Константин Корепанов, старший преподаватель Миссионерского института: Нельзя совместить ложь и истину

Продолжаем нашу беседу по 10-й главе Первого Послания апостола Павла к Коринфянам. Итак, противопоставление Чаши Христовой чаше бесовской апостолом Павлом уместно, хотя на самом деле никто из нас, за редчайшим исключением, этого не чувствует. Мы не живем среди людей, умеющих различать духов, мы стали в некотором роде всеядными, не в смысле различения пищи, которую едим, а в смысле различения духов, которые нас окружают. Всему верим, все принимаем, ко всему готовы приобщиться. Фактически, мы не столько исповедуем, порой неосознанно, христианство, а, скорее, философию жизни в стиле Бергсона, или того хуже – Ницше. Нам это на самом деле интуитивно ближе. Радуемся всякому проявлению жизни и, приобщаясь радости, которую несет эта жизнь, мало задумываемся, что есть за этим. Ведь Ева, предложившая своему мужу плод, тоже хотела приобщить его к знанию, к чему-то значимому и для Адама, и для нее: ведь этот плод вырастил Бог, этот плод не появился случайно на дереве, ведь дерево посажено Богом. Но оказалось, что вкушенное по совету врага не приобщило их ни к жизни, ни к радости. Оно приобщило их к сатане, к смерти.

Сейчас трезвости людям очень не хватает. Дар рассудительности покидает головы, люди все больше живут интуицией, вдохновением, чувствами, не очень задумываясь, откуда эти чувства, желания исходят. Миру очень нужна трезвость ума в духе святых отцов. Вот об этом как раз и говорит апостол Павел, о рассуждении:

«Я говорю [вам] как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю».

Вновь и вновь и в 10-й главе, и во многих своих посланиях апостол Павел говорит, что нужно рассуждать, всматриваться, не все нужно принимать, что нам предлагают, а различать, откуда эти духи, откуда эти мысли, откуда эти предложения, что за этим стоит, хотя внешне это может быть прекрасным проявлением жизни. «Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? [Нет], но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской.

Неужели мы решимся раздражать Господа? Разве мы сильнее Его?».

Прежде чем дальше рассуждать о словах апостола Павла, еще раз позволю себе напомнить о первом вкушении пищи, первом приобщении смерти, которое, по замыслу и мнению участников этой трагедии, должно было приобщить их к знанию, а привело к смерти. Напомню о грехопадении, когда через вкушение пищи, конкретного плода (который Ева, вкусив, предложила Адаму), человек приобщился смерти.

Нашему сознанию должно быть очевидно, что через вкушение некоей пищи можно приобщиться не только смерти физической (это мы понимаем – можно ядовитую пищу вкусить, или несвежую, нездоровую), а именно причаститься духовной смерти, смерти онтологической. Через вкушение плода можно приобщиться сатане, духовным энергиям падших духов, приобщиться бесам. Через яркий, хорошо всем известный сюжет грехопадения каждый должен понимать, что это действительно возможно. Что есть не только Причащение Христу как Причащение Жизни и Причащение Богу, есть и другое причащение – причащение тому, что предлагается не от Бога, хотя конкретно тот продукт, который предлагается нам в качестве причащения, действительно может быть создан Богом и внешне ничем не плох.

Плод, который преподнесла Ева Адаму, не имел на себе знаков смерти, на нем не было нарисовано черепа и костей, он не источал смрад, – он, наоборот, как сказано, был вожделен, красив, привлекал и вкус, и зрение, будучи сотворен Богом. Но этот, прекрасный в своем роде, плод, вкушенный не по воле Бога, может приобщить духовному злу, падшим ангелам и смерти. Это важно помнить.

Второе, о чем важно помнить: идол сам по себе ничто. Действительно, любой идол, от каменных идолов острова Пасхи до деревянных идолов африканских племен или русских деревянных перунов и сварогов, сам по себе ничего не значит. Он просто дело рук человеческих, просто дерево с каким-то изображением, просто камень, или золото, или серебро. Просто сделанная человеком вещь. Но он может обозначать собой духовную реальность, если мы сами своей верой наделяем его божественными атрибутами, призываем на этот идол какую-то силу небожественную, темную, бесовскую силу, хотя нам так и не кажется.

Мы привыкли считать, что бесы – это такие черные существа, которые при всяком своем появлении источают зловоние, крик и шум. Такое, несомненно, бывает. Но мало кто понимает, что это бывает по действию благодати Божией, что на самом деле они не так заинтересованы появляться. Они льстивы, они лжецы: отец их – дьявол, и он на самом деле хочет подольститься и часто принимает совсем другой образ, чтобы льстиво опутать человека, каким-то образом заставить его поверить, а еще лучше полюбить, вожделеть тех сил, тех даров, которые обещает даровать человеку. Они – величайшие в мире обманщики. На самом деле, и сатана, и бесы отнюдь не представляются такими смрадными, это их правда Божия, сила Святого Духа так обличает, что выходит наружу вся их человеконенавистническая сущность. А в обычной-то жизни они как раз пытаются показать, что только они и любят человека. И поэтому человек, ничего не подозревая, приглашает эти силы, и они действительно приносят ему какие-то блага. Кажется, ну что ж плохого-то? Ну, служит человек некоей силе, которая связана с тем или иным идолом, с тем или иным культом, что плохого? Что-то же происходит хорошее? Люди исцеляются. Шаман походил, покропил, покамлал, что-то прочитал, – человек исцелился. Работает – значит, это хорошо?

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475