Протоиерей Андрей Канев: Когда человек начинает каяться, к нему приходит умиротворение

Продолжение. Начало в №11 (860) – №31 (880)

Протоиерей Андрей Канев, настоятель храма в честь Владимирской Иконы Пресвятой Богородицы (г. Екатеринбург), кандидат философских наук: – И святые отцы пишут, что, когда человек начинает каяться, к нему приходит умиротворение, примирение с ближними, с Богом. Это очень глубокий, внутренне обогащающий процесс. От земных радостей – поел вкусно, но через время снова голоден, выпил с друзьями – наутро голова болит, пофлиртовал – разве получаешь особое удовлетворение? Страсти снова требуют насыщения. А противоположность, борьба с грехами, конечно, очень мучительна и трудна. Этот труд можно понимать как образ: ребенку трудно начинать ходить, гораздо удобней висеть у папы на руках. А отец говорит: нет, надо учиться самому. Ребенок встает, делает шаги, падает, ему больно, но папины руки всегда рядом: он всегда подхватит, где-то пожалеет, где-то пожурит, проявит строгость. То есть когда человек начинает каяться, то происходит борьба, это проливание крови и пота, но она не такова, что человек выжатый как лимон, ведь он получает от Бога дары. И то, что давало временное наслаждение, потом его не привлекает. Чем больше человек кается, тем больше обогащается внутри, начинает чувствовать не эмоции, а примирение с Богом. И когда он это чувствует, то пьянки, гулянки, спектакли, театры, кино, поездки, походы и яхты, газеты, банки и так далее идут прахом – это все пустота.

Нередко бывает, что человек не понимает слова любовь так, как его понимает Евангелие. Недавно вспоминали с прихожанами слова Господа о любви к Нему. Разве человек должен наслаждаться, радоваться? Он должен исполнить заповеди. Вот так Господь выстраивает наши чувства по отношению к Нему. Мы не понимаем смысл слова «радость», потому что уже заражены этой развратной цивилизацией. И плач мы понимаем не так, как есть на самом деле. Вид обиженного человека, его злые слезы воспринимаются человеком как плач. Откуда у нас идут слезы? Они же неблагодатные. Когда человек плачет в обычной жизни, значит, ему плохо. А плач, о котором пишут святые отцы, другой: он не связан с мрачным лицом, плохим настроением, озлоблением на близких. Это внутреннее глубокое состояние, когда человек, видя свое несовершенство, проявление грехов, начинает плакать перед Богом. Внешне он может быть обычным христианином, человек невнимательный даже не увидит ничего. Этот плач и есть покаянное внимание к себе. Когда человек видит свои грехи, то тут же раскаивается, просит у Бога помощи, милости и снова примиряется с Ним. Этот процесс называется плач о грехах. А мы пытаемся изобразить карикатуры и потом с ними бороться, не имея опыта покаяния. Плач, который нам предписан, – это покаяние, плач о грехах. И мы должны выбрать: или мы здесь плачем о своих грехах, несовершенствах, страстях, или там. Есть такое предупреждение Божие: «Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете» (Лк. 6, 25). Опять же, смех бывает разный. Если человек умиляется от того, что ребеночек сделал несколько шагов, это не смех. Здесь имеется в виду пустое, развратное состояние, когда человек перепутал радость с наслаждениями греховными.

– Итак, мы закончили чтение главы «Разлучение души с телом» и из нее узнали, как будет совершаться разлучение. Напомним, это произведение святитель Игнатий писал в середине XIX века, и тогда уклад жизни наших соотечественников был мало похож на современный. И в нем было место для кончины ближнего, причем было оно совсем рядом. Ведь в те времена люди умирали большей частью в своих домах, в своих постелях, в окружении родных, близких, которые могли видеть, как происходит приготовление человека к смерти, как совершается исход души. И тогда, и в более отдаленные века смерть понималась как конец земной, плотской жизни, как разлучение души с телом и переход в жизнь вечную, духовную, а потому люди смерти не боялись, относились к ней по-христиански, с верой, с упованием на Бога, спокойно, мудро. Все это нашло отражение в русских пословицах, поговорках. Но используют ли их сегодня наши современники? Взять хотя бы, например, такую: «В семье и смерть красна». Многие ли из нас сегодня согласятся с этой проверенной веками мудростью? Наверное, нет, и кто-то решит, что в больнице умирать краше; в наши дни личный опыт прощания с умирающим – явление редкое. А ведь именно в этом опыте можно обнаружить, что человек страшится своей кончины и от этого мучается или что он соглашается с волей Божией и умиротворенно принимает свой исход. Потеря такого опыта делает нашу духовную жизнь беднее, ущербнее.

Протоиерей Андрей Канев: – Святитель Игнатий долгие годы жил в монастыре рядом с Петербургом. Большой город дает определенное отношение к жизни, к благам, к природе. У нас же сейчас в большинстве своем городское население. И понятно, что в традиционной деревенской среде отношение к смерти было другое. Во-первых, это воспринималось как нечто естественное: была высокая детская смертность, а средняя продолжительность жизни, наоборот, небольшая. По нашим представлениям, умирали молодые и достаточно здоровые люди. И этих примеров перед глазами человека было очень много, но отношение к жизни было другое, а вот сейчас оно какое-то более стерильное. Есть деньги – можно купить лекарства, оплатить врачей, продукты.

Дети часто думают, что молоко в пакетиках рождается, потому что не видят процесса зарождения жизни и умирания. Мы можем рассуждать, что нельзя убивать животных, но с аппетитом кушаем котлетки и пельмени. Но кто-то же этих животных убивает! А у человека традиционной культуры это все было на глазах: как рождался цыпленочек, как он рос, превращался в петушка, а петушок потом шел в суп. Осознавался процесс жизни и смерти, в том числе и жизнь самого человека. Рождался человек – его встречали, он рос вместе со всеми, воспитывался, мог видеть, как умирали его дедушка и бабушка. И тогда ведь умирающих не сдавали в хосписы и дома престарелых; сильных обезболивающих, как у нас, не было. А сейчас часто бывает так, что родители думают, повезти ли ребенка на похороны бабушки или дедушки. И, в противоположность, наши церковные дети, которые каждый день на приходе, не удивляются, когда гроб занесли или вынесли, не обращают даже внимания, как это и было в традиционной среде – отношение спокойное, без истерик и экзальтаций: смерть – это часть жизни. А тем петербуржцам, которые окружали святителя Игнатия, уже нужно было напоминать об этом. (Продолжение следует)

Расшифровка:
Светлана Козловская

Полную версию беседы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475