениках в 2-х частях, составленный протопресвитером Михаилом Польским и носивший название «Новые мученики Российские». Свято-Троицкий монастырь становится центром исследовательской и издательской деятельности по теме репрессий против Церкви в Советском Союзе, активно издает труды российских церковных диссидентов. В 80-х годах ХХ столетия в РПЦЗ состоялось несколько деяний по канонизации новомучеников, а с ними набрала силу новая волна деятельности по сбору сведений об их жизни.

11 апреля 1989 года в России организована Синодальная комиссия по канонизации святых, а в 2000 году комиссия по канонизации появилась в Екатеринбурге. Плодом ее деятельности стало установление большинства имен священнослужителей, подвергшихся репрессиям летом 1918 г. Попытки изучения обстоятельств гибели каждого нашли отражение в двух обобщающих изданиях: «Наши святые» (Екатеринбургская епархия, 2006) и «Жития святых Екатеринбургской епархии» (2008). Параллельно с этим краеведы активно вели исследовательские работы на местах.

В нашиз публикациях мы расскажем о событиях, происходивших на территории Екатеринбургской епархии (Пермской губернии) летом 1918 года. Тогда границы епархии совпадали с административно-территориальными. Это 5 уездов – Екатеринбургский, Верхотурский, Ирбитский, Камышловский и Шадринский.

Пик репрессий против священников в Екатеринбургской епархии пришелся на период с 1 июня по 1 сентября (по новому стилю) 1918 года, хотя начались они еще до активной фазы гражданской войны.

15 (28) января 1918 года выходит декрет о формировании Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА). Дееспособная армия начала создаваться в апреле 1918 года. Формировалась она на классовой основе. Именно этим во многом объясняется озлобленность, которая характеризует отношение двух противоборствующих сторон в первые месяцы гражданской войны. И именно на этот период приходится первая волна массовых репрессий и убийств представителей церковного клира.

Одним из мест репрессий против священнослужителей Екатеринбургской епархии в это время стал Каменский завод и его окрестности. Председателем Каменского Совета рабочих депутатов в 1917 и начале 1918 года был Яков Прокопьев, местный уголовник, известный по прозвищу Яшка Балма. Сразу после установления советской власти на заводе большевистский порядок начали наводить и в окрестных селах.

В июле 1917 г. был арестован священник села Волково Евгений Васильевич Ландышев, содержавшийся под следствием в Далматовском монастыре до октября 1917 г.

7 апреля 1918 г. Каменский военком В. Байнов распорядился арестовать и препроводить в Екатеринбург в ревтрибунал священника Каменского женского монастыря Н. В. Бирюкова за «контрреволюционную агитацию». По ходатайству прихожан Преображенской церкви арестованный священник был 13 апреля освобожден под подписку.

Кульминацией противостояния новой власти стало народное возмущение при изъятии метрических книг Церкви.

В декрете СНК РСФСР «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви» от 23 января 1918 г. провозглашалась национализация церковного имущества. Противодействие этому декрету Русской Православной Церкви было закреплено постановлением Поместного Собора от 25 января 1918 г., где заявлялось следующее: «1. Изданный Советом народных комиссаров декрет об отделении Церкви от государства представляет собою, под видом закона о свободе совести, злостное покушение на весь строй жизни Православной Церкви и акт открытого против нее гонения. 2. Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимы с принадлежностью к Православной Церкви и навлекает на виновных кары вплоть до отлучения от Церкви».

В мае 1918 года Каменский Совет рабочих и крестьянских депутатов постановил во исполнение декрета изъять метрические книги церквей Каменского завода. Этот случай был едва ли не первым, массовое изъятие метрик началось значительно позже, поэтому он вызвал массовое народное возмущение… Организатором его посчитали священника Троицкой церкви Каменского завода Петра Корелина. Именно с колокольни Троицкой церкви прозвучал набатный звон, привлекших к собору верующих.

Стихийное народное возмущение подавили. Был арестован предполагаемый организатор набатного звона – священник и благочинный Петр Иванович Корелин. Случилось это в конце мая, последняя запись о службе священника в метрической книге Троицкого села датируется 15 (28) мая. Впоследствии он сидел в Екатеринбургской тюрьме, был взят в качестве заложника и утоплен 16 (29) июня в устье реки Туры вместе с епископом Гермогеном (Долгановым).

12 (25) июня в село Темновское Покровской волости (ныне село Исетское) нагрянул карательный красногвардейский отряд из 58 человек. Красногвардейцы расстреляли местного священника Александра Ильича Мокроусова, 40 лет.

По воспоминаниям старожилов, когда пришел карательный отряд, все мужики стали прятаться, зная, что могут быть убиты. Предлагали спрятаться и о. Александру, но он сказал: «Я пастырь и от народа не уйду, народ не оставлю. Я должен идти на жертву».

Двое свидетелей вспоминают, что священник, зная, что его расстреляют, попросил пойти домой, переодеться перед смертью в чистую одежду.

Согласно воспоминаниям дочери священника Лидии, он мужественно встретил смерть: «Отец Александр просил бандитов отпустить его в церковь, чтобы там помолиться. Они его отпустили, а когда он пошел, они испугались, что он убежит, ранили его в спину. Никакого народу там не было». Другие жители вспоминали: «Мужики просили: «Батюшка, давай мы тебя спрятаем, и никто не найдет», но он отказался. Он пошел в церковь. У церкви его ждали солдаты и приказали бежать в проулок, но он бежать отказался и пошел по дороге. И когда он поднимался на пригорок, в него выстрелили, и он упал на колени, волосы у него растрепались, и он перекрестился. К нему подошел один и выстрелил ему в висок». Есть сведения, что перед этими событиями красноармейцы мирно пообедали в доме священника.

Нина Александровна Шестакова вспоминает, что, когда она жила в этом селе в 1940-гг., все знали место гибели священника – по центральной улице от храма сразу после подъема от лога. Никто в селе ничего плохого о нем не говорил. В селе проживала и сестра о. Александра, бабонька Лиза, девица и блаженная, перекрестившая мирским чином всех детей в селе. Священник был похоронен в селе, и могила его известна среди местных жителей до сих пор. (Продолжение следует)

А.В. Печерин,
г. Екатеринбург

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475