«Подвигом своим обличившие безбожие». 9 февраля – Собор новомучеников и исповедников Российских

Святыми людьми Церковь Христова с самых первых лет и веков своего существования называла тех, кто, очистившись от греха, стяжал Духа Святого в разнообразии даров Его и явил силу Его в окружающем нас мире. Большинство издревле почитавшихся святых были мучениками за Христа.

К святым причисляли и исповедников, гонимых за Православие и претерпевших от язычников (до Миланского эдикта 313 года) истязания, пытки или заключение и ссылку, но не пострадавших “даже до смерти”, как мученики. Уже во II веке в мартирологах и календарях отмечаются дни их памяти. Чествование мучеников и в древние времена и позже было несколько выше, чем святителей и иных святых, ибо они знаменовали славу Церкви. Мощи — честные останки их, “сокровище более ценное, чем все драгоценные камни и золото”, — собирались Церковью с благоговением, как причастные действию Духа Божия через облагодатствованные души этих тел. Начиная с эпохи гонений, христиане сходились на молитву именно при мощах мучеников, при которых было засвидетельствовано много знамений и чудес. Нередко и сами храмы христианские строились на месте погребения или страдания (“на крови”) мучеников. Богослужения и Литургия с III века совершаются не иначе, как на мощах, полагаемых под алтарями и в освященные платы — антиминсы (греч. “вместопрестолие”).

На протяжении девятисот лет со времени крещения Руси святым равноапостольным князем Владимиром в истории Русской Церкви запечатлелись преимущественно подвиги святителей и преподобных, благочестивых государей и великих князей, Христа ради юродивых и страстотерпцев. Святые мученики были явлены в годы обращения от язычества, смут и усобиц, иноземных вторжений и нашествий — монголо-татарского и латинского (немецкого, шведского и польского):

мчч. варяги Иоанн и Феодор Киевские († 987);
сщмч. Леонтий, еп. Ростовский († 1073);
прмч. Евстратий Печерский († 1097);
блгв. вел. кн. мч. Андрей Боголюбский († 1174);
мч. Авраамий Болгарский († 1229);
мч. кн. Василько Ростовский († 1238);
мч. кн. Георгий Всеволодович († 1238);
мч. кн. Михаил Черниговский и боярин его Феодор († 1246);
мчч. Антоний, Иоанн и Евстафий Виленские (†1347);
сщмч. Исидор пресвитер и с ним 72 мчч. Юрьевские (†1472);
мч. Иоанн Казанский (†1529);
прмчч. игумен Макарий и иже с ним убиенные 34 инока Валаамские (†1578);
прмч. Трифон Городецкий, Лужский (†1593);
прмч. Евфросин Синеезерский (†1611);
сщмч. патриарх Ермоген († 1613);
мч. младенец Гавриил Белостокский (†1690).

В XX веке Русской земле было попущено небывалое антихристово нашествие, когда Пастырь отделил “овцы от козлищ”, пшеницу собрал в житницу Свою. Соблазны свободы и социализма, устроения материального рая “в отдельно взятой стране” охватили души некогда православных христиан. Отступление от Бога привело к тому, что практически весь XX век для России стал веком великих страданий.

Первые жертвы были принесены в разгар Мировой войны, в феврале-марте 1917 года, русским христолюбивым воинством — теми, кто, не изменив своему долгу, пал от руки дерзнувших “противу Государя на бунт”. В дни поднявшейся смуты претерпели мученическую кончину в Петрограде (28 февраля — 1 марта 1917 года) и расположенных неподалеку от столицы городах — Луге (1 марта 1917 года), Кронштадте (1–2 марта 1917 года), Гельсингфорсе (4–5 марта, 29 августа 1917 года) и Выборге (29 августа 1917 года) офицеры Императорского флота и армии (до 200 человек). Их подвиг был оболган и предан надолго забвению, но они открыли синодик новомучеников и исповедников Российских, от безбожников избиенных.

Согрешившие против заповеди “не убий” пошли войной на Царя. Заточив его вместе с Августейшей Семьей, навели “революционный порядок” и утвердились у власти. Временное правительство положило начало невиданному в христианском мире гонению на веру, принявшему небывалый размах после октября 1917 года.

Осенью, после захвата страны большевиками и “народными комиссарами”, были убиты в Петрограде и его окрестностях (позднее эти действия развернулись по всей стране) первомученики Русского духовенства: молившийся в Царском Селе вместе со своей паствой о прекращении междоусобной брани протоиерей Иоанн Кочуров († 31 октября 1917 года) — на его теле было 17 штыковых и пулевых ран; через несколько дней в Петрограде в стенах Александро-Невской Лавры встал на защиту народных святынь протоиерей Петр Скипетров (†19 января/1 февраля 1918 года). В это же время были расстреляны мирные Крестные ходы (Шуя Владимирской губ., Солигалич Костромской губ. и др.). Тогда же был издан декрет (7/20 января) об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, ставший манифестом погрома и уничтожения Церкви в России.

25 января/7 февраля 1918 года в Киево-Печерской Лавре большевики расправились с митрополитом Киевским Владимиром — первым новомучеником в ряду архипастырей. В ближайшее воскресенье ко дню его памяти решением Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. чтится память всех замученных и пострадавших в годину гонений за веру Христову.

К февралю 1919 года среди Петроградского духовенства погибли еще 11 священников: протоиерей Философ Орнатский, Алексий Ставровский, Александр Васильев, Садоф Лесницкий, иереи Павел Яценко, Борис Клеандров, Петр Успенский, Вячеслав Силин, Николай Сперанский, о. Пылаев и иеромонах Дамиан. Здесь названы, конечно, не все.

На Урале летом 1918 года разыгралась трагедия, запечатлевшая весь наш народ до сих пор до конца многими не осознанным и не раскаянным грехом цареубийства. В августе 1917 года Временным правительством в Тобольск была выслана Царская Семья, весной 1918 в Вологду, Вятку и Пермь — арестованные Великие Князья, а также настоятельница Марфо-Мариинской обители Великая Княгиня Елисавета Феодоровна. К лету 1918 года их всех со слугами, добровольно разделившими ссылку, перевезли в Пермь, Екатеринбург и Алапаевск и там замучили.

Первым пал от рук убийц Великий Князь Михаил Александрович (†31 мая/13 июня 1918), брат Государя. Через месяц в Екатеринбурге, в ночь на 4/17 июля были изуверски умерщвлены помазанник Божий Император Николай II, его Августейшая семья: Императрица Александра Феодоровна, Наследник Цесаревич Алексей Николаевич, Великие Княжны Ольга, Татиана, Мария и Анастасия и верные слуги. На следующий день в Алапаевске в шахту были сброшены живыми Великая Княгиня Елисавета Феодоровна, крестовая сестра ее инокиня Варвара, Великий Князь Сергей Михайлович, князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи, князь Владимир Палей и секретарь Великого Князя Сергия Феодор Ремез. Остававшихся на Урале в живых слуг убили в июне-сентябре.

11/24 января 1919 года в Петропавловской крепости были расстреляны еще четверо представителей царской династии, трое из которых — Великие Князья Димитрий Константинович, Павел Александрович и Георгий Михайлович, при жизни своей отличавшиеся благочестием и делами благотворительности и милосердия, прославлены как новомученики Петроградские.

Период объявленного большевиками “красного террора”, годы гражданской войны 1918–1922 отмечены бесчисленными жертвами “чрезвычайки”. синодик с их именами, печальный и в то же время достославный, содержит скупые свидетельства о святых подвижниках: «умучен», «распят на церковных вратах собора вниз головой», «сожжен в топке паровоза», «живым закопан в землю», «сам рыл себе могилу», «привязан к хвосту лошади и пущен в степь», «зарублен шашками», «утоплен в проруби», «облит ледяной водой и так заморожен» или «просто» «расстрелян» — вот далеко не полный перечень истязаний и пыток за исповедание веры, за то, что убиенный — «поп», «контрреволюционер», монархист, православный.

Среди таковых новомучеников из числа архипастырей Русской Церкви следует назвать архиепископа Андроника Пермского (†1918) и иже с ним убиенных в Перми архиепископа Василия Черниговского (†1918) и епископа Феодора Соликамского (†1918), архиепископа Гермогена Тобольского (†1918), епископа Никодима Белгородского (†1918) и с ним 160 иереев, епископа Ефрема Селенгинского, протоиерея Иоанна Восторгова и иже с ними убиенных в Москве (†1918), епископов Митрофана Астраханского и Леонтия Енотаевского, епископа Платона Ревельского (†1919), архиепископа Иоакима Нижегородского (†1920). К ним примыкает также целый сонм пастырей, монашествующих и мирян — офицеров, людей разных сословий России. География их подвига охватывает всю страну: Петроград, Москва, Киев, Центральная и Южная Россия, Прибалтика, Украина и Белоруссия, Крым и Кавказ, Урал и русский север, Средняя Азия, Сибирь и Дальний Восток.

Начало 1920-х годов отмечено, в первую очередь в столицах, серией сфабрикованных дел и процессов над духовенством и представителями самых широких слоев населения. По “делу профессора Таганцева” (по нему проходил поэт Н.С. Гумилев) в окрестностях Петрограда был расстрелян 61 человек.

Весной 1922 года была осуществлена специально спланированная акция повсеместного “изъятия церковных ценностей” “в пользу голодающих” — узаконенного ограбления церквей и монастырей под жестким контролем и диктатом советского государства.

В городах проводились показательные процессы и судилища над Церковью, с особой жестокостью они завершились опять же в Петрограде и Москве. Здесь были приговорены к расстрелу митрополит Петроградский Вениамин, архимандрит Сергий (Шеин) и иже с ними убиенные Иоанн Ковшаров и Юрий Новицкий, несколько московских пастырей. В результате, многие известные столичные священники, клирики и миряне разных мест России последовали в тюрьмы за то, что защищали Церковь Христову.

Репрессии в эти годы были направлены против сторонников церковной линии Святейшего Патриарха Московского и всея России Тихона. Они не вступили на путь обновленчества и сотрудничества с безбожниками, как это сделало усвоившее новую идеологию преимущественно столичное и либеральное духовенство. Исповедник святитель Тихон, находясь в заключении и под негласным арестом, продолжал управлять Русской Церковью. На близких ему по духу архипастырей и пастырей обрушилось открытое гонение, но большая часть церковного русского народа оставалась преданной своему Первосвятителю, явив подвиг исповедничества.

В западно-русских землях, отошедших в 1920-х годах новым государственным образованиям (Финляндии, Прибалтике, Поль-ше, Бессарабии), созданным с одобрения большевиков и признанным международными правительствами, верные чада Православной Церкви подверглись также немалым испытаниям. Конфисковывались церковные строения, земли, святыни. Обители и приходы закрывали и обращали в униатские и римо-католические — в Польше, лютеранские — в Финляндии. Чинилась расправа над клириками и мирянами, отказавшимися от календарной, богослужебной и языковой реформ. В этой связи особо нужно подчеркнуть исповеднический подвиг иноков Валаамского и других монастырей Западного края. Многие вынуждены были уйти в русскую эмиграцию за пределы России и названных стран, сохранять православную традицию среди сущих в рассеянии. Там впервые были обдуманы и выкристаллизованы идеи исповеднического подвига и призвания Русской Церкви в XX веке.

В России во второй половине 1920-х годов развернулся новый этап борьбы с Церковью. Политика геноцида русского народа выразилась, прежде всего, в эти годы в уничтожении крестьянства (так называемой коллективизации) и уклада русской жизни. Шло планомерное разрушение безбожниками церквей в городах и весях, храмы под надуманными предлогами сносились, в иных размещались склады, магазины, клубы, конюшни и т. п. Духовенство и миллионы крестьян вместе со своими семьями высылались на север, в Казахстан, Сибирь.

Против них и работала государственная смертоносная машина. В конце 1920-х — начале 1930-х годов прошли сфабрикованные церковные процессы против думающего и сплоченного духовенства и паствы. В 1929–1931 годах в северной столице были арестованы и расстреляны сотни людей, в том числе известные в Петербурге протоиереи Сергий Тихомиров и Николай Прозоров, Михаил Чельцов и Михаил Николаевский (†1930), русский духовный писатель Евгений Николаевич Погожев (Поселянин) (†1930).

В начале 1932 года советским государством была объявлена “пятилетка безбожия”, отличившаяся настоящим вандализмом. 5/18 февраля 1932 года в Ленинграде и его округе “святой ночью” — названною так в народе, были схвачены и заключены в тюрьмы все монашествующие. Окончательно были закрыты все действовавшие еще к тому времени православные общины и монастыри, многие из которых обращались в психиатрические больницы, трудовые колонии и другие учреждения. Сеть лагерей покрыла всю страну. Насельники и насельницы монастырей до единого были высланы в отдаленные районы страны. Та же участь постигла монашествующих и наиболее ревностное духовенство в остальной России. Но и в заключении и на свободе преданные Истине молились, воспитывали в вере детей.

Повсеместное закрытие храмов, тотальные репрессии по отношению к оставшемуся духовенству продолжились в 1932–1937 годы. Особо свирепым террором отличались 1937–1938 годы. Ссылки и расстрелы, духовное и физическое истребление поставили Церковь на грань уничтожения. Никакая политика лояльности не остановила адскую силу маховика. В 1937 году были расстреляны сестра и келейник заместителя патриаршего местоблюстителя. Осенью 1937 года 27 сентя6ря/10 октября в Челябинской тюрьме был расстрелян таинственный узник и “железная маска” большевиков — патриарший местоблюститель митрополит Петр Крутицкий.

Советская власть вела мстительную борьбу и с наиболее организованной и имеющей волю к духовному и физическому сопротивлению частью русской эмиграции. В 1930–1940-х годах коммунистами были совершены террористические акции в Европе и Азии: трагедия Трехречья — уничтожение православного казачьего населения в Манчжурии; похищение белых генералов А.П. Кутепова и Е.К. Миллера в Париже (1936 и 1937); охота за епископом Феофаном Полтавским (†6/19 февраля 1940 года), выдача союзниками 9 мая 1945 года в Лиенце (Австрия) “освободителям” на расправу белых генералов и 15 тысяч русских беженцев и казаков.

В начале второй мировой войны (1939) политика безбожия велась во вновь присоединенных землях Западной Украины и Белоруссии, Бессарабии, Прибалтики и части Финляндии.

В 1941 году в оккупированном северо-западном крае России православной Псковской миссией, миссиями на Украине и в Белоруссии были открыты тысячи поруганных храмов.

Лишь в середине войны произошел перелом в государственном церковном режиме. Часть духовенства была выпущена из лагерей, стали действовать храмы и на советской территории. Однако когда критический момент миновал, несмотря на, казалось бы, некоторые послабления и лояльность по отношению к верующим в годы войны, – власть, сохранив управление Церковью, в период с 1944 по 1950 годы арестовывала тех, кто в военное время служил Богу. Благодаря исповедникам и новомученикам из числа этих мужественных и бесстрашных пастырей мы наследовали сохранившиеся храмы.

Утверждение коммунистических просоветских режимов в Восточной Европе и на Дальнем Востоке связано с преследованиями за веру и подвигом славного исповедничества Христа в этих землях.

Новая волна беженцев, влившихся в русское рассеяние, укрепило эмиграцию в Европе, а также в Северной и Южной Америке, Азии, Австралии, Африке. Свет Православия был донесен переселенцами до дальних народов.

В 1960-е годы, в период “хрущевской оттепели”, в России беспощадное наступление на Церковь Христову продолжилось: оставшиеся храмы сносились, велась слежка за верующими, доносы поощрялись, все это было, по сути, то же самое изощренное и неуклонное преследование. Ссылки, заключение в больницы и психиатрические лечебницы, бдительный надзор не погасили духа в остававшихся монастырях и приходах, простом народе и обратившейся к вере интеллигенции.

С конца 1980-х годов наметилось духовное оживление в России, ознаменовавшееся после 1000-летия Крещения Руси осмыслением совершенных злодеяний и преступлений на путях богоборчества. В раскрытой истории Русской Церкви XX века навечно запечатлен подвиг Святых Царственных Страстотерпцев, новомучеников и исповедников, который учит строгой вере и служит для нас спасительным уроком.

Святии мученицы и исповедницы, молите Бога о нас!

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475