Инокиня Ольга (Гобзева): Человек, который любит Бога, умеет любить и человека

Продолжение. Начало в №10 (811) – №13 (814)

Молитва важнее, хотя я тружусь и могу сказать, что мне, конечно, трудно иной раз молиться так, как мне бы хотелось. Не получается или очень устаю, или просто уже времени нет. И поэтому думаю: Господи, как бы опять в монастырь, как бы опять там оказаться...

А в каком монастыре Вы бы хотели оказаться?

Этот вопрос я не могу обсуждать, это дело архиерея, а не мое. Как Господь даст.

Вы сейчас на послушании в Москве, совершаете благотворительную миссию – помогаете актерам, которые оказались в сложном положении. Каков Ваш статус? Вы монахиня в миру, инокиня в миру или...

Нет, такого нет; если я на послушании, то я на послушании. Даже сказано, что послушание превыше всего. Иной раз хочется помолиться, а тебе говорят – иди, помой туалет общественный, это превыше. Я живу в миру, конечно, во мне, наверное, много мирского на взгляд каких-нибудь «продвинутых» матушек. Я не спорю. Но я стараюсь выполнить свое послушание.

Когда решался вопрос об иночестве, у Вас была последняя картина, называлась она очень промыслительно...

Да, «Господи, прости нас, грешных» – снимал Артур Войтецкий. На Украине я снималась тогда очень много, на студию Довженко меня приглашали на протяжении нескольких лет подряд. Даже во время Чернобыльской катастрофы я была в Киеве. Другие актеры как-то не соглашались, мне было стыдно отказывать. Было странно, был прекрасный день, солнечный – и ни одной птички, ни одной мухи, ни одного муравья. Меня это очень поражало. Нам давали вино сухое сразу после съемки, вечером. И вообще, чувствовалась радиация, как покалывание, пощипывание...

А не было потом последствий для здоровья?

Бог его знает... Вроде жива пока, слава Богу.

Вас очень часто приглашают на православные фестивали. У Вас есть любимый фильм или любимый режиссер?

Тенденцию такую заметила, она меня радует. Фильм «Спас на Холму», по-моему, снял священник. Еще на одном фестивале был фильм о наркомании «Меня это не касается», его тоже снял священник. Очень хорошие стихи пишет монах Силуан на Афоне. То есть что-то такое настоящее, искреннее вдруг опять пошло, как в былые древние годы, из монастырей. Хотелось бы, чтобы эта тенденция упрочилась, чтобы батюшки, у которых есть творческое направление… Сейчас очень многие пишут, даже не надо перечислять, такие интересные книги пишут монахи… Это должно продолжаться.

А Вы знаете, в чем причина? Мне кажется, очень многие пришли в священство и монашество так же, как Вы, от творческих профессий (почему-то очень мало об этом говорится), в результате богоискательства. Это совершенно уникальное, удивительное явление. Как Вы считаете, если оглянуться на Вашу жизнь, процесс богоискательства возродился в нашем народе?

Конечно. Я была потрясена, когда привезли мощи Пантелеимона с Афона. Я всякий раз потрясалась невероятному, такой мобилизации духовной народа. А когда Пояс Богородицы привезли – это что-то было! Совсем недавно привезли Дары волхвов. Я очень радуюсь, что я русская, что у нас такой народ, что я живу в России, что у нас такой Президент, что у нас такой Патриарх. Я этому очень рада.

Сейчас Вы живете в Москве и отнюдь не закрыты от мира в том смысле, что можете воспринять всякую разную информацию. Как Вы относитесь к экспериментальным постановкам на подмостках театра, которые сегодня идут? Кто-то их называет «новое прочтение», а кто-то считает, что это просто надругательство над русской классикой...

Это часть информационной войны, которую ведет Запад с Россией. Дело в том, что они уже давно взялись за русскую классику и приглашают часто наших актеров, очень известных там певцов и уже на Западе показывают совершенно отвратительные, чудовищные по своему издевательству и наглости постановки Чайковского, «Евгения Онегина». Потом они осмелели до того, что эти постановки появились в Большом театре. «Евгения Онегина» поставил Черняков. Это ужасно, это надругательство специальное, это часть информационной войны. Что касается постановок, которые были во МХАТе (теперь он уже даже не МХАТ, а по-другому, «художественный» убрали, – ну, может быть, справедливо), это тоже часть враждебной информационной политики. За души борются, борьба за души. Как можно больше. А как? Через театр, через кино, захватить и извратить.

Русская культура и русское искусство всегда было духовными...

Они и есть духовные, и будут такими.

Почему же многие деятели искусства не отражают этих процессов богоискательства?

Это окаянный народ, они окаянные, у них этого просто нет. Ведь что такое искусство театра, кино? Человек раскрывает свой внутренний мир. Их мир таков. Другой вопрос, зачем его раскрывать на люди? Этого же надо стесняться, надо как-то лечиться от этого. (Продолжение следует)

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475