Роман с бедой

 «Возлюбленный!Не подражай злу, но добру. Кто делает добро, тот от Бога; а делающий зло не видел Бога».

(3 Ин. 1, 11)

 Господи,помилуй! Очень не просто было мне решиться на написание этой истории. Честноговоря, даже сейчас, начиная это повествование, я смутно представляю все то,о чем хочу написать. И уж тем более не догадываюсь, будет ли все это в конечномрезультате содержать именно тот смысл, который я попытаюсь донести. То, радичего я и решился исполнить такое нелегкое послушание своему духовному отцу,данное мне в покаянные дни Великого поста.

 Положившисьна Господа, с Ним и начну.
 Скорее и более справедливо будет назвать мой рассказ исповедью. Почти публичная исповедь,произнесенная не с амвона, как в былые времена, но донесенная тем способом,который возможен в этой ситуации. В этом рассказе нет цели напугать, обмануть,придумать. Это признание в собственной глупости. Обычно красноречие и изяществов написании привлекает к себе читателя. Что-то зацепило, какой-то фразеологическийоборот интересный, сюжет захватывающий, или просто написано так, что не хочется,пробежав взором наискосок до последней строки, просто перевернуть страницу.Едва ли я могу себе позволить писать красиво или изящно о том, что произошлосо мной, ибо история эта подлинная и не имеет в себе вымысла. А правда – она,увы, редко сияет. Посему прошу снисходительно не быть строгими к стилистикеизложенного ниже.
 Современнаябезбожная урбанистическая цивилизация, доведенная до предела безумств своейгреховной вседозволенностью, коснулась меня во всех своих проявлениях. Город,в котором я родился и вырос, именуется столицей нашей Родины. Много интересногои разнообразного здесь происходит, и стремятся, стремятся сюда люди в каком-то подсознательном, почти запрограммированном, желании стать частью всего этого,разделить скрытое безумие этого города с открытыми его благами и кружащей головусвободой, порой едва ли различая пропасть за этими сказочными миражами. В большомгороде многие грехи совершаются проще, ибо сама жизнь подталкивает к этому,– впрочем, жизнь ли?
 Обычная жизньмосковского подростка 80-х едва ли отличалась от жизни каждого во всей нашейизмученной стране: перестройка, ускорение и гласность гремели вовсю, все сталоможно, и даже стало неприлично этим не пользоваться. Двери распахивались широкои иногда столь настежь, что сквозняк, проветривая страну от протухшего большевизма,незаметно продувал и надувал головы новыми увлечениями, порой до глубокого духовногоменингита, как в моем случае. Особенно пронизывающим стал этот ветер для опустошеннойбезверием и разрушенными советскими идеалами молодежи. Глупо было бы подумать,что этой беды раньше не было в нашей стране. Была она уже много лет, особеннов южных республиках, была она и в Москве, и повсюду, куда ее привозили, особеннопосле армии, привозили как бесовский хвост. Но с середины, а особенно к концу80-х, эта беда стала столь легко доступной и распространенной среди свободнойот всех догм молодежи, что едва ли какая вечеринка или тусовка обходилась без этого. Не обошлась и моя «тусовка» без нее.
 Не стал быи произносить это имя, ибо хотелось уже никогда не вспоминать его, но придется.Марихуана, или конопля дикорастущая, позже – весьма тщательно культивируемаядля достижения большего эффекта. Господи, сколько названий было придумано этойполевой траве, сорняку, из которого делали наши предки прекрасную одежду, крепкиеканаты и даже бумагу. Мы же ее сделали орудием самоуничтожения души. Позвольтемне называть ее в своей истории просто тем, чем она является по сути в моейжизни – беда, и не дай Господь ей прийти в вашу.
 Как, где,кому и когда пришло в голову использовать это растение в целях одурманиваниясознания, достоверно сказать трудно, но, судя по всему, изначально корни этогосорняка тянутся в Индию. Там, у берегов реки Ганг, и началось бесовское использованиеэтой травы в совершенно определенных медитативно-спиритуальных целях индуистскойрелигиозной практики. Там же и по сей день она используется весьма широко. Нетнужды описывать здесь все религиозные изощрения индусов с использованием беды,но вряд ли для православного человека останется сомнением то, что все их собеседникииз потустороннего мира – суть бесы. Для общения с ними там и закуривают. Туда-то и съездили в 60-х «Битлз», привезя с собой обратно в Англию, да и всему миру,эту самую беду, как часть новой культуры. Не то, чтобы не знали ее в Европераньше, – в Париже клубы гашишистов были и в XIX веке, – но эта страшная, всемирнаяпопуляризация беды началась именно тогда, в 60-х. «Секс, наркотики и рок-н-ролл»– с таким девизом понеслась эпоха, и беда, вне сомнений, возглавила этот новыйобраз жизни.
 Для большинствасовременных подростков одним из самых ходовых названий этой беды стала ганжа.Взялось оно с Ямайки, где завезенные из Индии английскими колонизаторами рабы,объединяясь с местными аборигенами и черными рабами из Африки, совместно началирастить и курить траву, прихваченную с собой индусами с берегов Ганга. Так имяреки трансформировалось в прозвище беды. Ганжа. Делали это они в целях облегчениятяжелого рабского труда, как говорит история. Так бесы индуизма из Индии перебралисьна Ямайку. Впрочем, о Ямайке чуть позже.
 Первые знакомства,в середине 80-х, с этой бедой я помню весьма смутно: дворовые друзья, было оченьсмешно, краснели глаза, лестничные пролеты стандартных блочных 16-этажек, спичечныекоробки с зеленой травой, папиросы, и едва ли различимое понимание смысла делаемого.Покурили и покурили. Сигарета такая, подумаешь. За рубль коробок на рынке у южных кепок – и хохот на всю компанию. Смысл и истоки этого бесовского смехая пойму лишь спустя многие годы.
 Так проходиламолодость. За молодостью пришла ранняя зрелость, с ее безумными 90-ми, особеннопервой их половиной. И вот, совсем незаметно, как казалось, беда начала становитьсяуже не просто развлечением среди прочих, а постепенно стала выстраивать своюсобственную жизнь внутри меня. Аккуратно влезая и настойчиво утверждая своеправо на меня. Впрочем, тогда мне казалось, что это мое право на нее. Моя «свобода».Моя независимость.
 В то времясмутная была жизнь, неспокойная, много стреляли, вокруг с грохотом рушился старыйи тут же творился абсолютно новый мир, трудно приходилось на работе, напряжение,нервы, стресс и так далее, вообще все то, что весьма удачно снимала беда. Алкоголь,от частого употребления по работе, перестал быть интересен и стал мною относитьсяк низкому уровню развития интеллекта, когда как она… беда… да… она началамною превозноситься и всячески восхваляться. Как внутри меня, так и словамивокруг. Именно в ней находилось красноречие, свежие и нестандартные мысли, легкостьобщения, раскованность, в общем все то, что так было необходимо молодому горожанинунового, безпокойного поколения. Я даже писал о своих переживаниях, делился ими,публикуя их, чем только усугублял свою будущую вину. Конечно, все происходилопостепенно, не сразу. Это весьма лукавый враг, он никогда не берет нахрапом.Это не героин, который после двух раз не оставляет тебе никаких вариантов. Тыуже труп, быстро разлагающийся на глазах. Здесь же все тоньше, аккуратнее и хитрее. Беда начинает постепенно превращаться из восторженно принимаемого необычногогостя в навязчивого приживальщика, и ты, сам того не замечая, начинаешь становитьсяне просто зависимым, но человеком с измененным психическим состоянием. Все вокругпереподчиняется новому образу жизни. Тебе уже кажется, что беда твой лучшийдруг, и все те многочисленные окружающие проблемы, с которыми не справляютсятвои психика и рассудок, она решает ну как нельзя лучше. Дает ответы на всевопросы. Снимает напряжение, позволяет гарантированно отключать сознание от надоевшей реальности, перенося в состояние эфемерности. Эдакая игра с самимсобой, а на деле – с бесами. Это суть всех наркотиков, к которым, конечно, относитсяи бутылка водки. Беда более элегантна, и воздействие ее не столь сразу заметно.Но только сначала. Игра идет в одни ворота, и проигрыш твой предопределен.
 Когда незаметнодля самого себя я стал наркоманом, именно наркоманом, было уже поздно. Бедастоль глубоко влезла в мое сознание и переименовалась там в «закадычного друга»,что у меня просто не оставалось даже сомнений в том, что это именно то, что позволяет быть не таким как все. Тогдашние мотивации были просты своей глупостью.«Это то, что дает мне покой, позволяет отдыхать рассудку, не делая из него свинью,как это делает алкоголь, смеяться над тем, что другим не понятно, подолгу многообразнообсуждать заумные вещи с друзьями, любить и понимать музыку не так, как все,придумывать и творить, и вообще – становиться другим» с этой бедой. Реальноеизменение восприятия происходило незаметно, вместе с закреплением пристрастия.С эпизодических вечеров с друзьями, постепенно, находя постоянно мотивации к этому в явных жизненных обстоятельствах и ситуациях, я пришел к тому, что бедапрочно вошла в мою повседневную жизнь. Сначала выходные, потом ежедневно вечером,потом и днем после обеда, ну а потом и утром выход из дома не мыслился без выравниваниясознания. А дальше непрерывное употребление стало просто жизненной необходимостью,без которой все было не так. Нормального состояния трезвости уже не существовало.Бесы вступили в свою власть, и теперь я был подчинен им ежедневно, сам, впрочем,тогда того и не подозревая. Мне было это необходимо, и я просто не раздумывалнад тем, что за этим стоит. Объяснений я уже не искал, я просто знал, что без этого я уже не могу, и самое страшное – не хочу. Воистину если отнимает Господьразум…
 Господи,как страшно сейчас писать все это. Если бы я тогда, хотя бы немного, знал о расплате! О той НАСТОЯЩЕЙ грядущей расплате, а не о тех бредовых баснях, которымиполны антинаркотические пропагандистские издания, над которыми мы с приятелямихохотали до рези в животе, еще более и более укрепляясь в мысли не только о безопасности беды, но и о ее несомненной пользе. Если бы я знал… Но Господьсудил иначе. Я должен был пройти этот путь до конца.
 Всему этому,несомненно, способствует музыка. Специальная музыка всегда являлась одной из основ и идеологией употребления беды. Едва ли можно представить современногокурильщика, не знающего и не обожествляющего известного музыканта по имени БобМарли. Вместе с Бобом Марли и музыкой солнечной Ямайки в одуревшую голову пролезаеткуда более страшная скверна. Называется она растафарианство. Господи, скольконесчастных русских молодых людей объявляют себя растаманами, не имея ни малейшегопредставления о том, что это на самом деле. Но что самое страшное, этим исповеданиемрастафарианства, ради оправдания курения, они неосознанно отрекаются от Православия.По сути, растамания – это самая любимая всеми наркоманами история, о том, что,дескать, на Ямайке-то все живут как в раю, там есть растаманы — это люди, которыенепрерывно только и курят, без проблем и без забот, и есть бог Джа, бог растаманов,и он за то, чтобы все курили и вообще «вот та-а-а-ам, на Ямайке…».
 Что ж. Не прошла эта ахинея и мимо меня. Сложил Господь так мою жизнь, что в середине90-х годов, в том неспокойном мире новостройки российской экономики, я имелвозможность, без особых хлопот, посещать неоднократно и Амстердам и Ямайку.Амстердам – это в миниатюре воплощенное царство порока и греха во всех его проявлениях,именно таким будет время царствования антихриста, там лишь малая репетиция.Писать о Голландии я не хочу, ибо это откровенно помойная яма из самых низменныхпороков человека. Беда там лишь одна из малых частей ужасающей безнравственности,называемой «свобода человека».
 То, что я видел на Ямайке, кардинально изменило мое отношение ко всей той глупости, которуювсе себе напридумали сидя здесь, за тысячи километров от этого острова в Карибскомморе. Ямайка глубоко несчастная страна с невероятным пожизненным финансовымдолгом Америке. Там нет НИЧЕГО кроме бананов, бокситов и туризма для янки за 5-метровым забором. Беднота и озлобленность на Америку и на всех белых. Не дайБог выйти на улицу к этим «дружелюбным растаманам». В лучшем случае гарантированноограбят, в худшем сразу убьют. То, что здесь у нас возносится и восхваляетсякак «мирная религия растафарианства», является на деле абсурдной мутацией иудейскихверований о потерянных коленах Израиля и африканской земле обетованной Зионе,только во главе этого поставлен бывший Эфиопский диктатор принц Хайле Селласия.Растаманы верят в то, что этот Рас Тафари (он же принц Эфиопии, он же Джа) былвоплощением живого бога на земле, прости меня, Господи. Он, дескать, и естьтот лев колена Иудина, мессия ямайцев, о чем символизируют и флаги растафарисо львом и жезлом. И он вернет всех черных в Африку, где будет царство черногомессии. Все это активно перемешано с иудаизмом под звездой Давида и африканскимиязыческими мотивами и культами. Вообще все вместе это муть и жуть невероятная,но курение в этом случае имеет опять сугубо религиозный смысл. Курят и молятся.Молятся богу Джа. Так что считающие себя православными русские молодые люди,параллельно именующие себя растаманами, исповедуют двух разных богов, Один –есть наш Господь, ну а второй суть бесы. Кстати, не очень-то помнят растаманыо том, что в Эфиопии есть Православная Церковь, и Хайле Селласия приезжал в СССР в надежде соединения с Русской Православной Церковью, и уж конечно он никаксебя не объявлял живым богом из колена Иудина. Незнание этого приводит к тому,что молодежь, накурившись беды, повально ныне объявляет себя растаманами, едва ли подозревая, что бесы записывают их исповедание новой веры и бездумное фактическоеотречение от Христа. И это не просто слова, это правда. Так, в одурении, с косякомв зубах, можно неожиданно отвергнуться Господа своего.
 На Ямайкене только нет легалайза (законного употребления беды), о котором так много выдумалинаши доморощенные растаманы, но и имеется тюремный срок за употребление и хранение.Полиция весьма активно борется с этим. Ямайка беднейшая страна, в которой людиживут в крошечных лачугах со стенами из деревянных щитов, картонок, кусков фанеры,жести, и прочего хлама. Величайший абсурд думать, что курение сделало эту странусвободной, счастливой или радостной. Отнюдь. На Ямайке курящий беду – это бездельники тунеядец. Синоним растамана – лодырь. Растафарианство никоим образом не являетсяофициальной или даже самой распространенной религией. Там уже давно и активноработают протестанты и пятидесятники из Америки, и религия, доминирующая ныне,такая же, как и у Большого Соседа. То есть никакая. По телевизору те же активныехаризматичные проповедники обоих полов – скачут, пляшут и поют с огромными хорами.Ямайка во всем старается копировать Америку, результат выглядит нелепо.
 Растаманы— это нищие и несчастные люди, попрошайки, в грязных лохмотьях, никогда не работающиеи очень часто преступники. Как правило, приезжающие из деревень «быстрые бандиты»,нападающие с дерзкой жестокостью на туристов. Все это не фантазии, а реальность,в которой я убедился сам. Растамана никогда не возьмут на хорошую работу и не выдадут за него любимую дочь. Ну а Боб Марли использовал очень ловко всю этураста-историю в коммерческих целях, и все его «богобоязненные» раста-убежденияне помешали ему жить в Америке. Через него по всему миру стали курить и думатьо Ямайке то, чем она никогда не являлась. Есть такой фильм «Джеймс Бонд. ДокторНет», так вот там рекламно показана для американцев Ямайка 60-х годов. С тойактивной давней американской финансовой поддержки, там ничего не изменилось,только все обветшало и прогнило. Кстати, стоит отметить, что музыка реггей чрезвычайнонапоминает современную иудейскую музыку. Звезда Давида прочно связалась с растаманами,а несчастная Ямайка прочно стала мечтой наркомана.
 Вернусь к своей грустной истории. К сожалению, все увиденное в мире не привело меня к оставлению этой беды. Развеялись сказочные иллюзии, но никуда не делась крепкаязависимость моего образа жизни. Я просто употреблял без рассуждений. Конец прошлоговека был охарактеризован ухудшением моего состояния, а именно тем, что активноувеличившийся незаконный рынок наркотиков в Москве принес массу нового, и в основном из Голландии и Европы, где подпольное культивирование беды давно сталовыгодным бизнесом. Простая беда из южных союзных республик 80-х заменилась профессиональнойевропейской химией со второй половины 90-х. Беда с помощью химии стала кудаболее сильной, куда более крепкой и куда более опасной. Зависимость, как и следовалодогадаться, тоже возросла. И я нырнул с головой в омут новых, более сильныхощущений 21-го века, еще динамичнее продолжил свое саморазрушение. Образ жизни,круг общения, интересы и друзья – все вращалось вокруг этого. Не было даже и желания что-то изменить, ибо все было так, как нравилось. И это было самым страшным.
 Я никогдане верил в привыкание к беде. Уверенность моя была мнимой и основанием имелалишь болтовню вокруг тех, кто якобы по сто раз бросал, и вообще к беде не привыкают,«ты че… это ж не герыч!». Я был уверен, что стоит мне только захотеть, и я брошу.Впрочем, мне не очень-то хотелось. Привычка стала столь серьезной, что дажередкие, порой даже отчаянные попытки снизить или немного прекратить использованиебеды, приводили к весьма плачевным результатам и только укрепляли в нежеланииоставить это. Я становился весьма злым, раздражительным и неуравновешенным человеком.Странно, казалось мне, вроде бы не с чего. В результате курить вновь не бросал,предпочитая мнимую комфортность явной неадекватности. Многолетнее употреблениенаучило полностью быть внешне незаметным в своем состоянии для окружающих. С поистине сатанинским упорством я продолжал разрушать то, о чем тогда и не задумывался.Свою душу. Разве мог я тогда знать и догадываться, что изменения в сознаниии организме действительно необратимые. Теперь, когда пишу эти строки, я исповедуюна деле то, что тогда мне казалось глупой фантазией, вызывавшей разве что смех.Умный учится на чужих ошибках, дурак же перед вами.
 В началеэтого века у меня стали появляться первые симптомы серьезной болезни. Я понял,что это действительно болезнь. Все началось с того, что я решил однажды поехатьотдохнуть туда, где нет беды и друзей с нею связанных. Поехать на море, в хорошееи комфортное место, и попробовать действительно серьезно бросить, хотя бы на время. Какое меня там постигло тяжелое состояние теперь, конечно, передать трудно,но воспоминания остались. На второй день у меня поднялась температура до 38,начался сильнейший озноб, а самое ужасное – начались невыносимые спазматическиеболи сосудов головного мозга. Немело тело. Болело все. Впервые мне стала известнасильная и быстро прогрессирующая абстиненция от того, что все всегда называлибезобидной и не вызывающей проблем при отказе ерундой. Алкоголь едва ли помогалмне хоть как-то избавиться от этого состояния, и две недели этого отпуска оказалисьсамым жутким мучением для меня. Я в безумии бродил по курортному городку в поискахбеды, меня останавливало лишь то, что проблемы с полицией были бы там весьмасерьезными. Запираясь в номере, я ждал возвращения. Еле дожив эти дни, вернувшисьдомой, я вернулся туда же.
 Пожалуй,после этой поездки, впервые я осознал, что стал не просто зависим от беды, но попал в настоящую беду. Изменения в моей психике и рассудке стали необратимыми.Я не мог уже обходиться без беды, и теперь понял, что зависимость – это реальность.«Ни одна радость от услаждения не стоит зависимости от него», прочел где-то я однажды, и решил, что надо решительно попробовать покончить с бедой. Но всемои настойчивые попытки перестать, заменить, уменьшить не давали результатов. Я становился крайне раздражителен, несдержан, зол на все и всех, не мог исполнятьсвои служебные обязанности, не хотел ничего, терял аппетит, и голова… головабыла моим главным врагом, мучающим меня сильнейшими болями. Вокруг все разрушалось,я не находил ни с кем общего языка. Запираясь дома, я отчаянно пытался победитьуже непосильно для меня окрепшего врага внутри себя. И вновь, спустя день –три – неделю, я опять возвращался к тому же. Надежды было совсем мало. Пустячноеувлечение молодости переросло в серьезную болезнь. Врачам и клиникам я никогдане верил, верил в другое.
 Я всегдабыл верующим человеком и с раннего детства просто и наивно верил. И вот ведьудивительно, мне, пожалуй, никогда за те окаянные годы, не приходило в головуто, что мое пагубное пристрастие являлось действительно тяжелейшим грехом. Нуда, грех курения, но не тяжкий же. Не давали бесы осознать творимое, и тем болееискренно раскаяться в этом. Курение всегда именовалось каждением бесам, и, по сути, мало кто задумывается, что это не просто аллегория. Это сугубая правда.Изначально курение табака, и та самая индейская трубка мира Южной Америки, былисамым настоящим обрядом вызывания духов. Любая папироска – это бесовский аромат.И курение моей беды было никак не лучше никотина, а по состоянию и последствиямдля моей души куда как более страшно. И грех был не просто в многолетнем курении,но в добровольном саморазрушении души. Путь к моей первой исповеди в этом грехебыл трудным. Очень долгое время я даже боялся признаться в этом духовнику, попростувсе замалчивая. Но это были первые шаги осознания моих поступков пред очамиБожьими. Однажды признавшись и жарко раскаявшись, я со всей своей детской веройи наивностью дал Господу обет – все, лучше умру, но больше этого не сделаю.
 Э-эх. Горетому, кто, давая обеты, уповает на себя, а не на Бога. Продержаться я смог полгода,но в памяти беда меня не оставляла ни на день. Она всегда сидела рядом. Ждала,подлавливала, и дождалась. Всего лишь надо было перестать благодарить Господаза избавление от греха, что я незаметно и сделал. Вскоре, сработала какая-то сложная, бесами подстроенная, жизненная ловушка, и я опять закурил, со слезамина глазах от своей немощи. Отчаяние мое было великим. Есть такая пословица в среде тяжелых наркоманов: «Героин умеет ждать», – могу со всей ответственностьюуверить в справедливости этого и к беде. Не просто ждет, но и напоминает о себе.Почти невозможно описать на бумаге, как тяжело на деле бросить. Ибо начинаешьты легко, с помощью бесов, а бросая уже вступаешь в тяжкую борьбу с ними.
 Бесы нелегкоотдают то, что ты им сам дал, то, на что они имеют право. Право твоего выбора.Ту самую пресловутую свободу. Не верьте тому, кто говорит о безвредности и легкостилегких наркотиков. Не бывает легких наркотиков. Последствия их, конечно, не сопоставимы с героином, вне сомнений, но самое страшное то, что героин явнымобразом разрушает и быстро убивает человека. Моя же «легкая» беда работала оченьаккуратно и тонко, но последствия ее деструктивной деятельности не менее ужасны.То, что я пишу, это не выдумки и фантазии очередного доктора с антинаркотическогосайта. Я испытал все это на себе, и, увы – испытываю и сейчас. Спустя многоевремя после расставания с бедой я несу на себе эту греховную память.
 Даже прикардинально меняющемся взгляде на беду, с лояльно-удовлетворительного на категорически-осуждающий,самое скверное в том, что сознание-то оказывается уже навсегда поврежденным.Прошу вас, возлюбленные, понять очень простую вещь, которую я понял с большимтрудом. Человеку не дано достоверно и точно оценить те изменения, которые происходятс ним, когда он самостоятельно отдает себя в руки бесам. Я знаю точно, что теперьгораздо хуже запоминаю весьма простые вещи, прочитанное усваивается с трудом,у меня часто бывают сильные сосудистые спазмы головного мозга и постоянные головокружения,хуже рассуждаю и анализирую, хуже реагирую и воспринимаю, испытываю слабостьи утомляемость в простых ситуациях, моя совокупная реакция на окружающий мирнавсегда изуродована тем, что я делал. Бесы поработали достойно по грехам моим.Я стараюсь не заглядывать в кабинет рентгенолога, ибо со времен перехода на новую, химическую беду, количество мерзкой коричневой канцерогенной сажи увеличилосьв разы. Мои легкие наверняка далеко не самое обнадеживающее зрелище. Сердцевряд ли скажет спасибо, оно скажет о себе другим – болями. За все надо платить.И моя расплата уже идет сейчас, и едва ли я имею надежду на то, что она завершитсявскоре. Изменения в организме, а главное в психике, необратимы. Психика человека– это суть устроение его души. Если ты сам пускаешь в себя дым, то знай, что вместе с дымом каждения бесам ты сам даешь им власть переворачивать твой рассудоки сознание. Я давал им эту власть. За скоропроходящее удовлетворение приходитсяплатить, как по кредиту, взятому в банке. Сейчас это особо модно. Увидел? Захотел?Взял сейчас! Насладился тут же! А расплата потом. Порой годами. Так и бесы.Они приносят греховные утехи своими вонючими лапами в белых перчатках, а кредитныедокументы прячут за своей волосатой спиной. Сначала насладись… а потом мы тебепокажем, чего тебе это стоило. Ты же свободен? Так бери! Бери все, что хочешь.Вот тебе кредит.
 Великая милостьБожья ко мне в том, что, несмотря на мои многочисленные падения после того первогопокаяния, Господь не наказывал меня достойно, но давал мне вновь и вновь встать,давал надежду однажды все же избавиться от этой беды. И этот момент пришел.После многих паломнических слез, после многих молений к угодникам Божьим, но главное – тогда, когда пришло окончательное разуверение в своих силах одолетьэту беду. Господь помог. Милосердие Божье превышает все наши грехи и падения,какими бы они ни были. И это величайшее чудо. Порой я и не верю, что это случилось.Сейчас для меня все это – кошмарные и страшные воспоминания моего многолетнегоромана с бедой. Но это не только воспоминания в мыслях, я по-прежнему мучаюсьсильными головными болями и спазмами сосудов. Это как ежедневное напоминаниео том, что давно минуло. Несу достойную епитимию за молодость, и точно знаю,что лишь по милости Божьей все тогда не кончилось для меня много худшими последствиями.Российские тюрьмы переполнены молодыми людьми, сидящими за весьма небольшиеразмеры беды, найденные у них в карманах. Господь уберег меня от этого, но я знаю тех, кого это не минуло. Все это было рядом.
 Не стоитзабывать о том, что у Господа велика милость, но полезнее помнить, как гневЕго страшен. Сколько раз я рисковал своей свободой, ради какого-то нелепогоодурения на пару часов. Как оценить тот вред, который я нанес себе? Веселье?Где все это? Куда делся этот смех, и чей он был на самом деле? – В никуда. Как дым рассеялся. И смеялся-то не я, но моими устами прокуренными хохотали рогатыеприживальщики. И вот уже смеюсь на деле не я, но они надо мною. Мне уже давноне смешно, а они все смеются. У бесов все фиксируется. Они ничего не забывают,если только мы не просим Господа в покаянии простить нам содеянное. И Он всепрощает, но если это действительное раскаяние. Тогда бесы свой хохот изменяютна страшный рев безсильной вечной злобы, который лучше не слышать никогда.
 Конечно,прочтя все это, кто-то может сказать, что этот случай нетипичный, «…мы покурили,посмеялись, и еще покурим, и еще посмеемся, и ничего, умные-разумные, молодые,независимые, модные, с нами такого не будет, и голова не болит, и вообще чушькакая-то все это. Вон сколько в интернете сайтов с рассказами о том, как всевесело и здорово. Сколько людей пишут о своих позитивных ощущениях…» На всеэто я лишь одно могу сказать точно – человек не может сам оценить те изменения,которые происходят с ним от даже самого малого взаимодействия с бесовской силой.Даже один раз, даже одна затяжка… Коготок завяз – всей птичке пропасть. Еслиотступит милость Господа, то падение будет неизбежным, а результат непредсказуемым.Приоткрыв дверь врагу и дав ему просунуть свое копыто в вашу душу, не полагайтесамоуверенно, что своими силами сможете его легко выпихнуть обратно.
 Поэтому лучшепросто не делайте этого. Не заводите даже мимолетного романа с бедой и с любымиизменяющими вашу душу веществами. Не меняйте свободу от бесов на мнимую свободупод их руководством. Не искушайте Господа заигрыванием с ними. Их рогатая цель– не ваше мимолетное наслаждение, а ваше мучение. И хорошо, когда здесь. Стра-шнее– когда там. Вечное. За все надо платить. Не берите кредиты в преисподней. Не подражайте злу, но сотворите добро. И вы увидите Бога, Который сохранит васот всех бед.

ПОКАЯННЫЙ

Москва. Великий пост, 2006 г.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475