Чудо выживания

Е. Марттила, С. Магаева. «Мученики ленинградской блокады»

Ленинградская блокада... Одно из наиболее тяжких испытаний, выпавших на долю нашего народа. По данным документа 1945 года, подготовленного для Нюрнбергского процесса, за время блокады от голода погибли 632 253 человека, 16 747 блокадников убиты бомбами и снарядами, 33 782 человека ранены. В действительности эти данные занижены – свыше 300 тысяч блокадников умерли во время эвакуации и в первые недели после нее, около 700 тысяч защитников города погибли в боях. К этим ужасающим цифрам следует прибавить и блокадников, которые смогли выжить в экстремальных условиях, но почти все, за редким исключением, утратили здоровье и стали инвалидами, независимо от официального оформления этого статуса. Как удалось выжить ленинградцам в страшные дни, рассказывают участники блокады – авторы книги, которая находится сегодня на нашей книжной полке. Она называется «Мученики ленинградской блокады».

В книге собраны очерки Светланы Васильевны Магаевой и рисунки Елены Оскаровны Марттила, посвященные блокадному Ленинграду. Очерки и рисунки предварены краткими биографическими сведениями об авторах. Светлана Васильевна Магаева родилась в Ленинграде в 1931 году, ребенком пережила блокаду. После войны окончила биологический факультет Ленинградского университета, сейчас работает в НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН в Москве. Доктор биологических наук. С 2004 года прихожанка храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке.

Елена Оскаровна Марттила родилась в Петрограде в 1923 году. Перед самым началом Великой Отечественной войны окончила среднюю школу. Во время блокады работала медицинской сестрой в детской больнице имени Н.К.Крупской, разбирала развалины разрушенных домов, спасая людей. После войны окончила художественное училище имени Владимира Серова. Преподавала графику в нем, вела художественные студии в Ленинградском педагогическом институте имени А.И.Герцена и политехническом институте. Член Союза художников России. Блокадные работы Елены Оскаровны хранятся в Государственном Русском музее, Государственной публичной библиотеке, Государственном театральном музее Санкт-Петербурга.

В предисловии к книге Светлана Васильевна Магаева пишет: «Прошло более 60 лет со дня освобождения Ленинграда от вражеской блокады. Кажется, достаточный срок, чтобы забыть о войне или, по крайней мере, вспоминать ее лишь по памятным датам. Для мучеников блокады забыть о своих страданиях было бы лучше всего, но это невозможно, не предусмотрено законами физиологической и социальной памяти. И мы все помним: и жестокую физическую боль, и тяжелые душевные страдания. Мы стараемся успокоить беспокойную память сознанием, что ленинградцы, взрослые и дети, смогли достойно пережить одну из самых запредельных по отношению к нормам человеческой жизни ситуаций, в которых когда-либо оказывались люди. Значит, это можно пережить и сохранить человеческое достоинство и способность остаться человеком, с открытой для добра душою и вечной готовностью помочь тому, кто слабее тебя. И мы утешаем себя надеждой, что с Божьей помощью сможем донести эту истину до сознания послевоенных поколений, которым тоже нелегко живется и надо как-то находить опору для себя и своих ближних. С этой целью и написана книга о блокадных людях, мужественных и волевых, душевно сильных и щедрых». По словам автора, в ожидании близкой смерти, в часы воздушных тревог многие блокадники молились Богу, прося о защите и спасении. Послереволюционные поколения не получили религиозного воспитания, тем не менее многие из них, воспитанные в военные годы, инстинктивно обращались за помощью к Всемогущему, даже не зная, как Его назвать. Светлана Васильевна вспоминает, как в детском доме в часы авиационных налетов и артиллерийских обстрелов, под грохот разрывов многие дети молитвенно складывали руки на груди, молча умоляя о защите. И как знать, быть может, эта пробудившаяся духовность помогла всем им вынести голод и стужу, пережить тяжелый психоэмоциональный стресс войны, не впадая в отчаяние.

Автор повествует о дорогих ей людях, о муках лютого голода и промозглой стужи, об ужасах воздушных тревог, страхе потери родных и близких. А заканчивает воспоминания рассказом «Чудо выживания блокадников». Прочитаем небольшой отрывок из него. Светлана Васильевна пишет: «Наше выживание в экстремальных условиях блокады подобно чуду. По решению Гитлера, Ленинград должен был исчезнуть с лица земли, а его жители уничтожены все до единого. Для выполнения приказа были задействованы огромные силы, но, несмотря на жестокие бомбовые удары и артиллерийские обстрелы, город выстоял. То, что не удалось воздушной агрессии, должен был сделать голод. В «Блокадной книге» А.Адамовича и Д.Гранина приводится высказывание немецкого профессора Цигельмайера – бывшего консультанта Вермахта по проблемам питания армии. Сопоставив скудные запасы продовольствия с численностью населения блокированного города и исходя из представлений науки о минимальных нормах питания, профессор высчитал сроки поголовного вымирания населения. В справке, подготовленной для немецкого командования, он утверждал, что на таком мизерном пайке люди не могут жить дольше месяца, и советовал не рисковать жизнью немецких солдат и не тратить боеприпасы. (Но блокада длилась 872 дня). На послевоенной конференции по вопросам питания Цигельмайер недоуменно спрашивал советского специалиста профессора Алексея Дмитриевича Беззубова: «Как вы выдержали? Как вы могли? Это совершенно невозможно… Я… старый пищевик. Я не понимаю, что за чудо у вас произошло?». Да, – заключает автор, – наше выживание было Чудом. Голод и стужа первой блокадной зимы, бомбежки и обстрелы обрекли нас на смерть». И, тем не менее, в живых остались более полумиллиона ленинградцев.

Очерки убеждают: выжить можно в самой тяжелой и, казалось бы, безнадежной ситуации, если верить, надеяться, не впадать в отчаяние – то есть следовать христианским заповедям. Именно эта естественная потребность русского человека в христианстве и помогла, по мнению автора, выстоять многим ее друзьям в бесконечно длинные дни блокады Ленинграда. Эта книга написана в жанре рассказа и посвящена ленинградцам, взрослым и детям, которых автору довелось близко знать во время блокады или узнать потом.

Когда началась война, С.В. Магаевой было 10 лет. В своих очерках она постаралась не переосмысливать блокаду с точки зрения взрослого человека, чтобы не нанести случайный ущерб свойственной ребенку правдивости восприятия жизни, не осложненной необходимостью запоминать события с подсказанной эмоциональной и социальной окраской. Дополняют книгу рисунки Елены Оскаровны Марттила, выполненные по свежей памяти и по карандашным наброскам блокадных лет и правдиво отражающие суровое, изможденное голодом лицо блокады.

По словам Светланы Васильевны, книга посвящена блокадным людям, а не событиям, поэтому в отдельных рассказах нарушена хронологическая последовательность блокадных дней. Но это позволяет увидеть и запомнить блокадника; а блокадная хроника была у всех одна.

Автор отмечает: несмотря на то, что ей и другим ленинградцам удалось выжить, они остались блокадниками на всю жизнь. Не в том смысле, что они напуганы голодом и ожиданием смерти, измучены болезнями, которые не покидают их более полувека. «Нет, не это, вернее, не только, да и не столько это объединяет нас в блокадное содружество, – пишет Светлана Васильевна. – Прочнее всего объединяет нас сочувствие и сопереживание. Мы смогли пережить трудные времена, нам довелось познать надежность друг друга в тяжелой беде, убедиться в возможности выжить на самом краю жизни. Нас роднят благодарность тем, кто помог нам выжить, и память о тех, кто не смог дожить до Победы. Блокадники совершили великий, бескорыстный подвиг любви к ближнему. Осознание жертвенного подвига воспитало в блокадных детях готовность помочь, даже если твои силы на исходе».

Блокада обездолила многих ленинградцев, вырубила побеги древних российских родов, ведь на Пискаревском кладбище вместе с погибшими похоронены их неродившиеся дети и внуки.

Блокадникам пришлось испытать муки лютого голода. Зимой 1941/42 года ежедневная карточная норма хлеба сократилась до 250 г для рабочих и 125 г для служащих и иждивенцев – детей, стариков и инвалидов. В самое тяжелое время хлеб с мякиной и дурандой (остатками семян), как правило, был их единственной пищей. Однако бывали дни, когда в булочных не хватало хлеба или они совсем не снабжались. Особенно страдали дети, которых голод застал в период роста и развития.

С сентября 1941 по март 1942 года было 337 воздушных тревог общей продолжительностью более 280 часов. За первые 7 месяцев блокады город был обстрелян 16 158 артиллерийскими снарядами. С октября по декабрь 1941 года бомбили каждую ночь. Одиночные бомбардировщики летали с большими интервалами, растягивая психическое напряжение. С сентября 1941 года по октябрь 1943-го на Ленинград было совершено 258 воздушных налетов 1 876 самолетов, сброшено 4 676 фугасных и 69 613 зажигательных бомб. Статистика воздушных тревог вызывает смятение, а каково было их переносить?

И кажется невероятным – в условиях почти полного голода и ужасов военной агрессии выжили свыше полумиллиона человек. Их выживание подобно чуду.

Смотрите программу «У книжной полки» на телеканале «Союз»: по будням 06.15, 11.45, 18.45. Время Екатеринбурга (+ 2 часа к московскому)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475