Елизавета Петровна Глинка: Мы должны быть терпеливыми и милосердными

Продолжение. Начало в №23 (824)

Какая история запала в душу за время Ваших поездок в этот город в качестве врача?

Каждого малыша помню. Состоятельные люди все покинули Донецк в первые дни войны, они эвакуировались в Харьков, в Киев, в Москву… В Крым уехали люди, если у них были средства. Мы же увозим раненых и тяжелобольных детей из очень бедных семей. Ребята родились инвалидами, либо ими стали, все они нуждаются в пожизненном приеме препаратов, а лекарств нет. Все предусмотреть ни одна гуманитарная помощь не может. Война есть война. Поэтому решили вывозить их маленькими группами вместе с мамами в Москву и добиваться их лечения в лучших клиниках России. Для того хотя бы, чтобы им было назначено правильное лечение на момент осмотра и были даны препараты с собой, учитывая, что они находятся в блокаде...

А вы знаете, что в киевских СМИ распространяется информация, что доктор Лиза вывозит детей на органы? Наверно, слышать такое непросто, ведь именно в Киеве Вы организовали свой первый хоспис.

Это правда – я организовала там первый хоспис. Мне не то что неприятно такое слышать… Это чудовищная ложь. Я не понимаю, почему людям так не хочется, чтобы раненые дети были спасены.

Расскажу историю про органы. Во время одной из первых эвакуаций, когда уже велись боевые действия, но в Донецке их еще не было, мы вывозили Богдана из Снежного, девочку из Горловки, инвалиды были отовсюду… И тогда говорили, что на Донецк никто не нападет, так как это город-миллионник.

Ко мне подошел мужчина и сказал: «Можно мне с вами поговорить?». Я ответила: «Что вы хотели узнать?» – «Если здесь случайно прекратится подача воды, вы сможете вывезти моего сына? Понимаете, он на искусственной почке, ему делают гемодиализ через день. Вы успеете доехать?». Я сказала, что, надеюсь, их бомбить не будут, и, конечно, мы вернемся к этому вопросу. И буквально, как только мы довезли партию детей, действительно все разбомбили, подача воды прекратилась, гемодиализ вообще был остановлен. Мы выехали обратно, забрали этого мальчика. Его зовут Никита. И ему очень повезло. Он был госпитализирован в тяжелом состоянии в республиканскую детскую клиническую больницу, где буквально через три дня ему нашли донора и пересадили почку. Так что Никита больше не нуждается в гемодиализе.

Та клевета, что я вывожу детей на органы, – часть страшной фашистской политики: «Больные должны умереть». Бред этот объяснять по-другому как разжигание ненависти между нами нельзя... Я на них даже не злюсь.

Вы работали как врач во время конфликта в Косово. Это так?

Я работала там как доброволец в лагере для беженцев, у меня были маленькие дети.

Вы жили там?

Да, мы в Косово жили два года. Муж работал, а я сидела с детьми. Война уже закончилась на тот момент, но были ее последствия. Переселенцы в городках для беженцев возле Белграда, косовские сербы. Жили они в бараках, в которых, по-моему, живут до сих пор.

И насколько все это похоже: те же больные, которых не на что лечить, умирающие, погибшие, похоронившие детей матери, отцы, ушедшие в ополчение в полной прострации от того, что потеряли ребенка...

В Косово мягкие зимы. И времянки стали для людей постоянным местом жительства. Народ, который потерял все, которому некуда возвращаться. Сейчас та же ситуация. Если конфликт на Украине продолжится, это будут такие же города.

Вы соприкасались с работой православных общин Донбасса?

Церкви все время бомбили. Но там все равно служили и служат Литургии, люди молятся о мире. Убито несколько священников. Один из них был убит на Пасху в 2014 году, он принес Святые Дары и причащал людей на улице. Погиб страшно. Была фотография – я на нее не могла даже смотреть: священник согнулся пополам, закрыв собой Дары, и упал. Это был не обстрел – его убили из пистолета. Прямо во время Причастия кто-то издалека стрелял...

Вы бываете в храмах во время своих поездок?

Нет. Мы стараемся быстро вывезти детей.

А вы попадали в опасные ситуации, когда вывозили детей?

Стреляли не прицельно, пока. А под огнеметы, снаряды попадал каждый журналист, доктор, ребенок, который там был. Вы знаете, когда мы вывозим детей, если кто-то легонько хлопнет, они сразу закрывают ушки и ложатся на пол. У них такая реакция на любой звук. И на любую форму: российскую, украинскую, форму проводника в поезде… Они сразу напрягаются и прячутся. И играют они соответственно: только в войну или в похороны. То, что видят, в то и играют.

Как ваши близкие относятся к вашим поездкам?

Терпят.

Отпускают?

Ну, меня не задержишь.

Гордятся?

Не спрашивала. Ведь это не гордостью измеряется. Наверно, это измеряется вот такими статьями: если там они обратили внимание, значит дело сделано.

Как в поговорке: сделал добро – ожидай получить зло.

Вот мы его и получаем. (Продолжение следует)

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475