О том, как Бог ведет нас за руку

Это реальная история жизни. Имя героини редакция изменила по этическим соображениям

Предыстория

Детство Лизы прошло в Харькове. Когда ей было лет 5, мама и папа начали учить ее немецкому языку по Библии, изданной на немецком языке.

Отец вместе с маленькой дочерью любил гулять по городу. Во время прогулок они обязательно заходили в один из двух действующих храмов – Гольдберговскую церковь или Благовещенский собор. Благовещенский собор запомнился малышке как красивое здание в белую и черную, словно шахматную, клетку.

В храмах отец всегда подводил Лизоньку к иконам и говорил с ней о них как художник с художником: о красках, о художественных школах, о композиции, но никогда не говорил о тех, кто был изображен на иконах.

Когда девочке исполнилось 7 лет, они с отцом поехали в Псковские Печоры – удивительно красивое место. До этого они вместе проехали Кавказ, Крым, Прибалтику, Украину – потрясающих пейзажей повидали немало. Но Псково-Печерский монастырь оказался совершенно особым местом. Любознательной первокласснице почему-то очень понравилось в пещерах, где погребали братию. И ощущение радости от поездки в Псково-Печерский монастырь осталось в ее памяти на всю жизнь. А вскоре после поездки папа заболел, и все стало как у всех. Больше они никуда не ездили.

Начало истории

В Свердловск семья переехала в феврале 1982 года. Лизе с двоюродной сестрой и появившимися подругами понравилось бывать в Ивановской церкви. При этом все они были убежденными комсомолками и атеистками. В церковь ходили не на службы, а как в музей. Нравилось рассматривать внутреннее устроение, иконы. В городе работало много музеев, в которых познавательного было куда больше, но почему-то тянуло в этот.

Лиза выросла, пошла работать, вышла замуж.

В 1987 году поступила на филологический факультет университета. Ей подумалось, что слово – это та единственная материя, которой человеку достойно заниматься. Выбор из профессий, связанных со словом, представлялся таким: режиссерский факультет театрального – но «строить» людей ей не хотелось; истфак – но славить КПСС тоже не было ее призванием. Выбор сузился до минимума – оставался только филологический.

Старославянский язык здесь учили по евангельским текстам – тогда Лизу и «ушибло» Благодатью. Другие девушки реагировали на старославянский стандартно, как на мертвый язык. Такой же мертвый, как латынь, разве немного проще. Сокурсницы тащились на лекции с кислыми лицами, чтобы только не накопить пропусков. Контрольные умудрялись писать, не читая текстов. На экзамене, как правило, давали фрагмент Евангельского текста для грамматического, морфологического, синтаксического разборов.

Елизавета начала читать методические материалы со старославянскими текстами из Евангелия исключительно из добросовестности. Начала, и поразилась – все они оказались о человеке, который не сделал ничего плохого. Был убит, не сказав ни слова неправды. Ее «зацепила» сама личность Христа. Воздух 80-х казался ей пропитанным неправдой: липовые отчеты, липовые слова с трибун.

А евангельские цитаты из университетских методичек дышали правдой.

Лиза кинулась искать пылившуюся в домашней библиотеке Библию 1929 года, изданную в Лондоне на украинском языке. Она появилась дома неизвестно когда, но осмыслена была только теперь. Раньше Лиза пыталась найти счастье, радость, справедливость во внешней жизни. И не находила. Теперь стало понятно: радость – внутри. И была связана, прежде всего, с рождением дочки. Вокруг бушевала перестройка, шли массовые крещения… В детских садах дети хвастались друг перед другом новенькими крестиками. И вот уже Лизина дочка стала звать маму покреститься. Подумалось: а почему бы и нет?

Собственно история

Крестились Лиза и ее пятилетняя дочка 16 августа 1992 года.

После Крещения целый день счастливую мать не покидало чувство полноты жизни. Казалось, вот и пришло счастье подлинной радости и внутреннего удовлетворения. Все и снаружи, и внутри стало хорошо, спокойно, мирно, появилась железобетонная уверенность, что главное в жизни сделано.

Но оказалось, нужно поститься, ограничивать себя в каких-то удовольствиях, желать счастья другим в ущерб себе. Сначала это ее смущало, а потом начала смущать прежняя жизнь. В то время Лиза работала в садике. Повара откровенно не докладывали детям продуктов, разбирая «остатки» на личные нужды. Раньше и ей предлагали такие пакеты. Теперь, после Крещения, она попыталась отказываться. Ее не поняли, отношения в коллективе испортились, пришлось уйти с работы. Потом были и другие коллективы, но подобные проблемы – не эти, так похожие, возникали везде. Почему-то и праздники на работе тоже стали вызывать недоумение. Обсуждать кого-то с кем-то, толпиться у накрытого стола, тянуться к рюмочке и ждать танцев не то что не хотелось, а стало немыслимым. Коллеги обижались.

Радость после Крещения была большой, Лизе хотелось поделиться ею и с коллегами, и с родственниками, но они смотрели на нее искоса и относились с некоторым подозрением и иронией. А ей казалось, что она ведет простую нормальную жизнь.

В России шло время выживания. Никому дела не было ни до чего, кроме собственных проблем. Она пыталась говорить с родственниками о Боге, а ей с сочувствием советовали обратиться к психиатру.

Но вот и сослуживцы потянулись креститься – некрещеных вокруг, казалось, уже просто не было. Но крестились, чтобы бизнес пошел, чтобы здоровья прибыло, чтобы в семье все наладилось. И разговора с ними о том, что Лизу волновало, тоже не получалось.

Семейная жизнь не сложилась. Столько вокруг было предложено нездоровых радостей и удовольствий, что муж заскучал дома и ушел из семьи. Дочку пришлось поднимать одной.

Лиза только в Церкви и могла пообщаться с людьми, которые, как и она, пришли к Богу. И оказалась, наконец, среди братьев и сестер. Выяснилось, что есть люди, с которыми можно говорить всласть о Царствии Небесном, которые, как и она, не считают пост и отказ от корпоративов сумасшествием.

С работой стало еще труднее. У многих тогда было по 2-3 работы, плюс халтуры. Правда, и время было такое, что совершенно хладнокровно могли за выполненную работу не заплатить. Даже на официальных работах подолгу не платили деньги. Иногда получали зарплату за февраль лишь в июле. И так несколько лет подряд. Усталость от каждодневной рутины накапливалась, все чаще появлялись мысли – а зачем все это? И неизвестно, что будет завтра. Утешало Евангелие, в котором Христос не обещал никому особенных земных благ. Поэтому терпела и жила, не оставляя в душе места для грусти.

Дочка подросла, вышла замуж и стала мамой. Подрастает непоседливый внучок, которого бабушка Лиза водит в храм. И как когда-то папа подводил ее к иконам, так и она поднимает к ним полуторагодовалого внука. И внутри живет удивительное чувство, что смысл настоящей жизни, ее собственной истории только теперь становится ей самой более понятным. Что в этой истории нет ни сожалений, ни разочарований от прошлого, есть в настоящем физическое ощущение того, что Господь ее, как и она внука, научившегося первым нетвердым самостоятельным шагам, страхует на пути Спасения.

Редакция «Православной газеты» ждет от вас, дорогие читатели, писем о ваших жизненных историях, приведших вас к Богу. Электронный адрес для писем: natalya.nikolaeva@rambler.ru

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475