Достигнуть чистоты сердца. Интервью с настоятельницей Ново-Тихвинского женского монастыря г. Екатеринбурга

До встречи с матушкой Любовью образ настоятельницы монастыря носил для меня раз и навсегда закрепленные черты: почтенного возраста женщина, с мудрым, всепроникающим взором строгой монахини, с материнской заботой и теплотой опекающая своих духовных дочерей. А рядом со мной на краешке стула сидела хрупкая девушка с накинутой на плечи пушистой шалью, со смирением ожидающая моего волеизъявления. Все мои заранее приготовленные вопросы, в один миг перед этим смирением ставшие незначительными и беспомощными, уже получили в ее глазах прощение.

Ново-Тихвинская женская обитель, настоятельницей которой является матушка Любовь, открылась в нашем городе полгода назад. В XIX веке это был первоклассный женский монастырь, со множеством зданий, построек, с большим хозяйством. Старые больничные корпуса военного госпиталя, нынешнего соседа обители, когда-то принадлежали монашенкам, а было их несколько сотен человек. На территории монастыря находились: богадельня, детский приют, больница, церковно-приходская школа. Сегодня в обители всех вместе сестер около двадцати. В их ведении, трудах и заботах внешне сохранивший свою красоту, но внутренне до неузнаваемости измененный — собор Александра Невского, приспособленный когда-то под краеведческий музей. Еще сестрам принадлежит небольшое помещение трапезной, размещенное над аркой при входе в монастырь.

- Матушка Любовь, возобновить сестринско-монашескую жизнь в обители, наверное, нелегко… Вы определяли для себя с чего начать, к чему стремиться?

Прежде всего необходимо было дать правильное направление внутреннему духовному смыслу монастыря, чтобы настроиться на такую жизнь, которой учат святые отцы. Мы стараемся ознакомить сестер с основами монашества. В этом нам очень помогают поучения Святителя Игнатия Брянчанинова, который наиболее приблизил к нашему времени учение о монашестве. Ведь некоторые его формы для нас уже неприемлемы. Допустим, тяжелые физические подвиги, наложение на себя особых постов. Вы, наверное, замечаете, что люди от поколения к поколению становятся слабее. У нас в монастыре есть две пожилые сестры, так они гораздо больше могут работать, чем 20–25-летние, которые какие-то хилые, бессильные, я и сама к ним принадлежу. Поэтому такие формы монашества мы не можем осуществить, но по сути духовный монастырь должен оставаться прежним.

- Сегодня мы практически возвращаемся к азам православия, хотя Русь уже отпраздновала тысячелетие своего крещения. Люди заново учатся правильно креститься, молиться, посты соблюдать. На фоне этого институт монашества для многих — загадка, смысл и значение его неясны…

Цель монашества не отличается от цели христианской жизни вообще. По определению Иоанна Кассиана Римлянина цель эта — достижение чистоты сердца. И каждый христианин должен к этому стремиться. Различны только способы. Монахи преуспевают быстрее: в послушании, в исполнении евангельских заповедей, в непрестанной молитве. В миру же свой путь к достижению этой цели: милостыня, помощь ближним, конечно, сопровождаемые молитвой.

- Святые Отцы говорят, что призвание к монашеству бывает трех родов. Первое — непосредственно от Бога, второе — через человека, его пример и третье — от нужды, скорби…

Непосредственно от Бога… Я думаю, в наше время это бывает редко. Большей частью, во всяком случае в наш монастырь, люди приходят по второй причине: через какого-то человека или через книги. А от скорби… Это очень шаткая почва. Хотя Иоанн Лествичник говорит, что и такой человек, придя не совсем по верной причине, тем не менее может оказаться способным к монашеской жизни.

- Чем вы руководствуетесь при отборе послушниц? Что необходимо для монашеского подвига?

Самое главное, чтобы человек шел в монастырь, желая именно монашеской жизни, а не по какой-то другой причине. Случается, приходят люди и говорят, что им жить негде, что обстановка дома невыносимая. Таким мы сразу отказываем. Нужно, чтобы человек сознательно понимал, на что он идет, к чему он будет стремиться, что от него будут требовать, смог бы остановить все ради Бога, желал бы слушаться и был к этому способен. Поэтому, когда к нам обращаются люди, мы вначале беседуем, даем книги Святителя Игнатия Брянчанинова, Аввы Дорофея; человек читает, размышляет, потом снова беседуем. Стараемся принимать молодых. Пожилому человеку трудно себя переломить, у него уже сложившийся характер со своими недостатками. И наш отказ им люди понимают превратно: не хотим ухаживать за пожилыми. Но с нами живут две уже в возрасте женщины, неспособные к монашеской жизни, мы их не отвергли. А бывает примешь человека, а потом видишь, что ноша эта ему не по силам, для него такая жизнь — надрыв, трагедия. Лучше сразу таких не брать.

- Матушка Любовь, ваша обитель находится почти в центре города. Наверно, это влияет на уклад жизни монастыря? Какие послушания несут сестры?

Трудно сказать о каком-либо укладе… Влияние города сказывается в том, что искушений много. Разные люди приходят, не те вопросы задают, суету устраивают. Здесь пока у нас жить негде. Часть сестер городских — домой ездят, остальные — на квартиру, которую нам купили благодетели. С их же помощью удалось приобрести здание недалеко от озера Шарташ, бывший дом отдыха. В нем сейчас идет ремонт. Со временем сестры туда переедут. Там будут и хозяйственные помещения, и мастерские: швейная, иконописная. А пока послушания сестер ограничены обслуживанием самих себя: шьем одежду, в трапезной работаем, к службам готовимся, на клиросе поем, в храме порядок поддерживаем. Послушницы проходят у нас как бы испытательный срок. Ко всему присматриваются, приглядываются. И если эта жизнь окажется не для них — они могут уйти.

- Матушка, вы намерены возродить что-то из былых традиций Ново-Тихвинской обители?

Наш монастырь славился когда-то пошивом монашеской и священнической одежды, золотошвейным мастерством. Мы уже посылали сестер в Дивеево, чтобы шить поучились. Была здесь иконописная мастерская. Может со временем нам это будет по силам.

- Матушка Любовь, в соборе Александра Невского ведутся какие-то реставрационные работы?

Пока нет. Капитальный ремонт начнем делать, как только помещение собора освободит музей. Видите, какие толстые бетонные перегородки нужно убирать, чтобы открыть купола.

- Как складываются ваши отношения с госпиталем?

С госпиталем у нас даже лучше отношения, чем с музеем. Мы и лечиться к ним ходим. Съезжать им некуда. Так что, все наши надежды связаны с переездом на Шарташ. Но вдруг здесь отдадут какой-нибудь корпус. Мы сами не знаем, что будет.

- В дни Великого поста что бы вы хотели пожелать нашим читателям?

Очень хотелось, чтобы у человека было истинное отношение к посту, чтобы особенно следил он за помышлениями своего сердца, чтобы уменьшилась в нем какая-то страсть, прибавилось бы смирения, покорности, почтения к ближнему. Обычно люди воспринимают внешнюю сторону поста, а внутреннюю не сразу. Сейчас продается много православной литературы и мирянину нужно читать, изучать как можно больше. Сегодня мы ощущаем скудость проповеди в церкви. Особенно в дни поста. При возможности нужно беседовать со священниками, испрашивать у них, какие в первую очередь книги читать. Тогда с пользой человек будет и на службе пребывать, и молиться.

За все время нашей беседы к матушке не раз обращались за благословением на какую-то работу, поручение сестры. Совсем юные девчоночьи лица. Нелегко было родителям смириться с выбором дочерей. Потрясением стало это и для родителей матушки. Замечали они, что не по сердцу ей учеба в университете, что мечется и ищет ее душа чего-то. Нашла ли, обрела теперь? Ответить могут матушкины глаза, смиренные свидетели внутреннего диалога с Невидимым.

С матушкой Любовью беседовала Надежда ПЕТРОВСКАЯ,
корреспондент «Православной газеты»

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475