Дорога вдоль линии огня

 Этовоенный термин, и обозначается он словом «Рокада». Такое название дали своемуотряду ребята из поискового отряда города Дегтярска.

Что они ищут, как, где?– На дорогах вдоль линии огня, то есть, вдоль линии фронта…
 – Ты почемубез перчаток работаешь? Земля сырая – простынешь, или снаряд попадется…
 – Да не могуя… Вдруг солдатики обидятся – подумают, что ими брезгуют…
 Однажды прираскопах ребята обнаружили скелет, у которого череп был закрыт обеими руками.Вернее, тем, что от них осталось. Даже не новички в поисковом деле как-то напряглись– такого видеть им не приходилось. Работы приостановили. Все уселись вокругстрашной находки. Стали размышлять: почему солдат закрыл лицо руками? Ему былострашно? Что он увидел в последние секунды своей жизни? Может быть, надвигающийсятанк? Дуло немецкого автомата? Разом погибших товарищей? Или солнце, затянутоерваными черными тучами взрывов и пожарищ?… Фотография этого солдата потом былапомещена на выставке «Такая страшная война».
 После пережитогона этих раскопах ребята сразу стали старше, но так и не узнали – почему солдатзакрыл лицо руками. Но они его нашли! Нашли еще одного солдата Великой Отечественной,которого спасенная страна потеряла, забыла, бросила на поле битвы на долгиедесятилетия. Ни народу, ни тем более президентам не досуг копаться по коленив стылой грязи, выискивая погибших. Пусть дети играют в войну. Все играют по-разному:кто-то в компьютерные «стрелялки», кто-то – с самодельным обрезом или взрывнымустройством, кто-то – с водяным пистолетом или газовым. Члены поискового отряда«Рокада» в войну играют всерьез и давно. С 1991 года. За это время они нашлии захоронили со всеми воинскими и православными почестями 1456 советских воинов.
 В экспедицииони выезжают, как только собирается необходимая для этого сумма. Вели раскопыпод Волгоградом, не раз подо Ржевом, в Карелии, в районах Центральной России.
 – Работалимы и на Курской дуге. Там люди еще с войны не оправились и живут очень бедно:в избах с земляным полом и соломенной крышей. Народ там добрый, щедрый. Идемна работу, – вспоминает Елена Соловьева, бессменный руководитель отряда, – а они наших ребят у ворот поджидают с молочком, овощами. А бывают люди, вот как московские дачники, которые думают, что поисковикам платят за это неплохие деньги.Сочувствия у них наши трудности не вызывают. A трудностей – хоть отбавляй.
 «Рокада»– член Ассоциации «Возвращение». Таких выездных отрядов, как этот, по области– 28. Остальных сдерживает безденежье. Об этом и других организационных проблемахговорят поисковики на ежегодной встрече в Окружном доме офицеров. Встреча происходитв День памяти и скорби, когда отшумят празднества очередного Дня Победы. И хотьгод нынче юбилейный, больше не увидишь ветеранов с орденскими планками в телесюжетах,да и на улицах.
 В этот черныйдля нашего народа день – 22 июня – решили мы собрать у себя в музее историизавода УЭТМ наших ветеранов войны и тыла. И пригласили поисковиков из «Рокады».Два часа встречи пролетели, как один миг. Седые наши старики кланялись потомэтим детям за то, что они делают во имя павших. Были в гостиной музея и простыедети, посещающие летний городской лагерь. И они изменились за два часа. Какиевопросы они задавали!
 – Почемувы работаете даже в холодную, дождливую погоду?
 – Солдатыне могут больше ждать.
 – Почемувы не пользуетесь бульдозерами для захоронения в братскую могилу?
 – Они заслуживаюттрепетного к ним отношения. Сначала ребята идут по кругу и бросают горсть землив могилу, а потом она зарывается вручную лопатами. И только в крайнем случае,когда земля стылая, мокрая, а захоронение получилось большим – допускаем технику.
 – В такомзахоронении солдаты лежат рядами?…
 – Они укладываютсяв гробы по 8–10 человек. Где бы мы ни работали, местная администрация знает,что мы не соглашаемся больше ни на какой вариант. Бывает, хоронят в мешках или просто так, но наши поисковики лучше на чем-то сэкономят, но солдат обязательноуложат в гроб, – отвечала и отвечала на многочисленные вопросы Елена Борисовна,заслужившая в 1995 году Знак отличия «За активный поиск».
 – Это мойсолдатик, я его сама понесу, – сказала девушка-студентка, много лет выезжающаяс отрядом на раскопы. Она несла его до лагеря 6 километров.
 Характерпоисковиков закаляется и выкристаллизовывается за годы работы в таких условияхи с таким «материалом». Они разговаривают с ними. Просят прощения у останковсолдат за беспокойство, а когда прозвучит прощальный салютный выстрел над братскимзахоронением, они дают волю чувствам и слезам. Даже в этом они видят свой долг:кто еще о них поплачет, как плачут по родным людям. Все косточки прошли черезих руки, согрелись, стали близкими.
 Подо Ржевомработали не раз. Местные жители зовут ребят к себе и очень скучают, когда дегтярцыне могут выехать к ним. Есть там кладбище, на котором в 8 могилах лежат их солдатики.Отправляясь на поиски, ребята заходят туда и просят благословения у них, чтобывсе прошло хорошо, чтобы никто не травмировался, чтобы не попались снаряды,чтобы нашлись солдатики и, хорошо бы, с медальонами. По возвращении снова заходятк павшим и рассказывают, кого нашли, как прошел день.
 За эти годыпоисковики приобрели такой опыт доброделания и жертвенности, что уже обрелиориентиры, отличные от общепринятых ценностей, низведенных до пива и колы. Этиребята знают цену словам «Долг», «Честь», «Родина», «Защитник». Словом, я быпошла с ними в разведку. Другое дело – пошли бы они со мной? Наверное, моихспособностей хватило бы только на слезы и приготовление обедов детям. То, что они нам показали в тот день на видеокассете, было «покруче» всяких там кровавыхамериканских блокбастеров. Холодок бежал по спине, когда в кадре были торчащиеиз воронки сапоги или валенки.
 По этомусостоянию останков, поисковики могут судить: зимняя эта была операция или летняя.По цвету грунта – светлая глина и черная земля – можно определить могильноепятно. Если скелет лежал в земле один – это верховой солдат и его будет относительнолегко извлечь. Если группа черепов и костей – могла быть сильная бомбежка. Санитарноезахоронение выдает себя большим количеством трупов. В Карелии скелет заворачивалипросто в мох, как в покрывало, и несли в лагерь. Но там земля, поросшая мхоми черничником, плохо отдавала солдата… В горах – камень, по которому останкисолдат талыми снегами сносит на несколько сот метров. Но погибшие встречалисьи на поле. Если местность болотистая, там вода то отступает, то поднимаетсяснова. Солдаты больше ждать не могут, скоро останки истлеют вовсе. «Прости солдат,мы тебя немного потревожим, но потом ты будешь лежать спокойно в могиле с товарищами»,– оправдывались поисковики во время раскопов.
 – Мы оченьценим наших поисковиков, – сказала на встрече Елена Борисовна. – Ведь их никтоне заставляет работать, с часовым перерывом на обед тут же, в поле, с водой,почерпнутой из речки, стоя по колено в холодной глинистой воде… В эти места,признаются мне ребята, невозможно не приехать еще раз. Солдаты напоминают о себе, не дают забыть и ждут. Поэтому некоторые по 7–8 экспедиций подряд ездят.
 На открытиеВсероссийской вахты памяти в Великом Новгороде (первые поисковые экспедицииначались именно там) министр обороны С. Иванов посмотрел, какие там воронки,как там работают отряды и сказал, что перед поисковиками стоит снять шляпу.Нашим мальчишкам после экспедиций проще адаптироваться к армии, к суровым условиям,нагрузкам, дисциплине, коллективу. Поисковые отряды работают от Белого морядо Черного и даже в Мурманске, где вечная мерзлота. Подо Ржевом – это тяжелаяглина; на юге – нестерпимая жара, и работать там можно с 5 утра до 12 дня и вечером с 17 до 20. Подводный поиск ведут взрослые отряды. Самолеты из болот,танки, другую технику поднимают вместе с экипажами.
 Находят солдатна бывших линиях фронта с помощью щупа и миноискателя. Быть поисковиком достаточносложно и опасно. Воронки интересуют мародеров, черных поисковиков. Они вытаскиваюторужие, снимают золотые коронки с немецких солдат, поскольку у наших их простоне было. Многие поля остались не разминированными до сих пор. Местные жителибоятся там ходить. Очень много подрывалось людей после войны. С помощью ножа,совка аккуратно зачищают останки солдатов. Смотрят характер ранения, чтобы понять,как он был убит. Дойдя до тазовых костей, ребер, дети особенно внимательно проверяют,чтобы найти медальон, пистончики.
 В центральномархиве Министерства обороны поисковики нашли объяснение таким случаям, когдау солдата медальон оказывался пустым. Была примета – вызовешь смерть на себя,если оставишь в медальоне свои данные. Если солдат погиб на оккупированной территории,его семье потом пришлось бы нелегко. Они могли быть подвержены репрессиям. В отряде особый день, когда находят медальон. Перед боем иногда вкладыш использовалипод махорку и выкуривали, взамен вкладывали лотерейный билет на счастье, встречалисьиголки. Но пропавшим без вести остаться не хотел никто. Его семья не будет получатьльгот. Данные солдат нам встречались на котелках, ложках, ремнях, справочках.Все это позволяло поисковикам сообщить данные родным, и это самое радостноеи важное для ребят.
 В ноябре1942 года смертные медальоны отменяются. Год был очень катастрофичным по потерям.Война 1941/45 годов – она не так далека, для истории это небольшой срок. И мыдолжны помнить об этом.
 Когда мыначинаем укладывать останки в гробы, которые нам предоставляют по закону о павшихбойцах советской армии органы местной администрации, даже птицы замолкают. Однаждыоставили гробы до утра и проснулись от страшного вороньего карканья. Дети былиочень встревожены. В этом для них было что-то знаковое. А дальше – приходятместные жители, военные, почетный караул. Рядом стоят экскаваторы, но дети не подпускают технику, пока не забросают гробы пригоршнями и лопатами, какая быпогода ни стояла. Случается, на такие захоронения приезжают родственники. Сталотрадицией, когда в такую могилу поисковики бросают горсть уральской земли.
 Движениевыстояло в тяжелые 90-е годы. Люди ездили на свои деньги, в свои отпуска.
 – Местныеподростки в Зубцовском районе сначала приходили к костру, слушали песни, рассказы,выходили с нами в лес, а потом создали свой отряд, чем мы очень гордимся.
 Все найденныекаски потом устанавливаются на могиле вместе с венками, цветами, пирамидой с красной звездой. Местные жители устанавливают такие же пирамидки, если находятсами солдата и хоронят его. Вокруг могилы становятся кругом и пускают по кругукружку с водкой. Среди поминающих – командиры других отрядов, пришедшие в «Рокаду»за опытом, служившие в Чечне парни.
 В музее,на встрече с ветеранами и детьми, поисковики продемонстрировали видеосюжет о своей работе, спели несколько военных песен под гитару и показали небольшоепредставление в стихах и монологах от имени погибших солдат.
 «…Мне всего18. Я не умру, а если умру – стану травой, стану росой, первой грозой, смехомдетей, дымом костра…
 Мы были юнымии думать не думали о смерти. Только б не остаться лежать во рву, только бы не окропить своей кровью ненасытный песок военных дорог…
 Разве хотелаты нашей смерти, Родина?… Мы ушли защищать свой дом, своих любимых, свое счастье…
А мы в плащ-палатках закопаны наскоро,
Фанерные звезды, пробитые каски.
А рядом дубки молодые, пригожие,
На нас почему-то чертовски похожие.
Мальчишки зеленые в рубашках зеленых…
Теперь мы зарыты в земле изувеченной,
Спасенной земле, и придумывать нечего –
Мы просто убиты!…»

Hаталья Рукавичникова

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475