Не все средства хороши для борьбы со злом!

Все ли средства хороши даже в борьбе со злом? С Запада к нам пришла технология излечения наркоманов с помощью наркотиков же. Сейчас идею пытаются оформить законодательно. Одним она кажется спасением, другим — пропастью. Идея не нова, с середины 60-х (! — ред.) ее реализуют в Западной Европе и США. Суть программы, именуемой «заместительной терапией»: в медицинском учреждении наркоману ежедневно вместо героина, морфия или любого другого кустарно приготовленного препарата из мака выдается синтетический наркотик. Их уже изобретено несколько, но самый «старый» и распространенный — метадон, поэтому заместительную терапию называют еще «метадоновой программой». Постепенно снижая дозу препарата, наркомана можно, якобы, излечить от губительного пристрастия.

– Эта новация приостановит распространение СПИДа и гепатитов через наркоманов и спасет сотни, тысячи жизней, — подчеркнул в интервью газете «Время МН» заместитель председателя комитета ГД по безопасности Виктор Илюхин. Это он инициатор поправки в закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», которая, если будет принята, позволит «лечить» метадоном наркоманов с ВИЧ-инфекцией или гепатитами В и С.

«Плюсы» заместительной терапии перечислила и координатор программ снижения вреда от употребления наркотиков организации «Врачи без границ» Изабель Перивье. Это возврат к социально полезной жизни и сокращение преступности: наркоману не надо больше грабить и убивать, чтобы добыть наркотик и снять ломку. Фактически государство получает контроль над наркоманом, пересадив его с одного наркотика на другой.

Все эти преимущества заместительной терапии — мифы. Такого мнения придерживается Институт наркологии Минздрава — наиболее авторитетный в области лечения наркомании в России. Говорит Алексей Надеждин, руководитель отделения детской и подростковой наркологии института:

– Самый вредный миф — о безвредности заместительной терапии и особенно метадона. Он дает массу осложнений. Только в начале обширного списка побочных эффектов — невропатии, специфические изменения центральной нервной системы, приводящие к снижению интеллекта. Метадон злокачественнее героина, у него интоксикация более длительная.

Пилюля, по определению, не может быть вкуснее конфеты. Но у метадона опьяняющий эффект куда более приятный, чем у героина. Медики часто сталкиваются с пациентами, которые начитались газет и с помощью метадона пытаются купировать героиновую ломку. А познав прелести препарата, начинают потреблять его как основной наркотик.

Вскоре экспериментаторы узнают малоприятный факт: отменить метадон существенно труднее, чем героин. Однажды Джон Леннон в отчаянии сказал своему доктору: «Мы отошли от героиновой ломки за три дня, а теперь уже пять месяцев не можем избавиться от метадона!» Если же метадон и удается отменить, то большая часть наркоманов, судя по опыту специалистов Института наркологии, возвращается к героину.

– На чем основана уверенность сторонников заместительной терапии, что наши наркоманы будут дисциплинированно употреблять только метадон и никаких других наркотиков? — удивляется Надеждин. — Зарубежный опыт показывает, что наркоманы воспринимают метадон скорее как гурманскую добавку к основному блюду (! — ред.) . В итоге — стремительный рост передозировок со смертельными исходами. Опасность в том, что у метадона замедленное действие и наркоман не может реально оценить, какая именно доза ему нужна, чтобы «догнаться» и не умереть.

Это привело к тому, что за рубежом метадоновые программы очень жестко регламентированы. Наркоманы несколько раз в неделю должны сдавать анализы мочи на содержание в ней других наркотиков. Если проштрафился — сразу исключают из программы. Определение содержания наркотиков в моче — чрезвычайно дорогой, но единственный способ контроля. Каждый пункт раздачи метадона придется оборудовать токсикохимической аналитической аппаратурой, которую зачастую не имеют даже региональные наркологические центры. Лучше бы, весьма справедливо полагает Надеждин, привели в порядок бедствующие учреждения длительной реабилитации для наркоманов. Адепты метадона апеллируют к широкому и триумфальному шествию заместительных программ на Западе.

Надеждин заверил, что это еще одна неправда. За рубежом от метадона постепенно отказываются — неэффективен. Не удается ему остановить эпидемию СПИДа. К примеру, в США метадоновые программы существуют много лет, а прирост ВИЧ все это время продолжается. И потому, что наркоманы время от времени ходят полакомиться героином «налево», на улицу. И потому, что выдаваемые в таблетках синтетические наркотики толкут, разбавляют водой и вводят шприцем, который по привычке идет по кругу.

В заключение Алексей Валентинович сказал, что по его мнению заместительная терапия вообще не нужна. Слишком большой процент наркоманов «соскакивает» с метадона и возвращается к героину. А вот те наркоманы, которые обладают высоким уровнем организации, определенным ресурсом личности и удерживаются на метадоновой программе, — на самом деле достаточно благоприятные больные, они неплохо лечатся и в существующих реабилитационных системах.

Сейчас начался прямо-таки крестовый поход за метадон в России. Как гласит древняя мудрость, ищи, кому это выгодно. Вот версия Надеждина:

– Все просто. Препарат постепенно теряет популярность, но на его производство задействованы колоссальные мощности. Чтобы избежать убытков от потери рынка, ряд фармацевтических компаний активно лоббирует метадон в Восточной Европе. Важно то, что их лоббистская деятельность, ущемляющая национальные интересы страны, находит отклик у некоторых чиновников, представителей законодательного корпуса. Подтверждает мои слова тот факт, что концепция замещающей терапии не предполагает загрузить отечественную фармпромышленность — только завоз синтетических наркотиков из-за рубежа.

Солидарна с этой позицией и Гражданская комиссия по правам человека. «Так как целые страны стали отказываться от метадона, его просто некуда девать, склады переполнены. Поэтому вены российских наркоманов очень кстати. Потенциальный объем отечественного рынка, по самым скромным подсчетам, — 3, 5 млн наркоманов, в значительной части — героиновых», — констатировал представитель комиссии Александр Иванов.

Через кого действуют стоящие на грани разорения западные фармацевтические концерны? Александр Иванов обвинил в проталкивании метадона в Россию две общественные организации — Фонд Сороса и «Врачей без границ». К сожалению, ответственный за программу снижения вреда от потребления наркотиков сотрудник Фонда Сороса «Открытое общество» сейчас находится в командировке. Но удалось получить комментарий от координатора программ по ВИЧ/СПИД в России «Врачей без границ» Урбана Вебера:

– У нашей организации в России не существует в настоящее время никаких программ по метадону. И никакого давления, никакого сговора с фармфирмами о проталкивании через нас метадона в Россию тоже нет. Мы просто поддерживаем идею необходимости метадоновой программы в России. Она сможет снизить число ВИЧ-инфицированных среди потребителей наркотиков.

Насколько я знаю, продолжает Вебер, российское представительство объединенных программ ООН по ВИЧ/СПИД последние два года на общероссийских форумах подчеркивало, что пора включить метадон в стратегический план борьбы. Чтобы ваши специалисты познакомились с метадоновой программой в Польше, «Открытое общество» выделило грант для восьми официальных представителей органов здравоохранения. Представительство объединенных программ ООН планирует в конце мая в Нижнем Новгороде провести форум, на котором будет обсуждаться официальное применение метадона в России. Нас тоже приглашают. Мы издали книгу об этом препарате на Украине, и нас просят распространять ее во время работы форума.

Дальше — больше. С помощью Урбана Вебера удалось узнать, почему первыми открыто и напористо стали выступать за метадоновую программу Свердловская область и Татарстан.

– Просто в этих регионах медики очень продвинуты по сравнению с остальными российскими коллегами. В Свердловской области активно работает правительство Великобритании. Самым главным областным чиновникам оно организовало поездку в Англию для знакомства с метадоновыми программами. Познакомились — отношение стало положительным (! — ред.). В Татарстане работают наши участники тренинга. Они тоже хорошо понимают, что такое метадоновая программа, поэтому ее поддерживают.

Из этих слов господина Вебера можно сделать однозначный вывод, что на тренингах, проводимых «Врачами без границ», метадоновая терапия все-таки пропагандируется.

Вебер еще долго рассказывал, что метадоновые программы в Европе расширяются, а не сворачиваются, что метадон досконально исследован, и у него всего два минуса — запоры и снижение сексуальной активности.

Помимо Института наркологии, крайне отрицательную позицию в отношении метадона занимает академик Эдуард Бабаян. Это ведущий специалист нашей страны в области наркологии, именно Эдуард Арменакович когда-то создавал наркологическую службу в России. С 1995 года он является членом Международного комитета по контролю над наркотиками. Как заговорщически сказала мне Изабель Перивье, если бы Бабаян не был против, дело двигалось бы намного быстрее.

Она же сетовала, что главный нарколог Минздрава г-н Егоров очень боится вступить в открытую борьбу за метадон.

То, что Егоров осторожничает, я поняла из ответа на мой официальный запрос в Минздрав. Он не стал отвечать на вопросы, а просто прислал за своей подписью текст пояснительной записки, представленной Виктором Илюхиным в Госдуму вместе с проектом поправок в закон.

Говорят, что инициатива и сам текст поправок в закон о наркотиках принадлежат Егорову, а Илюхин — только щит, его просто попросили внести спорные и непопулярные поправки. Что вокруг них развернутся нешуточные страсти — сомнений нет.

Еще несколько лет назад, когда принимали закон, некоторые депутаты тоже пытались протащить в него пункт о лечении наркотиками. Тогда не вышло.

Председатель комитета ГД по охране здоровья и спорту Николай Герасименко сообщил, что у комитета отношение к заместительной терапии отрицательное, как и в большинстве стран мира, где она запрещена. Людей пожизненно подсаживают на метадон, а это порочная практика — решать проблему наркотиков с помощью наркотиков. Николай Федорович также задается вопросом: у кого отнять деньги и передать их на закупку легальных наркотиков для миллионов наркоманов — у диабетиков, онкологических больных? Ведь в проекте финансового обоснования нет.

– И еще один важный вопрос: кто будет распоряжаться метадоном? Кто может гарантировать, что в наших реалиях внедрение заместительных программ не приведет к утечке препарата на нелегальный рынок? Смогут ли правоохранительные органы противостоять этому? Боюсь, что нет. В нашей стране делать метадоновую программу слишком опасно.

Комитет по охране здоровья и спорту вернул Илюхину его революционный проект с просьбой дать финансовое обоснование. А сам готовится к бою.

По данным Института наркологии Министерства здравоохранения России, от использования метадона для лечения наркоманов отказались Швейцария, Германия, Австрия, Франция.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475