Приют

Во имя Ново-Тихвинской иконы Божией Матери женский монастырь в Екатеринбурге к 1917 году был третьим по величине в России. 945 насельниц его молитвенно спасались, не забывая, впрочем, о помощи миру. Инокини и миряне сослужили Господу, неся заботы о сиротах, больных, престарелых. Сегодня у этого достойного делания есть восприемники. Мы уже встречались на страницах нашей газеты с подвижниками, благодаря которым немощные горожане получают возможность питаться в благотворительной столовой. Попечением обители и Екатеринбургского благотворительного общества «Данко» скоро в Екатеринбурге зажжется еще одна лампада добротолюбия — детский приют для девочек. Есть надежда, что весьма скоро на опушке леса в районе Шарташа зазвучат детские голоса первых тридцати воспитанниц. Дом стоит. Тщанием и компетентным руководством приближаются дни его заселения. Уже обозначены комнаты для игры, учебы, лечения детей. Устраивается домашняя церковь. Много света, зелени, неба… Что еще нужно для того, чтобы душа малышей отошла от холода их страданий?…

Сегодня мы продолжаем разговор о милосердии.

ПОЧЕМУ ЭТО СТАЛО НЕОБХОДИМЫМ В КОНЦЕ XX ВЕКА В РОССИИ?

«Ориентация на чисто экономические радикальные реформы, отставание перестройки модели государственной системы социального, духовного развития общества на фоне резкого спада уровня жизни привели к многочисленным кризисным явлениям в детско-подростковой среде: — в Екатеринбурге мы отмечаем устойчивую тенденцию к ухудшению здоровья детей и подростков. Из 302200 детей Екатеринбурга свыше 10000 детей имеют отклонения в нервно-психическом и физическом развитии, около 2% (5564 человека) из них составляют дети-инвалиды до 17 лет;

- отмечается неконтролируемый скачок так называемых «социальных сирот» при живых родителях (только около 20% являются «истинными» сиротами);

- повсеместно распространены случаи жесткого физического и психического насилия над детьми (за последние 6 месяцев насилию подверглись 417 детей);

- отмечается резкий всплеск бродяжничества и побегов из дома (1996 г. — 553, 1998 г. — 1008 человек)».

Назаров Владимир Лазаревич,
начальник управления образования
Администрации г. Екатеринбурга.
(Из выступления на научно-практической конференции
«Образование детей с ограниченными возможностями здоровья -
образование, обращенное в XXI век»,
20 октября 1998 г.)

У нас в гостях сестра Наталия Овчинникова (ей предстоит стать первым директором православного детского приюта) и Ольга Кошкина, одна из руководителей Екатеринбургского Благотворительного общества «Данко».

Ольга Алексеевна: — Идея воcсоздания детского приюта для девочек принадлежит женскому Свято-Тихвинскому монастырю

- В чем отличие этого приюта от иных, уже организованных муниципальными районными структурами?

- По уходу и содержанию — ни в чем. Отличие духовное. Это будут дети, которые с детства будут знать Закон Божий. Будет сочетание гражданского образования с духовным воспитанием. Приют рассчитан на содержание самых маленьких — отказников — и более старшего возраста. Начнем с девочек (потому что это женский монастырь).

- Могут возникнуть вопросы у наших «правозащитников» 0 не есть ли это форма рекрутирования в монашество?

Сестра Наталия: — Мы не придерживаемся установки на то, что девочки, воспитанные в приюте, должны уходить в монашество, либо должны быть очень близки к этому. Но, по призванию Божию, кто-то и удостоится этого…

- Кто те педагоги, которым предстоит работать в приюте?

Ольга Алексеевна: — Несомненно, это верующие, духовно образованные люди. Некоторые кандидатуры уже наметились. Других ищем.

- Откуда придут к вам девочки?

- С улицы. Кого-то приведут сами родители. По опыту нашей столовой ведь видно, что многие родители сейчас не в состоянии прокормить ребенка, не то чтобы дать образование…

- Будут ли воспитанники приюта по выходе из него обладать правами, равными правам тех детей, которые выходят из государственных детских органов призрения?

- Абсолютно всеми!

- Смогут ли они потом, когда их материальное состояние поправится, вернуть девочек домой?

- Насильно никто никого держать не будет.

- Выстраиваются ли сегодня какие-либо отношения с органами государственной власти?

- Пока — нет. Здание приюта выкуплено монастырем. Сейчас завершаются отделочные работы, скоро начнется установка оборудования, а уже потом мы будем привозить представителей власти и показывать им, куда мы детей собираем.

- Готовы ли сотрудники органов власти принять идею приюта, основанного усилиями православной общественности?

- К нам настороженно относились и тогда, когда мы начинали кормить людей. А после 3, 5 лет отношение изменилось.

КАК ПОМОЧЬ ПОКИНУТЫМ…

Интервью с помощником депутата Т. Г. Мерзляковой — заместителем председателя Комитета по социальной политике в Свердловской областной Думы Ольгой Евгеньевной Шипаевой. 27 сентября 1999 г.

- Ольга Евгеньевна, можете ли вы обозначит главные опорные точки. для того чтобы люди, предпринимающие сегодня в России и у нас в области усилия к организации православных детских приютов, могли с пользой для общества применить российской законодательство?

- Начнем с Закона «О свободе совести и религиозных объединениях» (в редакции 24 сентября 1997 г.), ст. 18, п. 2 «Благотворительная и культурно-просветительская деятельность религиозных организаций». В ней — п. 2:

«Для реализации своих уставных целей и задач религиозные организации в порядке, установленном законодательством РФ, имеют право создавать свои культурно-просветительские организации, образовательные и другие учреждения, а также учреждать средства массовой информации…»

Ст. 18 п. 3. «Государство оказывает содействие и поддержку благотворительной деятельности религиозных организаций, а также реализации ими общественно значимых культурно-просветительских программ и мероприятий».

Создание приюта надо рассматривать как создание учреждения. Если религиозная организация надлежащим образом зарегистрирована как юридическое лицо в органах Управления юстиции Свердловской области, она вправе создавать любые учреждения. В соответствии с Гражданским Кодексом и упомянутым законом она имеет право вести хозяйственную деятельность.

Согласно этому Закону религиозные объединения могут действовать в двух формах — либо это религиозная организация — объединение, имеющее статус юридического лица, либо — религиозное объединение — религиозная группа, которая может существовать без статуса юридического лица, в которой может быть сколько угодно граждан, которые, ведя свою религиозную деятельность, проповедуют, но хозяйственную деятельность от имени некоего религиозного направления (учения) они не могут осуществлять. Например, если возникает необходимость снятия в аренду помещения, то арендный договор заключает гражданин, который входит в эту группу.

Русская Православная Церковь Московского Патриархата — централизованная организация. И общине (РПЦ МП) достаточно предоставить документы о вхождении в централизованную структуру, регистрация учреждения в этом случае облегчена. В 1997 г. был принят Закон «О деятельности религиозных объединений и их представителей на территории Свердловской области». В нем не затрагиваются вопросы гражданско-правового порядка, но мы подробно прописали в этом Законе, как происходит религиоведческое образование в общеобразовательных школах. В федеральном законе этого нет, поэтому мы решили себя более подробно прописать эти вопросы. Как, к примеру, должна действовать группа родителей, которая хочет, чтобы в школе, где учатся их дети, ввели преподавание специальных предметов по разным аспектам религиозного образования. Либо это просто история религии, либо это предмет, основной целью которого является приобщение детей к той или иной религиозной традиции. Что должны делать родители, школа, органы управления образованием.

- Возможно ли в рамках государственной общеобразовательной школы устройство филиала для осуществления задач православного образования?

- Филиала — навряд ли… Но введение какого-то другого предмета в рамках школьного компонента — возможно. У нас есть государственный (федеральный), национально-региональный стандарт, и есть школьный компонент. Если родители и дети хотят ввести какие-либо предметы, то после прохождения определенной процедуры возможно их введение. В том числе и религиоведческих дисциплин.

- Возможна ли организация филиала государственной общеобразовательной школы для живущих в приюте детей? Ведь не всегда есть силы для привлечения полного состава, необходимого для знакомства с предметами общего цикла.

- Не будем тогда называть это филиалом. Дети будут приходить в общеобразовательную школу…

- Есть и другая проблема — мировоззренческая. Не секрет, что Православие относится к бытию иначе, чем безрелигиозное мировоззрение, которое сегодня активно декларируется государственными образовательными программами России. Может быть, иметь ввиду другой вариант — педагог приходит в приют…

- Это вопрос организации — как согласовать? Нужен договор с общеобразовательным учреждением. Создание филиала — достаточно трудоемкий процесс.

- Есть в Екатеринбурге опыт объединения родителей для решения задач домашнего обучения своих детей.

- В федеральном и областном Законах «Об образовании» предусмотрены различные формы его получения, в том числе — семейное образование. Домашнее образование касается детей-инвалидов). Ребенок зачисляется в общеобразовательную школу и самостоятельно, с помощью родителей или приходящих педагогов занимается по системе общеобразовательной школы. Через определенные сроки он проходит аттестацию и переводится на другие ступени образования, как и другие дети. В законодательной сфере этому нет преград.

- Как будет признаваться действительность предметов, обязательных при обучении в приюте, организованном православной общиной?

- Необходимо договариваться со школой опираясь на наш областной Закон «О деятельности религиозных объединений на территории Свердловской области». Школа, Управление образования территории, на которой будет действовать приют и школа, и родители (или лица, представляющие законные интересы детей, живущих в приюте) заключат договор, который и решит эти проблемы. В законодательстве нет различий между родителем действительным, приемным, либо попечителем. Они равно осуществляют представительство ребенка, в том числе и в общеобразовательных организациях. И общеобразовательные организации также должны относиться к его законному представителю.

- Известно, что на образование каждого ребенка законодательством определено в бюджете государства и области некое количество денег. К кому имеет право прийти законный представитель ребенка, чтобы сказать: господа, я сам хочу осуществлять его образование и хотел бы сам распоряжаться этой суммой?

- У нас такая ситуация: существует областной Закон «О нормативах минимальной бюджетной обеспеченности», где на каждого ребенка, обучающегося в государственной школе(либо это муниципальное государственное учреждение), выделяется 2400–2500 рублей в год.

- Если ребенок по какой-либо причине не учится в государственной образовательной школе…

- Нужно его зачислить в государственное учреждение образования на территории приюта, чтобы и на его пошли деньги. И путем договора со школой доводить эти деньги до приюта, при условии, что приют будет осуществлять семейное образование.

- Вполне возможна реакция других — родителей, учителей, которые не смогут так защитить интересы остальных детей: «вы начнете, так у нас все захотят». Как обезопасить право воспитанника приюта от административных посяганий на это его право от подобных аргументов?

- Когда мы писали этот закон, это был очень больной вопрос. Мы предлагали ряд механизмов защиты. Возникла идея открытия специального счета для ребенка, куда будут переводиться деньги на обучение, за вычетом тех, что необходимы учителю для проведения аттестации. Но эта идея не прошла. Положение «О порядке получения семейного образования» (с экстернатом) будет утверждаться Правительством области… Но мы ждем.

- На какие документы вы опирались, готовя этот Закон об образовании?

- Мы изучили 23 проекта (на тот момент) субъектов Российской Федерации (с ними и сейчас можно познакомиться в программе «Консультант +»), огромную базу федерального законодательства. Взяли, я считаю, самое лучшее из того, что есть в других регионах. Это оптимальный вариант сегодня. Но Министерство образования Правительства Свердловской области готовит и изменения и дополнения к Закону об образовании в Свердловской области.

«А МНЕ ИХ ВСЕХ ЖАЛКО!»

Татьяна Георгиевна Мерзлякова, депутат Областной Думы Законодательного Собрания Свердловской области (заместитель председателя Комитета по социальной политике).

- Татьяна Георгиевна, в курсе ли вы того, сколько у нас в области безнадзорных — подзаборных, подземных… детей?

- Цифры могут быть самые разные (я в эти цифры не верю) — то есть от 4-х до 16 тысяч колеблется статистика… Но я думаю, что просто этих ребятишек никто по доброму и не считал. На железнодорожном вокзале в Тавде я видела протянутые руки… В то же время, приезжаю в Реж — на вокзале ни одного мальчонки… Но я не уверена, что в Реже нет нищенствующих ребят. Они есть, но они в другом месте. Мы не выявили этих детей до последнего. И сам факт такого разбега цифр говорит за себя.

Сейчас Законодательное собрание начало работать над законом о профилактике безнадзорности. Но я думаю, что любой закон не будет работать, пока существует такое огромное расслоение в области. Это расслоение порождает безнадзорность. На паперть хуже ровесников в школе… — на паперть! Самая большая беда — расслоение, и она вытащила ребятишек на улицу.

Мальчишки Верхотурья становятся профессионалами-попрошайками. Их осуждают многие, им не доверяют, над ними смеются. А мне их всех жалко! Я думаю, что ни один человек, который может себе позволить купить в магазине хлеб и колбасу, никогда не протянет руку. Значит что-то его заставляет идти на это.

Наши бабушки остались в войну вдовами. И вырастили ребятишек. И тоже была нищета, был голод, и тоже пришлось моему отцу на лесоповал в 11 лет ехать… Но подавляющее большинство тогда трудно жили. И люди понимали — что они делают. А сегодня равно стоит проблема в семьях — для одних похлебка пуста, а для других жемчуг мелок! Проблема коренится в том, что у нас сегодня две России.

- Это же не кончится, если достаточно состоятельная часть общества не возьмет на себя как свою! — проблему детского приюта.

- Я очень внимательно отношусь к проблеме организации общественных приютов… Знаю хорошо общественников, которые борются с наркоманией. Ко мне идут матери, с просьбой помочь найти деньги, чтобы пролечить своих детей-наркоманов. 5000 рублей мне не дал недавно один из соискателей губернаторского кресла… Они идут сегодня в Госдуму… они все! идут «бороться» с наркоманией! И я боюсь, что и эти приюты у нас не от доброты, не от сердца… а для того чтобы потом этих ребятишек вытащить на сцены и кричать — как много сделано добра! Нужна другая атмосфера в России. Только воздух доброты может поменять ситуацию.

- Какой традиции общественного сознания, общественному институту вы бы доверили организацию детских приютов?

- Наши традиционные религии (понятие -"традиционные религии» мы, слава Богу, отвоевали, закрепили в областном Законе) — это первое. Второе — военным, людям, которые знают, что Россия — это страна, которую все время надо защищать и которые были уже защитниками нашими. Хотя и не всем.

У нас есть мечта о создании кадетских училищ, мы разработали неплохие нормативы (и лично я отвечаю за нормативы минимальной бюджетной обеспеченности для Лицея МВД). Одна из задач Лицея — дать возможность учиться в нем детям погибших работников МВД. Они туда принимаются вне конкурса. В нашем законе о безнадзорности будут прописаны и главы о создании кадетских корпусов.

Об общественности… Немножко я в ней разочарована. Вся общественность работает на имидж, на выборы. Я сегодня мало знаю людей, которые без корысти боролись бы с наркоманией. Кроме матерей. Потому что это сегодня очень популярно! От выборов к выборам. У нас и сейчас в Думе есть депутаты, которые пришли на волне «борьбы» с наркоманией. Но когда мне пришлось искать поддержку проекта закона о борьбе с наркораспространителями, свои благие порывы забыли многие.

…В дом к священнику в маленьком уральском городке пришла женщина с двумя детьми. «Возьмите, Христа ради, их!… Иначе я свой дом подпалю, и вместе с ними войду в него… Мне нечем их кормить». Так начинался один из приютов времени демократии. Сегодня у ого батюшки четверо приемышей, кроме своих кровных. И еще 17 девчонок и мальчишек — от молочного возраста до подростков… Люди подбирали их с помоек, со станций железных дорог, кто-то сам пришел, кого-то принесли в пеленках.

Они наверное еще смогут стать счастливыми.

Раиса Ильина
г. Екатеринбург

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475