«Не навреди — один из главных постулатов медицины»

Интервью с Ириной Силуяновой

— Ирина Васильевна, расскажите, пожалуйста, о задачах Совета.

— Организация наша – новая для Церкви. Появление ее связано с процессами, происходящими в современном здравоохранении. Сейчас они приобретают невиданный размах. Появляются новые биомедицинские технологии, о которых раньше и не мечтали: искусственное оплодотворение, трансплантация, клонирование, медицинская генетика. Можно их рассматривать не просто как новые технологии, а как мощные медико-биологические средства управления людьми. Моральные нормы в обществе у нас размыты, поэтому внедрение таких технологий может привести к злоупотреблениям. Задачи, которые мы ставим перед Советом, это прежде всего изучение состояния биомедицинских исследований в России, чтобы дать им моральную и нравственную оценку и правовую экспертизу. И, конечно же, информировать и по возможности консультировать общественность, в том числе и церковную, по широкому кругу этических проблем современной медицины.

«Не навреди» – это один из главных постулатов медицины. Особенно важно это стало сейчас. В начале зарождения советской идеологии было главным – утвердить место человека в мире, освобожденного от Божественного участия. Для этого в первые годы существования советской страны много денег тратилось на науку, а именно – на медицину. Проводилось много экспериментов. Например, пытались доказать происхождение человека от обезьяны, и в Сухуми появился питомник, где добровольно, за отгулы, комсомолки и активистки должны были родить от обезьян. Еще пытались омолодить человека и переливали кровь от молодых старым. В общем, все делалось для того, чтобы утвердить человека богом на земле. А наука-то нужна, для того, чтобы облегчить жизнь, а не занять место Творца.

— Почему Церковь так внимательно следит за тем, что происходит в медицине?

— Врачевание всегда было делом Церкви. Человек — это страдающее, болеющее существо. Он преодолевает свои болезни через покаяние, через наполнение своей жизни духовным содержанием. Ведь сам Христос исцелял только тех, кто верил в Его Божественную силу, и искреннее каялся в своих грехах, или же по вере людей, просивших за больного. Исторически врачевание, исцеление человека и проблемы медицины всегда находились в сфере внимания Церкви. Сейчас это особенно важно, потому что развитие новейших технологий не может быть независимым от Церкви. Церковь должна высказать свое отношение, тем более что с помощью медицины можно управлять человеческой жизнью. Допустим, через искусственное оплодотворение или через аппараты, поддерживающие жизнь в организме. Церковь должна решить: нравственно ли ради здоровья человека применять те или иные технологии. Поэтому ЦОС анализирует все новое, дает оценку, а ведущие медики после раздумий, споров, найдя аргументы, составляют документы и дают анализ исследованиям. Так, в “Основах социальной концепции” Церкви появился раздел, посвященный проблемам биоэтики и проблемам здоровья личности и народа.

— Разве только сейчас между Церковью и медициной возникли противоречия?

— После того как в обществе доминантой стал атеизм. В России после революции наука была освобождена от христианских принципов, и тогда все новые технологии стали разрабатываться в нашей стране, такие как искусственное оплодотворение, трансплантация, фетальная терапия, эвтаназия. Утверждение воинствующего атеизма шло не только в видимой области, такой как разрушение храмов и ссылка священников, но и для утверждения материализма в области науки, и медицины в том числе. Запреты были отодвинуты в сторону и наступило время полной свободы. Свободы, когда можно переступать все, что угодно. Соответственно, и в научной деятельности это повлияло на снятие всех нравственных ограничений в исследованиях. Главное, надо понимать, что наука – это люди. Если человек в обществе не соблюдает нравственных принципов, как же в науке он может стать другим? Соблюдение определенных правил – это признак жизни в социуме. Ученые не должны ставить себя выше других и не должны добиваться исключительности, не должны находиться в некой изоляции от общества. Человек должен оставаться человеком. И не важно, кто он: охотник или подводник, ученый или космонавт. Каждый должен быть нравственным существом, а это значит соблюдать определенные ограничения. К ученым это относится в большей степени.

— Ирина Васильевна, вы преподаете студентам, будущим врачам, профессиональную этику поведения. Чему Вы хотите научить наших будущих врачей?

— Предмет, изучающий биоэтику, является новым. С 1996 года его читают в университете, а в 2001 он уже стал государственным стандартом. Прежде всего студент-медик должен научиться соблюдать права человека. Права не просто человека, а человека больного, который становится объектом для исследований. Известно, что 85% всех врачей ведут научно-исследовательскую работу в больнице. Это значит, что пациент является одновременно и больным, и штатной единицей для экспериментов. Поэтому мы учим соблюдать права человека. Основой у нас является, во-первых, Конституция РФ, во-вторых, клятва Гиппократа, в-третьих, Нюрнбергский кодекс 1947 года. Этот кодекс появился после суда международной общественности над фашистскими врачами. Все достижения в области медицины такими методами, какие проводились Третьим Рейхом, осуждаются сообществом врачей, и каждый уважающий себя профессионал в области медицины не использует их достижения в своей практике. Это считается неэтичным. Также мы изучаем Конвенцию Совета Европы, которая защищает человека от применения к нему определенных технологий. Я как православный преподаватель пытаюсь с религиозной точки зрения анализировать изменения в медицине, а с философской – этику.

— А раньше не было понятия врачебной этики?

— Многие века христианского состояния не прошли бесследно для первых советских студентов-медиков. От старых русских врачей, из поколения в поколение, в семьях передавались традиции. В СССР такого взгляда к этическому профессионализму быть не могло из-за философии марксизма-ленинизма, где главенствовал принцип относительности, то есть исключалось все устойчивое в науке. А под этикой подразумевается консервативная система знаний. Православному человеку объяснять не надо, что значит неизменность, вечность, абсолютность принципов, которые несет в себе христианское вероучение. По статистике у нас 70, 7% студентов считают себя православными. Им ближе и понятнее православие. Это уже новое поколение врачей, не атеистического толка.

— Этика является частью философии. А как может помочь чтение, например, Канта, в лечении, допустим, печени?

— Философия дает возможность увидеть любую проблему в широчайшем, культурном, историческом и смысловом контексте. Философия дает системное и даже объемное представление о мире. Ту же печень можно увидеть со многих сторон. У человека цирроз печени. Видимо, он пьет. Пьет он из-за проблем. Чаще, это неумение найти свое место в жизни. То есть выстраивается целый образ и смысл жизни с помощью философии. Для медиков нравственная философия Канта имеет огромное значение. Это учение немецкого деятеля о категорическом императиве, о долге. Профессиональная этика медиков – это прежде всего соблюдение профессионального долга. Их обязанностью является помощь. Помогать всегда, даже когда некогда или не хочется. Поэтому учение о долге как о высшем нравственном принципе должно непременно соблюдаться врачом. Так же мы изучаем Бердяева, Соловьева, которые решали проблемы этики на русской почве. Каждый врач должен сделать для себя нравственный выбор: к какой традиции он принадлежит? К консервативной, которая бережет определенные моральные законы, или к либеральной, которая отрицает любую традицию, следуя за Ницше?

— Документы, которые утверждает Совет, влияют ли на отношение общества к проблемам медицины?

— Конечно, да! Например мы добились того, что приняли пятилетний мораторий на исследования в области клонирования в России. Или, наш первый утвержденный документ 1999 года касался эвтаназии – это Заявление «О современных тенденциях легализации эвтаназии в России», который просветил общественность. Всем известно, что эвтаназия – это сознательно безболезненное умерщвление безнадежных пациентов. Так прекращается неизлечимая боль и страдания. Но все забывают о подлинной любви к ближним. Болезнь дает возможность долготерпеливой заботы о больном. Вот где человек может проявить реальное сочувствие и непосредственное служение близкому человеку и Богу. На первый взгляд, наша деятельность не очень заметна, но мы единственная организация, которая отстаивает в области законопроектов взгляды Церкви. Сейчас врачи осознают необходимость принятия закона, который гарантировал бы право на отказ от производства аборта по нравственным соображениям самого врача.

— Многие считают, что Церковь стоит на пути развития науки. Прокомментируйте, пожалуйста, это мнение.

— Церковь выступает против лишь безнравственных технологий. Против того, что расчленяются человеческие эмбрионы и из их ткани изготовляют препараты. Против уничтожения человеческой жизни посредством абортов. Против изъятия органов из трупов, без согласия родственников. И вообще, это ложный штамп, что Церковь стоит на пути развития науки. Церковь осуждает то, что отходит от нравственных принципов. «Не убий» – поэтому достигать чего-то нового с помощью убийства осуждается. «Возлюби ближнего своего» – поэтому осуждается уничтожение ребенка в утробе. Церковь будет приветствовать все новое, но только то новое, что не нарушает нравственных принципов и Божественных заповедей. Такие специалисты как врачи должны осознать, что на них лежит огромная ответственность, они должны осознать результаты своего труда и предотвратить возможные отрицательные последствия. Каждый врач должен спрашивать себя: «А нравственно ли то, что я делаю, есть ли на то воля Божия?»

Беседовала Маргарита Тимофеева
«Православие.Ру»

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475