Протоиерей Евгений Попиченко: Все силы и время отдавая своей пастве

Родился святой в 1893 г. в селе Озерово Тихвинского уезда Новгородской губернии в семье священника Николая Соколова. В 1915 г. окончил Новгородскую духовную семинарию и поступил псаломщиком в храм с. Ершова Череповецкого уезда Новгородской губернии. В 1916 г. был рукоположен в сан диакона ко храму с. Мороцкого, а через год – в сан священника ко храму с. Озерова, где прошло его детство. В 1924 г. о. Александр был переведен в храм с. Ершова, где когда-то служил псаломщиком. Сразу же по установлении советской власти начались гонения на Русскую Православную Церковь. Одна из форм гонений выражалась в требовании уплаты непомерных налогов и штрафов, которые в случае с о. Александром были настолько значительны, что, не имея средств заплатить их, священник вынужден был в 1924 г. переехать с женой Елизаветой Александровной и тремя маленькими детьми в другое место, в Тверскую область, где сначала служил в храмах Краснохолмского района, а затем в с. Поречье Молоковского района.

Отец Александр все силы и время отдавал своей пастве, и паства ответно любила его. Несмотря на то, что власти постоянно обирали приход и священника, церковь в селе Поречье ремонтировалась всякий раз, когда в том бывала нужда. Но всякий раз власти незамедлительно преследовали за это и священника, и прихожан.

В 1935 г. прихожане покрасили и побелили храм, а оставшуюся от ремонта краску продали школе. Сразу после этого священника и старосту арестовали. Священника обвинили в спекуляции и приговорили к 5 годам исправительно-трудовых лагерей. В те годы иногда еще было возможно, если священник не был обвинен в политическом преступлении, доказать свою невиновность. Областной суд, куда дело попало из районного суда, полностью оправдал отца Александра.

В конце апреля 1937 г. председатель сельсовета вызвал в контору отца Александра и потребовал, чтобы тот уплатил подоходный налог вперед за следующий квартал и аренду за землю, на которой стояли храм и церковные постройки.

– Не тратьте зря свои силы, – ответил отец Александр, – платить я не буду, так как не подошел срок платежей.

Летом 1937 г. сотрудники НКВД были оповещены о грядущих арестах всего духовенства и стали собирать о них данные. Чаще всего вызывались люди, готовые подтверждать что угодно. Один из таких рассказал сотруднику НКВД об отце Александре, будто тот сомневался в подлинности показаний подсудимых на открытых судебных процессах, где обвиняемые чересчур охотно очерняли себя и других, и что священник, отметив, что в районных магазинах не было хлеба, предположил, что хлеба нет потому, что местные власти дали завышенные цифры об урожайности, а центральные власти, взяв в соответствии со своими нуждами хлеб, постановили, что оставленного (в соответствии с цифрами) будет достаточно, и отказали району в снабжении мукой и зерном. Но обвинить священника было не в чем.

Наступил июль 1937 г. Отцу Александру становилось ясно, что его арестуют, после чего храм подвергнется кощунственному разграблению. И он сложил запасной Евхаристический набор в камилавку и спрятал на чердаке храма. Туда же положил напрестольный крест, дарохранительницу и лжицу.

27 июля 1937 г. сотрудники НКВД арестовали священника и заключили в Краснохолмскую тюрьму. Допросили через три дня. Следователь спросил, чем занимался священник до и после революции. Отец Александр ответил, что до революции он занимался исключительно пастырской деятельностью, а после революции пришлось обзавестись небольшим хозяйством. Времена настали голодные, и подсобное хозяйство стало подспорьем, тем более что на руках была семья, два сына и дочь, все родились после революции, дочь в 1924 г. Хозяйство было небольшое – дом, амбар, сарай, гумно, баня, одна лошадь, две коровы, пять десятин земли. В 1929 г. священнику было дано непосильное задание на сдачу сельскохозяйственных продуктов, и за невыполнение его хозяйство было описано и реквизировано.

Сельсовет по обыкновению выдал НКВД справку, где было сказано о необходимости ареста священника, так как он «привлекал на свою сторону отсталое население» и без регистрации в ЗАГСе отпевал покойников.

10 августа следователь вновь допросил священника.

– Когда и какие взгляды вы высказывали в связи с процессом над троцкистами во главе с Пятаковым?

– Я этим процессом интересовался и о нем читал, – ответил священник. – Из прочитанного у меня складывалось какое-то неверие в его действительность, меня удивляло то обстоятельство, что все подсудимые как-то даже хвастали своими контрреволюционными действиями, и все это я считал неестественным... Данными взглядами, насколько мне помнится, я ни с кем не делился, за исключением, возможно, своей семьи.

Допрос был окончен. 25 августа Тройка НКВД приговорила отца Александра к расстрелу. Его расстреляли 29 августа 1937 года.

Расшифровка:
Елена Кузоро

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475